5
- Мария Михайловна, а вы замужем? – спросил вдруг Антон.
- Вот это вопрос! Как говорится «не в бровь, а в глаз!» А ты не слишком ли молод, чтобы предлагать мне руку и сердце? – Мария Михайловна улыбнулась, продолжая колдовать над капельницей.
- Нет, я другое хотел спросить! Но прежде хочу узнать, вы замужем?
- Мы не расписаны с мужем официально, но да, я считаю, что я замужем. И мой муж считает так же!
- А как ваш муж признался вам в любви? Что он сказал?
- Боже, Антон, какой же ты все-таки еще ребенок! Ты хочешь признаться Дине в любви?
- Ну, да! – Антон засмущался. – Она очень красивая. Вокруг нее столько света и тишины… Стоит подойти, и будто попадаешь под своды церкви. Я хочу ей сказать об этом. И о том, что… Но я не знаю, как это сделать… Вдруг я скажу, а она начнет смеяться надо мной. Скажет: «Урод со вскрытым черепом, ты о какой-такой любви говоришь? Ты забыл, мальчик, кто мы и где находимся?»
- И что ты хочешь от нее услышать?
- Я просто хочу защищать ее! Быть ее опорой!
- Ну, так скажи ей об этом! И не так уж важно, что ты услышишь в ответ - женщина не всегда говорит то, что чувствует. И часто ее «нет» означает «да». Тебе скоро пятнадцать, Антон. Пора уже осмелеть и проявить свои чувства!
- Ну да! Пока капельница прокапает, будет уже ночь, а ночью не разрешается выходить из палаты. Вы же сами будете потом ругать меня!
Мария Михайловна рассмеялась. И Антон подумал, что она молода и очень красива…
- Вот что. Антон! – сказала она, внезапно прервав смех. – О какой-такой любви к Дине ты мне сейчас рассказывал, если тебя в твоем порыве останавливает больничный режим?! Даже я после этого не верю тебе, а Дина уж точно не поверит! Разве любящее сердце остановит какой-то режим? Нет, разумеется, нет! Так что, ты или дерзай, Антон, или выбрось свою любовь из головы, ибо это – не любовь! Это баловство…
В 22:30 Мария Михайловна отключила капельницу и, подмигнув Антону, вышла, унося штатив.
Антон немного полежал, приходя в себя после жесткого препарата, и отправился в конец коридора.
Дверь палаты была слегка приоткрыта – Дина начинала задыхаться при закрытой двери, и Антон несмело шагнул за порог.
Девушка сидела на кровати, обняв руками колени, и, увидев Антона, приложила палец к губам…
Антон молча шел к ее кровати и чувствовал, как воздух становится воздушнее, тишина тише, - он будто шел по зеркальной глади озера, и все менялось по мере того, как он приближался к своей любви, освещенной невесть откуда падавшим каким-то неземным светом.
- Ничего нее говори, Антоша, - шепотом произнесла Дина. – Просто посиди рядом со мной…
Антон присел на краешек постели, и Дина, нащупав его ладонь, взяла ее в свою.
Никогда в жизни Антон не ощущал такого блаженства, такой пьянящей нежности и такого счастья. Он не мог даже представить себе, что слабое прикосновение девичьей руки к его руке может вызвать столько эмоций, породить такую бурю в душе…
Сердце в груди вдруг забилось мощными толчками, и Антон почувствовал, как кровь приливает к голове. На него вдруг накатила страшная усталость, и он стал валиться на кровать, теряя сознание…
Потом он почувствовал резкий запах нашатыря и открыл глаза.
Мария Михайловна водила перед его носом ватным тампоном, терла виски… В палате стоял стойкий запах аммиака.
- Ну, вот мы и пришли в себя, - сказала Мария Михайловна. – Полежи, Антон, не вставай сразу.
Дина испуганным мышонком притихла в кресле… Ее глаза были полны слез.
- Что, Антон, этого стоило того, чтобы вырубиться на самом интересном месте? – спросила медсестра, убирая тампон.
- Стоо-и-ло… - с трудом выдавил из себя Антон. – Я прии-ду ее-ще…
- Приходи всегда, Антоша! – сказала Дина. – Я буду ждать тебя!
- Антон, ты слаб еще, тебе нужно беречься! – сказала Мария Михайловна.
- Я приду ее-щее! – упрямо повторил Антон…