Если академика через десять лет после его смерти ещё помнят, он – классик науки. Если дом стоит сто лет – это памятник архитектуры. Пётр Капица. // Генрих Гейне назвал поэта баловнем судьбы, ибо ему «дано видеть дубовые леса, которые дремлют ещё в оболочке жёлудя, и он ведёт разговоры с поколениями, которые ещё не народились». // Само существование классической поэзии, произведения которой остаются жить в веках, свидетельствует о наличии критерия, позволяющего отличить настоящее от подделки, даже ловко сработанной. Только критерий этот не проявленный. Попытки создать критерий художественности не однажды предпринимались, но успешного завершения не получили. Более-менее объективно, пожалуй, время, которое вымывает пустую породу и оставляет крупинки золота. Владимир Зюськин. // Плох писатель, не мечтающий стать классиком, и совсем плох тот, кто уверен, что мечта воплотилась. Рефат Шакир-Алиев. // Классическую литературу создаёт не искусственный, а естественный отбор. Безымянный автор. // Лишь задним числом и в исторической перспективе классик может быть признан таковым. Томас Элиот. // Классика с точки зрения буржуа – это то, что может приносить доход даже после смерти создавшей её рабочей силы. Андрей Коряковцев. // Стихи обрели свою вечную свободу и совершенство. Обрели ту классическую законченность, которая наступает только после смерти. Владимир Бондаренко. // …открылся дивным мастером прозы и спокойно, без суеты, но прочно уселся в сани русской классической литературы. Юрий Нагибин. // Мы выпускаем классику, то есть когда проходит более 50 лет со дня смерти автора. Считается, что потребность в новом критическом издании классических текстов возникает каждые полвека, когда происходит полная смена поколений историков литературы, меняется сам уровень понимания источников. Из периодики. // Классики — богатырские горы, но большинство из них мы переваливаем, чтобы оглядываться на них с тёплыми просветлёнными чувствами. Однако есть и такие горы, которые всё ещё на горизонте. И поколения — одно за другим — идут к ним, и жизни им не хватает, чтобы добраться хоть до подножия. Леонид Зорин. // Великие творения человеческого духа подобны горным вершинам: их белоснежные пики поднимаются перед нами всё выше и выше, чем дальше мы от них отходим. Сергей Булгаков.