Воскресенье, утро, рынок. Спальный район. Серые девятиэтажки сонные, укутаны тополиным пухом и прохладой, но солнце уже накаляет асфальт. На рынке с раннего утра движение. Ящики с зеленью, огурцы, помидоры, дыни и арбузы вываливают на прилавки. Переругиваются продавцы. Вялые покупатели лениво бродят среди фруктово-овощного изобилия. Передо мной бабушка, маленькая, полноватая, стоя в очереди к молочному киоску, бодро помахивает пакетом. Пакет для покупок, мятый, уже видавший жизнь и виды, и давно отслуживший свой век. Когда-то на нем был яркий рисунок, но давно стерся, стал просто серо-буро-малиновым линялым пятном. Очередь сдвинулась, и бабушка начинает сосредоточенно копается в пакете. Выуживает полосатую косметичку и пустую поллитровую стеклянную банку. Очередь сдвигается еще на человека. Бабушка сует банку в маленькое окошко киоска.
- Сметану.
Распахивает косметичку и выковыривает мелочь, мятые бумажки – давно известную сумму. Поправляет съезжающую лямку черного, атласного бюстгалтера. Поношенного, но удобного. Привычного. Черная, нарядная блуза, фасоном из 80-х, искусственный шифон, отделанный черным атласом. Как смятые крылья бабочки, на покатых плечах бабушки, из-под шифона выглядывают синтепоновые плечики, простроченные четкими дорожками стежков. Плечики, в 80-х пришивали везде, даже в полупрозрачные нарядные блузки, для создания дерзкого силуэта, свободной деловой женщины. Широкая атласная полоса, пришитая ровно по середине спинки, подчеркивает ссутуленную годами спину. На лопатках, из под шифона, выглядывает целая россыпь веснушек и родимых пятен. Блузка не срывает ничего. Ни конопушек, ни дачного загара – четкие линии, где заканчивается футболка, белое и темно-коричневое тело, ни складок кожи, над бюстгалтером, ни ниже его. Рукава, длинноваты, строгие атласные манжеты и облупленное золото пуговиц. Морщинистые руки с неожиданным маникюром яркого морковного цвета. Длинные хищные, и острые ногти, тоже родом из ее счастливых восьмидесятых. Человек застревает обычно в вещах своей юности, или очень счастливого времени. Часто можно встретить бабушку, одетую, словно с картинки из старинного журнала.
Глядя на свежий маникюр, почему то подумала, что внезапно у бабушки стало больше времени, и она исполнила свою давнишнюю мечту – яркие красивые ногти, как из журнала. Сначала были дети, муж, работа, подработка. И работа тяжелая, потому что руки - надсаженные с венами, с больными суставами и сильно морщинистой кожей. Но внезапно, появилось время. Муж умер. Дети бывают редко, внуки и того реже.
Бабушка, закрыла косметичку, положила банку со сметаной в пакет, и пошла от киоска, вглубь рынка. Яркая цветастая юбка, венозные ноги, с кривыми щиколотками – отметина полуголодного военного детства, босоножки с растянутыми следками. Остановилась у лотка с овощами и обернулась назад. Яркая, тон в тон к лаку на ногтях, морковная помада. Поход на рынок - это выход в свет, в скучной бабушкиной жизни, к нему она готовилась целое утро.