АЛЕСЯ БАМБУКОВА - http://www.proza.ru/avtor/panda77 - ПЕРВОЕ МЕСТО В КОНКУРСЕ "ВЕРНИСАЖ 41" МЕЖДУНАРОДНОГО ФОНДА ВЕЛИКИЙ СТРАННИК МОЛОДЫМ
- Ушла по воде! Собаки не могут взять след! - со злостью прорычал Чарльз, осадив коня и устремив взгляд на горизонт, словно надеясь разглядеть там беглянку.
Глаза Джеймса, всадника на белой лошади, радостно блеснули, и он поспешно наклонил голову, пряча охватившее его ликование. Умница! Умница Эмили! Она спасена! Джеймс ослабил поводья, давая лошади возможность попить из ручья, и старательно придал лицу равнодушное выражение.
Как хорошо, что он расказал Эмили, как добраться до его матери! На днях девушка поделилась с Джеймсом своим горем: отец, стремясь поскорее выдать ее замуж, остановил свой выбор на Стивене Хортни, фермере средних лет, который недавно который раз развелся без всяких причин.
- Ты говорила отцу, что не любишь мистера Хортни? – поинтересовался Джеймс, пожевав соломинку и не придумав ничего утешительного.
Эмили подняла на него полные слез глаза и прошептала:
- Ему все равно. Им обоим все равно. О! Если бы только мама была жива!
Уже почти два года Джеймс работал садовником у Чарльза Оскани, фермера, который один растил дочь. Недавно ей исполнилось семнадцать. Хрупкая, белокурая и голубоглазая Эмили отличалась застенчивостью и тихой добротой ко всем обитателям усадьбы. У нее не было подруг, она была лишена кокетства и свойственного ее возрасту интереса к мужчинам и, казалось, больше всего интересовалась природой: птицами и животными, насекомыми и растениями. Могла часами наблюдать за возней котят, терпеливо выхаживать голубя со сломанной лапкой или, поставив мольберт в саду, с утра до вечера рисовать ветку шиповника с только что распустившимися цветами.
Джеймс никак не мог понять сурового отношения Чарльза к своему единственному ребенку, пока однажды кухарка не шепнула ему по секрету, что Эмили не родная дочь их хозяина. Отец Эмили утонул, а мать снова вышла замуж, но родить ребенка и второму мужу не успела. Через год после свадьбы она умерла. Эмили тогда было девять лет.
Перед смертью мать девочки взяла с мужа обещание, что он вырастит Эмили как родную дочь, не позволит выйти замуж раньше семнадцати лет и будет заботиться о ней до дня свадьбы. Мистер Оскани гордился тем, что ни разу в жизни не нарушил свое слово. И сейчас он тщательно исполнял данное жене обещание.
- Несладко ей приходится, нашей бедняжке, - бормотала кухарка под нос, то и дело опасливо озираясь и помешивая суп в большой кастрюле, - хозяин строг и скуп, копейки лишней на нее не потратит. Да это еще полбеды. Он ее никуда не отпускает: ни погулять с подружками, ни повеселиться. И к себе никого не дозволяет приглашать. Одиноко и тоскливо ей! Со дня смерти матери не слыхала мисс Эмили ни единого ласкового слова. Хозяин и гувернантку выбрал такую, которой и в голову не придет, что дитё нужно и по головке погладить, и приголубить. Строго-настрого наказал не баловать девочку, и та слушалась. Вот мисс Эмили и тянется к зверушкам да птичкам, словно хочет подарить им то, что с детства ей причитается, да не досталось.
С того дня Джеймс старался хотя бы изредка проявить внимание к девушке словом или улыбкой. Слишком усердствовать он боялся из-за мистера Оскани, как ради Эмили - тот действительно резко пресекал любые попытки падчерицы сблизиться с кем-бы то ни было, так и чтоб не остаться без заработка за последние полгода работы – эту сумму Джеймс должен был получить в день окончания контракта.
Два года назад мистер Оскани задумал продать все свое имущество и вернуться на родину. Тогда же он отыскал Джеймса и уговорил за приличное вознаграждение поработать на него: устроить перед особняком оранжерею и привести в порядок сад, что должно было повысить продажную цену усадьбы. Молодой человек считался лучшим в окрестностях специалистом по разведению тропических растений, хотя до сих пор это было просто увлечением. На заработанные за два года деньги Джеймс планировал обновить и расширить родительский дом, добавив к нему пару комнат, и завести собственную оранжерею.
Мать Джеймса, которая учила в школе сельских ребятишек, как могла отговаривала сына от этой затеи, но тот был непреклонен, и она сдалась, утешив себя тем, что возможно, за два года вдали от дома заживет рана Джеймса – его невеста неожиданно вышла замуж за другого.
Вчера, когда Эмили стояла и обреченно смотрела вдаль, в сторону реки, Джеймс вдруг вспомнил, что вот так же, два года назад, смотрел на реку он, когда узнал о свадьбе той, которую считал уже почти женой… И он решился:
- Эмили, только не отчаивайся! Твой отец завтра утром уезжает отсюда навсегда. Он не задержится здесь ни на минуту, все имущество продано, билет на корабль куплен. Он хотел уехать сразу после свадебной церемонии, поэтому не станет тебя разыскивать. Беги!
- Куда же я побегу? У меня нигде никого нет!
- Если хочешь… В десяти милях отсюда живет моя мать. Ты сможешь ее найти! Я объясню дорогу. Беги к ручью, а затем поверни направо, не забудь – направо! Иди вдоль русла, никуда не сворачивая. Через час-полтора ты увидишь вдалеке справа село, но это не наше, проходи мимо. Наше село – следующее. Ты сразу узнаешь, что конец пути близок, – там у ручья трава зеленее и выше, почти по колено. Повернешь вправо по тропинке и придешь в село. Люди у нас добрые к незнакомцам. Спросишь учительницу. Это моя мать. Расскажешь обо мне и о своей беде. Она тебе поможет.
- Учительница… О Джеймс, как бы я тоже хотела быть учительницей, но отец…, - и девушка снова залилась слезами.
- Это потом решим. Сначала тебе нужно бежать. Если хочешь.
- Но Джеймс, а вдруг твоя мама не поверит мне?
- О нет! Ты не знаешь мою мать! Она неспособна не поверить правде, мама каким-то непостижимым образом чует ложь, поэтому директриса школы никак не хочет отпустить ее на пенсию, ведь сама не сможет разоблачать врунишек и хитрецов, - заверял Джеймс, стараясь развеселить и приободрить свою хозяйку.
- Я не знаю, - нерешительно прошептала Эмили. На этом их разговор прервался.
Это было вчера. А сегодня утром Джеймса разбудил стук в окно. Он услышал резкий голос хозяина:
- Джеймс! Эмили сбежала, негодница! В день свадьбы! Растяпы! Ворота оставили открытыми на ночь! Едем искать!
Джеймс взглянул на часы. 7 утра. Если Эмили ушла на рассвете, она уже подходит к его родному селу. Если на рассвете… Если ничего не случилось по дороге… Если…
- Выходи же, Джеймс! Я взял собак, быстрее!
Джеймс похолодел. С собаками мистер Оскани быстро догонит Эмили, как бы далеко она ни ушла. Он не знал, что теперь делать. Натянув джинсы, рубашку и прихватив шляпу, вышел во двор. Хозяин велел запрячь для садовника белую кобылу. Легко вспрыгнув в седло и мысленно попрощавшись с полугодовым заработком, а заодно и с мечтой о собственной оранжерее, Джеймс исполнился решимости защищать девушку, что бы ни случилось.
Собаки легко взяли след Эмили и повели всадников к ручью. Там псы, к недоумению Джеймса, повернули налево, побежали вдоль русла и вскоре остановились, растерянно нюхая траву. Остановились и всадники. Вероятно, Эмили нарочно свернула налево и пробежала некоторое расстояние, а затем вошла в воду и пошла в обратную сторону. Она хорошо знала своего отчима и догадалась, что тот воспользуется собаками.
Мистер Оскани поскакал дальше влево, надеясь, что Эмили не могла долго брести по воде, и собаки позже возьмут след беглянки. А Джеймс тем временем укрепился в своей догадке и радовался, что расстояние между ними и девушкой увеличивается с каждым шагом лошадей.
Когда русло ручья разделилось надвое, они снова остановились, и Джеймс решил, что пора тактично напомнить хозяину о корабле, на который тот уже рисковал опоздать.
- Ты прав. Проклятье! – отозвался мистер Оскани.
Они напрямик поскакали назад в усадьбу. По дороге хозяин повернул на кладбище и знаком велел Джеймсу следовать за ним. Спешились у могилы матери Эмили. Мистер Оскани снял шляпу и проговорил:
- Я исполнил все, что обещал тебе, Анна, насколько это было в моих силах. Не моя вина, что она оказалась неблагодарной… Я был ей хорошим отцом.
Он поднял голову и взглянул на Джеймса, как будто ожидал подтверждения своих слов. Тот стоял, сжимая в руках шляпу и опустив глаза. Пусть хозяин считает это согласием. Только бы он ни о чем не догадался!
В полдень мистер Оскани отбыл на свою родину. Новый хозяин усадьбы попросил Джеймса задержаться на неделю, чтобы обучить работников ухаживать за экзотическими растениями. Неумелый уход мог погубить оранжерею, в которую было вложено столько труда. Неделя промелькнула быстро, и вот Джеймс поднялся на рассвете и последовал путем, которым неделей раньше бежала Эмили. Путем, ведущим туда, где трава зеленее.
Он шел и улыбался, вспоминая теплое прощание с обитателями усадьбы. Привратник, который неделю назад «забыл» запереть вечером ворота на замок, крепко пожал Джеймсу руку и пожелал счастья. Кухарка по-матерински обняла его и сунула в сумку несколько еще теплых пирогов. Джеймс знал, что такие же пироги лежали в узелке Эмили в день ее побега.
А вот и зеленая высокая трава и тропинка вправо. Молодой человек вошел в деревню, помедлил и направился к школе. Мать сейчас там. Домой идти не хотелось. Он и страстно желал, и боялся встречи с Эмили. Ему многое нужно было сказать девушке, но он не знал, как она воспримет его слова.
Подойдя к классу, он слегка приоткрыл дверь и тут же отпрянул назад от неожиданности. У доски с указкой в руке стояла не мать, а Эмили. Заметив молодого человека, девушка умолкла и залилась румянцем. Он вошел в класс, окинул глазами детей и, увидев за последней партой мать, где та наблюдала, как молоденькая учительница ведет урок, на цыпочках направился в конец комнаты и сел рядом.
Мать отложила в сторону классный журнал, тихонько сжала руку сына и прошептала, показав глазами на Эмили:
- Даже не мечтала о таком сокровище для тебя. Очень за вас рада, - затем она озадаченно нахмурила лоб. - Думаю, до свадьбы она поживет у тети Полины, или нет, лучше ты поживешь там, а девочка останется со мной. Ты не обидишься?
Джеймс знал: говорить ей, что она поторопила события и тому подобное, не имело смысла. Мать всегда видела его будто насквозь. Но она же видела насквозь и Эмили! И говорит, что рада за них, то есть за обоих. Джеймс наконец поднял глаза на девушку, вложив во взгляд всю нежность своего сердца. Эмили подавила радостную улыбку, сделала строгое лицо и продолжила объяснять детям урок.