22 апреля 2014 — Мария Козимирова
Добавить в анонсы VIP
Я снова повеселела! Получила третий разряд маляра. И даже стала копить деньги на пальто. Пошла, покатилась моя колесница вроде по ровному месту.
Всё бы ничего, но мой мальчик никак не выздоравливал.
Каждое утро кутаю его в ватное одеяло, привязываю к санкам, и вперёд. А то однажды зимой, чуть не потеряла свой свёрток. По утрам ведь темень, глаз коли!
Бежала, да и вывалила Сашку на повороте. Чувствую,
что легко санки бегут…глянь, а ребёнка – то нет!
Обмерла со страху! Сугробы кругом белые, пододеяльник тоже белый! Шарю по снегу, а он, чудо моё, дрыхнет.
Когда не надо, орёт благим матом.
Нашла, но с тех пор стала привязывать к санкам. Тогда саночки - то без спинок продавали. Сосед верёвочку дал, спасибо. Это сейчас смотрю, детки, как господа, в красивых дорогих колясках. Наряженые, любо – дорого смотреть!
И это хорошо, если бы люди при том при всём, не жаловались на нищету, и тяжёлую жизнь.
Ну, что ж? У каждого времени свои песни. Были и в наше время у людей и весёлые и бравурные, парадные дни по праздникам. Вот, к примеру на 1 мая! Демонстрация, а как же! Накатим с утра по соточке, оденемся во что почище, ветки с сухими кладбищенскими цветочками в руку… и вперёд, радоваться жизни. « На миру, и смерть красна» А в праздник, тем более. Песни поём, радость свою всем выказываем, особенно, когда нам с трибуны снисходительно ручкой машут. А мы и рады, «ура» во всё горло базлаем, аж дух захватывает. Как дети. На людях я тоже всегда весёлая была, буд- то счастливей меня и на свете нет.
Да в принципе такой и осталась. Никогда не было у меня «каменного забора», за который я могла бы спрятаться от бурь житейских.
Не только забора, плетня ивового не было. Поэтому, и жаловаться не научилась, некому было.
Я давно поняла, что человек человеку далеко не друг, хотя… бывают исключения.
Клялись тут некоторые потенциальные женихи в любви, и верности до гроба, но чем больше заверений, тем незначительнее намерения. И этот путь я прошла.
Случались и друзья, верные, и преданные. Но, даже после многих лет такая дружба оказывалась мифом.
Это отступление, правда, не совсем лирическое, а так, чего-то мысли, как всегда, не в ту сторону повернули. Я ведь строго о себе стала писать, а тут опять в рассуждения ударилась.
О себе писать гораздо легче, чем рассуждать о достоинствах, и недостатках других.
Придумывать ничего не надо, голову морочить… Итак. продолжаю о себе.
А чё, там продолжать? Думаете, что-то изменилось? Да ни в коем разе. Про радость получения правдами, и неправдами комнаты, я уже сказала. Ещё не всё, но вас уже успокоило то, что я с моста не сиганула с ребёнком!
Конечно, это была бы самая большая глупость, мною сотворённая. Но, напрасно я думаю, что это моя заслуга, дескать, я такая умная. Бог отвёл!
Сынок продолжал валяться по больницам. Я около него, пока врач не сказал мне, что дитя в принципе здоровое, только слабенькое! Чего много думать? Есть же сто рублей. На покупку пальто. Выпрашиваю отпуск без содержания, и едем на Большой Луг к сестре Клаве.
Каждое утро, загоняю Клавину козу Соньку в черёмуховый куст, обматываю её верёвкой, и с невероятными усилиями добываю из неё стакан молока, с шерстинками, и всяким растительным мусором. Кто Соньку не доил, тот не знает, что это за героизм. Ведь у неё в стайке своё дитя сидит, и мякает.
Две матери борются за питание своих детей. Война. Молоко делим поровну. Стакан козьего молока, свежее яйцо и ложка мёда каждое утро сделали своё дело!
Жизнь пошла по - другому! Мы победили острую нужду, и болезнь сына. Собрала мед. справки. Дали нам санаторный детский садик за городом…круглосуточный.
Можно передохнуть. Я пошла доучиваться в вечернюю школу. На работе посчитали, что достойна стать бригадиром, дали бригаду…! Времени, даже выспаться не хватало. Делать что-либо как попало, не умела, старалась, чтобы пальцем не показывали на огрехи. Гордость откуда-то появилась, уважение к себе. Прям, героиня труда, да плюс сплошные пятёрки в вечерней школе, даже по химии и физике.
Чем не жизнь? Стройка, есть стройка! Весело матерюсь с грузчиками, наряды закрываю, тоже не молча. Порхаю с этажа на этаж. Опыт работы с «людями» какой-никакой есть. Корейцев-то помните?
На собрания хожу. Молчать бы! Не могу. Обязательно на трибуну залезу. Своё мнение, видите ли, надо высказать. Народ одобряет, подталкивают… иди, мол Мара, скажи за нас слово. И где, в каких местах научилась не бояться аудитории, будь там, в зале, хоть тысячи человек? Зря я погорячилась тогда! Билет комсомольский на стол секретарю кинула, в партию не вступила. Дура я дура! Жила бы сейчас, как человек.
Как хорошие, уважаемые люди живут мои подруги, четыре-пять человек, кого близко знала.
Все в партии, честные коммунистки. И все очень любят меня, и дружат со мной, везде за собой таскают…! И, подозреваю я, не зря. Надо же людям показать, с кем они, истые демократки общаются! Честные женщины, дружат с такой голью перекатной, как я. Видели бы вы, за какими столами сидела я у них в гостях?
Квартира трёх комнатная на двоих с мужем ( вторым) мебель французская, кровать в спальне белая, а ля Людовик, камин невиданной красы! Хрусталь? Стеклянные полки в горке лопались от тяжести и вёдрами выбрасывались осколки!
А нераспечатанные ящики стояли в собачнике( встроенный шкаф ) Платья шились только по заказу. По сто двадцать рублей за штуку, к каждому празднику новое…! Да много чего. На праздничных столах не было винегрету, селёдки под шубой…и без шубы тоже не было.
Её зарплаты за месяц, хватило бы только на одну золочёную туфельку.
А его зарплаты на подписку газет «Правда» и «Труд» Ведь на всех руководящих постах должны стоять коммунисты. Они обязаны читать газеты. Вот они и стояли. И наверное читали. Честно!
Опять я за отступление взялась. Ну это так, для общей картины.
А, провались они в тар-тарары! Не завидовала. Они же в страхе жили. Мне бояться было нечего. За мной не придут. Но, и коммунистов не сажали. Если их судить, кто руководить будет?
Немудрено тут и о себе забыть.
У меня свои заботы. Замуж пока не хочу, хотя и надо бы. Да не вижу поблизости глаз на тех похожие, не слышу того голоса. Ну что я могу с собой поделать, если забыть не могу. Буду жить как есть.
Тридцать лет, ещё не поздно. И хороший человек есть.
Только опять не получилось счастья. Сама заболела!