Любить — это не значит смотреть друг на друга.
Любить — значит смотреть вместе в одном направлении
Антуан де Сент-Экзюпери
Земля людей
12.
На приготовление всех блюд, запланированных госпожой-американкой к варке-жарке-выпечке, ушло еще часа три. И это при том еще, что миссис Фэйрфакс сумела устроить их «кухонную деятельность» так, что они вместе с Полиной готовили сразу несколько блюд, одно параллельно другому, а то и третьему!
Да, вот именно здесь и сейчас Полина, пожалуй, впервые оценила-поняла всю сложность работы кулинара. Но, несмотря ни на что, они все же справились! И даже приготовили на сладкое целую кучу замечательных сладких печений – с корицей и кардамоном, а также и с другими пряностям, разными-и-прочими И, естественно, миссис Фэйрфакс не преминула угостить сим кулинарным шедевром свою компаньонку, в точности как и обещала. Госпожа-американка одной рукой сжала обе ладони своей покорной рабыни – мягко, но крепко, причем с весьма суровым выражением на лице, что само по себе было эффектно! Другой же рукой она поднесла горячее печеньице прямо к губам Полины и аккуратно скормила ей один экземпляр из всего богатства выпечки, что они произвели совместного в этот раз. Как выразилась хозяйка, «Потихоньку-полегоньку! По крошке, как птичка. Не обожгись, а то, смотри, горячо! Сначала дуй, а потом грызи!» И, следуя этой нехитрой и по-своему логичной инструкции, направляемая-руководимая своей Старшей, Полина сумела насладиться необычным вкусом и даже не обожглась. Почти
В общем, когда все было закончено и кушанья на-обед-и-ужин уже томились в горшках, кастрюлях и на нескольких блюдах, прикрытые крышками, госпожа-американка и ее подвластная одновременно посмотрели на все то, что было ими сделано-приготовлено, а после столь же согласно взглянули одна-на-другую и... отвернулись. Не друг от друга, нет. Просто повернули головы в стороны противоположными-разными движениями. До положения, когда взгляд каждой из них оказался направлен «прямо перед собой».
До положения... нейтрального до многозначительности, и в то же время, однозначного до невозможности хоть что-то добавить. К этому общему-совместному жесту.
Слова были неуместны. Уместным было молчание. Каковое и случилось, обозначив условную паузу, темпоральная протяженность которой составила почти что минуту линейного времени.
Хотя... было ли оно таким уж... линейным? Не прервалось ли в тот самый миг, когда госпожа и рабыня обозначили это свое взаимное визуальное разделение?
Хотя...
Вряд ли это разделение вообще имело место. Они стояли рядом. Они чувствовали друг друга. А также, смотрели и думали в одном направлении. Во всех смыслах
Впрочем, эта томительная пауза была в итоге прервана. Госпожа-американка, не глядя, протянула руку и нащупала ладонь своей подвластной. Развернутую навстречу этому ее движению-устремлению.
«Да?» - касание ее пальцев ощущалось почти как мольба, исполненная надежды на... продолжение ранее согласованного ими.
«Да!» - ответное пожатие девушки было вполне уверенным. Ну, так показалось самой Полине. Просто она хотела обозначить именно такой оттенок... эмоции.
Кажется, миссис Фэйрфакс была искренне рада ее решимости. И сразу же потянула ее за руку. Молча, и по-прежнему стараясь не смотреть на свою... жертву.
Миссис Фэйрфакс привела Полину в ее же собственную спальную комнату.
- Я хочу, чтобы ты побыла здесь, - сказала она. И смущенно пояснила эту свою просьбу:
- Ну, пока я там все... приготовлю.
- Мне нужно... помолиться о твоем милосердии?
Полина попыталась произнести-высказать эту фразу таким, несколько шутливым тоном. Вышло не очень. Во всяком случае, госпожа-американка этот ее полукомический пассаж совершенно не оценила. И даже как бы слегка огорчилась. Ну, если судить по выражению ее лица.
- Не шути так, - миссис Фэйрфакс даже не рассердилась на нее, обозначив эти слова свои скорее уж растерянным тоном, чем недовольным. Как будто бы до нее только сейчас начала доходить какая-то условно здравая мысль, которую она, кстати, незамедлительно озвучила.
- Я думаю, что тебе и впрямь стоит помолиться, - сказала она. – Пожалуйста, Паулин, не пренебрегай этим богоугодным средством... вразумления!
- Вразумления... кого? – девушка позволила себе уточнить. – Того, кто молится? Или же того человека, о здравии и счастье которого будет произнесена молитва?
- Если честно, то... нас обеих, - по-прежнему серьезным тоном заявила миссис Фэйрфакс.
Она указала Полине место под образами и не сделала ни шагу до тех пор, пока девушка не проследовала туда и не опустилась на колени. Впрочем, и после этого госпожа-американка не вполне успокоилась и, шагнув к двери, все же обернулась к своей подвластной.
- Полина, - в этот раз она назвала девушку ее обычным русским именем. – Пожалуйста, если только ты, во время своей молитвы, почувствуешь, что я... что мы с тобой, - поправилась она, - поступаем в чем-то неправильно... Обязательно скажи мне об этом! Сразу же, без промедления! Любая... навязчивая мысль, любой странный звук, который, возможно, дано услышать только лишь тебе одной... Да все, что угодно, что прозвучит как отрицание того, что я решила сделать с тобою! Я хочу, чтобы ты сказала мне о том, что тебе был Свыше дарован такой знак, который кладет предел моим правам. Я не посмею нарушить волю тех, кто даст тебе такое знамение.
- Да, матушка-барыня! – прозвучало в ответ.
Полина назвала ее этим прежним обращением, почти в шутку. Странно, но ей отчего-то захотелось успокоить эту зеленоглазую колдунью, смягчить все эти муки-терзания госпожи-американки, зависшей в неопределенности исполнения своих желаний - где-то между щепетильной совестью и вожделением.
У нее, как ни странно, получилось. Миссис Фэйрфакс кивнула своей подвластной с видом совершенного удовлетворения ее словами и взялась за ручку двери.