Я окончила шестой класс. Каникулы. Лето. Море, пляж на гальке. Родители на работе. Мы с братом предоставлены сами себе. Живем в доме на трех хозяев. Узкий двор. Все удобства во дворе. Печное отопление. Так живут все соседи. Папа во дворе прибил кольцо от бочки, это вместо баскетбольной сетки. Мы часто играем в мяч.
С соседями нас разделяет небольшой забор. Жизнь соседей у нас на глазах. Там совсем недавно появились молодожены. Анатолий с армии привез жену уже "в интересном положении". Высокая, симпатичная, острая на язык. Анатолий в противовес своей жене, худой, высокий и с массой татуировок. Устроился работать таксистом.
Вскоре Алла, так зовут жену Анатолия, родила мальчика. Алла просит меня посидеть с малышом, пока она сходит в магазин. Я соглашаюсь. В кроватке крохотный младенец. От него пахнет материнским молоком. Я с любопытством рассматриваю дитя. Все такое малюсенькое и трепетное. Малыша назвали Виталиком. Неожиданно он раскрыл глазки и захныкал. Я растерялась, что делать, как успокоить. Пробую дать соску. Соску выплюнул. Осторожно взяла Витальку на руки и стала качать, придерживая соску во рту. Что-то напевала. За этим занятием нас застала Алла. Улыбнулась. Вымыла руки. Взяла у меня Витальку. Села и стала кормить грудью. Смотреть на маму, которая кормит грудью – одно удовольствие. Алла сидела с полузакрытыми глазами и улыбкой на устах. Атмосфера любви, нежности и единства матери и малыша.
С этого дня Алла часто просила меня остаться с Виталиком. Мне каждый раз нравилось наблюдать, как Алла кормит грудью. Виталька, поймав сосок, старательно причмокивал, постепенно переходя на сопение в такт заглатываемому молоку. Лобик покрывался капельками пота. Как-никак требовались усилия. Насыщаясь, он одновременно ножками выделывал кренделя, а ручкой водил по лицу матери, ощупывая и ковыряя пальчиком заинтересовавшие места. Пощипывал грудь и настороженно вглядывался в мамину мимику, как бы пытаясь понять, не больно ли ей, и не будет ли она хмурить брови. Единение с мамой переполняло его блаженством, и малыш умиротворённо гулил, выпуская молоко наружу, и струйки медленно стекали к шейке. К концу кормления, он усиливал ритм глотания, издавая отчаянные звуки и пытаясь удержать ручкой грудь. Оторвавшись, наконец, довольный, засыпал.
Алла надолго осталась в моей памяти кормящей ребёнка. Её лицо светилось лучистой тайной, которую не передать, и это чудо не объяснить. Она гладила спинку, похлопывала по ягодичкам, вытирала мокрый лобик, при этом её руки двигались мягко и нежно, а губы шептали тихие, ласковые, только им двоим понятные, слова. Малыш замирал, переставая сосать, и подолгу слушал мамин умильный лепет, состоящий из невероятно сладкого сочетания звуков и напевной интонации.
Мой подопечный рос и когда заговорил уверенно, меня называл «Танясенька». С удовольствием оставался со мной. Мы играли. Мне интересно вместе с ним было заново открывать мир. Мы все наивно думаем, что маленькие дети не видят и не слышат и не понимаю нас, когда мы к ним не обращаемся, делаем всё нехорошее вроде бы незаметно для них, пытаемся оградить их от всего, по нашему глубокому убеждению, негативного.
Мир такой разный, каждый день новое открытие. Это, наверное, было первое научное исследование маленького человека. Научное – в прямом смысле этого слова. Ведь это самый настоящий анализ и поиск адекватного объяснения ситуации исходя из полученных знаний и навыков. Как, наверное, сложно ребенку понять этот странный, окружающий его мир? С каким напряжением работает его мозг, какие нагрузки испытывает душа, как перегружено детское воображение. Эмоции ребенка невозможно сравнить ни с чем. В них вся правда настоящего, их восприимчивость не знает границ. Они самые искренние и незабвенные, эти детские эмоции! Они остаются навечно.
В то же время ребенок не подвержен никакому влиянию со стороны, у него нет «авторитетов», мысли его уникальны и не подвержены штампам. Может быть, с этих малых лет и нужно начинать работать с этим неповторимым миром ребенка? Именно там, в этих детских годах пропадают тысячи ученых, великих писателей, музыкантов, поэтов, художников?
Три года я наблюдала, как растет, развивается Виталька, пока родители не завербовались на Север и не увезли моего подопечного.