Вы бывали на бесовской свадьбе? Одной из тех, где тошно. Где мерзко от места и от времени. Где от уродства сводит мозг. Куда можно попасть лишь в дремучих ночных кошмарах. Где страшно за душу и тело.
Портовые шлюхи меряются нарядами. Аристократические прически, гламурный макияж, маникюр, педикюр. Шик – блеск. Но, за видимым лоском, не дано спрятать бесовскую сущность: проваленные сифилисом носы, грязь под накрашенными ногтями, гниющие зубы, отваливающиеся конечности. Сохнущее дерьмо на копытах, дряблая кожа, стухшая кровь. Запах парфюма не скроет блевотную вонь. Смрад шлейфом окутывает всю округу.
А кавалеры, уроды, гоблины, карлики, фрики. Корчат из себя лордов - баронов. Безвкусные дорогие костюмы, шелковые сорочки, вычурные галстуки. У всех одинаково алчущие зенки и широченные глотки. Шкуры набитые компостными отходами. Бесхребетные твари готовые торговать своими раздолбанными анусами за кусок дерьма в красивой упаковке. Пустые ублюдки с дурными манерами и гнусным видом.
Их дети будут такими же, как они. Это сейчас, ничего не замечающие, наивные создания бегают среди бесовских гостей, угощаются сладостями, восторгаются красотой убранства зала. Ленты в косичках, любознательные глазки, озорные манеры. Иногда мелькают модные ирокезы, напомаженные, напудренные лица. Дети не виноваты, они подражают старшим бесам. Они обречены гнить заживо, питаться болью и страданием. Обманывать, мучить, убивать. Их этому учат в бесовских школах. Дьявольские ****и с утра до ночи талдычат им про силу тьмы, безумства веры и глупость доброты. Они станут такими же. Их матери – дешевые подстилки. Отцы – отчаянные мужеложцы.
Во главе вакханалии жених и невеста. Распертые от важности предстоящей случки. Официальной случки. До этой ночи все случки были случайными, беспорядочными, не узаконенными. Хотя какие у бесов законы? Чем больше - тем лучше, чем дешевле - тем хуже. Одни платят, другие продают. Вот и весь бесовский закон. Случка - смысл существования рядовых бесов. Вот и сейчас бесовская невеста поглядывает своими суетными глазенками во все стороны. Напоказ предлагает себя, готовая отдаться за приемлемую плату. На ней белое платье цвета невинности, хотя невинность она потеряла так давно, что и не вспомнит, была ли невинной. Невинность у бесов, ходовой товар, как и все к чему они прикасаются. Жених ничем не лучше: продает – покупает. Как все. Как все вставляет палец, и раздвигать булки. Сейчас он обжигает свою бездонную глотку, томными взглядами обнажает шаловливых чертовок, гладит под столом дряблую ляжку невесты, мечтая поглубже вставить свой обрубок.
Бесы знают, что они бесы, но стремятся походить на людей. Людского ничего не осталось. Все продано, пропито, сожрано.
А вот этот бес с большой буквы. Козырный костюм, пафосная рубашка и исключительный галстук. Гладкая маска лица, зачесанные назад волосы, напыщенные манеры. Из-под рубахи торчит медальон. В петлице, забавный значок из золота с камушками. Знаки отличия в бесовской иерархии. Целый черт. К тому же глава семейства. Чертовка и четыре чертенка. Все расфуфыренные, напомаженные, нарядные и даже по чертовским меркам чертовки высокомерны. Одинаково злые глаза, кривые рты и раздутые ноздри. Постоянно жаждущие крови. Самый младший, набриолиненный светловолосый мальчуган, уже не в силах скрывать острые белые клыки, выпирающие из-под алых губок. Чертово семейство презирает это бесовское общество. Всем своим нечистым нутром показывают на случайную неуместность своего высоко чертовского присутствия на столь низкой тусовке.
Нелепо смотрятся и неумытые бесы – свиньи. Их поселили в стадо поросят два тысячелетия назад. Эти бесы особенно вонючи, грязны и неопрятны. Они едят руками, сморкаются в скатерть, разговаривают с набитым ртом, брызжа слюной во все стороны. Эта порода особенно несуразна в этом празднично декорированном зале.
Высокие, светлые потолки, хрустальные люстры, украшенные золотом колонны. Тяжелые балдахины на окнах, убранные тесненными шнурками. На стенах портреты знаменитых чертей, вперемешку с фантастическими горными пейзажами. Изящная мебель, камин, и огромные столы из тяжелого дерева. На столах аккуратная посуда из тончайшего фарфора, изогнутые линии необычных приборов. Человеческая еда осталась почти не тронутой. Зато разнообразные смеси из дерьма, политые мочевым соусом, сгнившие овощи и протухшее крысиное мясо съедены с аппетитом и запиты помоями из хрустальных бокалов.
Всем весело. Было весело вчера, будет весело завтра. Бесовский оркестр играет бесовскую музыку. Бессмысленный набор звуков извлекаемых из ужасных приспособлений. Какофония и диссонанс, бессмысленность слов и обреченность интонации. Помойные звуки льются им в уши. Эти звуки шевелят затхлую кровь, и их тела двигаются. Зал напоминает консервную банку с тухлой рыбой, кишащей червями. У них это зовется танцами. Трясут своими обвисшими задами, обнимаются костлявыми руками, машут разлагающимися черепами. Оболочки пропускают салатовый гной. Белоснежными салфетками они подтирают желто-зеленые сопли. Время от времени выбегают испражняться, оставляя дерьмо на дерьме, и бегом возвращаются к общему веселью.
Время от времени шум умолкает, и кто-то из бесов изливает лживые, заурядные, и приторно-восторженные пожелания новобрачным. Никто их не слушает. Наконец бес затыкается. Свадьба вливает в себя очередную дозу помоев.
Вы видели когда-нибудь пьяных бесов? Мерзкое зрелище. Пухлые рожи, поросячьи глазки, висящие красные щеки, плешивые черепки и ободранные уши. Из них с напором прет все дерьмо ада. Ложь, гадость, алчность, похоть и … Бесовская благопристойность. Въедливое, измененное состояние делает их похожими на людей.
Достаточно. Пора и мне пускаться в пляс.