Счастье Марены

Марина и Михаэль познакомились на строительстве фермы в селе, где девушка жила с рождения. Михаэль работал наладчиком оборудования, а Марина – поваром в столовой, где немецкие специалисты питались. Вот уж полгода, как молодые люди, здороваясь по утрам, оказывали друг другу знаки внимания: то «Ганс» (как Марина называла немца в кругу подруг) принесёт какой-нибудь цветочек, а то Марина поставит на его столе «нештатную» вазочку – для приносимых цветов…Михаэль шоколадку подарит, а Марина из дому клубники принесёт. И всё в этом роде. С первых дней на стройке Куперман заглядывался на светло-русую голубоглазую Марину Купцову. А та, в свою очередь, сразу обратила внимание на высокого темноволосого иностранца, не заходя далеко в мечтах относительно перспектив. Так, приключение сельского масштаба. Немец знал не много русских слов, чтобы общаться без переводчика, а Марина учила в школе английский, и то на «троечку». Но в делах амурных слова не так уж много значат. А больше – взгляды, улыбки, прикосновения…Подружки не советовали Марине чрезмерно увлекаться чужаком, от греха подальше: «Поиграется и бросит!» Марина понимала. Но простая симпатия начала перерастать в навязчивую идею: «Почему нет?»
А тут на носу праздник Ивана Купалы, и руководство решило поближе познакомить иностранцев с местным колоритом. Михаэль и Марина, зная фамилии друг друга, уже «обсудили» на пальцах и улыбках схожесть корней: Купцова-Куперман. А однажды за обедом обменялись салфетками, на которых латиницей написали: девушка начертала «Miha Kuptsov», а немец – «Marena Kuperman», чем вызвал смех у Марины, исправившей ошибку. Но Михаэль зачеркнул «i» и вернул салфетку:
– Найн, найн! Марена! – и достал из своего портфельчика проспект, посвящённый «празднику летнего солнцестояния», изготовленный специально для гостей. Михаэль ткнул пальцем на строчки с описанием персонажей гульбища.
– А, ты про это? – засмеялась Марина. – Ну, да, её Мареной звать, а я Марина.
– Я, я! – весело закивал головой немец. – Я знать! Но ты Марена!
– Ага! Ничего, что Марену сжигать будут? А я ещё пожить хочу. – Соседствующие за столом местные засмеялись. Михаэль не понял, но тоже засмеялся:
– Гуд, гуд, карашо, Марина-Марена!
Настал день перед волшебной ночью. После рабочего дня был праздничный обед: вино на столах, и ещё что покрепче…Михаэль стал смелее. Вооружившись словарём, подсел к Марине и стал, как мог, расспрашивать о предстоящем мероприятии. Вскоре бумажный словарь был заменён на привычный электронный, и дело пошло быстрее. Поочерёдно набирая фразы, молодые люди увлеклись настолько, что не заметили, как застолье покинули все гости, и лишь эти двое усердно стучали по экрану гаджета…
– Солн-це-сто-я-ни-е. – учила немца Марина.
Но тот никак не мог выговорить сложное слово, хотя немцев подобными «длиннотами» не удивишь.
– Карашо, Марена, очен карашо. – Михаэль вдруг взял Марину за руку и посмотрел прямо в глаза, – Ты ошен красивая. Я…Я…Сечас…
Немец открыл свой ноутбук и набрал текст, который в переводе получился, как «ты можешь быть моей женой», причём без вопросительного знака: фраза вышла смешной, вроде «я согласен, что ты можешь быть моей женой». Марина рассмеялась и написала в ответ: «Ладно, ты тоже можешь быть моим мужем». Какой получился перевод, Марина знать не могла. Но Михаэль счастливо замахал руками и настрочил: «я делаю тебе предложение». И поцеловал Марину в щёку. Та не отмахивалась, а лишь зарделась…
И вот оно: венки, чучела Марены и Купалы, костры и купания…Словом, гульня и праздник! Взявшись за руки, Марина и Миша (как она стала называть немца) по всем правилам жанра сиганули через кострище, не разняв ладони. А сразу по приземлении Михаэль притянул к себе разгорячённую Марину, встал на одно колено и произнёс заветное:
– Выходи за меня! – сделал это чётко, почти без акцента. Видно, что готовился загодя. Девушка просто обняла молодого человека и, вместо ответа, поцеловала в губы: «Warum nicht?» *

*«Почему нет?» (нем.)

                В.Дегтярский