Прощай, любовь! Прощай любовь!
Как хорошо, что ты была.
Л.Дербенёв
Хоронили Ивана тёплым апрельским днём всем селом. Cо всех городов и весей съехались дети, внуки и родственники. Похороны поражали помпезностью. Недаром односельчане судачили, что и Брежневу, поди, почестей меньше было оказано, чем нашему Ванечке. Его сын, успешный бизнесмен, денег для родителей не жалел как при жизни их, так и после неё.
Cельское кладбище, ухоженное, яркое от обилия венков и первоцветов на могилках, зелёной подковой охватывал сосновый лес. Радуясь теплу и солнцу, весело щебетали птички. И потому траурная процессия не производила тягостного впечатления, казалась бутафорской, постановочной.
Смерть Ивана стала неожиданностью для всех. Высокий, статный, подтянутый, c густой копной седеющих волоc, неизменным картузом набекрень, жизнерадостной улыбкой, обнажавшей прокуренные, но крепкие зубы, в свои семьдесят выглядел на
пятьдесят и о смерти ещё не думал. Все его предки жили долго. Дед, Андрей Степанович, заядлый картёжник, большой любитель спиртного и женщин, прожил 105 лет. В девяносто пять, женился в последний раз на шестидесятилетней.
К счастью, все его пороки в одном букете никто из потомков не унаследовал.
В ту злополучную ночь вернулся Иван домой поздно.Вечер провёл с ненаглядной своей Настенькой. Пришёл, сразу же слёг, и в муках умирал до утра. Жена его, Любочка, ничем помочь не могла, ноги отказали, еле-еле по дому на костылях передвигалась. Соседей звала; не услышали, далековато. Мобильный телефон, подаренный сыном, ещё не освоила.
Как пережила эту страшную ночь, что испытала, глядя на умирающего мужа, одному Богу известно. Поженились они двадцатилетними. Крепко любил Иван свою маленькую Любушку-голубушку! Жизнь прожили трудную, но в любви и согласии. Вырастили, выучили троих детей и осиротевшую племянницу. И вот, когда дети встали на ноги, ушли материальные проблемы, жить бы им да радоваться, на внуков глядя, но судьба-злодейка распорядилась иначе. Возможно гены дедовские сказались? Влюбился Иван. Вот такая беда с ним приключилась. А может и не беда вовсе, кто рассудит?
Любочка его состарилась рано от тяжёлой деревенской работы и болезней. Иван же был мужик ещё хоть куда! Приглянулась ему молодая, голубоглазая разведёнка Настёна, не отвергла настойчивые ухаживания, приласкала.Случилось это лет десять тому назад. Дети пытались образумить отца, но он на корню пресекал разговоры на эту тему.
Сыну сказал: "Цыц, молод ещё меня учить. Сам разберусь, не маленький." Но, время шло, а всё оставалось по-прежнему. Иван всей душой прикипел к Настёне и жил на два дома. В селе на эту щекотливую тему долго судачили. Cо временем смирились, привыкли. Жизнь не стоит на месте. Появились новые темы для разговоров.
В тот роковой вечер угостила его Наcтя спиртом, купленным у соседей. Он оказался метиловым. Сама же крепкие напитки не употребляла, потому беда и обошла стороной. Знал Иван, что умирает, просил у Любочки прощения, но взял с неё слово, что не будет она винить Настёну в его смерти.
***
Любочка стояла у гроба, опираясь на костыли, и вся её крохотная фигурка сотрясалась от рыданий. Плотным кольцом окружили их родные, близкие, друзья и односельчане. Вдруг все расступились, образуя коридор. Ни на кого не глядя, опустив глаза, к гробу смело шла Настёна. И никто не решился её остановить. Кинулась, закричала, заголосила, причитая: "Прости, прости меня, Ваня, Ванечка! Прости, родной мой, любимый. "Затем повернулась к Любочке, упала перед ней на колени: "И ты, Люба, прости меня ради Бога, грешную. Виновата я перед тобой. Ох, как виновата. Вот Бог меня и наказал"...
И обе женщины заплакали навзрыд, обнявшись.