ЛОДКА
Кочевала лодка
из варягов в греки
и пристала кротко
к пристани навеки.
Горизонт был ма'нок,
мгла лишь докучала.
После всех болтанок
дремлет у причала.
Что ей снится старой
перед смертным часом?
Как гуляли парой
с молодым баркасом,
как сладка была им
полночь с острым креном,
как казался раем
мир под звёздным небом?
Отступают волны
и несут приливы.
Жизнь меняет формы,
сны и перспективы.
ОДИНОКОЕ ОКОШКО
Смотрит месяц с высоты
в одинокое окошко,
где в горшках растут цветы,
и на блюдечке морошка.
Где не гасится свеча
никогда у изголовья,
где слова, как саранча,
день и ночь грызут надбровья.
Снов узорное шитьё
чуждо яблоку глазному.
Кружит полузабытьё
по последнему излому.
Замерев, глядит в окно
месяц в юном оптимизме.
Что понять ему дано
в быстротечной этой жизни?
ЧАС ВОЛКА
Весело пичужка
свищет надо мною,
месяца краюшка
с терпкой желтизною.
Сердце нараспашку
в рвенье голубином.
Дышится взатяжку
звёздным никотином.
Свитых капилляров
разомкнулись клещи,
не сулит кошмаров
волчий час зловещий.
В жарком Эмпирее
чувства гнёзда свили.
Каждому по вере
воздаётся в мире.