Маму разбил инсульт. В свои неполные пятьдесят, она уже не вставала несколько месяцев. Глаза открывала и то, с трудом приподнимая веки.
Ухаживала за ней бабушка Рива, жившая в соседней квартире первого этажа нашей небольшой тираспольской пятиэтажки.
Учился тогда в девятом классе. Много времени уделял физико-математической и спортивной школАмик, участию в многочисленных городских и республиканских олимпиадах , подготовке к поступлению в институт.
Отец преподавал биологию во второй школе, руководил различными кружками и пропадал на работе.
Состояние мамы было крайне нестабильным. Дважды в день - в семь и десять вечера, приходилось вызывать "Скорую". Гипертонический криз, на фоне резкого спазматического сужения сосудов, развивался молниеносно.
Верхние показатели давления, зачастую, зашкаливали за 230, а нижние - за 140.
Двадцать минут, до приезда бригады врачей, ещё надо было как-то протянуть.
- Мам, спокойно! Выпей адельфанчик. Ещё-ещё глоток воды. Дав выпить таблетку, которая начинала действовать не ранее, чем через четверть часа, я давал пол-столовой ложки валокордина и пулей мчался за ведром.
Чтобы заполнить его горячей водой и изрядной порцией сухой горчицы, требовалось не больше минуты.
Опустив мамины ноги в ведро, немедленно приступал к горчичникам. Сходу, один на затылок, по паре - в район ключиц и на верхнюю часть спины.
Затем,- Потерпи-потерпи,- постоянная психотерапия в виде заклинаний, что все будет хорошо и , скоро - совсем скоро, приедут врачи.
- Дибазол, папаверин ,- несколько стандартных ампул инъекций, назначенных фельдшером "Скорой" , к исходу первого часа, обычно стабилизировали состояние. Через пару часов, все повторялось и повторялось, без конца...
Никто из эскулапов, к сожалению, не мог предложить для лечения никакой рациональной идеи . Резерпины, адельфаны, спазмалгоны и стугероны действовали всего пару часов. Препаратов пролонгированного действия ещё не было.
- Время, ещё раз, время. - Терпение, терпение, терпение,- вот все, что мы слышали изо дня в день.
Круглыми сутками, мама лежала в комнате, где даже белым днём, шторы были задернуты наглухо.
Обычный дневной свет вызывал в ее глазах нестерпимую резь.
Тут появился доктор Торопов. Крупный пожилой мужчина с лицом, испещрённым глубокими морщинами, вызвал , поначалу, сильное отторжение.
Грубоватые манеры, громкий командный голос, ни к чему хорошему, казалось, не приведут.
Четвертью часа ранее, мне пришлось стать очевидцем очередной ссоры бабушки и отца. Папа заявлял, что врач этот, по слухам, аферист и прохиндей, заработавший своими методиками кучу выговоров.
Вдруг, в сумрачной комнате, где мы осмеливались разговаривать лишь печально-приглушённым шёпотом , раздался повелительный рык настоящего царя джунглей.
- Как ее зовут ?!,- прогудел Торопов
- Клара,- испуганно заявила бабушка, горько пожалев, как показалось, что пригласила к тихо угасавшей дочери настоящего мужлана.
- Клара! Клара !,- дважды проорал он. Мать, испуганно приоткрыв глаза, уставилась на Лекаря , покрасневшего от злости
- Встать! Встать! ..б, твою Мать..!!!,- взревел он, словно гигантский Медведь
У нас с бабушкой отвисли челюсти. Мама быстро испуганно встала, покачиваясь на дрожащих ногах. Мышцы были давно атрофированы.
- А теперь-теперь, живо за мной! Шагом... Арш..!,- Торопов решительно распахнул дверь квартиры, затем, подъезда, и, не оглядываясь, смело шагнул в зимний холодный ветренно-снежный день.
Страшно было наблюдать, как мама, в одной ночнушке, покачиваясь как сомнабула, кое-как двинулась вслед. Догнав ее через несколько шагов, я накинул на дрожащие плечи объемистый халат.
Торопов шёл зло и целеустремленно , не поворачивая головы. Его спина, казалось, сама излучала нечеловеческую решимость и угрозу. Остановись, не подчинись - и он, точно, разнесёт, разметает все вокруг. Раскидает, к чёртовой матери.
Пройдя метров двести в сторону магазина "Прогресс", он, вдруг, развернулся и пошёл в обратном направлении.
Через минут семь, все было кончено - мы ввалились в квартиру.
- Завтра приду в то же время! Она у Вас Молодец! - зверски улыбаясь, похвалил он и взял из бабушкиных рук мятую трехрублевку,- пусть, ждёт меня уже одетая
Он исчез быстро, как и объявился , оставив нас в состоянии ступора.
- Милик, раздвинь занавес и принеси чаю!,- вдруг, требовательно произнесла мама,- Ну, что Вы, как неживые?!,- Казалось, часть яростной энергии Торопова перекинулась и на неё
С тех пор, дела у мамы резко пошли на поправку.
Правда, несмотря ни на какие уговоры многоопытного эскулапа, она не отваживалась отхлебнуть коньячку из фляжки, которую доктор всегда носил с собой. В свои семьдесят пять, после трёх инфарктов, он настоятельно рекомендовал янтарный напиток в качестве отличного сосудорасширяющего и релаксирующего средства.
Не ходила она и на ежедневную утреннюю гимнастику на берегу Днестра. Торопов устраивал групповые занятия физкультурой для нескольких десятков пациентов.
От них, в своё время, отказалась вся современная советская медицина . Бывшие конченые онкологические, астматики и паралитики, усердно занимались до седьмого пота.
- Там собираются только бывшие безнадеги. А я ? - Я ещё, ого-го..!,- уверенно улыбалась мама
____________
Впоследствии, я много раз встречал Торопова на нашем родном Тираспольском вокзале.
Каждое воскресенье, бережно и заботливо обхаживая, он провожал дочь . На учебу в Кишинев. Она была такой же как он - высокой, доброглазой и улыбчивой. Училась на медицинском.
Очень доброжелательно раскланиваясь, Торопов отвечал на все горячие приветствия.
При этом, конечно, я замечал, что меня с отцом он совсем не узнает.
Впрочем, как и многих, очень многих спасённых им людей и их вечно благодарных близких.
Земной Поклон и Добрая Память, дорогой Доктор!
Вечная Слава, таким как Вы...