Язык или пленный?

 


                Сигнал к нападению был настолько необычен, а звук ни с чем не сравним и незнаком в этих местах, что челюсти от удивления отвисли не только у душманов, но и у афганских рысаков. Платон громко и пронзительно свистнул в спортивный судейский свисток. Многократно отразившись от отвесных скал и речной воды, звук остро резанул по ушам. От ближайшего к дороге валуна стремительно отделился долговязый силуэт и, вытянув длинные руки, помчался в сторону первой лошади. Боцман поймал морду лошади, когда она, скосив лиловые глаза в его сторону и испуганно заржав, уже поднимала передние ноги. Но 95 кило чистой массы туловища старшего прапорщика сделали своё дело. Сначала он поймал какие-то ремешки левой рукой, потом правой захватил коня за гриву между ушей и поджал ноги. От неожиданной тяжести и охватившего его ужаса, конь захрипел, брызгая пеной в лицо Боцману, но встать на дыбы уже не смог.
                - Конечная! Слазь сука, приехали! – Орал Боцман, глядя испугано на крупные зубищи коня и содрогаясь от, капающей ему на лицо, лошадиной пены.
                Почти одновременно с ним, подпрыгнув и подтянувшись, ухватив духа за халат, Платон оказался у всадника за спиной. Обхватив его туловище ногами, он левой рукой рванул ремень автомата так, что у духа щёлкнули зубы. А правой, скользнув по прикладу, нажал на предохранитель, щёлкнул замком и выдернул рожок с патронами. Потом, схватив за ремень автомата двумя руками, оттолкнулся ногами от лошади и, вытащив душмана из седла, рухнул с ним на землю. Упав, дух, с перекошенным от страха лицом, нацелил на Платона автомат и остервенело нажимал на курок. Не понимая почему не слышит выстрелов, и враг не падает, передёргивал затвор, что-то истерично кричал, и опять жал на курок.
                - Баран! – коротко сказал Платон, вертя перед носом басмача спаренным автоматным рожком. Потом коротко размахнулся и ударил им духа сверху по чалме.  Уронив голову и подкосив колени, тот с глухим стоном завалился на бок. Наверное, так и не поняв, что всё же это было?      
                Со вторым душманом справиться оказалось гораздо сложнее. Двое разведчиков сразу поймали коня. Один за стремя, второй за уздечку, но конь резко дёрнулся, придавив разведчика к крупу первого гнедого. Душман начал судорожно перетаскивать на грудь АКМ, висящий на ремне у него за спиной. Конь окончательно обезумел, когда увидел, что к нему бегут ещё люди, отбрасывающие длинные тени от света уходящей за горный хребет луны. Животное хрипя, начало пятиться назад, подминая под себя нашего бойца. А дух высвободил ногу из стремени и резко ударил второго разведчика в голову, тот упал и выпустил из рук уздечку. Конь, почувствовав шанс уйти из западни, неожиданно рванул в сторону, сбив ещё двух наших, и волоча разведчика, держащегося за стремя, начал спускаться к реке. Я успел заметить, как резко махнул рукой в сторону уходящего всадника, стоявший на одном колене, сбитый конём боец. Потом увидел, как дёрнулся и, вскинув руки, начал вываливаться из седла дух. Он застрял сапогом в перекрутившемся стремени и бился головой о камни, а конь, спотыкаясь о тело, сгоряча забежал в бурный поток горной реки. Потом правда испугался, попытался повернуть к берегу, но было поздно. Течением его оттащило на глубину, закрутило, и уже через минуту его голова с белым пятном на лбу исчезла за поворотом русла. И только тушка барана белела на берегу.
                - Что делать с конём будем? – Спросил Боцман, передавая поводья подоспевшим на помощь, ребятам.
                - А что делать? Отвести за поворот и дрыном по заду, чтобы скакал без оглядки. Только распрягите, седло снимите и в реку, - отдал команду Платон. – Нет седла, значит и всадника не было.
                Начал, постанывая, шевелиться дух. Сел, держась за голову, и уставился на нас. Парни тут же поставили его на ноги, руки стянули сзади профессиональной удавкой, в рот кляп, из его же чалмы, и пинками погнали в наш «штаб». «Штабом» мы назначили найденный неглубокий, но в полный рост грот в скале. От дороги его прикрывал огромный валун, а от глаз сверху – очень удачно уложенная на кусты маскировочная сеть. Выставили три дозора. Выше всех Боцман загнал товарища Саркисяна. Он был глубоко убеждён и, это не раз подтверждалось, что у кавказского человека – Араратика - глаз, как у орла.
                - Мищь не проскочит! – говорил Араратик.
                - Платон, а кто второго духа снял? Пусть ко мне подойдёт, - попросил я старшину. Ситуация там была непростая, я уже был готов давать команду на выстрел снайперу.
                Духа мы решили немного «помариновать». Впереди ещё целый день, пусть подумает «над своим поведением». А пока… пока пацаны капали духу на нервы. Кто с гнусной улыбкой точил у него перед носом нож, пробуя его остроту на халате бедолаги. Боцман же, вообще, берега потерял. Он сел напротив душмана с верёвкой в руках и начал демонстрировать ему своё умение вязать удавки, примеряя их на нём же. Дух потел, бешено вращал белками глаз и грыз кляп, пытаясь что-то сказать. Кляп не вынимали, давали возможность созреть, вспомнить и придумать как выжить.
                - Товарищ майор, по вашему приказанию...,- негромко произнёс подошедший боец. Передо мной стоял мой давний знакомый, «знаток и ценитель» противозачаточных средств, ефрейтор Еремеев.
                - Отлично отработал, военный! Ситуация действительно стрёмная была, - одобрительно хлопнув парня по плечу, похвалил я.
                - Вы не сомневайтесь, дух – труп. Нож по рукоять между лопаток вошёл… Вот только клинок жалко. Трофейный. Дамасская сталь, - с сожалением сказал Еремеев, зажав в руке пустые ножны.
                Я, не раздумывая, достал из кармана своего ранца нож в кожаных ножнах, с красивой наборной рукоятью и протянул его бойцу.
                - Держи, он твой. Дамасская сталь. Не знаю, какой был у тебя, но этот клинок достойный.
                Ефрейтор улыбнулся, взял нож, вытащил из ножен клинок, приставил его к уху и пощёлкал по лезвию ногтем. Потом покачал клинок на пальце, проверив балансировку. Но и это было не всё. Как-будто что-то вспомнив, Злой полез во внутренний карман афганки, достал какой-то предмет и протянул его мне.
                - Вот так будет правильно, командир, - улыбнулся Еремеев. – Могу идти?
                - Давай, - кивнул я, разворачивая оказавшуюся в руке какую-то бумажку.
Это был один доллар США! Ну, да! Холодное оружие просто так не дарят. Не простые ребята, эти разведчики…