Как сейчас вижу – деревенская изба, вдоль стен деревянные лавки, в углу под образами не покрытый стол. За столом бабушка толчет в ступке макуху (сушеные цветы клевера). После добавит горсточку ржаной мучки и что-нибудь испечёт.
А я учу заданное стихотворение:
– На дубу зелёном да над тем простором два сокола ясных вели разговоры…
Ну а дальше, что соколов этих люди все узнали. Ничего удивительного, знал в лицо, и я соколов этих. Второго-то сокола, что давал клятву боевую и сделал счастливой всю страну, повесил нам в передний угол, рядом с Богородицей, Васька Огурцов – наша колхозная власть, и снимать не велел. Сокол, как и Богородица, держал на коленях ребенка – девчонку, стриженную под скобку.
Про соколов все складно и понятно.
– А вокруг летали соколята стаей… – читаю дальше. Кто такие соколята и почему летали стаей? Райуполномоченных, залетавших к нам выгребать урожай из колхозных амбаров, выколачивать заём, самообложение и прочие налоги – видеть доводилось и довольно часто. На соколят они не тянули. Больше смахивали на воронье. Я возьми, да и спроси:
– Кто такие соколята, ба?
Бабка вздрогнула, быстро перекрестилась и полушёпотом:
– Господи, прости мою душу грешную, это, милок, все остальные стервятники, – и, посуровев лицом, добавила, как отрубила, – Вырастешь узнаешь.
Вырос я и понял, что бабка-то у меня была ясновидящей.
Автор фото: Михаил Смирнов.
29.04.1992 г.