Я не люблю ВШЭ. Мне противно то, что это попсовое заведение, словно спрут или метастазы пронизало весь центр Москвы, оттяпало недвижимость и сформировало непонятный мне профессорско-преподавательский состав.
Все попадавшие ко мне оттуда студенты горели перед сессией, все не тянули на уровень студента ВУЗа. Это - на фоне таких же из МГУ или МГИМО: университетские все были просто фантастически умными - просто хотели еще большего.
МГИМОвцы -мои потомки, практически, - тоже интеллектом ни разу не разочаровали, хотя и страдали подчас распальцованностью. Уверяю, - там есть честные трудяги.
От исключений мы не гарантированы: и вот один мой ученик - студент ВШЭ - был очень умненький, затмив таланты МГУ и МГИМО. Он делал с моей помощью рывок в английском, который для него был вторым языком, но был он арабистом по основному профилю. С ним интересно было тренировать английский, рассуждая об Исламе. Любопытно то, что этот молодой человек был воцерковленным практикующим православным из средней полосы России. Его интерес и отношение к мировым религиям были искренними, родом из детства. Он много знал.
Однажды мой студент произвёл на меня большое впечатление, сообщив, что существует теория о том, что живущие теперь намного дольше люди, стали менее эмоциональными оттого, что количество эмоций, выдаваемое человеку на его земное существование, всегда одинаково. В том смысле, что человек более страстен, если живет мало, а если долго - становится рыбой.
Будучи благодарна умному ученику за приобщение к модной идее, я согласилась отчасти, но вижу это под иным углом. Просто я дольше живу и больше мой жизненный опыт. Потому я знаю, что длительность жизни не разжижает эмоций.
Но права и процитированная им теория: в той части, что эмоциональность сейчас в упадке. Об этом говорит отсутствие в мире харизматичных личностей, зажигающих толпу, ярких произведений в любом жанре творчества, стандартизация вкусов, мышления и достаточно ровное отношение фанов к объектам своего почитания.
Я вижу объяснение в ином, но теоретически сходном разжижении эмоций: информационном, прежде всего, а еще - в изменении скоростей.
Ускорение лишает жизнь глубины. Пушкин, погруженный в свои мысли в кибитке, - вовсе не нынешний творец-мажор, летящий на Мальдивы.
Первая мутация: человека лишили погружения в себя, в свои мысли и ощущения - лишили возможности самому прочувствовать и обдумать окружающий его мир.
Вторая мутация: на нас обрушили океан информации, содержащей шоковые впечатления. Мелькание их притупляет реакцию - именно здесь и реализуется теория моего студента. Отпущенные природой эмоции человек сейчас размазывает по миллионам информационных поводов, а на жизнь и ее суть - уже и не хватает.
Все это - не что иное, как та же картина стандартизации человечества с наступлением цифровой эры. Общая тенденция для всего мира: исчезновение (а при сопротивлении - уничтожение) харизматичных национальных лидеров, художников, переход рынка развлечений на новую систему: раскручивания - не важно кого, создание незамысловатых моделей для массового подражания.
Выглядит это просто: если, например, раньше молодежь искренне фанатела и могла горы свернуть, идя за Цоем, Сергеем Бодровым, то теперь ее интересуют эволюции какой-то Бузовой.
Деградация и в музыке, и в кино, и литературе, и театре.
Принял ли русский рэп эстафету от русского рока?
Боюсь, что нынешние рэперы - слишком мажоры. Ну что - в этой оголтелой ориентации на успех, этих пустых баттлах? Это - не Пушкин и не рок.
Я очень скучаю по Майку Науменко. Иногда плачу.