Адом развозит нас домой. Сначала везет Витуса и Эвалдаса на Саулис, я, Виля и Эвалдас сидим сзади, Адом и Витус впереди танцуют, как могут, под песни Бэкстрит Бойз, и машина сотрясается от баса.
Я чувствую себя странно, проезжая мимо знакомых улиц, магазинов и аптек, которые я смогла бы найти с закрытыми глазами, так как ходила туда и обратно тысячи раз за те сотни дней, что жила здесь. Люди, лица, смех, слезы, болезни, опьянение физическое и психологическое, экзамены, слова, песни, приезды, отъезды, возвращения, искренность и ложь, лицемерие и открытость - все это я узнала здесь, на этой территории площадью в два квадратных километра, где я выросла и стала собой.
И эта часть реальности теперь отедлилась от меня и живет самостоятельно и обособленно - в моем прошлом. Скоро придет забвение, и это место превратяся в кладбище - кладбище воспоминаний, жизни, молодости. Стены, улицы, деревья помнят все, но люди забывают. И эти воспоминания бродят по тропинкам, проторенным теми, кто покинул эти места и живет уже в другой реальности. Поколения людей, покинувших свою юность в этих местах.
Адом останавливается рядом с Саулис 49 и высаживает двоих парней. Я жила в 39-м общежитии и вижу его отсюда. Видит ли оно меня? Помнит ли мое отчаянное жилание жить? Я не считаю себя наивным человеком, но моя искренность иногда все же очень наивна. Думаю, настолько яркую и наивную искренность 39-е общежитие не спутало бы ни с чем. Оно не помнит моего имени и моего лица, но помнит дух.
Адом везет Вилю и меня домой. Мы сидим сзади, я делюсь с ними своими мыслями и ностальгией, которая, в принципе, не является ностальгией. Я не скучаю. Но и не осознаю до конца, куда теперь иду.
Высаживает Вилю первой - оказывается, она тоже живет по соседству.
Адом говорит, что ему нужна компания, и предлагает сесть вперед. Сажусь рядом. Перечсиляю ему новые слова, которые выучила, пытаясь оправдать свое незнание местного языка, рассказываю про мою ситуацию с документами, очевидно отвлекая водителя - пропускаем нужный поворот. Говорю, что он может высадить меня где угодно, так как мы уже близко. Отвечает, что уже подвозил меня и должен знать, где это, так что сейчас речь не о моем комфорте, а о его навыках. Говорю, что именно это и есть причина, по которой я не вожу машину, - запоминать повороты, очевидно, не мое. Соглашается со мной, так как знает, что даже с гугл навигацией я могу заблудиться.
Указываю на мой дом, паркуется рядом.
-Ты должна показать мне, чему тебя научили на занятиях.
Смеюсь.
-Когда?
-Прямо сейчас, - отстегивает ремень безопасности, - я включу музыку и мы станцуем.
Чувствую, как быстро кровь приливает к моим щекам.
-Я стесняюсь!
-О, поверь, я тоже. - Включает что-то из джаза, выходит из машины. Следую его примеру, подхожу.
-У тебя за плечами год практики, а у меня - 3 занятия, ты помнишь об этом?
-Это неважно, я веду - ты следуешь. Это не так трудно, - Становится рядом, правой рукой берет меня за талию, левую протягивает мне.
-Иногда следовать тоже трудно... - Беру его за руку. Все мое тело сейчас испытывает что-то странное. Я напряжена и в то же время расслаблена.
-Давай, начинаем... Пять-шесть-семь-восемь. - Шаг назад, тройной шаг вперед, тут же сбиваюсь, смеюсь.
-Сначала!
Начинаем сначала, снова сбиваюсь.
-Подожди, подожди, что это за шаг вперед ты делаешь?
-Это же базовый ход в линди хопе, вы разве это не учили?
-Мы никогда не делали этот шаг вперед, обычно так: шаг назад, тройной вперед, сразу тройной назад и сначала.
-Значит, будете скоро. Давай попробуем, - притягивает меня к себе за талию правой рукой, левую протягивает мне, - пять-шесть-семь-восемь.
Слежу за его движениями, стараюсь следовать - пока что получается. Я не употребляла никакого спиртного этим вечером, но голова у меня кружится. Какое странное чувство.
Подталкивает меня вперед - тройной вперед, поворот, тройной назад, шаг назад, тянет меня к себе - тройной вперед, тройной назад, и снова моя рука на его плече, его рука на моей талии.
-Держи мое плечо, а не рукав, - смеется он, а я замечаю, что моя рука с силой сжимает его футболку.
Ошибаюсь, начинаем сначала, я смеюсь, он смеется. Мне очень хорошо.
Кружит меня, притягивает к себе, кружится сам, притягивает к себе, отталкивает - притягивает, теперь он напротив. Я слишком стесняюсь, чтобы заглянуть ему в лицо. Впервые так близко, и эта близость желанная и чистая. Ошибаюсь, останавливаемся, он объясняет мне, что делать, продолжает держать за руку. Мне нравится.
Начинаем сначала - кружит меня, прежде чем успею развернуться притягивает к себе, берет вторую руку в свою, тройной вперед, тройной назад - чувствую его спиной, живот у меня сводит. Эта близость опьяняет меня, кажется, я плохо понимаю, что на самом деле происходит. Не верю, что моя очерствевшая душа все еще может распознать красоту юношеской романтичности. Давно забытое чувство, я точно помню, когда был прошлый - первый - раз. Тбилиси, мне только исполнилось 20, это наша первая встреча с Г. после разлуки в 7 месяцев и долгожданное, выстраданное - первое и последнее - свидание. Мы в пабе, громкая музыка отдается гулом в груди, он говорит мне что-то глупое на ухо, при этом как бы случайно носом тыкается мне в висок, зарываясь в волосы. Я делаю то же самое, наши руки иногда соприкасаются. Мы не говорим прямо о том, что чувствуем, но чувствуем одно и то же. И расстаемся, никогда не нарушив этой чистоты.
И сейчас я и Адом просто танцуем. У меня ком в корле, потому что я счастлива. И благодарна.
Прошло меньше трех лет, но эта чистая и прекрасная романтика с тех пор меня не посетила. Я ждала ее, и тем хуже - тем более моя душа черствела от разочарований, пока не превратилась в труху и солому, нечувствительную и бесцветную. И вот тот момент, когда внезапно стал виден этот знакомый блеск, намекнувший о ее возвращении. И моя душа снова мягкая и теплая, снова тает и стонет.
Адом - редкие встречи, которые, начиная с самой первой, дают мне надежду на существование красоты. Я не говорю ему об этом, но он самый светлый человек в моем нынешнем окружении. Человек, который оживил меня после моей травмы, и, может, сам того не осознавая, дал мне очень многое.
На прощание обнимает меня, приподнимает и кружит:
-Крошечная девушка! - смеется, возвращаясь к теме нашей разницы в росте.
Желает мне хороших выходных и спокойной ночи, садится в машину. Захожу в подъезд, исчезнув раньше, чем он уедет, и уже знаю, что проснусь с улыбкой на лице, которая продержится весь день из-за такой ерунды, как танцы ночью на дороге рядом с моим домом. Эта мысль смешит меня, и я благодарю Бога за красоту, которая только что окрасила мой мир в новые яркие цвета, которых уже давно (может, и никогда) здесь не было.