Серия рассказов из сборника «Депозит скупщиков New Life»
________________________________________________________
5. Авель и Каин, потомки Эль-Мори.
Автор текста Надежда Сапега.
2015г, редакция: август, 2018г.
"Все они были несчастны,
потому что ничего не знали друг о друге".
1._______________
После всеобщего одобрения свода правил общежития в долине New Lif, которые указом издал первый правитель Александр, скупщики земель долины зажили в складчину, свод этот стал называться «Законом Александра». После укоренения «закона» скупщиков озаботили любовные «типажи», домострой и прибыли, приносимые стараниями правителя и сына его Эль-Мори.… Генной инженерии в New Life тогда ещё не существовало, её зачинателем станет первый внук правителя – bassat* Виконт Ломбич…
Эль-Мори, дядя Виконта, был третьим, но самым буйным и выдающимся потомком в семье – любимчиком отца. С детства он проявил множество талантов, превосходно пел и, будучи ещё подростком, управлял сообществом – заменял шерифов. Получив образование, Эль стал отличнейшим финансистом! По-отцовски жестоко было сводить любимого сына с Ренатой Хамми, девушкой из ненавистной им обоим общины, но Эль не догадывался о жестокосердии отца, он слушал правителя и делал, как тот велел, потому-что так надо. Времена были такие!
Эль через Союз с Ренатой изъял у её рода их первородную ветвь, и род, как выразился правитель Александр, стал совсем уж «бросовым». На этом жизненном примере правитель указал сыну, как надо поступать со всеми и всегда: «Штампуй детей и через брачные союзы изымай у семей долины их главных наследников. Мы – Ломбичи, будем богатеть, а остальным даже в голову не придёт оспаривать наше первенство». Это стало главной жизненной идеей правящей семьи и передавалось из уст в уста совершенно секретно. То, что Александр пожертвовал ради этой идеи любимым сыном, женив его на Хамми, ухудшило наследственность Ломбич-рода. Может правитель не был таким уж дальновидным? А может он не желал возвышения Эля над первородной дочерью Александриной и её потомками? Или Эль вовсе не был любимчиком?
… И вот ушёл из жизни первый правитель сообщества, оставив «Закон» и «Завещание Долга» внуку Виконту. Мать Вика, первородная сестра Эля, Александрина погибла от пьянства; отец Версен стал со-правителем, как прописано было в завещании, но проявил безволие, послабил «закон», чем и вернул анархию нравов в долину.
Эль-Мори отобрал у Версена детей, пригрозив ему кулаком, и вступился за дело отца – без закона нет порядка! Воспитание двойни было запущено, за ними никто не следил и они творили немыслимые вещи... Поэтому возвращать своих первородных племянников Соберам Эль не собирался, их надо было воспитать. Из-за этого пошла ругня за право на опекунство над оставленной Александриной двойней: Виконтом и Николь.
Версен – старший брат того самого Мишеля, что вечно путался под ногами у Эля – был из рода Сох-Собер. Они сыновья соратника правителя – Эжена Дей-Собера. При подписании брачного союза с Александриной, Версен получил титул «названный наследник» и имя Ломбич за счёт супруги. До этого, титула он не имел, потому что родился до вступления его отца в должность мэра. Присвоенный таким образом титул легко терялся по «Закону». Младший брат его, Мишель, родился уже с титулом «наследник», он то и настраивал старшего брата бескровно, по-тихому свергнуть опекунство Ломбича над первородной двойней.
Стараниями Эля сообщество богатело на глазах, первородство долины New Life уже принадлежало его племяннику, малышу Вику. Но за двойню главенствующего клана Соберы вдруг уцепились зубами! Версен заявил, что в силу особого происхождения сын его Вик лишь с натяжкой Ломбич, потому что мать двойни, при заключении Союза должна была перейти в род Собер, и имя их сына должно было звучать как Виконт Собер, а не Виконт Ломбич. Мол, прихоть правителя Александра легко исправить!
Эль-Мори бился за первородство Ломбичей в долине один и жалел, что заключил брачный Союз с Хамми. Двойня была ещё мала; младшая сестра Эля, Аврора сбежала в семью Комель; сводные братья только начинали входить в зрелую жизнь.
Соберы считали родовую ветвь Эля пропащей, детей у него с Ренатой долгие годы не было: «Потомки Эля если и родятся, то гоблинами», – говорил Мишель брату. – «Первородство долины в руках малыша Вика. А Вик наш – он Собер по рождению! Надо только подождать, когда мальчик созреет, тогда мы объясним будущему правителю что к чему и вырвем Вика из рук порченного». Но Эль мог взять другую супругу, этого они опасались.
Элю в этом межродовом споре сначала не везло. Сестра Аврора, будучи немного невменяемой после гибели мужа Тимура, вернулась в семью в качестве второй супруги Версена и зачала дочь – ненужную Элю племянницу Виолу. Мишель, видя состояние Авроры, не боялся, что она станет помогать Элю и перенастроит Версена. Вскоре она погибла и Версен, дважды став вдовцом, в отчаянии дискредитировал свой титул. Не дождавшись созревания сына, он взяв ещё одну, но уже не титулованную супругу, чего «Закон Александра» не позволял и зачал дочь Владлену. Эль ухватился за это и отстранил от власти бывшего зятя. Он назначил себя правителем долины и Сообщества и полноправным опекуном двойни. Скупщики не протестовали, ведь Эль, будучи главным финансистом сообщества, сыпал на них золотой дождь.
Когда Эль дорвался до власти, первое, что он сделал – отменил «систему мэров», порождавшую большое количество титулованных наследников, вынужденных заключать помолвки в своём узком кругу. «Закону Александра», который Версен послабил, Эль вернул первоначальный вид и сделал неизменным.
Безвольный Версен понял свою ошибку и пал духом, но Мишель не стал хвататься за голову, он нашёптывал брату, что отстаивать Ломбич-первородство кроме Эля не кому, сводные Ломбичи сосватали себе таких же «порченных» невест, как у Эля, а последний и вовсе пропал без вести. Эль скоро поймёт, что не прав – у Ломбичей нет шансов, их род фактически распался.
Мишель не брал во внимание, что до всех этих событий и его Сох-предки претерпели самоуничтожение, став Собер-переродками, носящими чужое имя… Настоящих Сох поглотило пришлое графством "Грозз". Это графство натворило тёмных дел в сообществе, было объявлено «вне закона» и выдворено из долины. Не тронули только ветвь Соберов – семью друга правителя, финансовые паи которого были сильно увязаны с общей казной.
Версен стал пешкой в игре младшего брата, науськанный им, он истерил и шёл на Эля, как на абордаж. Мишель держался в стороне, не желая ссоры с Ломбичем, он понимал, что финансовых талантов у них с братом нет, если возьмут казну, только погубят дело,– значит, Эль им нужен! Для Версена было главным, ухватиться за юбку богатой невесты, но Мишель был амбициозен, он желал должности Главного Архитектора сообщества.
Эль-Мори, наблюдая за Соберами, размышлял: «Версен – «пустая шляпа», а Мишель вечно натворит дел и в тень, а потом разыгрывает из себя святое благородство. Неужели он думает, что я не знаю, чего он добивается? Да, разведусь я с его ненаглядной Хамми, пусть забирает». Эль ошибался, Мишель всегда любил только Аврору, сестру его, он никогда не думал о Ренате - соховское высокомерие не позволило бы Мишелю взять gobe в жёны. Если он и волочился за Хамми, то от того лишь, что она сама вешалась на него.
Спор между двумя семьями длился годы – данный период в жизни Сообщества определился как «война родов». Эль стоял на страже первенства Ломбичей недвижимо! Как со-правитель Виконта, он издал «вне гласный указ о вводе двоежёнства». «В последнее время в Сообществе рождалось слишком много девочек и некому брать их в жёны!– объявил Эль. – Поэтому, вот так! Сам я, по понятной причине, тоже желаю взять вторую супругу». До слёз оскорблённой Ренаты и до потомства, которое она не смогла ему дать – не желательного теперь – ему дела не было. Да и Соберам надо было дать «под дых».
Эль пошёл на инцеst-союз! Второй супругой он взял сводную сестру Юлиану, дочь мачехи Евгении, от чего ощутил интимное облегчение. В Юлиане он нашёл преданность семье, что-то близкое, тёплое, о чём всегда мечтал. Он желал зачать дочь и выдать за Вика, но и тут Элю не везло, зачатий не было и у сестры, хотя доктора уверяли, что и с ним, и с жёнами всё в порядке. Соберов напрягал «домашний союз» Эля и Юлианы.
Ломбич являлся финансовым правителем New Life и его Главным Депозитарием. Мишель выучился на архитектора и с годами сумел протиснуться к финансовой кормушке Сообщества. Он стал отличнейшим архитектором! А строили в долине по богатому и много, пришлых архитекторов нанимать было не резон, пришлось Элю работать с Мишелем очень тесно.
У Мишеля была способность оказывать на людей гипнотическое воздействие! Этот импозантный красавец-брюнет с взглядом вампира хотел взять Ломбича измором, осторожно и методично навешивая на него, как и на брата, свою правоту. Эль гипнабельностью не страдал и долго пропускал его напевы мимо ушей, но в какой-то момент Мишель жутко достал Ломбича, да так, что в Эле вспыхнул Паук Иваныч из его детства!!!
Эля охватили жуткие психи! Прямо в мэрии он накостылял Соберу так, что тот с трудом пришёл в себя! Ломбич чуть не изгнал соберовское отродье из долины, в очередной раз низложив их до «вне закона», но потом ослабил хватку, вспомнив про финансовую увязку, и не стал депортировать, лишь издал указ «о разделении первородной двойни», чтобы эти вампиры, наконец, отстали от него.
По меж семейному договору «первородство Виконта» навсегда стало принадлежать Ломбичам, а Соберам было передано лишь «опекунство над Николью», и двойню разлучили. Но Соберы, забрав девочку в свой дом, притихли, довольные этой частичной победой. По договору наследники из двойни имели равные права первородства, и если бы что-то случилось с Виконтом, первой наследницей New Life стала бы Николь Ломбич, а её опекуны стали бы со-правителями долины скупщиков. Но Мишель «брал выше», он видел себя супругом первородной племянницы!
…Эль воспитывал племянника в духе правителя Александра, но Версен, по советам Мишеля, добился, чтобы хоть иногда сын мог гостить в доме отца. Соберы науськивали мальчика на свой лад, от этого Виконт становился изворотливым, но Эль вновь и вновь выбивал из племянника соберовский дух. Много лет Эль посвятил племяннику и лишь когда убедился, что Вик истинный Ломбич, он успокоился.
Но Элю по-прежнему нужна была хоть какая-нибудь дочь, пусть даже и от Ренаты, и он продолжал посещать постели обеих жён. Много лет семью мучила бездетность… И вот, наконец, первая супруга объявила о беременности! Оказалось, что плоду почти пять месяцев! За горьким отчаянием и полнотой тела Рената не замечала своего счастья, лишь когда плод зашевелился, она обратилась к врачам, и те обнаружили, что судьба преподнесла ей подарок – двойню мальчиков! Ещё не рождённых Эль окрестил их Авелем и Каином.
Рената уже и не надеялась на счастье материнства, но теперь она была вознаграждена, а планы Эля рушились. Мишель же сиял своим размеренным благородством и полным жизненным восторгом! Он ликовал! Наконец-то! Свершилось! Ветвь Эль-Мори перешла gobе-роду.
2._____________
… Рената выставляла мальчиков напоказ, как невидаль! Она кудахтала над ними, словно они птенцы, беспрестанно расцеловывала и восхваляла, и мальчики ежеминутно дрались за её слепую материнскую любовь. До пяти лет Эль позволял ей это, но после I Созревания он пригрозил, что если она и дальше будет кудахтать, он отдаст детей на воспитание в чужую семью – это практиковалось в Сообществе. Эль не мог позволить себе такой милой роскоши, как наследники-недоросли. Счастливая мать просила оставить детей при ней, доверив домашнему образованию, не отдавать их в «малышовые классы», но после угроз мужа, чтобы не потерять сыновей, сильно не спорила... На восьмом году жизни Авеля и Каина случилась беда,– Каин по вине брата утонул в бассейне «дома на сваях» практически на глазах родителей.
Стоял будний день тёплой солнечной осени. Вернувшись из «классов» мальчики снова повздорили. Рената была в доме, вместе с Юлианой накрывала на стол, чтобы накормить своих мужчин, она слышала их очередную словесную перепалку. Эль тоже слышал, он вернулся из мэрии на обед и возился с машиной у старого дуба. Родители привыкли к частым спорам сыновей, и даже к потасовкам и уже не обращали внимания.
Каин стоял у бассейна, Авель бросил в него камень и пошёл в дом, он не думал, что может убить... Камень попал Каину в висок, мальчик потерял сознание, упал в воду и захлебнулся,– какие-то считанные минуты и одного из них не стало. Эль нашёл сына в бассейне уже мёртвым. … Около двух часов Рената навзрыд, безутешно оплакивала погибшего сына, тело которого держала на руках сидя в гостиной. А Эль в растерзанных чувствах, вытащив Авеля к бассейну, лупил его и допрашивал, желая знать, что произошло?! Каин не умел плавать и Эль думал, что Авель нарочно толкнул брата в воду и никому не сказал, но Авель твердил, что не толкал, а просто пошёл домой. Авель, терпя побои, рыдал во всё горло, уверяя отца, что ничего Каину не делал, даже не подходил к нему! Он и сам не помнил, что бросил тот злосчастный камень, а потом машинально в слезах проговорился, даже не придав этому значения.
…Осматривая тело погибшего сына, Эль обнаружил на его виске маленькую рану и понял, что Авель не ведает и сам, что стал причиной гибели брата. Ренате Эль не сказал ничего, чтобы она ненароком не возненавидела единственного теперь сына. «Это просто глупая смерть по неосторожности – они ведь дети. Это надо как-то пережить», – уговаривал себя Эль. Но вспомнил, как являлась им с отцом некогда тень умершей его матери Конвульсии с ребёнком-утопленником на руках, и чуть не рыдая, он корил себя за то, что забыл это предупреждение и снова поселился в этом «соховском логове на сваях» и не берёг детей.
Тело Каина захоронили в фамильном склепе, а городок долго не отпускал это событие. «Прямо мистика»,– шептали вокруг. – «Не стоило давать детям такие имена, когда они в утробе. Библейские герои могли вселиться в них, но не Каин убил Авеля – а Авель отомстил». А другие шептали, что в телах этих детей могли возродиться правитель Александр и казнённый им Ральф Хамми, поэтому так долго Ломбичи не могли зачать… и один убил другого! Но вот, кто кого, решить не могли и всё спорили... А третьи говорили, что не зря тень леди Конвульсии изгоняла свою семью из поместья на сваях, она-то уж знала, что случится, если они будут продолжать жить там, ведь Ральфа казнили из-за неё!
Вся любовь матери досталась пышнокудрому шатену Авелю. Никогда он не считал себя виновным в гибели брата; рос избалованным, крайне дерзким отличником, с презрением относился к одногодкам и носил в себе финансовый гений, как и дед с отцом, но послабее, и ни петь, ни рисовать совсем не умел.
Ренате как-то сразу удалось родить ещё одного голубоглазого ангелочка, сына Адамчика. «Кукла для Ренаты. Как дочь, но не дочь»,– говорил Эль. В Адаме не было ничего от Ломбичей, он был чистейшей породы Хамми. Несмотря на пережитое горе, Элю не нужны были сыновья, он уверял себя, что Юлиана вот-вот родит ему дочь – истинную Ломбич, которая станет невестой Виконта и новой Леди New Life. Вику не придётся заключать брачно-финансовые союзы с другими семьями и Ломбич-первородство сохранится. Но Юлиана родила сына Эль-Адриана с увечьями на лице, которые позже хоть и переросли в нормальные черты, но люди не ценили этого наследника, говорили, что Эль слишком долго сношался с gobe-женой и стал как она, и сыну Юлианы это передалось.
3. ________________________________
Трёхэтажный белоснежный особняк всё нависал над бассейном, удерживаемый сваями-колоннами. Голубая вода бассейна всё пускала зайчиков, у высокой белой лестницы рос старый громадный дуб. Дивное это строение сияло цветными выпуклыми витражами окон уже много лет…
Самое заметное здание мыса Фатум расположилось на возвышенности городка New Life и виднелось из потопляемой части долины как некая сверкающая брилиантами огромная шкатулка. Оно было построено правителем Александром Ломбич для невесты Конвульсии Сох, как свадебный подарок. При строительстве молодой правитель утверждал, что это будет родовое гнездо Сохов, но жили в нём всегда только Ломбич-потомки. Конвульсия подарила правителю четверых наследников, ещё четверо родились от двух следующих жён. В этом изумительном поместье рос и Авель, внук правителя от третьего и самого любимого сына Эль-Мори.
Отец Авеля, со-правитель Эль-Мори был опекуном первородного подростка-правителя Виконта, своего племянника. У Авеля было три брата – погибший в детстве двойня-Каин, младший брезгливый зануда Адам и сводный «порченный» Эль-Адриан. Авель пошёл в предков, проявлял талант в области финансов,– безапелляционный, дерзкий. Эль гордился сыном! Как и сам Эль, наследник его с тринадцати лет был приобщён к работе с депозитом Сообщества и легко разбирался в документах. «Классы» долины он окончил с отличием, играючи поступил в универ., где уже учился Виконт, в тесном общении с которым моральные устои Авеля немного деформировались, он стал агрессивен в делах и в вопросах собственной жизни.
…Когда тело утонувшего по вине Авеля брата опустили в семейный склеп, Авель забыл о погибшем; он рос самоуверенным, взбалмошным отличником, и Эль ему всё прощал. На мальчишку Авеля в городке поглядывали с недоумением – а на подростка Авеля уже с опаской! Он знал, что шепчут про него люди: «библейская история навыворот». Люди не смеялись над потерей Ломбичами одного из сыновей таким страшным образом – это большое горе, но всё же, потеря виделась им не только страшной, но и странной. А Авелю хоть бы что! Он легко провёл своё образование по двум специальностям, политолог и финансист, и вернулся в New Life, в «дом на четырёх лапах», как шутил сам Авель. После защиты дипломов Авелю добавилась должность со-правителя New Life, но с Виконтом он дружен не был.
В детстве Авель гордился своим отцом, положением в Сообществе, своими талантами, тем, что отец доверяет ему дела и своим домом, хотя про него ходили мистические слухи... По прибытии из универа, «дом на лапах» показался ему уродливым и многолюдно-тесным, в нём ничего не менялось. Отец постоянно сидел в кабинете покойного деда, уткнувшись в бумаги; под ногами путались Вик, Адам, мать в неглиже и тётя Юлиана с орущим младенцем. Мать, полная белокожая женщина разгуливала по комнатам практически обнажённая и постоянно заглядывала в зеркала. Виконт с вожделением пялился на неё и это было неприятно. Раньше Авель не обращал на эту прихоть матери внимания, но теперь он застыдился её привычек и не понимал, почему отец допускает это?
Не успел Авель оглядеться, как семейство Собер призвало его к себе для заключения «официальной помолвки» с дочерью смещённого отцом правителя Версена и сводной сестрой Виконта, с которой он был помолвлен уже давно. Авелю во время учёбы удавалось игнорировать невесту, и Соберы заподозрили в этом нехороший знак. Они спешили, чтобы он не отказался от Союза, но при этом заявили, что зачатие потомка будет только после подписания договора и на их территории.
Во время учёбы Авель бурно спорил с отцом из-за раздражавшей его помолвки. «Не женюсь я на этой кобыле!» – кричал он. Невеста Владлена была дородной, развитой не по годам. Эль-Мори с рассудительной непреклонностью отвечал: «Авель, от тебя требуется малость – подписать брачный Союз, объединив ваши финансы, и зачать потомка. Всё! Жить с ней необязательно, только союз и ребёнок – это долг!»
Миловаться с какой-то дылдой под присмотром отца в «доме на лапах» Авель конечно не собирался – это явно не его стезя! Изнемогать от несбывшихся желаний рядом с двухметровой жёнушкой в поместье семейства Собер уж тем более. Приземистый и прижимистый Авель всё же решил, что для производства потомства эта глупая лошадь сгодится, поэтому, на настойчивые вопросы дяди невесты, архитектора Мишеля, он, наконец, ответил:
«Брачный Союз?! Да, кто ж отказывается?!»
Младшему брату Адаму Авель сказал:
– «Жеребица Владлена крепка статью, отец говорит, это хорошо для будущих сыновей. Я заключу с ней Союз, но в дом не возьму, пусть у них дитя вынашивает, а я буду строить дом. Сына потом к себе заберу».
– «А если дочь?» – спросил Адам.
– «Ещё раз придётся зачать», – с напускным равнодушием бросил Авель.
– «Соберы опасаются, что ты откажешься от Союза», – сказал Адам.
– «Плевать! Отец говорит, когда я бумаги подпишу, они заткнуться. А строительство дома – хорошая причина увиливать от общения с жёнушкой».
– «Пока ты в Универе был, Владлена с Аланом-Раном тискалась», – как бы между-прочим добавил Адам.
– «Тискалась! Что значит – тискалась?!» - Авель побелел весь и его прозорливое расположение духа пропало. Адам поспешил смягчить неприятную для брата новость, сказал, что сам он только видел, что они улыбались между собой и заигрывали, и всё.
– «Ладно, разберёмся», – Авель подскочил с места, сел в новенькое авто и отправился в поместье невесты. Все дела и проблемы он решал с налёта.
Законы New Life давали жениху право сомневаться в целостности просватанной невесты, это подкреплялось возможной проверкой, но надо было получить разрешение действующего Правителя. При наличии разрешения, помолвленный имел право привести на свидание доктора, или собственноручно проникнуть меж бёдер невесты рукой, чтобы нащупать желаемую «преграду». Всё это нужно было делать при родителях. Что следовало за тем, когда проверяльщик преграды не находил – или находил!? Он мог бросить невесту, или оставить себе, но потребовать денежную компенсацию за моральный ущерб с её родни, а мог и сам заплатить огромный штраф за оговор.
У Авеля разрешения на проверку не было, правитель Виконт не дозрел ещё до нужного возраста, чтобы распоряжаться «Законами Александра». Опекуны двойни Эль и Мишель дозволять такое полномочий не имели. Авель решил, что разрешение у Вика он получил бы, если бы захотел, но решил воспользоваться своим правом вне гласно. Проверял же отец мать когда-то!
Соберы обедали в гостиной всей семьёй наскоро собранным столом, их было шестеро. Гостей не ждали. Авель явился неожиданно, и ещё более неожиданным было его заявление. Семейство опешило, но противиться они не стали, уверенные в чистоте невесты, которую предлагали, правда сама невеста от высказанного Авелем намерения сильно занервничала. Наследник попросил девушку пройти в её спальню для так называемой «беседы». Мишель кивнул Владлене и она нерешительно пошла наверх, в девичью, в гостиной воцарилась тишина. Авель двинулся следом, ехидно ухмыльнувшись всей семейке.
В спальне коренастый Авель бесцеремонно пнул высокую и крепкую девушку в угол, придавил её всем телом, задрал юбку, нащупал лоно и пальцем легко проник в него, не встретив преграды. Вожделенное удивление его сменилось бешеной злобой, он тяжело задышал, снова и снова тыкая палец между бёдер невесты. Ничего не нащупав, он развернул её тело в другую сторону и с такой силой ударил в лицо, что та, не ожидая удара, упала навзничь.
– «Кто счастливчик?!» – злорадно спросил Авель, нагнувшись над ней.
Авель был ниже чернобровой и крепкой Владлены на целую голову, она была старше, да и на вид она мощнее, но наследник стал ногами избивать невесту прямо на полу. Девушка не оборонялась, лишь закричала от боли. На крик прибежала вся родня: отец её Версен, архитектор Мишель – дядя, сын его Джамиль, Бен-Август и беременная супруга Джамиля, Виола с ребёнком на руках. Увидев их, Авель осёкся, но грозно заявил, что невеста путалась с кем-то до него и не целая!
– «Потаскуху я не возьму!» – заорал он в лицо Джамилю и ушёл.
Соберов содеянное Авелем ошеломило, они долго беседовали с Владленой, думали, Авель испортил её при осмотре и врёт. Девушка призналась, что любит Алана-Рана и считает себя его вне гласной невестой, и призналась, что интим у неё с Аланом был.
Скрытный здоровяк Алан-Ран в роли зятя Соберов не устраивал, союз Владлены с Авелем сулил намного большие выгоды. Захватить власть в долине так, чтобы Ломбичи не поняли, Мишель стремился давно, открыто выступать против державших в руках финансы, он считали шагом неумным. Финансисты из Соберов были никудышные и они действовали скрытно, пытаясь растворить все ветви правящей рода в своих генах.
Опекунам невесты пришлось долго объясняться перед со-правителем и перед Авелем за Владлену, ссылаясь на её девичью неразборчивость в чувствах. Девушку посадили под домашний арест и когда убедились, что она не подхватила нежеланную беременности, им удалось уговорить Авеля ещё раз навестить невесту для примирения. Вернее, удалось уговорить со-правителя принудить сына явиться в дом невесты ещё раз.
Авель делал всё, чтобы подольше потрепать нервы ненавистным Соберам, он обещал, но не приходил. Даже когда Эль-Мори и Мишель договорились о дне их официальной помолвки, договор он подписал не заходя в дом Собер-поместья, на капоте своей машины, стоявшей у их ворот. Он не желал видеть невесту. Мишель, Джамиль и Виола гостей не приглашали, опасаясь эксцессов, но тщетно они уговаривали Авеля подняться в спальню Владлены и вместе с ней сойти к столу. Слово «супруга» они употреблять боялись.
Эль молча наблюдал за сыном и за ситуацией, старания опекунов невесты достали даже его. Когда Авель просто сел в авто и укатил, архитектор глянул на со-правителя с укоризной, Эль-Мори промолчал… Минут через пятнадцать, с жутким визгом тормозов машина Авеля влетела на клумбу покинутого им поместья, разбив вдребезги ворота и разворотив всё напрочь! Авель, расталкивая присутствующих, вбежал в дом и двинулся наверх, в девичью, лица собравшихся вытянулись. Джамиль кинулся следом, Эль ждал развязки.
Не найдя в комнате ненавистной ему невесты Авель заорал:
– «Где кобыла?! Где эта ваша кобыла?!» – его чуть не разорвало от гнева.
Комната была пуста и, Соберы онемели.
...Получилось так, что подписав договор, Авель решил, что зачатие будет позже, пусть они там ликуют без него. Он покатил по городку в поисках приключений. В одном из переулков, мимо которого он промчался, как ему показалось, мелькнул Алан-Ран с его невестой. Он непонимающе оторопел и тихо вернулся на то место, где видел их, но не нашёл. Авель помчался назад, к Соберам, не нашёл невесты и там. Естественно, он устроил скандал и предупредил: «Увижу эту вашу Лошадь, убью на месте!»
Девушка действительно сбежала из под венца, у неё были чувства к соблазнившему её Алану, становиться женой истеричного низкорослика Авеля она не желала. Алан-Ран и Владлена составили бы красивую, статную пару, истинный «типаж»: он блондин-здоровяк, она черновласая багира, высока и крепка, как и Алан, который сразу заметил эту наследницу среди других претенденток и соблазнил обещаниями Союза. Девушка уступила ему, не думая о последствиях, Алан потаскался с ней около полугода и оставил... Ели бы правитель велел, Алан женился бы, он выполнил бы любой его указ, а без указа он считал себя свободным.
Когда Владлена узнала, что родня отдаёт её коротышке Авелю, она стала жаловаться Алану, требуя выполнить обещанное, но Алан-Ран ответил, что сначала она должна выполнить «долг – родить официальному жениху потомка», а потом… ведь есть «закон двоежёнства», да и любовь в сообществе не возбраняется.
Владлена вернулась из побега ни с чем и снова сидела под замком. Родня клевала её упрёками и нравоучениями пока она не пообещала быть верной супругой Авеля. «Тебе ещё повезло, что Авель, после случившегося, не заговорил о расторжении Союза»,– уверяли они. Владлена поклялась в том, в чём они желали, а что ещё оставалось девушке, если любимый её бросил?
На время Соберы оставили Авеля в покое, чтобы тот остыл, а он забыл, что подписал брачный Союзный договор. Он посчитал себя свободным и занялся своей жизнью. У него была студенческая любовь к некоей Шри Родик! Чувства к миниатюрной блондиночке переросли в страсть! Авель тоже нравился Шри, но пугал девушку буйством натуры, она то шла на сближение, то отказывала. Авель стал строить себе дом и ухаживал за Родик. Адаму он сказал: «Кобылы Владлены в моей жизни больше не будет!»
О деньгах Авелю заботиться не надо было, вместе с отцом они озолотили свой родовой депозит и всё Сообщество, заметно пополнив общественную казну. Жизнь была прекрасной! ...Но, архитектор Мишель пришёл в новый дом Авеля вместе с Эль-Мори. Отец попросил сына выслушать архитектора. Собер – умолял, уговаривал, клялся и божился от имени Владлены, только что на колени не падал. Авель – орал, бил кулаками по столу, выгонял всех вон!
Мишель намерен был уговорить наследника Ломбичей взять Владлену во что бы то не стало и исполнить супружеский долг. Он чтил свою семью, брата Версена, внезапно ушедшего из жизни неделю назад, даже уважал чувства племянницы, но она была лишней в его планах на продвижение к вершине первородства своего собственного потомка, сына первородной Николь, Джамиля, так тяжело доставшегося ему когда-то, и он стремился выбросить её из семьи.
Авель подписал договор о «союзе типажей», но никакой это был не «типаж» и он мог отказаться. Эль отвёл сына в сторону и велел не ссориться с «воссоздателем» по одной, крайне веской причине… Что сказал Эль сыну и что в последний момент изменило решение Авеля, архитектор не знал, но Авель дал слово приходить к Владлене раз в неделю для зачатия, правда добавил «как только плод в ней зародится, видеть он её больше не желает».
Мишель и Виола, вопреки запрету Авеля, назначили день свадебного торжества, нарядили Владлену невестой, созвали гостей, показали им брачный договор, подписанный Авелем и, сославшись на особую финансовую занятость жениха, разыграли свадебное торжество без него. Джамиль и не ждал Авеля на Праздник Звёзд, но почему-то оскорбился его отсутствием, хотя поступки Владлены сочувствия у него не вызывали, он считал, что Авель прав.
Авель снова забыл, что обещал и ушёл в отношения с Родик с головой. Объятия маленьких рук любимой девушки, взгляд голубых её глаз успокаивали парня, но внутри зрела глубокая депрессия по поводу предстоящего интима теперь уже с супругой Владленой.
Мишель выловил его в коридоре мэрии и обратился к нему со всей своей вампирской предупредительностью : «Авель, я понимаю, у тебя любовь с этой девочкой Шри, но Владлене надо зачать. Только зачать и ничего больше. Виола сказала, что сейчас у неё время овуляции, может получится с первого раза. А? Как ты? Пожалуйста».
Авель позеленел от этой наглости, соберовская навязчивость его убивала. Какие же они мерзкие! «Да, сегодня приду», – ответил он с ходу.
Владлену предупредили, чтобы она ждала мужа. На всякий случай Джамиль был дома. Когда архитектор вернулся со службы, он понял, что Авель не приходил. Его подождали ещё немного… Было уже за пол ночь. Виола и Владлена разошлись по спальням, мужчины сели в гостиной, влетел Авель:
– «Где она?!»
– «Что опять?!» – Джамиль стал в позу. Авель начинал его раздражать.
Мишель придержал сына, ответил, что супруга его наверху, в спальне. Авель спросил с издёвкой: «Уверены?!» Он стал медленно подниматься по ступеням, снова усмехаясь им в лица. Теперь сердце подскочило и у видавшего виды архитектора. Наверху послышались крики, плачь и ещё крики. Мишель велел Джамилю не вмешиваться.
– «Пусть сами разберутся».
Владлена громко рыдала, просила прощения, клялась, что после зачатия станет затворницей и выносит Авелю нормального ребёнка. Авель сделал своё дело с жутким для себя отвращением и сразу уехал в ночь, но пришлось приезжать снова и снова, об этом Авеля просила уже Виола. Она советовала ему как следует воспользоваться днями овуляции, чтоб уж наверняка всё получилось. Владлена молча терпела грубое насилие и побои Авеля, по-иному он не мог, и зачатие случилось.
После этого Авель, по закону о двоежёнстве, заключил помолвку со своей Родик и перевёз любимую в новый дом. К Соберам он заезжал лишь раз, глянуть, растёт ли живот у кобылицы? Отцу он сказал: «Я ещё посмотрю, на кого будет похож её приплод». Эль-Мори поступки сына не коробили, буянит, ну и пусть. Эль не стремился его сдерживать. Зачем? Авель умён, красив и талантлив, ничего, что в его крови gobe-ген, он всегда держит оппонентов на коротком поводке и не даст ни родных своих, ни сообщество в обиду. Это главное!
Владлена родила мальчика. Ломбич сделал тест днк, убедился, что потомок его, дал сыну имя Руслан-Авель, досадовал только, что ребёнок чёрной масти, а не шатен как все Ломбичи. Он забрал новорожденного из рук Владлены и укатил с ним к Шри. Шри приняла ребёнка, она была милой и доброй, стала нянчиться с Русиком, как со своим.
Авель выполнил долг и с ненавистным союзом было покончено... Но Мишель пришёл в дом Авеля снова, просил зачать ещё одно дитя, сказал, что Владлена оплакивает отнятого у неё ребёнка, как будто тот умер. Что-то дрогнуло в сердце Авеля, он вспомнил погибшего брата Каина и погибшего в молодости Ждана и испугался за сына. Владлена показалась ему не такой уж и кобылой. Мишель говорил, что Алан-Ран соблазнил её, но ведь и Авель не святой, соблазнил Шри и видит, что та сомневается в нём. А Владлена ему никогда не сопротивлялась. Авель смутился перед архитектором, но тут же разозлился на внезапную чувствительность. Он решил не замарачивать себе голову ненужными чувствами.
Владлена повторила попытку сойтись с Аланом-Раном, тот сказал, что война с Авелем ему не нужна: «Хорошо, что этот псих не трогает меня..., а то свершится непоправимое».
И снова Авель увидел их вдвоём в потёмках городка. Они не заметили. Авель ждал, чем встреча кончится? Бывшие любовники поговорили и разошлись. Авель проследил за ненавистной жёнушкой, вошёл вслед за ней в дом и стал избивать на глазах у беременной Виолы. На крики девушек прибежали соседи, наследник выгнал их, сказав, что всего лишь беседует с супругой. Пока соседи вызывали шерифа, Авель затащил Владлену в спальню архитектора на первом этаже, изнасиловал и убежал… Он поехал искать Алана, застал на дороге его заглохший авто и ремонтников. Алан бросил машину и шёл пешком, почти вышел на окраину поселения к клинике Dormez, когда его остановил Авель.
Эти двое били двоюродными братьями, но это не имело для них значения, оба они были себе на уме, хитры и довольно жестоки. Они тихо говорили несколько минут – их видели люди и ждали скандала или потасовки, но этого не последовало. Авель просто уехал, а Алан-Ран пошёл своей дорогой... О семейном скандале Авеля и Владлены знал весь городок, скандал длился не один месяц. Свидетели «разговора на дороге» были уверены, что эти двое станут биться на ножах тут же! Почему же ситуация затихла?
Владлена снова забеременела и принесла Авелю второго чернявенького мальчика, названного Киром. Попытка Мишеля защитить материнские чувства племянницы закончилась очередным скандалом. Авель снова забрал у неё ребёнка. Владлена в очередной раз пошла к Алану, встретилась с ним в некрополе над обрывом... Домой она не вернулась, поиски по городку и долине результатов не дали, объявили розыск. Алана-Рана и Авеля взяли под арест.
На суде Собер-родня и их соседи побои Владлены подтверждали, но у Авеля в часы её исчезновения нашлось алиби. Шри говорила, что в названное время он был с ней и детьми. Алан-Ран уверял, что плохого наследнице Владлене не делал. Да, «таскались», но до её союза и по обоюдному согласию. Общались потом не чаще, чем соседи по городку, и не прятались вовсе. Владлена предлагала ему себя в супруги, приходила в синяках и плакала, и каждый раз он объяснял, почему это невозможно. При последнем разговоре ему было жаль её, но помочь он ей не мог и ушёл.
По мнению судивших лиц, оба наследника, причиняя девушке множественные обиды, стремились этим лишь оттолкнуть её от себя, каждый по-своему; Алан-Ран из-за невозможности быть с ней, Авель по нежеланию быть с ней. Но это не те мотивы, которые подтолкнули бы одного из троих к чему-то страшному. Опекун пропавшей Владлены, архитектор Мишель сказал на суде: «Алана-Рана Владлена лишь умоляла, Авелю не прекословила. Ну, раз у того, кого она молила о любви, не было причин убивать, а у второго алиби, то оба могут быть оправданы. Да и тело не найдено. Если наследница сделала с собой что-то плохое сама – виноваты все, в том числе и семья. Мы настаивали на этом Союзе вопреки «закону о типажах». Мы были неправы, у Авеля и Владлены «типажа» нет. Надеюсь, что моя племянница не погибла, а просто сбежала. Если убийца всё же существует – совесть ему судья».
Некоторые в сообществе не оправдывали ни одного, ни другого. Зная бешеный нрав Авеля и скрытную натуру Алана-Рана, они решили, что у наследников состоялся сговор и Владлена погибла, а тело её прибывает где-то в тайной могиле. Иначе, почему Авель не кинулся с кулаками на Алана тогда, на дороге? Другие считали, что сговор был, но не на убийство, скорее всего Авель предложил нежеланную супругу Алану, а тот помог ей бежать от родни и из сообщества. Ведь любился с ней изначально Алан, забрав девственность, и на суде говорил, что жалел её, и, возможно, продолжал желать. Как бы ни было, но наследницу Владлену в долине больше не видели.
Авель ждал третьего – желанного сына от любимой девушки и готовился к официальному с ней Союзу. Суд над ним напугал Шри и она отказала Авелю. Он делал всё, чтобы вернуть её доверие, но девушка противилась и, родив bastardа Гиди, уехала из городка. Может, она боялась гневливого жениха? Люди решили, что она много знает, поэтому Авель избавился и от неё.
Авель, разглядывая бастарда, сказал, что ему следовало бы родиться девочкой. Ребёнок получился беленьким, как мать! Вскоре Авель узнал, что Шри вышла за какого-то неимущего урода и впал в депрессию. Весь свой гнев он обрушивал на новорожденного. Он кричал няньке, чтобы та убирала найдёныша Шри куда подальше, а первых сыновей он нянчил, как любящий отец. На самом деле Авель боялся, что ненароком прибьёт ребёнка, но через время он признал сына Шри. Даже её удалось вернуть. Они заключили «союз типажей», но не были счастливы из-за скверного характера Авеля.
Сыновей своих Авель любил всех троих одинаково, что удивляло и Соберов.
* bassat - (авторск.) титул правителя Виконта Ломбич.
_______________