Глава 5. Суровые морские будни службы на ПЛ

Анатолий Бабенко 2
После обеспечения противолодчников опять убыли в Алахадзе на испытания. Провели там время до 3 ноября. В 15 00  3 ноября получаю приказание следовать в Севастополь. Уже сделали приготовление, подходит катер с начальником  испытательной станции Санная Ф.Ш. вас вызывает на связь начальник штаба Флота. Иду на катере в кабинет к начальнику, заводит меня в кабину с гербом СССР, закрывает дверь на телефоне тоже герб СССР это правительственная связь. Начальник штаба Черноморского флота вице-адмирал Клитный Н.Г.,  приказал следовать прибрежным фарватером. По вашему пути несёт боевую службу подводная лодка С-232 капитана 3 ранга Тихоновского В.И.,старший капитан 1 ранга Луценко А.Ф. Ответил, есть и убыл на лодку. Впервые разговаривал по правительственной связи и сразу с Начальником штаба Черноморского флота. Если сам руководитель такого ранга звонит, значит, не очень уверен в её безопасности. Или чтобы не доложил об обнаружении подводной лодки и не поднял флот по «тревоге». Это удлиняло маршрут возвращения почти в два раза.
Странно в бригаде комбриг, заместитель командира бригады капитан 1 ранга Евстафьев А.М., начальник штаба капитан 1 ранга Погорелов Ф.И., а на боевой службе командир дивизиона из Феодосии капитан 1 ранга  Луценко А.Ф. Кадровая политика  в дивизии дело командира дивизии и, к сожалению «инженеров человеческих  душ». Это могло произойти, если ты зависишь от них, где то набрали компромата. Об этом  позже, а сейчас продолжу  описание похода прибрежными фарватерами. Прибыв на  лодку, я вместе со штурманом  нанесли на карту предварительную прокладку с учётом поступивших указаний. Поднялся на мостик, прощались длительными гудками с приветливыми людьми с испытательных станций и, дав ход оба дизеля малый ход, легли на курс в базу. Через 20 минут вахтенный офицер (нёс вахту командир минно-торпедной  боевой части ) лейтенант Аглиулин Хамит Вафович вызывает командира на мостик. Я выскочил и увидел его  испуганное лицо, рукой он показывал  на левый борт, откуда двигался столб воды высотой метров 50. Смерч двигался  быстро, и я понял выражение его лица. Говорю, спускайся вниз под козырёк, внизу поднять шахту РДП (работа дизеля под водой) открыть воздушную захлопку. Если  столб  воды обрушится на лодку захлопнуть верхний рубочный люк ногой. Смерч прошёл по корме в 100 метрах и если бы мы не уклонялись, то познакомились с ним по ближе (это на наш выпуклый военно-морской глаз). Потом началось свето представление, налетел  южный ветер и разогнал волну. Самое не приятное идёшь в 20 кабельтовых от берега , а волна и ветер  наровят закинуть тебя поближе. Я долго стоял на мостике и удивлялся, как мы будем воевать. Одна лодка на боевой службе и закрыта вся  восточная часть Чёрного моря для плавання. И ещё появилась проблема плавание увеличилось на сутки, а продукты заканчиваются. Ведь подводная лодка пробыла три месяца на «Кавказе», планирующие органы план подавали на обеспечение. А то, что автономность 613 проекта тридцать суток  забыли. Ни штаб, ни оперативная служба,   ответственные  за готовность, и каждый день заполнявшие журнал запасов на подчинёных подводных лодок  этого  не замечали. Мои доклады пропускали мимо ушей. Мы имели чеки и приходилось всё покупать по ним в курорторге – это было на много дороже. Но об этом в порядке событий. Вообщем подходит баталер и говорит завтра ко-рмить людей на ужин нечем. Придётся вскрывать аварийную провизию. Собрал старшего помощника командира капитан-лейтенанта Черкасова В,  заместителя командира по политической части старшего лейтенанта Данильченко В. баталера мичмана Мирошниченко А., старшего кока  инструктора мичмана Сахаровского В., объяснил для чего предназначена аварийная провизия на подводной лодке. Дал 30 минут и после доложить свои предложения. Результат на ужин не хватает продуктов. Приказал старшему помощнику командира оформить всё актом и по приходу всё получить и заложить в аварийные бачки.             
 После выполнения доложить мне письменно. Здесь надо сказать нас выручило штормовое море, оно было балов 7 и есть, почти никто не хотел, шли вторые сутки перехода и всё время сильная бортовая качка. Самое интересное, когда мы ошвартовались на 1 первом пирсе с севера я доложил оперативному о прибытии и швартовке. В ответ получил завтра выходите в море на обеспечение испытаний подводных ап-паратов «Поиск». Объясняю, вызывайте командование базы для обеспечения загрузки продовольствия. Звонит врио командира бригады капитан 1 ранга  Евстафьев А.М. завтра обеспечение аппаратов, затем авиации. Я ответил в бригаде 13 единиц, и ждали возвращения подводной лодки, которая отсутствовала в этом году в базе 183 суток. В период беседы прерывается связь и голос вице - адмирала Самойлова «вы что делаете, лодка три месяца не была  в базе и гоните её в море. Я запрещаю». Удивительно заместитель Командующего Черноморским Флотом видит, сколько лодка в море, а командование бригады не видит.
  Здесь я позволю себе поведать вам читатель об одном случае с подводной лодкой Б-396.
Всё по порядку, я прошу извинения у И.В.Касатонова о перепечатывании события из его книги  «Командую флотом (книга вторая стр.91-92)».
  В конце марта 1981 года был подготовлен с визитом на Кубу бпк «Николаев» во главе с первым заместителем командующего флотом вице – адмиралом В.А.Самойловым за несколько дней до начала похода был спланирован трёхсуточный контрольный  выход. Я им руководил. Выполнили боевые упражнения и начали ночную работу с подводной лодкой.  Находился на крейсере «Москва».
  По моему приказанию все корабли поставили буксируемые станции и установили контакт с подводной лодкой. Дистанции поддержания контакта были большими (обратите вни-мание большие дистанции), поэтому корабли, находились в назначенных секторах, разошлись и контролировали друг друга по локации. По окончании работы последовательно выбрали буксиры и подождали, пока всплывёт подводная лодка. Когда  лодка всплыла, я, убедившись в выполнении мер безопасности, потребовал старшего на ней доложить о замечаниях, (хотя по правилам использования полигонов корабли, должны по всплытию подводной лодки сообщить ей широту и долготу её места). Подводная лодка голосом славного и бесстрашного подводника  Бориса Царёва  доложила: «Замечаний нет». Как положено, ей дали широту, долготу, и все убыли из полигона боевой подготовки.
  Через сутки меня вызывает на связь вице-адмирал В.А.Самойлов: «А что это ваши люди делают на лодке?»- « Не знаю! Им там делать нечего. О каких людях идёт речь?» - «Это люди с бпк «Николаев»! Ваш «Николаев» ударил подводную лодку своей буксируемой станцией. В каком состоя-нии буксируемая станция?» - «Сейчас убываю на «Николаев», разберусь!»- «Значит, вам никто не доложил? Вы так выведите из строя все подводные лодки», - нагнетал обстановку В.А.Самойлов, «Мне с подводной лодки доложили: «Замечаний нет». Кого же я буду проверять?»- продолжал объяснять я. Такой состоялся диалог.
  Действительно, «буксируемое тело» станции «Вега» бпк «Николаев» ударило подводную лодку. Это было маловероятным событием, но оно произошло. Проверили прокладку за подводной лодкой корабельного противолодочного расчёта бпк «Николаев». Прокладка велась исключительно плохо, в очень мелком масштабе, а командир проявил настоящую халатность в вопросах  скрупулёзного личного контроля за местом отслеживаемой подводной лодки.
   На следующий день два корабля проекта 1134Б «Николаев» и «Азов» стояли рядом  и по сто человек матросов разматывали кабель-трос с каждого корабля поперёк причала.
  Затем БПК «Николаев»  барабаном затянул себе исправное «тело»  «Азова», а  «Азов» себе – неисправное, помятое от удара «тело» «Николаева» (в личной беседе с командиром БПК «Николаев» Куренковым, тело было утеряно). Подводная лодка пр.613(возраст-28 лет) оказалось более крепкой.
        Здесь хочется сказать, на борту этой подводной лодки пр.641-Б (СОМ) славного и бесстрашного  поводника Бориса Царёва не было. Командиром  этой подводной лодки был капитан 2 ранга Михаил Моночинский. Дистанции обнаружения  и во время работы с подводной лодкой по информации командира дивизии были большими. Как же получилось, что мало того дистанции не были большими, так ещё нарушение в заглублении буксируемого  устройства своей ГАС. В результате чего это устройство ударило подводную лодку под водой и затем захватило носовые горизонтальные рули подводной лодки. Создали на ней внезапное резкое изменение дифферента и крена. И всё это на глубине 100 метров. Где же эти безопасные сектора и контроль  за действиями кораблей со стороны БИП на крейсере «Москва». Зато присутствует, доложите о замечаниях. Я пишу об этом, чтобы показать отношение заместителя командующего Черноморским флотом В.А. Самойлова и командира дивизии. Самое интересное всё это стоило больших денег, но это не влияло на  их прохождение службы.  А лодка эта была самой новой из дизельных подводных лодок на тот момент. И только хладнокровные действия  командира подводной лодки Михаила Моночинского не привели к аварийному всплытию подводной лодки под килём бпк. А тогда могла быть трагедия и с лодкой и с бпк. Ведь её водоизмещение более 3,5 тысяч тонн. Если правильно классифицировать этот случай на простом языке - столкновение. Ведь командир дивизии пишет, что знали место подводной лодки, и дальнейшие  действия должна была решить флотская комиссия.
  И самое главное, зачем писать не правду и эту книгу помогали писать такие адмиралы подводники, как бывший командир 4-й эскадры вице-адмирал Сучков Г.А. и бывший командир   14 дивизии подводных лодок адмирал Кравченко В.А.
 Подводная лодка Б-396 была принята в 153 бригаду подводных лодок из Сормово после постройки, и отработки экипажа до уровня первой линии, и через боевую службу передана в 4-ю эскадру Северного Флота (сейчас она является музеем в Подмосковье).

   Пополнив все запасы, подводная лодка продолжала выполнять предназначенные для неё задачи. В основном это обеспечение автономных снарядов и противолодочной авиации. Но об одном испытании хотелось бы рассказать. Проводилось учение по гражданской обороне, подводной лодке была поставлена задача, в 21.00 со всеми выключенными огнями выйти из Севастополя. При съёмке увидели, что в городе выключено всё освещение и даже навигационные огни. Сделали приготовление и с разрешения оперативного снялись со швартовых. Идти по южной бухте было опасно вокруг якорные цепи. Кораблей и судов на флоте тогда было много и днём, идя под моторами, расходились с катерами и, особенно с паромами почти впритирку. Была сильная облачность темень, хоть выколи глаза. Самое неприятное, когда стали поворачивать на инкерманские створы услышали вой паросилового корабля. Остановили ход, отработав средний назад обоими моторами. Я связался с оперативным дежурным флота и передал, пропускаю эсминец. В ответ, какой и тут же вам следовать к причалу. На лодке не было, ни каких приборов инфракрасной аппаратуры. Потом, уже служа на командном пункте флота заместителем начальника штаба флота по боевому управлению. Познакомился с командиром этого эсминца (в то время) капитаном 1 ранга Сёминым Виктором Ивановичем (он выполнял обязанности старшего по-мощника в моей смене). Эсминец пр.56 «Сознательный». Он рассказал, что ничего не видел и получил от оперативного дежурного  флота соблюдать осторожность. А прошёл он от нас в 70 метрах. И удивительно на этом всё закончилось. Не было никаких разборов, я думал, затаскают.

   Поступило очередное приказание загрузить 6 практических торпед 53-65 К и с ухудшением погоды произвести их отстрел. Я поднялся к комбригу и говорю, кто их будет поднимать в такую погоду. В ответ погода должна быть не менее 7 баллов и стрельба на потопление. С вами пойдут представители с завода и с кафедры применения торпедного оружия 6 высших офицерских  специальных классов. Представителем с 6 ВОК ВМФ оказался  капитан 1 ранга в отставке Зайонц. Долго ждали этой погоды. Успели обо всём поговорить. Задача была все торпеды отстрелять с перископной глубины по эсминцу. Была проблема, когда подводная лодка  стреляла  этими торпедами с глубины меньше 25 метров, торпеды  всплывали в точке залпа. Странно было, всех загнали в базу, а подводная лодка СС-552 опять вышла из базы для выполнения задачи. И корабль, выполнявший роль цели опять был эсминец «Сознательный». Выстрелили три торпеды и они, выскакивая из одной волны, врываясь в другую, шли к цели наводились на корабль. Представители завода и 6 ВОК  ВМФ предложили прекратить испытания. Все три торпеды вышли,  эсминец смог их поднять (это потом сообщили по приходу в базу). Зашёл  в Севастополь высадил напротив графской пристани представителей, развернулся, оперативный дежурный флота передал план, следовать в 38 полигон боевой подготовки для работы с судном «Академик Крылов». По теме изучение кильватерного следа подводной лодки,  как погодные условия влияют на его сохранение. При погружении подводную лодку дважды выкидывало с 30 метров наверх. Представляю, как работалось на судне, которое тащило за собой буксируемое тело. Всплыли через 20 часов по окончании полигонного времени, продув балласт дизелем. Море, кажется, ещё более разгулялось с «Академика Крылова» получили широту и долготу нашего места, и благодарность за обеспечение. Легли на курс в Севастополь. Но радовало радио от командира дивизии « вам предоставлен планово предупредительный ремонт с18.12 по 28.12.81года, подготовить план». Впервые получал такое радио в море. Это значит, до нового года выходить в море больше не будем. Можно выполнить все мероприятия на берегу. Всему экипажу подготовиться к празднованию Нового года! У самого появилось маленькая надежда пойти в положенный отпуск за 1981год или, хотя бы догулять 17 суток оставшегося с 1980года. По возвращению в базу и швартовки после  переговоров с оперативным  дежурным понял, главное было представить акт продления межремонтного срока. Лодка на тот момент просрочила два средних и три текущих ремонтов. Я отказался его подписывать, обосновав техническим состоянием кабельных трасс, состоянием водоотливных средств и средствами пополнения воздуха. На этой лодке отсутствовали переговорные стаканы (в случае аварии связь между отсеками обеспечивалась с помощью этих стаканов. Писали записку и вставляли в стакан, предварительно открутив крышку. Затем закручивали её. Давали сигнал стуком и в соседнем отсеке откручивали крышку, читали наше послание. Хорошо не пришлось использовать на практике). Сам командир бригады капитан 1 первого ранга Царёв Борис Михайлович искал их в руках с переноской на приёме второй задачи (плавание подводной лодки). Главное было то, что, прежде чем начать зарядку аккумуляторной батареи командир боевой части 5 и старшина команды электриков старший мичман Вячеслав Новиков два часа боролись с «О» изоляции. На этой лодке были места кабельных трасс сращенные кустарным способом. 
   Самым странным на подписании настаивал офицер оперативного управления Черноморского флота, бывший командир подводной лодки С-287 капитан 2 ранга Пономарёв Александр Семёнович. Я ему сказал, бумага выдержит всё, а  подводной лодке 28 лет. Будет техническое  состояние соответствовать, подпишу. В ответ вы будете наказаны. На этом разговор закончен. Потом оказалось, когда я был отправлен в очередной отпуск,  он ставил вопрос подписания акта перед  ВРиО командиром старшим помощником капитан – лейтенантом Владимиром Черкасовым. Он тоже отказался подписывать, в дальнейшем это сказалось на его прохождении службы. Я узнал об этом уже в 1983 году, когда меня отправляли в академию, но об этом напишу позже.
  Меня всегда удивляли командиры подводных лодок не имеющие своего мнения на решение задач стоящих перед ними. А глупо следовали указаниям  руководства в лице командира бригады. Это позволяло ему манипулировать их мнением, и они были всегда  согласны с ним.
   Отгуляв отпуск, я прибыл на подводную лодку и сразу через двое суток обеспечения противолодочной авиации и кораблей 30-й дивизии. Получил приказание следовать в Поти для обеспечения противолодочных сил этой базы. Прибыли 1-го марта в Поти. Поставили нас к плавучей казарме. Опять пришлось заниматься восстановлением разграбленных и разбитых помещений. Хоть раз командование Потийского гарнизона посещало её большой вопрос? Но жить в лодке ещё «грустнее». Правда у нас была палочка - выручалочка в этих вопросах. Это капитан 3 ранга  Леонид Николаевич Ермолаев, командир боевой части 5. Надо признаться у него была мощная «валюта» в заведовании. Всё было сделано быстро, мы знали, весь экипаж меньше месяца нам тут не быть. И  удивительное через месяц, на проверку гарнизона прибыл вице-адмирал Михаил Николаевич  Хронопуло, заместитель командующего Черноморского Флота. И этим самолётом были доставлены продукты для подводной лодки. Сказалось,  твои требования не прошли мимо командования, и оно стало выполнять свои обязанности должным образом. 

  А теперь я расскажу, как развернулись события после предыдущего  похода на «Кавказ». Меня в ноябре 1981 года по возвращении вызвали на партийную комиссию. Я думал на предмет вскрытия аварийной провизии. Ан нет, мне предъявили претензии по поводу отсутствия на подводной лодке в период её перехода с рейда Алахадзе на рейд Пицунда. По «просьбе» заместителя командира корабля, старшего лейтенанта Владимира Ивановича Данильченко. Дело обстояло следующим образом. Подводная лодка стояла на якоре в 2.5-х кабельтовых от берега. Дальше от берега большие глубины и выставлены изделия проходившие испытания. Меня перед началом работ вызывали на испытательную станцию для инструктажа по испытаниям и мерам безопасности (да и причал 10 метров металлических свай, при длине лодки 76 метров). Погода, там меняется очень быстро. Волна поднимается почти мгновенно. Поэтому, чтобы не разбить цистерны главного балласта к причалу я отказывался подходить. Изредка на приём пресной воды и всё. Делая выводы из предыдущих походов, других командиров и своих сделал запись в вахтенный журнал. Действия старшего помощника командира при резком ухудшении погоды. Действия были следующего характера:
  1. C резким ухудшением погоды произвести экстренное приготовление подводной лодки к походу.
2. По моему приказанию по УКВ  сняться с якоря под моторами, предварительно пустить дизель на прогрев, и после выбора якоря и постановки его на стопора дать ход дизелем.
3. Строго следовать по проложенному и утверждённому мной маршруту  на рейд Пицунда. На якорь не становиться. Ждать моего прибытия. Там много правительственных кабелей связи.
 И вот однажды. К борту подходит катер с начальником испытательной  станции Фёдор Шатаевичем Саная. Он передал через час на совещании, будет присутствовать член политбюро Кириленко Андрей Павлович, приказано присутствовать всем. Проинструктировав старшего помощника  капитан - лейтенанта Черкасова В., я убыл  в конференцзал. Прождав 1 час, большой начальник не прибыл, я стал собираться на лодку. Но вдруг началось совещание, прошла информация его не будет по каким то, семейным обстоятельствам (сын сбежал за границу). Совещание длилось недолго, были обсуждены меры безопасности при работе и остро стоял вопрос по задержке испытаний. Я отпросился, меня отправили вместе с заместителем Фёдора Шатаевича главным инженером (фамилии не помню) по имени Гиви. Прибыв на причал. Увидев прибой, мы не сможем спустить катер, были его слова. Я связался по УКВ с лодкой со старшим помощником. Он доложил, готовы исполнить «буки» (сняться с якоря). Дал приказание исполнить «буки». Гиви подогнал машину и мы,  когда лодка повернула за мыс, выехали на Пицунду. Поездка длилась 15 минут. Там пограничники доставили катером меня на лодку. Я поставил её на якорь прошёл по кораблю, осмотрел отсеки. Заместителя не было, он был отправлен в Сочи со старшиной 2 статьи Брагинцем И.(командиром отделения акустиков ему был объявлен отпуск, и родители жили в Сочи).
    Трое суток мы простояли по плохой погоде. Затем продолжили испытания. На приготовлении оно было всегда в 05часов 30 минут утра. Проходя по отсекам, услышал недовольство старшины второго отсека старшины 1 статьи Саженцева. Неужели когда все занимаются приготовлением надо умываться. Я удивился этому и задал вопрос старпому. Он ответил сразу ваш заместитель. На следующее утро на приготовлении я остался в каюте и услышал плеск воды. Это умывался замполит. После съёмки с якоря на переходе в район, спросил у него какие ваши обязанности по приготовле-нию подводной лодки. Ответ прохожу по отсекам и поднимаю моральный дух у экипажа на выполнение им своего долга. Ответ мне понравился, я ему сказал, выполняйте, то о чём вы мне сейчас доложили. Умываться надо встать ранее. Казалось ничего особенного. Оказывается  я глубоко ошибался или как он, потом выразился: «я поставлен для контроля за вашими действиями». Говорить с ним было не о чем. Партийные функционеры, каковыми являлись заместители по политической части, выполняли свою основную идеологическую функцию, несовместимую с какой-либо полезной деятельностью, в том числе и с военно-морской практикой.
 На партийной комиссии начальник политического отдела раздул проблему, не давали жизни заместителю, отсутствовали на переходе лодки. Начальником политического отдела был капитан 1 ранга Козырь В.Н.(который позже был переведён на должность капитан-лейтенанта, который любил  «получать» продукты с матросского камбуза!). Членом партийной комиссии был начальник штаба капитан 1 ранга Погорелов Ф.И.. Обратившись к нему, я сказал, как разыгрывается там шторм, вы знаете лучше всех. Когда из-за него вы потеряли старшину первой статьи Иванова, его смыло за борт и вы не нашли его.
   Ваше право заседать и решать, а в море с таким замом я больше не пойду. Или с вами (начальником политического отдела) или с командиром бригады. После выхода командира бригады из отпуска  он был удивлён, какая партийная комиссия. Бригадой командовал заместитель командира бригады капитан 1 ранга Евстафьев А.М., всегда принимал поспешные решения и ни за что не отвечал. Я даже не знаю, какое они вынесли решение на своей комиссии.
 Затем на партийном активе бригады выступал начальник штаба дивизии капитан 1 ранга Сиваш Леонид Иванович. В своей речи он сказал надо проверить продовольственную часть подводной лодки СС-552. После его выступления я задал ему вопрос: «какая автономность подводной лодки пр.613 и сколько лодка пробыла в море».
  Позже через органы, которые сидели за дверями «ОО» я узнал. В Сухуми обеспечивала испытания подводная лодка  155 бригады С-158. На ней произошёл не приятный инцидент. В период съёмки со швартовых на обеспечение она села на мель. При неграмотном управлении по съёмке с мели. Произошло возгорание в 1-й и 2-й аккумуляторных ямах.
В книге Ю.М. Ничик и В.Р.Захара «Подводные силы Черноморского Флота» стр.543-544.(дословно).
    «Впервые на ЧФ противопожарная система ЛОХ (лодочная объёмная химическая) успешно применена в аварийной ситуации на С-158 (В.Гончаренко) в декабре 1981 г. При съёмке со швартовов в Сухуми под воздействием сильного порыва ветра лодку начало прижимать к берегу. Один левый мотор не справлялся. В момент увеличения хода подключением второго мотора лодка коснулась грунта. Пытались сняться с мели ходом, обороты моторов  были увеличены  до «самого полного». От перегрузки по току сработала защита батарейных автоматов. Погас свет. Моторы остановились. Из второго и четвёртого отсеков поступили доклады: «Горит аккумуляторная батарея, дым из ямы!» (если сработала защита, какой пожар?).
 На подводной лодке сыграли аварийную тревогу. В аккумуляторные ямы снарядили разведчика – штурманского электрика мичмана  А.А. Абакумова. Его страховал старшина команды трюмных машинистов мичман В.П. Сиденко. Обе ямы оказались сильно задымлены. Личный состав аварийных отсеков вывели на надстройку. В центральном посту остались несколько человек. По приказанию они дали огнегаситель системы пожаротушения ЛОХ в аккумуляторные ямы.
   Лодка прочно сидела на песчаном языке, развёрнутая носом в море. Аккумуляторные отсеки были загазованы фреоном (не грамотные действия – ямы должны быть загерметизированы иначе не хватит фреона), о котором знали только то, что он смертельно опасен для человека. На всякий случай весь экипаж вывели на надстройку. Семафором вызвали стоящий в охранении тральщик. Он сдёрнул лодку с мели и поставил к пирсу.
  После вскрытия и осмотра аккумуляторной батареи обнаружили оплавление шин и борн на восьми баках в первой яме и на шести баках – во второй яме. В течение суток неисправности были в аккумуляторных ямах устранены. Выручил  Сухумский  НИИ, в интересах которого  лодка обеспечивала испытания: дал несколько аккумуляторов и соединительных шин для батареи».
При той плохой  флотской связи, что услышали, стали всё валить на СС-552. Мы тоже проводили там испытания, я был удивлён. А когда прочитал информацию,  как это было из уст работников НИИ и командира базового тральщика  старшего лейтенанта В. Муравчика. Который стаскивал С-158 с мели.
   Ведь если его разбирать это навигационное происшествие посадка на мель и разбираться должна флотская комиссия. Это дивизии не нужно и решили оказать своё внимание подводной лодке СС- 552(информация дошла, когда С-158 была уже в Балаклаве, а на Кавказе находилась подводная лодка СС-552).Но бог со всем этим. Я просто опишу, как всё было.
 Подводная лодка стояла у причала № 6 порта Сухуми. Время 05 часов 00минут. Погода: Ветер 90°- 5м/сек. Течение 300°- 1узел. Море -1балл. Видимость полная ночная.
   Суть манёвра на заднем носовом конце. При положении руля лево на борт. Работая в раздрай левым мотором назад, правым вперёд. В зависимости от инерции движения уменьшать или увеличивать обороты моторами. Желательно работать малыми ходами, так как малая глубина. Откинуть корму на 25° - 30°, затем отдать швартовые и развернуться выйти на испытание.
    Командир откинул корму на 10° и стал работать средними ходами (большая ошибка) на мелководье ПЛ ведёт себя не предсказуемо! Надо было работать правым мотором эконом хода средний вперёд, а левым главным гребным периодически  малый назад). Реакция на мелководье и на инерции заднего хода (хорошей) лодка села на мель в районе 80-84 шпангоута. При этом, не слушая штурмана и старшего помощника, по словам командира тральщика. И зачем об этом писать для того, чтобы попасть в историю?
  Фреон 114 заправляемый в ЛОХ безопасен, при  взаимодействии  с продуктами горения очень опасен. Он уничтожает кислород, на чём построена вся эта система пожаротушения. Пожарный треугольник: горючий материал - тепло -  воздух. Убирает воздух из зоны горения. Этим достигается тушение возгорания.
  Удивительно на этом всё закончилось. Однако когда надо было идти на «Кавказ» замполитом пошёл капитан 3 ранга Петров Валентин. И после двух месяцев пребывания. Cамолётом доставили продукты в таком количестве, что мы не знали где их разместить. В беседе со старшим помощником вы видите, сколько не довозят до лодки ваши подчинённые. На подводной лодке он отвечал за продовольственную службу. Ответ, я сам удивлён и ассортиментом тоже. 

  Здесь я хочу прокомментировать случай, описанный контр-адмиралом Юрием Михайловичем  Ничик, командиром подводной лодки Б-498.
  « В очередном походе в 1981 году Б-498 находилась в назначенном районе. Услышали акустики момент всплытия иностранной подводной лодки, когда она балласт воздухом продувала. А потом заработали дизеля, и она направилась в сторону своего побережья. Мы в подводном  положении устремились вслед: вдруг погрузится эта лодка, хоть можно будет поработать с ней. Но у неё ход в надводном положении побольше, чем у нас в подводном (минимум в 2 раза). Мы всё больше и больше отставали, а она упрямо шла в свои территориальные воды.
   Время уже восьмой час вечера, разрядили мы аккумуляторную батарею в этой гонке. Решил всплыть на перископную глубину и начать зарядку под РДП, а когда стемнеет, продолжить её в надводном положении. Установился режим зарядки, выставил я на перископе в боевой рубке вахтенного офицера, определил ему периодичность (безопасность требует постоянно осматривать горизонт на перископной глубине) осмотра горизонта и доклада мне в центральный пост. Полчаса прошло, исправно докладывает офицер,  что горизонт чист. Вдруг доклад: «Просьба командиру срочно подойти (не подняться) к перископу!», Заскакиваю (надо подняться по трапу) в боевую рубку, в перископ вижу (не наблюдаю) по корме здоровый сухогруз, идущий в нашу сторону. Как его мог пропустить и своевременно не обнаружить вахтенный офицер, трудно представить! Вероятно, не осматривал постоянно весь горизонт, надоело перископ крутить. Прекратили зарядку, срочным погружением ушли на глубину.
  Сижу в кресле и думаю: если это был наш, советский, пароход, то явно он нас увидел, выдвижные устройства лодки были заметны над водой. Капитанам судов в таком случае предписано: немедленно доносить установленным порядком об обнаружении пл.
  После всех этих мысленных рассуждений делаю вывод вслух: «Завтра у командующего флотом утренний доклад в 09.00. Если после 10.00 получим радио в наш адрес, значит, обнаружили нас на этом сухогрузе, советским он оказался! Если радио не будет, не наш это транспорт был. Остаётся только ждать и продолжать зарядку батарею до утра».
  Утром при всплытии на сеанс связи радисты сразу доложили, что в наш адрес идёт радио. Принесли мне телеграмму: « В 19.48 такогото числа в точке широта, долгота обнаружены выдвижные устройства подводной лодки. Донести своё место и действия на указанный момент. Командующий ЧФ».
  Написал я такое донесение: « С …до …часов…минут осуществлял слежение в подводном положении за иностранной подводной лодкой, следовавшей в надводном положении. Разрядил аккумуляторную батарею, начал зарядку под РДП. В точке широта…долгота в 19.48 обнаружил транспорт, уклонился погружением. Командир пл ».
  Вернулись мы своевременно в базу после 45 суток плавания. На следующий день  я докладывал командующему флотом итоги похода. Кроме этого нарушения скрытности в походе, были очень интересные наблюдения, выводы. Закончил доклад. Командующий начал меня воспитывать (какая чушь адмирал Ховрин кричал матом), что нарушена лодкой скрытность, а значит оценка за поход экипажу «неудовлетворительно». Есть ли у меня вопросы?
  Все находящиеся в кабинете командующего ожидали от меня в этой ситуации ответа: «Вопросов нет, товарищ командующий. Всё ясно, разрешите идти?».
 А тут меня прорвало: вопросов нет, но есть своё мнение, разрешите доложить? И доложил, что в данном обнаружении вины матроса моториста, электрика, любого другого специалиста нет. Зачем же их тяжёлую работу (не службу) в море так низко оценивать? В данном обнаружении виноват я, командир, это моя командирская ошибка, это моя двойка, я не организовал соответствующее наблюдение на лодке, я готов понести наказание, но экипаж здесь не причём (интересно на боевой службе, так бы поступил и на войне – самое страшное для подводной лодки потеря скрытности). Посмотрел на меня командующий внимательно, а потом говорит: «Идите!». Выходит из кабинета командующего командир дивизии контр-адмирал С.Алексеев, с суровым видом подходит ко мне, видно, тоже воспитывать будет. Но вдруг говорит, что командующий экипажу поставил оценку  «хорошо», а мне, командиру, раз я правильно оценил свою ошибку, надо сделать соответствующие выводы. Приехали мы с замполитом Ю. Тарариевым в бригаду. Когда я объявил, что командующий флотом поставил вам (как командир отделяет себя от экипажа)  за боевую службу оценку хорошо, кричал экипаж очередное «Ура!» значительно громче, чем когда мы  пятёрки зарабатывали (командир зарабатывает с экипажем - не выполняет задачи). (Подводные силы Черноморского флота стр.136-139).
  Такие действия командира в военное время гибель всего экипажа и подводной лодки.
  1. В подводном положении на комплексе «Рубикон» дистанции обнаружения надводных целей  до 100-150 кабельтовых и более (тем более она шла в территориальные воды, а главнокомандующий приказал 12 миль +5 главкомовских, за которые нельзя заходить).
  2. Зачем увеличивать ход, тем самым увеличивать порог своим акустическим средствам и уменьшать дистанцию поддержания контакта.
  3. Почему нельзя было дождаться тёмного времени суток – ведь сумерки начинаются в 20.30.
(на экономическом ходу продержаться 2 часа).
  4.  Встали под РДП организовать  наблюдение. Для чего рассчитать через какой промежуток времени работать радиолокационной станцией « Альбатрос» в режиме однообзора.
  5. Поднять антенну станции поиска  для обнаружения работающих станций РЛС.
  6. Гражданские суда работают РЛС постоянно, если не дай бог столкновение первое, что у них проверяется журнал работы РЛС. ( А с принятием МКУБ - международного кодекса управления безопасностью это действие является обязатель-ным).
7. Через 30 минут увидели транспорт, значит плохо, осмотрели горизонт (при скорости транспорта 12 узлов 100каб пройдёт за 50 минут, т.е. горизонт перед началом зарядки не был осмотрен! Тщательно). Это чистая вина командира обязаны были увидеть.
  8. Зная, что вахтенные офицеры имеют малый опыт пользования перископом (надо было первый час нести наблюдение самому и старшему помощнику, как наиболее подготовленные), установить режим смены 1 час и показать, как использовать режимы увеличения изображения (приближением) и удаления.
    Но самое удивительное, подставлять Командующего  флотом, адмирала Николая Ивановича Ховрина. Который  боролся за скрытность и посылал противолодочный самолёт БЕ-12 в район зарядки подводной лодки  для обнаружения. В период, когда в соответствии с решением командира на боевую службу подводная лодка должна была делать зарядку. И если обнаруживалась лодка, то ей за боевую службу ставилось 2 балла. Лично я менял дни  и всплывал на зарядку не в специальных районах выделяемых подводной лодке для зарядки. Вообще прочитав это, не понимаешь это боевая служба и решение боевой задачи или тренажёр. Это лишний раз показывало, утечка информации из штаба всегда была и будет.
Такое отношение к инициаторам. Им всё позволено. Топить практические торпеды, нарушать скрытность. И потом мне стало понятно, почему командира, после окончания академии  не назначили командовать соединением – учить командиров.