Власов Денис Геннадьевич
Помочь победить
Начало здесь.
http://www.proza.ru/2018/08/24/693
Часть вторая
Чудесное спасение
1.
* * *
Дверь заскрипела, оповестив голосовыми связками несмазанных петель, что она открылась. Вместе с офицером, быстро вошедшим в тёплое и прокуренное помещение, за ним пожаловал мороз. Впрочем, последнему гостю мигом прищемили нос, просто закрыв дверь. Морозный уличный воздух тем не менее разбавил свежестью запах масла, бензина, пота и, конечно, табачного дыма. В помещении, где собрались более трёх десятков мужчин, трудно ожидать, что будет пахнуть розами, а если учитывать, что все собравшиеся были водителями, то сама мысль о запахе роз уходила в небытие.
Офицер с майорскими петлицами прошёл к столу в центре помещения, сел, пододвинул бумаги и прокашлялся:
- Все собрались? - чуть простуженным голосом задал он риторический вопрос. Все промолчали, поскольку на предрейсовый инструктаж не прийти было просто нельзя. Если водитель не посетил это мероприятие, значит его не выпускали в рейс. А если не выпустили в рейс без уважительной причины, то виноват был водитель, за что и наказывался по законам военного времени. Короче говоря, если особенно не повезёт, то за отсутствие на инструктаже можно было и в штрафную роту загреметь.
Не дождавшись ответа, майор продолжил:
Значит так, сверим часы! На моих сейчас 21:20. У меня швейцарский хронометр, подбросил один армейский приятель. Отмеряет время данный механизм исключительно точно, так что подводите ваши часы по моим.
Никто не отреагировал и на это, поскольку подобный инструктаж проводился не в первый раз, так что все, кому это было нужно, давным-давно подвели свои ручные ходики, установив точное майорское время.
- Что же, - хмыкнул простуженный офицер, - тогда о маршруте. Регулировщики сообщили, что с трассой всё в порядке. Изменять маршрут не нужно, но ваши вернувшиеся коллеги рассказывают, что вот здесь, - офицер подошёл к карте и, подхватив карандаш, ткнул в точку почти в самом центре маршрута, - на отрезке с 17 по 18 километр лёд не внушает доверия. Говорили, что он потрескивает. Мостостроители прошлись по тому участку, водичкой полили, подморозили и дали добро, так что вроде бы всё в порядке, но вы всё равно будьте осторожны.
--
Примечание: мостостроители - имеется в виду бойцы мостостроительного батальона инженерных войск РККА. Конец примечания.
--
Водители молчали, сосредоточенно глядя на карту и отметку майора. Офицер тем временем подвёл итог:
- В общем, клювом не щёлкайте, соблюдайте порядок движения и скорость. Повторяю, дистанция между машинами при движении должна быть не менее полусотни метров. У кого две фары на грузовиках, одну приказываю закрыть! - строгим голосом сказал офицер и посмотрел почему-то на Андрея. Именно у него была довоенная модификация полуторки ГАЗ-АА. Этот грузовичок произвели ещё до войны, так что у него были и передние тормоза, и металлическая кабина с дверями, и две фары. Автомобили, которые стали делать после начала войны, утратили эти детали. Всё было принесено в угоду быстроте производства и дешевизне. В кабинах военных грузовиков отсутствовали даже двери, заменяемые брезентовыми скатками. Впрочем, опытные водители, которые совершали рейсы в Ленинград с самого начала функционирования ледовой магистрали, говорили, что без дверей даже лучше.
"Когда полуторка проваливается под лёд, нужно быстро из неё выскакивать. На счету каждая секунда. Одним словом, открывать дверцу некогда", - делились они своими впечатлениями с молодым пополнением.
Андрей логически понимал, что опытные водители правы, но сам радовался тому, что у него довоенная полуторка, ведь двери хоть как-то защищали его от ледяных северных ветров. Правую фару он, конечно, закрыл специальной накладкой, которую ему помогли сделать за небольшой магар в мастерских, так что его "полундра", как иногда называли эти автомобили, внешне почти не отличалась от своих военных коллег, если, конечно, не считать наличие дверей.
- Короче говоря, - начал закруглять совещание майор, - новичков среди вас нет, у каждого не по одному десятку рейсов в Ленинград, так что порядок знаете. Сейчас все расходимся и направляемся к своим машинам. Если кто чего-то не доделал, быстро доделывайте, в 21:40 все должны завести двигатели, а в 22:00 начинаем движение. Первым, как всегда, пойдёт Иванихин, за ним Земсков, за ним Парин и так далее. Надеюсь, каждый помнит порядок движения. На этом совещание объявляю закрытым, - сказал майор, но никто не пошевелился, ведь приказа разойтись не поступало.
- Помните, братцы, - неожиданно добавил простуженный офицер, - одна наша полуторка может привести продуктов на десять тысяч человек в сутки. Так что держите эту мысль в голове. Разойтись!
2.
* * *
Андрей вышел из штабного здания и, подняв воротник куртки, зашагал к своему грузовику.
- Андрюха, погодь! - окликнули его. Парень обернулся и увидел Егора, который только вышел из тёплого нутра штаба.
Сдружились они уже здесь. Сначала Егор помог курсанту, одолжив в нужный момент машинного масла, затем Андрей помог ему, достав какую-то запчасть... Там слово за слово и парни сдружились, тем более, что и по возрасту они были почти одногодки. Андрей был на год младше Егора, зато родился в Ленинграде, а Егора призвали в армию из станицы Тимошевской Краснодарского края.
- Слыхал, что майор говорил о плохом льде? - поинтересовался Егор, догнав молодого курсанта.
- Ага.
- И что думаешь?
- А что тут думать, там на месте посмотрим. Если что-то плохое и будет, то объедем, а если нормально, то и говорить не о чем.
- Жаль, что объехать заранее не получится. - вздохнул Егор.
- Это да, ведь мы же в колонне поедем, а в одиночку объезжать потенциально опасное место нас никто не отпустит.
- Я бы на всякий случай объехал это место, - снова вздохнул Егор.
- Прорвёмся, - хлопнул Андрей приятеля по плечу.
- Куда же мы денемся, если не разденемся? - хмыкнул своей любимой прибаутке горячий южный парень. К слову сказать, переносил Егор северный ленинградский климат довольно плохо. Он привык к теплу, к жаркому южному солнцу, а здесь мороз, ветер, холод, метель... Для молодца из южной части России ленинградская зима была настоящим испытанием. А сама мысль о том, что можно провалиться под лёд и оказаться в ледяной воде, приводила его в ужас больше, чем сама смерть.
"Мне даже от одной мысли об этом так холодно, что зубы сводит", - как-то признался он Андрею.
3.
* * *
За разговором приятели не заметили, как дошли до места назначения. Попрощавшись, Андрей пошёл к своей полуторке.
- Кстати, крикнул в последний момент Егор, - ты знаешь, что в порядке движения произошло изменение. Теперь ты едешь за мной.
- Это точно? - удивился Андрей.
- Да, можешь у Парфирьева спросить.
- Ладно, уточню, - отозвался курсант и отправился проверять свой грузовик.
Подготовка автомобиля не заняла много времени. Всё было давным-давно проверено, смазано, отрегулировано. Даже стартёр вёл себя прилично, хотя этот механизм являлся слабым местом полуторки. Как правило, данные устройства служили не более полугода, а затем их приходилось менять. Андрею со стартёром повезло. Повезло ему ещё и в том, что его автомобиль был довоенной сборки. В его кабине имелись 3 педали, а не две, как было на ГАЗах-ММ, собранных во время начавшейся войны.
- Соловьёв, у тебя всё в порядке? - окликнул его знакомый голос.
- Да, Семён Викентьевич.
- Смотри, через 5 минут заводим машины, движки погреем и в путь.
Лейтенант Семён Викентьевич Парфирьев был призван в автодорожные войска РККА из какого-то колхоза. Там он работал старшим техником на машино-тракторной станции, что и определило место его службы. Крепкий мужик, с круглым крестьянским лицом, обрамлённым бородой и усами, на котором красовалась картошина носа. Весь его вид внушал окружающим надёжность и крестьянскую обстоятельность. Глядя на него, становилось ясно, что уж этот мужик, повидавший в жизни много чего, точно семь раз отмерит, три раза подумает, а потом, не торопясь, обстоятельно и надёжно сделает то, что нужно. Парфирьева водители уважали, считая, что он, как никто другой, достоин офицерского звания, хотя лейтенанта ему дали больше авансом, ведь никаких офицерских училищ тот не заканчивал.
- Семён Викентьевич, - обратился к старшему по званию курсант, - скажите, пожалуйста, правда я за Семёновым в колонне пойду?
- Ах, да, совсем забыл тебе сказать, - хлопнул себя по лбу Парфирьев, - пойдёшь за Семёновым. Грузовик Семашкина крепко поломался, а нового ему пока не предоставили. Его груз между остальными машинами раскидали. Сам знаешь, нормы по грузоподъёмности всё равно превысили, а тут полторы-две тонны раскидать на 29 машин - считай, что по полсотни килограммов на брата добавили.
- Ага, понял, - сказал Андрей и немного помрачнел. Он знал, что полуторатонки сильно нагружают. Иногда они везли и по три тонны. Неприхотливые полуторки выдерживали нагрузку, хотя преодолевать подъёмы часто было возможно только задним ходом. В общем, весть о лишних даже пятидесяти килограммах его не обрадовала, тем более, что поездка предстояла по ледяной дороге. Лёд - это всё-таки не твёрдое дорожное полотно. Даже при нынешнем морозе риск провалиться в воду был довольно велик.
4.
* * *
Звук автомобильного клаксона разорвал студёную вечернюю тишину. Андрей как раз прибежал от своей хозяйки, где квартировал. В руке он нёс ведёрко с угольками. Открыв дверь, он поставил ведро в отверстие под ногами в водителя в кабине. В годы войны такие вёдра с горячими углями заменяли нашим шофёрам автомобильную печь. Затем парень взял с сиденья ватник и натянул его на свою куртку. Из кармана ватника он извлёк рукавицы и натянул их на руки. Теперь можно отправляться в рейс, чтобы спасти десять тысяч голодных и замерзающих ленинградцев.
Андрей начал протискиваться в кабину. Она была тесной сама по себе, а уж в зимней одежде, которой любой из них нацепил на себя много, ведь термометр на здании штаба показывал -25 градусов, а обогрева в кабине ГАЗа, помимо упомянутого ведёрка с угольками, не было. Втиснувшись на неудобное сиденье, представлявшее собой деревянную лавку, будущий моряк приступил к процедуре заводки двигателя. Его правая рука уже привычно скользнула к ветровому стеклу, под которым находился краник бензобака. Повернув его, парень открыл путь топливу, которое самотёком начало поступать в двигатель. Затем он нашёл маленький ключ зажигания и повернул его. После этого предстояла физическая работа. Парень изо всех сил выжал педаль сцепления, наваливаясь на неё едва ли не всем телом, а пяткой правой ноги слегка-слегка надавил на кнопку стартёра. Вся сложность заключалась именно в том, чтобы изо всех сил выжать сцепление левой ногой, а правой легонечко придавить стартёр. Если на эту кнопку нажать чрезмерно сильно, то топливо могло залить цилиндры двигателя. Андрею пришлось долго тренироваться, прежде чем он освоил этот акробатический трюк Наконец стартёр застрекотал, двигатель чихнул, из выхлопной трубы вырвался сизый выхлоп и полуторка, вздрогнув, мерно зарокотала пятидесятисильным движком.
- Фух, слава тебе, Господи! - вздохнул про себя молодой водитель и локтем правой руки утёр со лба пот, выступивший несмотря на мороз. Теперь оставалось только ждать назначенного времени начала движения.
5.
* * *
Ровно в десять вечера раздался двойной сигнал клаксона. Автомобили в определённом порядке двинулись к выезду из села со странным названием Кобона, чтобы доставить груз до станции "Ладожское озеро", что находилась в полутора километрах от порта "Осиновец". Увидев автомобиль Егора, двигавшийся по центральной улице села, Андрей выжал сцепление, дёрнул вторую передачу и тронул свою полуторку с места. Да-да, уважаемый читатель, именно со второй передачи лучше всего было начинать движение на полуторке, а первая больше подходила для преодоления препятствий, когда требовалось включить пониженную передачу.
Выехав за околицу Кобоны, андрей увидел деревянный настил, который позволял без особых приключений спуститься с твёрдой дороги на лёд. Постоянно придерживая педаль тормоза, его полуторка медленно и осторожно преодолела этот спуск и оказалась на льду Ладожского озера. Самая опасная часть рейса началась.
Сначала грузовики шли не быстро, чтобы можно было спокойно выехать из села, съехать на лёд и, соблюдая порядок, продолжить рейс по льду озера. Но постепенно водители в колонне увеличили скорость, перейдя на третью передачу. По замёрзшей водной поверхности нужно было проехать всего около тридцати километров, но путь этот таил в себе множество опасностей. Помимо угрозы отправиться на дно, существовала вероятность угодить под снаряд фашистской тяжёлой артиллерии. Если бы рейс состоялся днём, то была опасность попасть под бомбёжку, но ночью немецкие авиаторы предпочитали спать, а не воевать.
6.
* * *
Для Андрея, занятого управлением полуторатонки, время бежало незаметно. Он любил водить машины, любил возиться с ними, ухаживать, чистить, смазывать. Он любил крутить тяжёлую баранку, вдыхать запах бензина, масла и чего-то ещё, что свойственно только автомобилям.
Справа проплыло мимо небольшое деревянное здание. Его возвели на тот случай, если с водителем или его автомобилем случится что-то плохое. В этом здании можно было обогреться, отремонтировать сломавшуюся технику, да и водителю там могли оказать первую помощь. Такие домики попадались каждые 5 километров, так что водителю, если с ним или его грузовиком что-то произошло, было куда обратиться за помощью.
Ледовая дорога, которую потом назовут "Дорогой жизни", бежала под колёса. Внезапно идущий перед ним автомобиль слегка вильнул.
"Это же Егор мне подал знак", - догадался Андрей. Вдруг к шуму работающего двигателя и шуршанию шин по льду примешался ещё какой-то звук, заставивший Андрея напрячься. Сквозь обычные шумы движущегося грузовика стало пробиваться какое-то потрескивание.
"Твою мать, это же лёд трещит", - промелькнула в голове парня паническая мысль, а сам он ощутил, что по его спине, не взирая на лютый мороз, заструился пот.
"Бу-ух" - раздалось где-то рядом. ГАЗ вздрогнул и покачнулся.
"Ещё этого не хватало! Ведь нашли же время для обстрела, сволочи", - подумал будущий моряк, крепче обхватывая двумя руками рулевое колесо.
"Приспособились садить из своих мортир, урроды! Но ничего, мы вам ещё покажем, где раки зимуют! Сами с ними зимовать будете, твари поганые!", - мысленно крыл он врагов.
"Дела-то хреновые. Если попадут даже не по машине, а по льду, где мы едем, то кто-то может и подо льдом оказаться".
Если бы он знал, что мысль материальна, то зарёкся бы так думать, но Андрей об этом не имел никакого представления.
7.
* * *
Только сейчас Андрей заметил, что передние автомобили увеличили скорость. Он тоже притоптал педаль газа, но эта мера ему не помогла. Снаряд угодил прямо на лёд в сотне метров перед ним. От взрыва грузовичок слегка подбросило, но иных последствий не было. А вот лёд в месте попадания снаряда разрушился, обнажив холодную черноту воды. Андрей заметил опасность и изо всех сил нажал на педаль, но тормоза на полуторке не отличались особенным быстродействиям. До тех тормозных систем, к которым привык современный автолюбитель, им было очень и очень далеко. Грузовик начал останавливаться, но скорость падала слишком медленно. Вдруг передок грузовика вздрогнул, словно кто-то ударил по передним колёсам, а затем полуторка клюнула носом, ударилась бампером о кромку льда, раскрошила его и начала уходить под воду.
Андрея крепко приложило грудью о руль. Сила удара была такова, что он на какое-то время потерял способность дышать. В чувство его Привел холод. Что-то ледяное обожгло его ноги. Открыв глаза, он осмотрелся и увидел, что вода уже скрыла переднюю часть его грузовика и подступила к ветровому стеклу.
"Надо выбираться отсюда", - подумал он и дёрнул дверь. Та не поддавалась, ведь снаружи её подпирала вода. Чтобы открыть дверь у тонущей машины, нужно дождаться, пока давление внутри и снаружи автомобиля сравняется. Но будущий моряк не желал ждать того момента, когда кабина окажется затоплена ледяной водой.
"Правы были опытные водители, которые говорили, что без дверей лучше", - с отчаянием подумал он, изо всех сил пытаясь совладать с препятствием. Оно не поддавалась, а вода всё быстрее и быстрее затекала в кабину. Изловчившись, парень откинулся вправо, забросил на лавку ноги. Подогнув нижние конечности, он напружинился и резко распрямился, ударяя обеими ногами в водительскую дверь. В ней что-то хрустнуло, она немного поддалась, но не открылась, только вода стала поступать ещё сильнее в кабину. Андрей повторил удар, но успех пришёл с третьей попытки. Дверца водителя распахнулась и вода хлынула в кабину, обжигая тело. Набрав полную грудь воздуха, Андрей принялся выбираться из грузовика. Он не мог представить, что это будет так сложно. Ватник постоянно за что-нибудь цеплялся, да и в тесной кабине было не развернуться.
Ноги парня оказались снаружи, но сам он всё ещё сражался с кабиной ГАЗа, которая упорно не отпускала своего водителя, желая отправиться на дно Ладоги вместе с ним. Внезапно парень почувствовал, как что-то тёплое, показавшееся в ледяной воде почти горячим, схватило его за ноги и дёрнуло. Ватник с треском порвался и остался в кабине, а Андрей оказался в ледяной воде. Воздух в его лёгких почти закончился, неимоверно хотелось вдохнуть живительного кислорода, а сил бороться почти не осталось. Перед глазами уже начали появляться круги и огоньки, когда он почувствовал, что кто-то обхватил его и потянул вверх. Он открыл глаза и увидел что-то странное. Перед ним возник силуэт великолепной девушки. Она обладала изумительной фигурой с пышной, высокой и на вид упругой грудью, потрясающе красивым лицом, половину которого, как ему показалось, занимали невероятно выразительные глаза зелёного цвета. За плечами этого неземного создания струились роскошнейшие волосы, словно выкрашенные зелёной краской. Обычной земной девушке для выращивания таких волос потребовалась бы вся жизнь, большую часть которой она провела бы в уходе за этим сокровищем. Волосы тяжело колыхались в воде, медленно развиваясь, словно поддаваясь какому-то странному замедленному ветру. Поведя глазами, парень увидел что-то необычное. Мозг упорно пытался подобрать аналогию, пока на ум не пришло, что этот предмет, слегка поблёскивающий в глубине, больше всего похож на рыбий хвост.
"Неужели русалка?" - подумал парень, - "А говорят, что их не бывает. Впрочем, она так прекрасна. Увидев такую красавицу, можно и умереть. Хотя нет, глупости всё, именно увидев такую красоту, больше всего хочется жить. Жить для того, чтобы помнить, чтобы хранить этот образ в себе, как образец прекрасного, волшебного, чудесного".
Пока будущий моряк размышлял о странной девушке, его голова оказалась на поверхности. Он вдохнул морозный воздух, закашлявшись от обжигающего холода. Парень почувствовал, что его больше никто не держит. Верхняя часть молодого человека лежала на льду, а ноги всё ещё болтались в ледяной воде. Андрей осознал, что начинает снова сползать в воду, а сил на борьбу у него не осталось. Вдруг его схватили за ноги, приподняли и сильно толкнули. Толчок был настолько силён, что парень буквально пролетел несколько метров по льду, оказавшись далеко от края полыньи.
8.
* * *
Мало что соображая, парень попытался встать. Своего тела он уже не чувствовал, так что подъём на собственные ноги получался с трудом, но он упорно стремился утвердиться в вертикальном положении, поскольку в этом ему виделось спасение. Оказавшись на своих ногах, он оглянулся, повернувшись всем корпусом, ведь крутить шеей он тоже не мог. Кто-то бежал к нему, что-то крича.
"Егор, кажется", - подумал он и сделал шаг в его направлении. Нижние конечности, словно став чужими, не послушались своего хозяина. Одна нога, будто деревяшка, пошла вперёд, а другая поехала вправо. От такой рассогласованности, что вполне естественно, парень упал, вновь оказавшись на льду. В это время к нему подбежал Егор.
- Андрюха, живой? - закричал он, бросаясь к другу.
- Да вроде, - хотел сказать Андрей, но из груди вырвался какой-то стон, прерываемый лязгом зубов от лютейшего холода.
- Берём его на руки и бегом в машину. Там быстро доедем до ближайшего спасательного поста, - распорядился кто-то ещё. Андрей напряг память и вспомнил. Этот голос. принадлежал москвичу Партнягину. Между ними существовало негласное соперничество, корни которого лежали в противостоянии двух столиц. Каждый считал свой город настоящей столицей России. Но соперничество протекало вполне цивилизованно, не скатываясь до банальной ругани и мордобоя, сводясь, как правило, к безобидным подначкам.
Ребята подхватили Андрея и бегом рванули к машине Егора, поскольку она была ближе остальных. Сбросив с кузова пару мешков, они уложили на относительно ровное место пострадавшего водителя, Сашка Партнягин запрыгнул в кузов, а Егор прыгнул за руль полуторатонки. Двигатель не был заглушён, так что машина резво рванула с места и уже через 5 минут Андрея положили на скамью в хорошо прогретом помещении.
9.
* * *
Так, ребята, раздевайте его. Быстро! - рявкнул врач.
За одно мгновение с Андрея сорвали одежду, после чего эскулап достал с полки бутыль, чистую тряпицу и, щедро смочив её из бутыли, начал растирать тело спасённого водителя. По помещению домика разнёсся приятный для любого мужского носа запах спирта.
- Да, сейчас я бы выпил для сугреву. - подумал парень, вновь забыв, что мысль материальна. После окончания растирания, доктор плеснул спирту в стакан, наполнив его до половины.
- Пей! - потребовал он, приподняв парню голову. Потерпевший водитель, постаравшись унять дрожь, выдохнул воздух и залпом опрокинул полустакашек в себя. Андрей не подумал, что чистый спирт - это не обычная водка, пить которую он более или менее умел правильно. Горло обожгло, вызывая на глаза непрошенные слёзы, а по организму прокатился расколённый огненный шар, остановившись в желудке.
- Не кашляй, пацан, - беззлобно рявкнул на него эскулап, - а если сблюёшь, то я сам тебя на руках вынесу и в той самой полынье утоплю! - пригрозил он.
То ли угроза оказалась действенной, то ли организму действительно сейчас требовалось именно столько горячительного напитка, но никаких позывов к рвоте Андрей не ощутил. На него навалилась усталость и он закрыл глаза.
- Егор, - позвал он.
- Я здесь, Андрюха, - отозвался тот.
- Егор... Русалка.... Там, в воде... - пробормотал молодой человек и отключился.
10.
* * *
Через 2 дня Андрей снова был в Кобоне, где его сразу же вызвали в штаб. С ним пожелал побеседовать тот самый майор, который инструктировал водителей перед каждым рейсом. Рассказав ему о своих приключениях, умолчав, разумеется, о русалке, ответив на пару-тройку дополнительных вопросов, парень был огорошен сообщением офицера, носившего смешную фамилию Бричко:
- Знаешь, Соловьёв, странно как-то это всё, - задумчиво протянул майор, - там с тобой ещё особисты побеседуют, но особых неприятностей не жди. А происшествие всё-таки странное.
- Что же тут странного, откровенно-то говоря? - удивился Андрей, - Мы ездим по льду, а это всё-таки не асфальт. Да ещё и этот злополучный снаряд от грёбаных немцев прилетел так неудачно, что просто невезение какое-то.
- Насчёт невезения ты помолчи. Если жив остался, значит повезло, - возразил офицер, - А странно то, что груз, который ты вёз, оказался на льду. Не знаю, весь или нет, там ещё подсчитывают, но на следующий день на том месте, где твоя полуторка ушла на дно, нашли и мешки с мукой, и ящики с банками сгущёного молока и рыбных консервов, и даже кабель провода. Не знаю, будет ли польза с промокшей муки, но с закрытых консервов польза ленинградцам будет точно.
- Я понятия не имею, как это получилось, - удивлённо ответил курсант, - Я в это время был в "Осиновце", где мне выдали полуторку, на которой я вместе со всеми и прибыл к вам.
- Да знаю я, - отмахнулся майор, - у тебя железное алиби, так что ты достать груз со дна не смог бы даже теоретически. Да и кто бы смог? Вот я и говорю, что происшествие-то странное.
Андрей пожал плечами, а сам подумал, что если уж его вытолкнули из-под воды, то могли и груз оставить на льду, а вот на машину, весящую почти две тонны, сил у русалок, видимо, не хватило.
- Ладно, иди и отдохни! Завтра утром новый рейс, так что силы тебе понадобятся. Хорошо ещё, что ты крепкий оказался и не подхватил никакого воспаления, а то выбыл бы из строя надолго.
Козырнув майору, парень отправился к своей хозяйке, где его уже поджидал Егор. Друзья крепко обнялись.
- Ну ты даёшь, - радостно вскричал Егор, - выжил в такой передряге. А я уж подумал, что ты уже бредишь. Ну, когданачал про русалок чтото бормотать.
- Эх, Егорка, ты мне всё равно не поверишь, - вздохнул Андрей, - А ведь я не в бреду это говорил. Меня действительно спасла русалка.
- Ага, нагая и прекрасная, - засмеялся его товарищ, - горазд же ты сочинять.
Андрей лишь грустно улыбнулся. Перед его глазами до сих пор стоял образ прекраснейшей девушки с медленно развивающимися под водой волосами, огромными зелёными глазами, большим и сильным рыбьим хвостом. Будущий моряк знал, что этот образ останется с ним до конца его дней.
02.03.2018
Продолжение здесь.
http://www.proza.ru/2018/08/26/1233