ПРОМСВЯЗЬ (часть вторая)
Мне очень повезло со своим замом. Галина Александровна, не имея технических навыков, была очень изворотливой особой. Да как иначе. В ином случае ей на этой должности было бы не удержаться.
Разделили обязанности мы с ней по-братски. Я занимался руководством бригад и ремонтом станков, а она – организационными вопросами и присутствием на ежедневных планерках при Гете С. Я.
Нас держали на контроле масса проверяющих организаций. Пожарные, экологи, промышленная санитария, экологическая милиция, ОБХСС, охрана окружающей среды. И со всеми нужно было держать связь, и иметь в наличии то, что им нужно дать в нужных случаях.
А еще среди Главных механиков предприятий было такое негласное правило, взаимообмен запчастями и материалами. Вот этими вопросами она и занималась, чувствуя себя, как рыба в воде…
А у нас медленно, но верно, дела стали поправляться. Постоянный контроль, участие в ремонте, оперативное решение по изготовлению запчастей, деталей и механизмом стал приносить свои плоды. Мы стали запускать особо нужные производству станки.
А тем временем на заводе развернулась борьба за вакантное место Главного инженера. Человек шесть на него метили. Председатель месткома, начальник производства, начальники некоторых цехов. Даже летом стали они ходить в костюмах при галстуках…
Но меня это мало интересовало. Своих дел было невпроворот.
19 июля меня неожиданно вызвали к Генеральному директору. Мы как раз развалили токарный автомат на составные части, и я был весь в масле.
Но помыться мне не дали, я и ввалился к Генеральному в таком виде.
Он усадил меня напротив и заявил, что решением коллегии министерства я назначен Главным инженером завода. Я чуть со стула не упал.
Осознав эту новость, я категорически отказался. Мотивируя тем, что у меня нет ни опыта, ни желания занимать эту должность, чем его очень удивил.
Он мне заявил, что мою подноготную Служба Безопасности достаточно долгое время проверяла, что у меня просто выхода нет. А если я уволюсь, то ему в министерстве неприятности грозят. Что ничего тут страшного нет, и мне обязательно помогут.
Выхода у меня не было, но я потребовал карт-бланш. Право на реорганизацию в пределах фонда заработной платы.
Видно, он плохо понял, что это такое, или решил, что потом можно все переиначить. И согласился…
И 19 июля меня назначили Главным инженером завода…
Это в кино показывают огромный кабинет директора, такой же у Главного инженера и с секретаршей посередине. А на заводе кабинет директора занимал Генеральный, Главного инженера – Степан Яковлевич, а секретарша обслуживала их двоих.
Мне выделили маленький кабинет, рядом с комнатой моего бывшего ЭМО. Поставили двухтумбовый стол, шкаф, огромный сейф, несколько столов впритык для проведения совещаний.
Степан Яковлевич стал меня наставлять, как руководить заводом в этой должности, так как много лет был Главным инженером.
Он пояснил, что день нужно начинать с утреннего обхода завода (гонять персонал, по его словам), а затем – планерка с разбором отмеченных замечаний. Второй обход нужно проводить за час до обеда, а последний – за час перед окончанием рабочего дня.
Все замечания записывать в специальный блокнот и требовать, а в случае необходимости, наказывать виновников в нарушении дисциплины или невыполнения указаний. Рублем, естественно…
Совершили мы с ним первый утренний обход. Увидел он, что слесари-ремонтники с утра чай пьют и обрушился на них с руганью, что они работать не хотят, станки стоят, а они чаи распивают. Разогнал, одним словом.
По пути в кабинет директора я осторожно намекнул, что вчерашние заявки по ремонту сотрудники ОГМа выполнили, аварийный станок запустили, задержки в работе нет.
Он мне заявил, что это неважно, что нужно дисциплину поддерживать, а Астахову нужно наказать за то, что людей не контролирует. (А я только вчера был начальником ЭМО).
Одним словом, понял я, что он решил, что я буду у него в шестерках и буду слушать и выполнять все его указания. Но он совершенно не был в курсе и не знал про мой карт-бланш.
Первое, что я сделал, это вернулся в цех и провел собрание.
Люди решили, что я буду выступать в струе директора завода. Но я им сказа следующее:
-В моем понимании чаепитие слесаря-ремонтника показатель того, что оборудование на его участке работает как часы. Он уверен в этом и может себе позволить. И я буду только приветствовать такие факты. Так что можете не прятаться от начальства, а на замечания отвечайте, что пьете с позволения Главного инженера. Но помните, что может быть проведена проверка вашего заявления…
Нужно обратить внимание на взаимовыручку. Ведь не секрет, что слесарь пуп надрывает, ворочая тяжеленные агрегаты, а фрезеровщики и токари не считают нужным ему помочь, потому что считают, что это не их дело…
И самое главное – употребление спиртных напитков на рабочем месте. Предлагаю договориться. Нет мочи терпеть, отпроситесь в письменном виде, возьмите отгул (если есть), или уйдите без содержания. Но не болтайтесь пьяными по заводу. Вот за это буду наказывать строжайшим образом. Не желаю сидеть из-за вас в тюрьме…
Галина Александровна сказала, что обязательно директору донесут. И что этим собранием я нажил себе еще одного врага. К тем, кто считает, что я занимаю не свое место. И мне это так просто не обойдется. На что я резонно ответил, что не он меня Главным ставил, и не ему меня снимать. А за место я не держусь. Хоть сейчас слезу. Только рад буду.
Но самое главное было впереди…