Что ещё можно отыскать в этом мире, одном из сотен других раскиданных по всей бескрайней Вселенной, нежели кроме сотен тысяч разбросанных по всему тёмному небосводу и полной луны нечто более прекрасное? Нечто более заманчивее? Нет ничего более загадочного. Чище и не требующее от наблюдателя абсолютно ничего. Возможно, что и есть нечто, космос всё-таки безграничен в своих размерах, но все они обладают своими иными параметрами, другими красотами. Но и при этом они едва ли в силах сравниться с этими звёздными ночами. Зимними звёздными ночами, когда неспешно падают снежинки и всё вокруг заполнено невыразимой звенящей тишиной.
Аня, сидя за столом, слабо освещаемом настольной лампой, не отрываясь, смотрела в окно. Наблюдала за небольшим квадратиком ночного неба, что можно было увидеть в проёме окна. Но благодаря слабому свету, небо и звёзды, усеявшие его чёрное полотно, просматривались самым лучшим образом. До самой маленькой дальней звёздочки видела она на небосводе. Казалось, каждая звёздочка посылала ей частичку себя, горячий привет из далёкой своей галактики. И умела бы она держать кисть в своих тонких пальцах, то едва ли смогла бы удержаться от безумного желания перевести всю эту красоту на холст, да где взять такие краски, способные воспроизвести их, не искажая ни на йоту, будь же композитором – вывела бы на листе нотные знаки, восхваляющие эту ночь.
Но и в этом случае, едва ли удалось бы передать ей в полной гамме прелесть и воздушность этой ночи. Аня, хоть и обладает художественным вкусом, ни разу не пробовала брать в руки кисть, даже если на уроках рисования учительница всегда и неизменно ставила ей пятёрки. Да и в музыке она тоже, только лишь может, что петь потому, как природа наделила на редкость мелодичным голосом, но этого явно не достаточно, чтобы писать самой музыку.
Глубокий вздох вырвался из глубины души девушки, погружённой в прелестный мир девичьих грёз. О чём она грезила, что виделось ей в её чистых мечтах нам, конечно же, не дано узнать. Трепетно хранит девичье сердце свои тайны. Самой себе и то иногда ей стыдно признаваться в не совсем скромных мыслях, возникающих спонтанно.
Долго она сидела в раздумьях, пока её взгляд случайно не упал на зеркало, где задержался на некоторое время. Да и не только девичий взгляд задерживается на зеркале, иные парни тоже подолгу разглядывают себя, особенно если их природа наделила фотогеничностью. Овальное с несколько выдающимися скулами лицо, большие зеленоватые – почему-то принято именовать их колдовскими – глаза, полные девичьи губы, прямой римский профиль, именно таким привиделось ей собственное лицо, окаймлённое сумраком комнаты.
Сбившаяся на глаза чёлка волос цвета спелой пшеницы, на мгновение скрыла изображение и, неспешным движением убрав её назад, она наконец-то вернулась к начатому. А именно к решению задачи, уже давно ожидающей своей участи. Десятки чисел: целых и дробных, прямые и ломаные линии, параллельные и пересекающиеся, что глаза разбегаются при попытке рассмотреть их. Но только не для неё, эти линии и числа, единственное, что увлекает в настоящее время Аню, это её стихия.
- Аня, тебя на улице ждут, - словно по волшебству, ниоткуда возникшая сестрёнка оторвала её от размышлений над очередной задачей.
Аня, не откладывая ручку, подняла голову и посмотрела на сестрёнку. Но даже в эту минуту, её сознание было погружено в мир чисел и бесконечных линий.
- И что же ты застыла, как изваяние Венеры Милосской? Я говорю, тебя на улице дожидаются…
- И кто же, если не секрет? – словно очнувшись от забытья, она спросила у сестрёнки.
- А то ты не знаешь? – с насмешкой отозвалась та. В ту же минуту скоренько поспешив покинуть комнату.
Аня не спеша вышла из-за стола. С вешалки сняла пуховую шаль, накинула на плечи шубку и на ноги натянула валенки. Она только успела взяться за ручку двери, когда до неё донёсся голос матери:
- Ты что, на всю ночь собралась? – укоряющее и недовольно.
- Ну что ты, мама. Я скоро зайду, - ничуть не обращая внимания на назидательный тон матери, спокойно поспешила она ответить. До сего дня, Аня не грубила матери, считая правой подсказывать.
Аня вышла на улицу. С тепла, ей показалось несколько морозно. В воздухе искрились снежинки, лениво падающие с неба. У ворот она заметила тёмную застывшую фигуру одноклассника. У того и плечи успели покрыться тонким слоем выпавшего снега. «Долго же он ожидает», - невольно возникли в голове девушки мысли и, ей даже немного жаль стало его, что заставила столь долго ждать себя. Да и откуда ей было знать, что это именно он. Сеня около недели не посещал школу из-за гриппа, а тут ещё сразу после болезни решил выйти на мороз. Не побоялся, что может грозить осложнение, более худшее, нежели сама болезнь.
Не иначе, как решил у неё выведать насчёт уроков, тем и заданий. По сравнению с остальными ребятами, он ещё занимался усердно, в стороне отставив всякие увлечения свойственные ребятам выпускных классов. Но ведь рядом с ним, бок о бок живёт другая одноклассница. Ведь и она также могла посвятить в проходящие темы. Почему же он только к ней не пошёл? Почему-то решил идти до неё, ведь до Ани идти ему чуть ли не через всё село. Да ещё в такой мороз.
Поприветствовав одноклассника, Аня подошла ближе. Лицо его тоже раскраснелось от мороза. Перекинувшись несколькими словами, ничего общего не имеющего со школой, Аня подробно поведала о пройденных темах, о задачах. Поскольку были контрольные работы по многим предметам, домашних заданий не задавали и, завершив на этом разговор, она собралась покинуть его. Но Сеня решил подзадержать её. У Ани и самой не было особого желания так скоро возвращаться в жарко натопленное помещение.
И здесь, на улице, небосвод виделся во все стороны до самого горизонта, теряющегося за лесом. Об этом она только хотела начать разговор, как с крыльца до них донеслось:
- Аня! Ты ещё долго собираешься быть там? Заходи домой.
Аня, как ни жаль было, поспешила распрощаться с Сеней. Не спеша зашла домой. У порога едва не столкнулась с ожидающей её возвращения мамой.
- Как парня увидите, про всё на свете забываете. Что ему ещё понадобилось?
- Я ж не долго пробыла, - в свою очередь поспешила оправдаться Аня. – Про домашние задания расспрашивал. Что ещё-то?
- В классе одна ты что ли учишься?
- Мама, я разве то-то несуразное совершила? Отчего ты взбеленилась-то?
- Посмотрите-ка на неё, не нравится когда высказывают правду. Когда совершишь, уже поздно будет спохватываться. Не успеешь заметить, как в подоле принесёшь…
После этих слов у Ани пропало всякое желание общаться с матерью. И ведь всегда так. Стоит хотя бы на пару минут задержаться на улице, чуть ли не во всех земных грехах услышишь упрёки. Всегда одно и то же… Пора бы Ане привыкнуть к этому, не в первый раз происходит. Но почему-то каждый раз больно задевают девушку упрёки матери, необоснованные упрёки. Непрошеные горючие сл;зы выступили у неё на глазах. Ведь было бы за что, не было так обидно, а она же без всякого повода третирует её. Обида затмила неокрепшую душу девушки, выплеснувшуюся слезами. И сегодня повторилось.
Аня, не раздеваясь, прилегла кровать и с головой накрылась одеялом. Беззвучный плач терзал её. За что? За какие такие провинности? Почему же она не желает меня понимать? Не доверяет? Не верит, что она способна беречь свою девичью честь и честное имя родителей? Боится, что опозорит их? Или напротив пытается унизить, побольнее уколоть? За что?
Она ещё долго плакала беззвучно, не в силах успокоиться. Уже и мать утихомирилась. Хотя, что ей: проорала и забыла, взрослые всегда так. Накричат на детей, наговорят и забывают. О том же, что всё это оседает в душах и сердце детей, как-то не задумываются. В комнате воцарилась тишина и только по радио чей-то чистый и довольный голос выводит весёлую песню, не ведая, что где-то девушка лежит и плачет беззвучным плачем:
Птица счастья завтрашнего дня
Прилетела крыльями звеня…