После обеспечения противолодочных сил в Поти и испытаний на Пицунде подводная лодка вернулась в базу. Поднявшись на верхнюю территорию бригады, я зашёл в каюту. Каюта была определена для меня и командира С-96 капитана 2 ранга Иванкина Ивана Кузьмича. Он лежал на койке я думал, он отдыхает и тихонько вышел к оперативному дежурному узнать план. Однако когда я вернулся и собирался уходить он смотрел на меня и молчал. Всегда был весёлый, а здесь молчит. Я спрашиваю, что случилось – молчит. Позвал доктора лейтенанта Разинкина, а сам побежал перешвартовывать лодку по указанию комбрига. Потом оказалось у него инфаркт. Странно, не зайди я, и нет человека на рабочем месте.
Утром узнал, что я иду на подводной лодке С-96 на Тендровскую косу обеспечение «морских котиков». Командиром электромеханической боевой части был капитан-лейтенант В.Гнусарев, заместителем пошёл капитан 2 ранга А.И.Романов (инструктор политического отдела), штурманами 2 молодых лейтенанта Манучаров Андрей Иванович штатный и для отработки лейтенант В.П.Погорлюк, командиром моторной группы старший лейтенант А.И.Захламин и для отработки лейтенант А.П.Юрьев. Обеспечивали выход из подводной лодки и вход в неё под водой через торпедный аппарат. Старший был как всегда их главный водолазный специалист капитан 1 ранга А.В.Фармагей. В один из дней он прибыл на водолазном судне с группой «котиков». Поднявшись на борт лодки, говорит, они вчера погуляли, теперь посмотрим, как будут выполнять свои тренировки. Для выхода из торпедного аппарата перед задней крышкой ставится специальная ванна. Боец надевает снаряжение и с помощью ванны входит в торпедный аппарат по два человека. Затем открывается передняя крышка, они выходят в море. Так вот когда зашла первая группа в торпедный аппарат, я находился на мостике. Старшему помощнику дал приказание мостик подключить, чтобы слышать, что делается в подводной лодке. Проходит время пора выпускать группу, слышу, капитан 1 ранга А.В.Фармагей говорит, подержи их в аппарате подольше. Я засёк время, проходит 10 минут, водолазы не выходят. Спрашиваю, почему не выходят водолазы у старшего помощника. Он отвечает, капитан 1 ранга Фармагей просит подержать их, они вчера подрались с лётчиками в ресторане пусть посидят. Старпом ты помнишь своё состояние, когда проходишь, задачи по лёгко водолазной подготовке (обязательные для всех подводников) и ждёшь открытие передней крышки торпедных аппаратов. Давай выпускай, а капитану 1 ранга Фармагей пусть придумает им другое наказание. Когда за их здоровье будет отвечать лично он, а не мы с тобой. После этого всё пошло по плану. По окончании капитан 1 ранга Фармагей сказал завтра возьмёте группу из 4 человек и пойдёте на выполнение определённой задачи. Было ясно проверять противодиверсионную готовность частей флота. На следующее утро в 09.00 прибыла группа из 4 человек. Получили радио от оперативного дежурного флота «Вам следо-вать на рейд главной базы. Встать на якорь в точке Ш.; Д.; (напротив п. Кача).
В тёмное время суток высадить разведывательную диверсионную группу. Ясность подтвердить временем прибытия в точку». Сделав приготовление, начали движение. Встали на якорь в 20.00, доложили оперативному дежурному флота о прибытии и постановке на якорь. Не вооружённым глазом было видно, на берегу метров через 15-20 стояли часовые. Видно утечка информации из штаба флота присутствовала. Как на войне всегда есть победители, побеждённые и предатели (или разведчики). Старший группы говорит, как всегда нас ждут. Я спросил его, когда будете выходить? После нуля часов.
Выход обязательно должен был быть из подводного положения. Решил помочь им. Приказал командиру боевой части 5 и боцману сделать 2 плотика на концах по 15метров. На них установить автономные фонари, чтобы они изображали лодку на якоре, когда мы погрузимся под перископ. Изготовили эти приспособления и опустили на воду. По команде одновременно включили фонари и выключили якорные огни. С берега были слышны периодически крики часовых. В 02.30 старший говорит нам пора, в первом отсеке всё готово. Подводная лодка медленно погрузилась без хода на перископную глубину 8,0 метров. Через 40 минут группа убыла. Продули среднюю и всплыли в позиционное положение. После продувания балласта начали зарядку аккумуляторной батареи. Пришёл план от оперативного дежурного дивизии «Вам в16.00 занять полигон покладки подводных лодок на грунт (под Ялтой) и обеспечить испытание крейсера АСС «Эльбрус». Покладкой подводной лодки на глубину 120 метров. Время подводного положения с16.00 и всплытие в 18.00, через двое суток. Ясность подтвердить временем всплытия». Самое странное было в том, что приказом Командующего Черноморского флота этой подводной лодке запрещалось погружаться глубже перископной глубины. Из-за коррозии труб торпедных аппаратов вне прочного корпуса подводной лодки. Связываюсь с оперативным бригады и говорю по засекреченной связи вы знаете об этом приказе КЧФ. Имеется на доске передо мною. План знаете для подводной лодки С-96, да. Какая глубина 120 метров. Где и кто, обманывает? План флота. Требую у него связаться с оперативными дежурными дивизии и флотом и выяснить правильность задания. Сам начал движение с внешнего рейда по плану (предварительно запросив у ОД флота добро), решил на Балаклав-ском рейде свяжусь с начальником штаба дивизии капитаном 1 ранга Сиваш Леонидом Ивановичем.
На внешнем рейде связался с начальником штаба дивизии. Получил ответ, выполняйте план. Передал ему ваше приказание записано красной пастой в вахтенный журнал, простым карандашом в навигационный журнал (опыт С-80 показал запись им, сохраняется) и на магнитофон. Я прекрасно понимал, вода не сжимается, заполнив торпедные аппараты водой можно смело погружаться. Но, зачем тогда издавать такой приказ командующего.
И потом если прокорозировали трубы торпедных аппаратов (толщина труб равнозначна толщине прочному корпусу), почему не может прокорозировать прочный корпус?
Опыт службы уже имелся. Это наказание за швартовку артиллерийского катера « ОК-325» не полное служебное соответствие. Партийная комиссия за «Кавказ». Отказ в моём рапорте о переводе меня для дальнейшей службы в Магадан.
Вызвал на мостик заместителя. Поднявшись, он говорит, я всё слышал Анатолий Яковлевич. Я сказал спасибо ситуация не приятная. Обстановка, если мы заполним водой торпедные аппараты, проблем нет. Капитан 2 ранга Анатолий Иванович Романов бывший командир боевой части три, минноторпедной на подводной лодке С-66. Этой лодкой командовал капитан 2 ранга Коротченков Александр Петрович мой учитель. Решили погружаться (я до последнего момента ждал отмены, надеялся об отмене). Однако ни командование бригады, ни командование дивизии, ни дежурный по техни-ческой готовности у ОД флота, ни дежурный по боевой подготовке, ни сам Оперативный дежурный флота не обратили внимание на приказ Командующего ЧФ о запрете погружения подводной лодки С-96 глубже перископной глубины (ни само командование флотом).
Передав радио о занятии, погружении и всплытии согласно плана. Начали погружение без хода. На глубине 8 метров командир боевой части 5, капитан - лейтенант В. Гнусарев говорит, я отказываюсь погружаться. Я вызвал командира моторной группы старшего лейтенанта А.И. Захламина и сказал, погружайтесь без хода. Командир боевой части плохо чувствует себя и отправил его во второй отсек. Подводная лодка погрузилась и легла на грунт на глубине 123 метра. Приняли 4 тонны воды в уравнительную цистерну, чтобы не рыскала от течения и для безопасной работы водолазов. Вахта заступила по пребыванию подводной лодки на грунте. Я обошёл подводную лодку и во втором отсеке переговорил с командиром боевой части 5. Он извинился, я буду выполнять свои обязанности. Я сказал ему, с 00.00 часов заступайте на вахту. Позже ночью мы долго обсуждали сложившуюся ситуацию. Я прекрасно понимал его. Он грамотный инженер механик говорил те же слова, которыми была забита моя голова. Он тоже отвечал за лодку, экипаж. С утра спасатели начали свою работу. Опять к нам опустился спасательный автономный снаряд командир старший лейтенант Анатолий Иванович Котигороховский. Он пришёл в центральный пост подводной лодки мы поздоровались с ним, со словами встречаемся только на глубине 120 метров. Это запомнилось на всю жизнь. Взяв 5 человек во главе с капитаном второго ранга Романовым Анатолием Ивановичем. В этот раз при-шлось назначать людей, желающих выходить, не было.
Вспоминал работу ранее на подводной лодке СС-552 обстановка была более спокойной. Видно в экипаже тоже обсуждали вопрос, почему лодку погрузили на глубину 123 метра, при наличии приказа командующего о запрете погружения более 8 метров именно для С- 96. Закончив обеспечение, всплыли. Море было спокойное, и весь экипаж стремился подняться на мостик. Я разрешил выйти на верхнюю палубу на перекур, а затем дружно уложить кабель трос и поставить на место аварийно спасательные буи.
Всеми этими мероприятиями руководил командир БЧ-5 капитан-лейтенант Гнусарев.
После прихода в базу ни один начальник мне так и не ответил на этот интересующий всех вопрос. Два офицера командир боевой части 5 капитан-лейтенант В.Гнусарев после этого перевёлся в училище СВВМИУ начальником лаборатории, а штурман лейтенант В.Погорлюк перевёлся в бригаду охраны водного районна.
Я вернулся на свою подводную лодку СС-552. опять обеспечение авиации и противолодочных сил флота. В середине июля получаем приказание подготовиться к учениям в Болгарии.
В июле 1982 года состоялись учения Объединённых вооружёных сил государств Варшавского договора.
Фолклендский военный конфликт между Великобританией и Аргентиной и боевые действия Израиля против Сирии в долине Бекка. Требовали от руководства Варшавского договора принять определённые меры.Были проведены командно- штабные учения «Центр-82», на которых отрабатывались действия штабов ОВС при переводе вооружённых сил в высшие степени боевой готовности и действия их в начальный период войны. Учения проводились в Болгарии. Учавствовали совместные противолодочные силы Черноморского флота , флота народной республики Болгарии и флота Социалистической Республики Румыния.
Также ракетные катера и десантные силы Объединёного Черноморского флота. Подводные лодки две от НРБ и одна СС-552 от Черноморского флота. Лодки базировались в Варне остальные силы в Бургасе. Самое интересное мне пришлось делать решение и докладывать его двум командующим . Адмиралу Н.И.Ховрину, адмиралу В.Янакиеву и офицерам объединённого штаба. На докладе офицер оперативного управления капитан 1 ранга Ю.Ламзин стал задавать вопросы по связи.
В случае не прохождения радио о всплытии. Я ответил ему по документам связи объединёного флота. Потом он мне сказал, надо отвечать и по документам «Глобус» и «Алмаз». Странно было это слышать и где эти разведчики кто с кем спит , и кто сколько пьёт?
После окончания учения зашли в Варну в дивизион подводных лодок Болгарии. На подведении итогов в дивизионе был поощрён грамотой командира дивизиона капитана 1 ранга Янкулова. После приготовления подводной лодки запросил добро на выход, получил сейчас за вами придёт машина и вам быть на разборе в Бургасе. Приказание Командующего адмирала Н.И.Ховрина. Пришлось переодеться и ехать в Бургас. Старшему помощнику дал указание заступить по готовности и ждать, по приезду сразу будет съёмка. Приехал в Бургас, там проводился разбор под руководством командующего Болгарским флотом адмиралом В.Янакиевым. Начали поощрять отличившихся, называют моё звание, фамилию я подхожу и мне вручают часы от имени, командующего адмирала В.Янакиева. Странно получать отечественные часы от болгарского командующего.
Затем был банкет я, просидев 1 час, попросил у командующего адмирала Н.И.Ховрина разрешения убыть по плану перехода. Получил ответ сиди, отправят в Варну вертолётом, с тобой хочет выпить Командующий болгарским флотом (все смотрели на меня). Садятся за столы и мне наливают коньяк и зовут к командующим. Он выступает, а затем чокается со мной и обнимает. Я был ошарашен. Адмирал Н.И.Ховрин говорит, а теперь езжай на вертолёт.
Прибыв на лодку, я спустился вниз и обалдел, весь второй отсек был заставлен связками книг. Я вызвал старшего помощника и спросил, что это такое? Командир дивизиона ремонтирующихся кораблей и часть офицеров следуют домой в Севастополь. Здесь я не сдержался и накричал на него. Море штормовое как ходить по отсеку, даже я не могу попасть в каюту переодеться. Всё разместить по отсекам так, чтобы можно было добраться до аварийно - спасательного инструмента и средств пожаротушения. Самое главное ты знаешь, что на подводной лодке имеют право выходить лица с разрешения начальника штаба флота и отработавших задачи лёгко водолазной подготовки. Ты знаешь их 12. Короче времени нет, размести их, объясни что можно и чего нельзя. А сейчас по местам стоять со швартовых сниматься. И чтобы никто не мешал. После выхода из Варны я стоял на мостике и думал. Наши книги везут и это нарушение. А в душе думалось, как родного брата отправили из Болгарии, только зато, что отказался подписывать фиктивные акты выполненных работ. Может быть, именно этот командир дивизиона (Р.Шамсутдинов) и требовал подписывать. А дело обстояло следующим образом. В заводе «Флотский арсенал» ремонтировались корабли и суда черноморского флота. И пришла первая подводная лодка С-296 в ремонт. Работы проводились на других объектах, а акты выполненных работ требовали подписывать на лодке, для оплаты работ производимых на других объектах. Хотя работы ещё не проводились. Для оплаты труда работникам судоремонтного завода. Все ремонтирующиеся суда замыкались на 63 бригаду ремонтирующихся кораблей. Вместо того, чтобы решить это официально через техническое управление ЧФ, главное техническое управление, через 10-е управление и конечно командование ВМФ.
Боялись докладывать командованию, как есть. В тоже время, решая свои меркантильные интересы. Самое страшное партийные органы в лице политического отдела 63-й бригады и политического управления флота всё это курировали.
Об этом я узнал у брата уже после выхода на пенсию. Володя рассказал это уже по окончанию моей службы, а он старше меня на пять лет.
Ремонт болгарскими специалистами затягивался, цена ремонта росла. И когда он отказался подписывать акты, последовало решение этих органов совместно с политическими органами убрать командира и поставить приемлемого. И при этом как всегда одно и тоже объяснение. Распитие спиртных напитков.
В результате принесённая жертва командир, призёр первенства ВМФ по торпедным стрельбам в 1980 году. Был возвращён в Севастополь и отстранён от академии (позже я узнал одной из причин было, мама полячка – которая всю жизнь прожила в России). А в академию был отправлен капитан 3 ранга Лупаков (будущий предатель), хотели от него избавиться и в результате взрастили бестолкового до заместителя командира дивизии.
Правда в бригаде говорили, что Лупакова отправили в академию, чтобы дочь Царёва в этот период жила своей семьёй в его квартире, но я этому не верил (хотя позже убедился, что и этот вариант мог быть).
Но и сам я столкнулся с этим, когда в ноябре 1985 года прибыл в ремонт на подводной лодке С-287. напишу об этом подробнее позже.
Я решил не разговаривать с офицерами ремонтирующегося дивизиона. Ведь было ясно, меня нет на лодке приказ старпому вышестоящим начальником. Кто знал, когда подводная лодка пойдёт в Севастополь? Кто выделил транспорт? Почему не подошли к командиру?
Старпому приказал, передать по приходу, быстро всё вывезти. Пришли мы в Севастополь и ошвартовались у 4-го причала 02.00 20.07.82 года с юга третьим корпусом. На пирсе уже ждал КАМАЗ. Было противно, мне предложили, помогут поступить в академию. Я убыл к оперативному дежурному и спросил у оперативного дежурного, кто разрешил проезд машины на нижнюю территорию. Ответ не знаю мне это не интересно.
Завтра вам планируется выход обеспечение автономных спасательных снарядов. Я уже не удивлялся, просто посмотрел план. Подводное положение с 09.00 до 16.00 полигон рядом с главной базой. Я представил, пришла бы лодка утром и вместе с этими любителями книг обеспечивать снаряды. Задача была простой лечь на грунт 60 метров и сначала АРС (автономный разведывательный снаряд) ищет нас, а потом наводит на нас СПС ( спасательный подводный снаряд). Позвонил на лодку старшему помощнику, что выход и приготовление в 05.30 утра. Он мне ответил радостным голосом, всё вывезли.
Большая новость была, когда мы ошвартовались у причала №3 первым корпусом с севера. Я был удивлён этим местом, но удивление прошло после приказания командира бригады контр-адмирала Б.М. Царёва. Вам покрасить лодку внешне и будете участвовать 23 июля в генеральной репетиции и на параде, в честь дня ВМФ. Задача покрасить корпус понятна, за один день решим. Но ведь люди были в море и опять все праздники на параде. Поставили перед экипажем задачу, определили фронт работ, отпустили не занятых людей домой. Я поднялся в штаб. Командир бригады вызвал к себе. Объяснил подводная лодка С-66 на репетиции, «заехала» под якорь цепи крейсера «Грозный » стоящего на 14 причале. Ваша задача погрузиться на рейде Голландии и под перископом следовать на выход. На траверзе трибуны всплыть в позиционное положение, принять от вертолёта пакет. Погрузиться и под перископом выйти на внешний рейд. Сказал, есть вышел. По дороге к себе в каюту, встретил командира капитана 2 ранга В.В. Ермолова, он управлял подводной лодкой С-66, позвал к себе в каюту рассказать, как всё произошло. Там было четыре командира и все пытались говорить. Мысль одна «Грозный» не правильно стоял на якоре. Я был удивлён. Он стоял на якоре и привязан кормой к берегу, стояла сходня. От 14 причала до инкерманских створов 350 метров, о чём вы говорите. Длина крейсера 143 метра + 180 метров якорь цепи. В сумме 323 метра. Если считать высота носа крейсера 10 метров, глубина у носа 15метров, то якорь будет лежать от носа крейсера в 155 метрах. До инкерманских створов 48 метров. Чтобы якорь держал корабль 80% якорь цепи должно лежать на грунте. Итак, вина командира подводной лодки однозначна. Даже если перископ доверили вахтенному офицеру, нарушив всё, что только можно. На меня обиделись, я понял почему. Вообще командиры лодок, где бы они ни служили, на каком флоте, а управление кораблём остаётся для всех одинаковым.
Покрасив лёгкий корпус. Вооружив длинный флагшток, получив новый флаг ВМФ.
Утром заняли место в бухте Голландия. При отходе от пирса на борт прибыл заместитель командира бригады капитан 1 ранга А.М. Евстафьев. Самый не везучий офицер командования бригады. Везде где он не присутствует, происходят не стандартные ситуации. То тонут практические торпеды, лодка погружается с открытыми передними крышками торпедных аппаратов ниже 150 метров. То лодки теряют якоря. Самое главное отвечают командиры, но на борту заместитель командира бригады, он, же должен обучать! Никакой ответственности.
Это отступление. Проверив дифферентовку в журнале. Говорю командиру боевой части 5, сейчас погрузимся, проверим нагрузку и всплывём, балласт продувать не будем. Капитан 1 ранга Евстафьев нет, задание вам изменили. Будем идти за БДК (большим десантным кораблём) напротив трибун подлетит вертолёт, передаст пакет. Вы погрузитесь и под перископом выйдете на внешний рейд. Я дал команду капитана 3 ранга Л.Н.Ермолаева пригласить на мостик, где происходил этот разговор. Объяснил, что погружаться будем перед трибунами. Он попросил открыть кингстоны средней группы главного балласта, чтобы не было никаких чудес. Заместитель командира бригады запретил. Я возразил почему? Ведь клапана вентиляции закрыты. А если один кингстон не откроется во время? Ведь командир боевой части не просто так просит, а знает свою материальную часть. Тем более лодка давно просится в ремонт. Дал команду открыть кингстоны. И надо же так случиться кингстон левого борта цистерны № 4 не открылся (не знаю, по какой причине) на этом вопрос был решён. Мы прошли без замечаний. Командующему флотом и командиру дивизии понравилось. Над водой был только военно-морской флаг и перископ.
Вернулись в базу, на пирсе капитан 1 ранга Евстафьев сказал молодцы. Это была пятница. Мне дежурный по бригаде передал, что я заступаю дежурным по бригаде в воскресенье – в праздник день ВМФ. Это было чудесно. Я говорю заместителю командира бригады, кто будет производить инструктаж вахты, если я не успею ошвартоваться? Командир бригады утвердил, я ничего не могу изменить. Значит, лодку можно заменить, а командиру после прохождения на параде в форме раз на вахту.
И самое странное так всё и получилось. Я не стал разговаривать на эту тему с командиром бригады. Здоровье дороже. Ибо когда он начинал говорить, слышалась чисто русская речь.
Прошли мы на параде отлично, по радио было слышно. Получили благодарность от командующего и лодку запустили в базу в 14.30. Ошвартовался в 15.15. и успел заступить на вахту. Сколько потом было удивления. Когда в понедельник утром я докладывал комбригу о замечаниях в период несения вахты. Сначала хотел надеть измазанную форму раз (вертолет, передавая пакет, поднимал брызги и всё это на белоснежном материале), было стыдно перед старшинами и матросами.
Во время прохождения на трибуне была супруга вместе с дочкой и приехавшей в гости тёщей, Екатериной Васильевной. Когда я приехал домой в понедельник вечером они мне всё рассказали. А дочка сказала, мы все плакали когда, лодка исчезла под водой. Я спросил у неё, а флаг ты видела и перископ? Она ответила, но всё равно я за тебя переживала. Было приятно слышать родной голос.
Встретив в понедельник капитана 2 ранга В.В.Ермолова, я спросил, как отдохнули. Он стал извиняться, и говорить, не знал, что ты – заступаешь.
Я про себя подумал, наверное, в Магадане они не отмечали праздник день ВМФ.
Служба шла своим чередом. Утром разбор «полётов» за ночь. Все командиры собирались в рубке дежурного по бригаде и выслушивали познания командира бригады в чисто русском языке. Кто был в комендатуре задержан, кто в самоволке. Вечером в17.00 собирались в кабинете и опять выслушивали и хорошо, если это совещание заканчивалось в 19.00. А если оно начиналось (как правило, после ужина) в 19.00, то все офицеры и мичмана в экипажах ждали своих командиров с доклада. Естественно после этого часть из них шла не домой, соображало на «троих», дальнейшее поход в комендатуру и утром опять разбор. Всё работало «как вечный двигатель». Я требовал от старшего помощника, чтобы он принимал доклады от командиров боевых частей и начальников служб и оставлял для меня вопросы, требующие решения у старшего остающегося по боевому заместительству. Остальных отпускал домой в 18.00. И все шли к семьям, а не в комендатуру.
Казалось элементарные вещи, распорядок дня обязаны исполнять все и командир соединения в первую очередь.
Я всегда удивлялся, почему политический отдел, который везде и всюду кричал, что заботятся о быте матросов, старшин, мичманов и офицерах не вникал в этот вопрос.
Потому что они, пользуясь тем, что им предоставляется отгул за работу с личным составом в воскресение. Уходили в один из дней отдыхать, а почему офицеры и мичманы, тоже обеспечивающие в выходные дни, не могли этого делать??? Вообще я уже тогда сделал для себя вывод – когда начальник не знает, что делать он начинает орать (конечно, на чисто русском диалекте) или рожает, какую-то писанину абсолютно не нужную.
Опять пошли обеспечение авиации и особенно автономных снарядов. В ту пору в ВМФ поступало много автономных снарядов от промышленности. А сдавались они в Севастопо-ле на «Персее» рядом со 153 бригадой подводных лодок. А также сдавались новые подводные лодки 641 Б и 877 проектов. Это накладывало большие трудности командованию бригады. Был дивизион ремонтирующихся подводных лодок, почему не замкнуть это на него. Ведь основные тирады и разборы на докладе у командира бригады были по этим экипажам.
И вот на одном из испытаний снаряда 6000 (мог погрузиться на 6000метров) был оторван аварийно спасательный буй. Судном носителем снарядов. На этом снаряде я встретился, вернее нам в лодку спустился старший мичман В.Доценко. Когда я служил командиром подводной лодки С-70, он служил старшиной команды трюмных машинистов. Отличный специалист. Он рассказал, что снаряд для Тихоокеанского флота.
Я задал ему вопрос, почему ушёл с лодки на снаряд (имел высшее образование). Ответил интересно новая техника и больше платят. Сам выбрал себе путь.
После всплытия нам загрузили на палубу наш АСБ. Прибыв в бригаду, мы увидели, что все лодки готовятся к рейдовым сборам, приводят себя в порядок. Нам говорили, вы занимайтесь обеспечением. Когда личный состав под руководством командира боевой части 5 , капитана 3 ранга инженера Леонида Николаевича Ермолаева закончили работы по АСБ. Опять вышли в море на обеспечение сдачи снаряда от промышленности, в ВМФ.
На работу по установке буя в заводе отводится 10 дней. Экипаж сделал это за сутки. Подводная лодка лежала на грунте 2 суток. Снаряды разведывательные находили лодку и передавали снаряду спасения. Он спускался нам на комингс пло-щадку, присасываясь, экипаж приходил к нам внутрь прочного корпуса. Это уже стало обычным делом. Человек привыкает ко всему. Опять в седьмой отсек спускалось порядка 400 литров морской воды. Всё это происходило, когда под-водная лодка лежала на грунте, на глубине 60 метров.
После всплытия нам поступило приказание следовать на рейд Балаклавы, для участия в рейдовых сборах. Прибыв на рейд, получили координаты точки, для постановки на якорь. Встали на якорь в 18.30 и получили план рейдовых сборов. Согласно которого на следующий день мы предъявлялись штабу дивизии, т.е. командир дивизии (временно исполняющий обязанности капитан 1 ранга Л.И.Сиваш) проводит смотр подводной лодки. Это была «бомба» не простая, а специального назначения. Собрал командиров боевых частей, командиров отсеков. Объяснил ни в коем случае ничего не красить, просто всё помыть и повторить книжки боевой номер. Командир боевой части 5, капитан 3 ранга Л.Н.Ермолаев сказал, я лейтенантом начинал с ним службу и всё будет хорошо. Смотр начался с седьмого отсека. Странно обычно с первого. Сколько я услышал приятных слов. Мы и бездельники и т.д. и т.п. я молчал, когда закончил начальник штаба дивизии я сказал. Вы читали план, чем занималась подводная лодка последние сутки, когда все готовились к рейдовым сборам. Подводная лодка исправна, вся материальная часть в строю. Л.И.Сиваш, почему трюм 7 отсека ржавый? Два балла я поехал.
Плохо когда руководитель не знает технологии испытаний. И быстро делает выводы. Я не выдержал, подводная лодка лежала на грунте двое суток и в трюме была морская вода. Вот вам и говорю, почему трюм 7-го отсека ржавый? Если не слушаете командира, спросите у заместителя командира дивизии по электромеханической части. Но катер уже отошёл от подводной лодки. Подошёл командир боевой части 5, я не узнаю его? Я ответил, ему всё уже произошло, будем выполнять план рейдовых сборов. С 14.00 началось гидроакустическое учение ГАУ, подводная лодка выделенная изображает лодку цель (она должна была идти под РДП). Ма-неврирует, а остальные определяют её элементы движения и за тем предоставляют отчётный материал на флагманский корабль (корабль управление «Даурия»). Команда пообедала, я вызвал на мостик старшего помощника, приказал в 13.50 КБР (корабельный боевой расчёт) боевая готовность №1. Вы в пеленгатор пеленгуйте подводную лодку цель. Я буду выполнять ваши обязанности, собирать доклады от членов КБР, вырабатывать осреднённый курс, скорость и дистанцию до цели. Почему я дал ему такое приказание. Он задавал вопрос, почему акустический пеленг и перископный не совпадают, акустики точнее пеленгуйте. Я хотел, чтобы он сам всё понял (какую часть лодки пеленгует акустик и какую пеленгует он в пеленгатор). Всё шло нормально, меня вызвали в рубку радистов на переговоры. Ясно «Бобби Халл» будет воспитывать (так командиры называли за глаза командира бригады). Передал старшему помощнику я во втором на переговорах с комбригом.
Всё услышанное я уже представлял себе ещё при отходе катера с начальником штаба дивизии. Минут пять я всё это слушал и вдруг последние два пеленга, полученные от акустиков, не менялись. Я закричал в центральный, оба мотора «Товсь» и выскочил на мостик. Подводная лодка цель С-348 ею управлял капитан 3 ранга Ф.Ермалюк, шла прямо на нас в район 5 отсека. Поступил доклад из 6-го отсека оба мотора «Товсь». Дал команду оба малый вперёд. Впервые стоя на якоре, дал ход оба мотора малый ход. В лодку стреляли ракетами, вызывали по связи, но всё бесполезно. Она приближалась прямо в район 6-го отсека, оба средний вперёд и С-348 прошла по корме в дистанции 5-7 метров. От нашей отработки она накренилась на противоположный борт. Дал команду оба средний назад, погасив инерцию, я ждал, останемся с якорем или без него. В голове пролетело всё как в кино, почему старпом не прореагировал, когда пеленг не менялся. Видел он в пеленгатор приближение лодки? Хорошо, что С-348 шла под моторами, не под РДП. Мог произойти самый страшный случай «таран» подводной лодки и на рейдовом сборе. Через 5 минут последовало приказание сняться с якоря и следовать в Балаклаву. Сыграли по местам стоять с якоря сниматься. Вызвал старшего помощника с пеленгами. Увидел, что по акустическим пеленгам 3 минуты пеленг не менялся. Спросил у него, почему молчал, ответ думал, отвернёт. Что он не видит нас? Итого пока я получал воспитательную нотацию, ты думал. Я скажу тебе, ты имеешь допуск. А я теперь тебе не могу доверять. Ведь если бы лодка цель шла под РДП столкновение не избежали. Скорость у неё была бы больше, времени бы не хватило на расхождение. Молодцы электрики быстро приготовили моторы, ведь всё было в исходном положении. Про себя подумал, я тоже хорош, слушал «русскую» речь очень внимательно. В этот момент радисты доложили, прослушали доклад с корабля управления «проверим, потеряли они якорь». Стало ясно, хотят проверить (а с исполнением С-348 галсов на гидроакустическом учении не разбирались). Исполнили «Буки» и вошли в Балаклаву ошвартовались у второго причала левым бортом. Никто не приходил проверять. Стали делать зарядку своими машинами с разрешения заместителя командира дивизии по электромеханической части капитана 1 ранга инженера Алексея Анисимовича Муха. Странно загнали лодку в базу и разрешили делать зарядку своими машинами. И когда приехал гонец от начальника штаба дивизии я запретил выдавать что либо. Самое интересное всё замолкло и на следующий день получили приказание пополнить запасы и следовать на обеспечение науки, на «Кавказ». Теперь я понял, не могу положиться на старпома. При его ночной вахте, на переходе состоялся откровенный разговор. Где он сказал, всё понял, а я ему сказал: лучше уходите, вы опасны для службы на мостике подводной лодки. Ответ я знаю. И действительно вскоре был переведён для службы в учебный отряд.
На «Кавказе» пробыли до середины ноября. С приходом в Севастополь меня «обрадовали» назначением командиром на подводную лодку С-287. Моя подводная лодка СС-552 на этот период пробыла в море 203 суток. Побывала во всех портах Чёрного моря, кроме Турецких портов. Один раз даже получал приказание следовать в Азовское море. Докладывал, карт нет. Вернули при подходе к Керченскому проливу. Но экипаж был сплаванный, дружный и не раз печатали о нём в газетах. И один раз в передаче «Служу Советскому Союзу» передавали выход в торпедную атаку. Хотя на ней не было торпед.