"Эта, как ее", она же "полосатое платьице" - Любовь Евгеньевна Белозерская - была незаурядным, талантливым человеком. Занималась конным спортом, была одной из первых женщин в СССР, получивших водительские права (автомобиля у нее не было - откуда? - но водить она научилась, просто так, потому что вообще, в отличие от Елены Сергеевны, очень любила учиться и развиваться). Оставила яркоталантливые, захватывающе интересные, прекрасно написанные мемуары "О, мед воспоминаний..." - как жаль, что у меня эту книжку стащил кто-то из гостей. Очень любила животных - в отличие от Булгакова, который к домашним питомцам был равнодушен. Пока они жили вместе, в доме всегда были животные - пес Бутон, кошка с котенком, - и в произведениях Булгакова стали появляться животные: собаки Банга (Банга - это домашнее прозвище Л.Е., которое дал ей Булгаков, от "Любанга")и Жак, безымянная кошка из "Записок покойника".
Л.Е., прекрасно образованная, бывшая в первом браке также за известным литератором Не-Буквой, была секретарем мужа, а когда он заболел - стала еще и нянькой. В 1929-м году Булгаков ждал ареста - Л.Е. была рядом, не искала любовника-покровителя из НКВД (так многие поступали) или норку, чтобы отсидеться и спастись, помогала ему писать и редактировать письмо Советскому правительству. Хотя ей, бывшей эмигрантке, следовало сидеть тихо и не отсвечивать, а не Сталину письма писать.
"Полосатое платьице" - это для меня синоним предательства, мужского предательства. Неблагодарности, свинства - и еще мелочной мстительности: мало того что предал, еще и лягнул вдогонку в тексте. Странно еще, что безымянный "муж Маргариты" удостоился эпитетов "молод, красив, умен, добр" - не иначе, Булгаков боялся, что Шиловский разберется с ним по-пацански. Или Муза вовремя опомнилась: "Миша, что ты, не обзывай Женю, а то он рассердится, Сережу отберет и денег не даст!" Елена Сергеевна любила подчеркивать, что Шиловский безупречен, "таких нет"(с). Она, похоже, бравировала тем, что вот какого золотого мужа оставила ради того, чтобы устроиться музой. А вот Булгаков в своих личных записях о Шиловском упоминал, мягко говоря, без всякой приязни. "Крепостное право в России отменили в..." - запись в тот день, когда "пацанский разговор" завершился вынужденным обещанием Булгакова отстать от Елены Сергеевны. Помещик-крепостник, тиран и деспот.
Бог ему судья - где там была душевная болезнь, где последствия наркомании, где неизжитый ПТСР, ни один психиатр не разберется. Я не его осуждаю и не Е.С., я отдаю должное двум хорошим людям, которые являются пострадавшими в этой истории. Да еще и теперь их в лучшем случае высокомерно игнорируют ("красный командир"), в худшем же - поливают грязью. Меня выбешивает кривизна оптики у тех, кто как зомби бубнит про "недомузивших" первых двух жен и "красного командира". В 90-е, когда еще были живы первая и вторая жены, к седой старухе - Татьяне Кисельгоф-Лаппа - врывались веселые журнашлюшки и филологини и с порога брякали: "Вы не понимали Булгакова, проглядели гения!" "Где уж мне, - горько усмехалась та. - Михаил тоже любил повторять: "Ты дура, ничего не понимаешь!" Татьяна Николаевна тоже была гордая женщина, ей претило бить себя пяткой в грудь: "Неправда, я не "ошибка молодости", я любила его, я спасла ему жизнь!" Хотя, мне кажется, ей хотелось тоже иметь право голоса. "Да, я недоучившаяся гимназистка, сдуру выскочившая замуж без образования и профессии, потому что жених шантажировал самоубийством, а я испугалась и повелась. Да, я "не разглядела" гения. Когда мне было разглядывать - я выводила этого вашего гения из наркотической ломки, выхаживала, когда он болел тифом, продавала мамины украшения, чтобы его прокормить, когда мы сидели голодом. Я умоляла его позволить мне родить нашего ребенка, а он сказал мне "Ложись под нож". Да, я "не поняла" - не было ресурса на то, чтобы сидеть и "понимать", я была для него не музой, а "принеси-подай-пошла вон". Он орал на меня, стрелял в меня, унижал, отвергал и мучил меня, он бросил меня, как испорченную вещь. Он почти уничтожил меня и остался безнаказанным, потому что он, как вы говорите, гений, а я - никто. Дура, как он и орал, когда я говорила, что у меня развалились ботинки, или спрашивала, почему от него пахнет чужими духами. Но я - не никто, я - тоже человек, и мне есть что сказать".
А насчет "не поняла - не разглядела"... Женщине, которую гнобит муж, наплевать, гений этот муж или просто мудак и ушлепок. Ей бы как-нибудь так извернуться, чтобы гнобил не на фуллтайме, отдышаться давал.
Он говорил Татьяне: "Ты же понимаешь, я морфинист, моя нервная система полностью расстроена, какие дети родятся у папы-психа?" Логично, хотя почему не предохранялся? И - почему сам, неужели он не понимал, какое это жуткое - на разрыв - испытание для психики женщины?.. Татьяна, кстати, детей хотела. Но после этих абортов во втором браке так и не смогла забеременеть.
Умирая, Булгаков просил позвать к нему Татьяну - видимо, совесть все-таки мучила (впрочем, он и в конце их семейной жизни ей говорил: "Меня за тебя Бог накажет"). Но Татьяна в то время уже уехала из Москвы, Е.С. не знала ее адреса. Впоследствии, узнав об этом, Татьяна Николаевна Кисельгоф-Лаппа с сожалением говорила, что, конечно, знай она и имей такую возможность - пришла бы.
Какая великодушная женщина.
Когда человек влюбляется, будучи в браке, это никак его не характеризует. Имеет значение лишь то, как он поступает: становится ли обузой тот, кто еще вчера был луной и звездами? Обнуляются ли, по его мнению, обязательства, взятые на себя до того как?.. Выставить интеллигентную женщину из уютной, обжитой норки в съемную комнату, в коммуналку с соседями, где ее будут обижать, - это днище. А что, Муза от великой любви не захотела в коммуналку пойти? Шиловский пережил предательство и удар по мужскому самолюбию, но все его ресурсы - любимая, важная и нужная работа, на которой его ценят, статус, квартира+зарплата, наконец, - остались при нем. Л.Е. лишилась дома и средств к существованию, бросилась искать работу - получила несколько отказов из-за анкеты, т.е. к переживаниям обманутой и преданной женщины прибавилась отсутствие денег и невозможность спокойно помыться в своей собственной ванной, спокойно сварить суп на собственной кухне, спокойно лечь спать без матюгов пьяного соседа-пролетария, гоняющего семейство. Интеллигентная женщина не должна бороться за выживание среди грубых, наглых чужих людей, которые ее пугают и унижают.
Пытаясь поставить себя на место Любови Евгеньевны, понимаю, что предательство мужа - это очень горько и обидно, а вот из-за "подруги" Люсеньки я бы переживать не стала. Когда такая "подруга" обнаруживает свое истинное лицо - это как если бы мусор сам себя вынес. Никакой дружбы и не было, была операция внедрения. О чем тут переживать.
У Л.Е., с ее стилем и красотой, с ее спортивными хобби и друзьями по ипподрому и автошколе, был миллион возможностей найти себе мужа или любовника, если бы она того хотела. Не хотела, потому что любила, жалела, была настоящим другом (в одни ворота, к сожалению).
Но, к счастью, она не пропала. Ее выручил тот "капитал", который у нее был, - социальные связи. Друзья, приобретенные в манеже, в автошколе, везде - она была доброй и жизнерадостной и умела дружить.
Какая удивительная женщина. Взмывала, как Феникс, над самыми тяжкими обстоятельствами, не сломалась, не ожесточилась, не разлюбила жизнь и людей. Пережила гражданскую войну (в качестве сестры милосердия), скитания, абьюз (первый муж, намного старше ее, был патологическим ревнивцем), бедность (вынуждена была в Париже танцевать в варьете), два развода, а перед вторым разводом - психическое заболевание любимого мужа, и снова - бедность, безработица, ожидание ареста...
Когда я писала по Булгакову диплом и готовила задел для диссера, в процессе пришлось совершить эту массу открытий. А до этого я смутно ощущала какой-то подвох и ложный пафос в лав стори Мастера и Маргариты, но не могла разложить по полочкам, что здесь не так. Только послевкусие какое-то мерзкое оставалось. И вот когда всплыла история этих разводов - помню первую оформленную мысль: "Всё не то, чем кажется".
Мы все в той или иной степени зомбированы сакральным отношением к "любви". Оно несется из каждого утюга: "Любовь всегда была права", "Ми-и-ир без любимого..." и т.д. и т.п. Невольно пропитываешься, как запахом в прокуренном помещении.
В период подготовки материалов к так и не написанной кандидатской (я была амбициозная девушка и замахнулась сразу на монографию) попалось мне, между прочим, письмо-докладная оперативного сотрудника ГПУ, приставленного наблюдать за Булгаковым незадолго до приснопамятного изъятия у того черновиков, дневников и архива. Чекист рапортует начальству: литератор Булгаков, конечно, человек плохой, никого не ценит и не уважает, за спинами своих "друзей" говорит о них с презрением и злобой, в общем, свинья. Но - талантливая. Так почему бы, вместо того чтобы выращивать "пролетарских писателЕй", делающих по три ошибки в слове "корова", нам не купить готовый продукт? Покупаем же мы инженеров, банковских служащих и т.д., которые нас ненавидят, но кушать хотят. И этот хочет. Давайте купим, выгодно же!
Очень здравая точка зрения: да, талант, несомненный, и столь же несомненный ээ... дефицит морали. Мухи отдельно, котлеты отдельно. Полезен, давайте купим, пригодится. Но - никакого придыхания. И это правильно.
Среди чекистов-"дзержинцев" были замечательные люди - например, Ян Ольский, остановивший операцию "Весна". И вообще без ОГПУ после гражданской войны страна потонула бы в бандитизме.
И в принципе это очень здравый подход, он мне нравится. И если бы этот подход торжествовал в обществе, мы бы не имели такого количества женщин, угробивших себя в процессе "спасения" мужей-алкоголиков и наркоманов. Все бы понимали, что умение парня писать стихи или музыку, рисовать и т.д. не мешает ему оставаться некондицией. И "Ну он же такой талант!" - ни разу не аргумент.