Она прихрамывая бежала по Ленинскому Проспекту, боясь преследования, хотя конечно же никто их не преследовал, но справится с этим ощущением она не могла. До метро Октябрьская оставалось всего лишь несколько десятков метров, когда силы оставили ее и она подошла к высокому забору вдоль дороги и ухватилась рукой за железный прут.
- Как ты? - спросил ее Женя
- Я счастлива, я очень счастлива что выбралась оттуда, но теперь я хочу домой, быстрее хочу домой…
- Я вырвал тебя, ты свободна, больше тебе никто ничего не сделает! Не бойся! Никто тебя не остановит, и никто тебя у меня не отнимет! Давай возьмем такси…
- Нет, мне нужен надежный способ добраться до дома, пусть самый не комфортный, но самый надежный… Ты сильно стесняешься меня?
Женя удивленно посмотрел на нее и обняв ее за плечи засмеялся.
- Аня, мне все равно, в чем бы ты ни была одета, как бы ты не выглядела, я горд тем, что иду с тобой рядом и так будет всегда!
Она расплакалась.
- Все кончено, забудь, все будет хорошо, теперь все будет хорошо, я больше не позволю этого сделать с тобой.
Она посмотрела на него глазами полными слез и вроде хотела их стереть, но сделать этого не могла, так как одной рукой она держалась за забор, а другой придерживала надетую на нее юбку, которая норовила упасть на землю при каждом ее движении.
Пока они бежали, она заметила, как люди смотрят им в след. Он высокий красивый мужчина в дорогом легком костюме, туфлях из тонкой кожи, в белоснежной сорочке с расстёгнутыми верхними пуговицами, а в ярких лучах палящего августовского Солнца, на его мизинце левой руки вспышками сверкает кольцо с сапфиром и осколками алмазов, которое когда-то она подарила ему в знак памяти о ней с ее матерью; и рядом она, бледная, похудевшая на половину своего веса, ковыляющая в черных туфлях похожих на галоши, которые были на два размера больше и надеты на голу ногу, от чего на коже уже были заметны потертости и кровь, в безразмерной клетчатой коричневой юбке по моде времен Брежнева и такой же безразмерной вонючей кофте неопределенного цвета из дешевой синтетики, под которой по ее телу градом тек пот. Ее не мытые месяц, почти полностью поседевшие длинные волосы, были связаны, так же чужой синей косынкой, в конский хвост. Все на ней было старым, ветхим и вонючим, и от всего этого смердело телами давно умерших людей, но сейчас она была благодарна даже этому.
- Ты правда не стесняешься меня? – снова спросила она
- Я горжусь тобой, - вытирая слезы с ее щек большими пальцами рук сказал он, - но я вот думаю, может ты мне позволишь хотя бы зайти в магазин и купить тебе носки, тебе же, наверное, очень больно, - глядя на ссадины на ее ногах, спросил он
- После того что я пережила, это - ничто, я просто хочу быстрее домой, - улыбнулась она в ответ
- Забудь об этом, просто забудь, - задумчиво сказал он
- Женя, это невозможно забыть, я сломана и как склеить то что невозможно склеить я не знаю…, но я должна, должна попробовать, если справлюсь…
- Ты никому ничего не должна! Все теперь будет хорошо…
- Ты не поймешь, я должна попытаться восстановиться, потому что от этого зависит очень многое, я не могу тебе сказать, потому что даже ты в это не поверишь, а в свете последних событий… в общем, это мой путь… и мне придется его пройти... одной…
- Ты никогда не будешь одна…
- Ты не понимаешь о чем я говорю… Меня сможет понять только один человек, но я не знаю как его найти…
- Скажи мне, я найду его для тебя, в конце концов я все-таки Депутат Российской Федерации, - озорно и широко улыбнулся он ей
- Мой отец, я хочу поговорить с ним, но я знаю только где он ориентировочно планировал поселиться после переезда из Москвы в начале девяностых…
- Я найду его для тебя, - глядя озабоченным на нее взглядом, очень серьезно произнес он
- Он единственный кто мне сейчас нужен. Прости… - подняла она виноватый взгляд на Женю
- Я понял, я найду его для тебя, обещаю, а пока… приедем домой, снимешь эту чужую грязь с себя, поваляешься в ванной, поешь нормальную еду и почувствуешь себя человеком. Петя тебе сейчас готовит красивый стол, она ждет тебя с нетерпением,- он посмотрел на нее и снова улыбнулся, - Все рады твоему возвращению и даже Паше я уже позвонил на работу и сообщил, что мы едем. Он обрадовался.
- Я думала, что он сбежит…
- Хороший парень, я не ожидал, что есть еще такие хорошие люди. Он привёл все в порядок, спас все твое барахло, а Петя все отмыла, в квартире все теперь хорошо и чисто, - он нахмурился, - правда остались кое-где пятна крови, откуда столько крови?
- Ты не поверишь, если расскажу… а за остальное… спасибо…
- Не благодари, все нормально…
- Я от Паши, если честно, не ожидала…
- Он сказал, что ты научила его ценить дружбу и поэтому он никогда тебя не бросит, потому что ты его настоящий друг…
- Да? Я не знала, что он так относится ко мне, но он и правда был рядом… до конца…
- Он что-то говорил о том, что когда он полгода не мог найти работу и ему не на что было жить ты не требовала от него денег, а когда, отчаявшись, он выставил свою машину на продажу, чтобы затем уехать обратно домой, ты запретила даже думать об этом и сказала, что если понадобится, вы будете питаться одними блинами и бросите курить, пока он не найдет что-то стоящее, - он засмеялся, - это так и было?
- Да, что-то такое было, но я не знала, что это произвело на него такое впечатление… - она искренно была удивлена
- Хорошие люди совершают хорошие поступки, даже не замечая этого, ты и тетя Галя вы хорошие люди, вы Великие женщины, поэтому я всегда буду рядом, не только потому что обещал твоей матери, но и из-за тебя самой и уж точно никогда не буду стесняться тебя, потому что на том пути, по которому я иду и все что я приобрел на нем, я имею благодаря твоего ума и доброты тети Гали!
- От того что было, мне уже не отмыться… никогда… - почти прошептала она
- Забудь! Ты жива, все в порядке, у тебя есть мы, все мы! Мы будем рядом столько сколько потребуется чтобы ты все забыла, поняла? Но, для начала, тебя нужно откормить хотя бы до бараньего веса, а то по тебе можно анатомию изучать, - улыбнулся он ей
- Да, - согласилась она, глядя на свою руку, которой держалась за железный прут. Ее костлявая кисть руки с синюшными венами была обтянута сухой полупрозрачной кожей и это зрелище стало настолько не приятным, что она даже оторвала руку от забора, прихватив спадающую юбку с другой стороны.
- Ну что идем?
- Да, идем… - но первые же шаги дались ей тяжело
- Может все же вызовем такси? – глядя как она хромает спросил он
- Нет, мне нужен надежный способ добраться домой, - сказала она вслух, а про себя добавила: «Потому что я хоть и разрушенная, но последняя Ее часть и, увы, единственная, пока еще способная любить людей», но вспомнив вдруг последние месяцы, она окинула всех мужчин и женщин взглядом, (которые в этот момент вяло шли мимо нее по раскаленному Солнцем тротуару в разные стороны), полным гнева и яростной враждебности.
- Что случилось?
Она встряхнула головой и обратила на Женю свой взор.
- У тебя сейчас было такое странное выражение лица… - уставился он на нее сощурившись
- Какое? – расслабившись и улыбнувшись спросила она
- Даже не знаю, как сказать, но у меня аж мурашки проступили, вот смотри, - протянул он ей руку, показывая участок кожи, не закрытый рукавом пиджака
Она рассеянно посмотрела на его руку, на которой вздыбились волоски и отстранено произнесла:
- Когда-то, один человек мне сказал, что как бы ты не хотел убежать от своего предназначения, как бы не пытался отказаться от того для чего ты рожден - это сделать не удастся, Вселенная найдет способ, чтобы ты стал тем, кем ты являешься… Я поняла, что мне не убежать от своей судьбы, но теперь я хотя бы знаю кем я должна стать, мне понадобилось приблизительно каких-то двадцать лет испытаний и я наконец это осознала, - она грустно улыбнулась ему, - но проблема в том, что я не знаю, как стать тем, кем я должна, особенно теперь, когда я превратилась в мусор, когда от меня ничего не осталось, как соединить все осколки воедино и при этом сохранить остатки сознания и себя самой? – она улыбнулась, одновременно кивнув ему
- Ничего не понял, что ты сказала, но если ты о том, что случилось, просто забудь! Это всего лишь сон, просто дурной сон и не более того. Ты сильная и я уверен, что ты со всем справишься…
- Думаешь у меня получится стать прежней, думаешь мне удастся пережить это?
- Я уверен в этом, ведь ты сильная, Великая женщина, просто помни это…
Представив себя со стороны в этот момент: грязную, истощенную, в чужой не сочетательной и не по размеру одежде и в галошах, с дурацким бантом на затылке на седых сальных волосах; она вдруг зашлась девчоночьим смехом и отсмеявшись произнесла:
- Ты прав, в этой вонючей обертке еще теплица жизнь и даже то что от меня осталось может иметь свой вес… ведь зуб тоже мал, но его боль может быть самой страшной… а об остальном, «я подумаю завтра», когда буду чувствовать себя в безопасности… а ладно, пошли… я бы сейчас съела даже свежеубиенного волосатого мамонта вместе с бивнями, так что едем быстрее домой, - и снова представив облик «Великой» со стороны, она, засмеявшись, вошла первой в проем дверей кольцевого метро «Октябрьская».
Следующая глава http://www.proza.ru/2018/09/22/991