ГЛАВА 10-я.АЛИ.
В главе рассказывается о том. как наш герой вербует Али. Кроме того. Он знакомится с аббатом. Который проливает свет на некоторые тайны иезуитов, английской и французской разведки в конце 17-го века. Это подтолкнуло его к написанию романов р мушкетерах короля.
…
Величайшие события — это не наши самые шумные, а наши самые тихие часы.
Ф. Ницше
Александр ждал этого гостя. Ему действительно казалось странным, что немой турок африканского происхождения занимает серьезный пост во Дворе чудес. Не всякий французский апаш пользовался таким авторитетом.
—Прошу, проходите,—сказал Алекс по-французски.
Али вошел в прихожую. Напоминающую восточную диванную и остановился в нерешительности. С подозрением поглядывая на хозяина.
—Располагайтесь на диване. Ближе к кальяну,—продолжал Алекс по-французски.
Немой сел на диван именно там. Где стоял кальян. Хотя руками хозяин ничего не показывал.
—Индику или сативу предпочитаете—спросил Александр, взяв в руки два пакета с марихуаной. Негр протянул руки к пакетам и, взяв их в руки, развернул и понюхал каждый несколько раз.
Алекс набил кальян и когда они удобно расположились и сделали по затяжке, спросил: «Вы сейчас руководите группой по захвату конвоев и освобождению некоторых заключенных? Не бойтесь меня. Я не жандарм. Если угодно. Я ваш друг и могу очень помочь в некоторых делах».
Али смотрел на него, молча, с ничего не выражающим взглядом.
—Я не требую у вас ответов на вопросы, ответы на которые я и так знаю. Вам требуется освободить Пикадора. Он сейчас находится в тюрьме. Но по данным ваших осведомителей в пятницу его должны будут забрать на этап,—Александр разложил на столе план Парижа. —Его должны повезти по этим улицам. Вы планируете напасть на карету здесь.
Али даже не приподнялся, чтобы посмотреть на карту.
—Но именно в этом месте вас будет ждать засада.
При этих словах Александра, Али вздрогнул, задергалось веко под глазом.
Мимо внимания Александра эти движения не прошли незаметно и он вздохнув сказал: «Во Дворе Чудес есть осведомитель полиции и каждый ваш шаг контролируется. Пикадора повезут в субботу вот этой дорогой. И не притворяйся, будто тебя это совсем не интересует! Будь ты дважды немой и трижды турок. Ты прекрасно понимаешь по-французски!—сказал Александр, повышая голос и отчетливо чеканя слова на венгерском языке. На этот раз арап вздрогнул более выразительно, но его лицо вновь обрело холодное равнодушие, и он с легким акцентом сказал по-французски: «Я не только понимаю. Но и свободно говорю на французском, венгерском, русском, турецком, арабском и многих других языках. И на родном суахили тоже. У меня на родине в Африке многие принимали ислам, я готовился стать муллой и Коран читал от корочки до корочки. Но события развернулись так, что меня забрали в турецкую армию. Разумеется, я дезертировал. Разве по французским законам карается дезертирство из турецкой армии?»
—Что вы. дорогой Али!—воскликнул Александр.—Я уже имел возможность вам сказать, что не являюсь агентом полиции. Иначе, зачем мне выдавать тайну действительного передвижения Пикадора по этапу?
—А может вы, как раз, хотите сделать для меня и моих людей ловушку?
—Это противоречит логике. Я знаю, что вы готовы к нападению на карету с заключенным и, если бы дело было в засаде, я бы не стал беспокоить вас. Напротив, я хочу помочь вам в освобождении Пикадора.
—Но вы попросите что-то взамен.
—Не исключено. Я хочу предложить вам очень хорошую работу, от которой отказаться будет вершиной безумия. Вы будете служить в свите французского консула при дворе турецкого султана.
У Али широко раскрылись глаза от удивления.
—Разве я предлагаю что-то невозможное. Успешно проведенная операция по освобождению Пикадора даст вам хороший гонорар. Документы младшего сына суданского шейха я вам сделаю. Вам давно пора переходить в бояре тайные. Эти деньги помогут вам купить особняк на этой улице, а я найду человека, который представит вас при дворе Луи Филиппа.
—А как же мои атаманы из апашей Двора Чудес? Разве им понравится такое своевольство? Только они производят в бояре тайные.
—Этот вопрос я тоже улажу. Сейчас мне требуется только ваше устное согласие. Вы можете подумать. Подтверждением моего расположения к вам, Али, будет удачное освобождение Пикадора. Только не надо ему говорить о моей роли в его освобождении. Я не хочу чрезмерной благодарности от апашей. А после удачной операции. Мы поговорим более обстоятельно.
Али кивнул головой.
—У нас в Африке практикуется культ Вуду. Мой отец был шаманом Вуду и я знаю кое-что из этих обрядов. Во всяком случае Вуду дает человеку четкое понимание, кто его обманывает, а кто говорит правду. Я верю вам, простите, не знаю вашего имени…
—Зовите меня просто Александром,—рассмеялся писатель.
—Месье Александру будет угодно узнать, согласен ли Али с его предложением? Я отвечу сейчас. Я согласен. Тем более, если ваш план по освобождению Пикадора, окажется эффективным.
—Приятно иметь дело с умным человеком,—резюмировал Александр.—Мы вместе составим этот план, с учетом новых обстоятельств, сведения о которых я вам предлагаю.
—А почему вы не боитесь, что я вас обману?—напрямую спросил Али.
—Умный Али должен понимать, что если я проявляю доверие, то контролирую не только текущую ситуацию. Но и ближайшее будущее своего компаньона. Далекое будущее у вас станет прекрасным. Если вы будете следовать моим советам. Став адъютантом консула в Стамбуле.
—Иными словами, я весь в ваших руках?—спросил Али.
—Но это будут мягкие, нежные и, при этом, очень надежные и сильные руки. Достаточно сильные руки, для того, чтобы оградить вас от опасности, исходящей от сильных мира сего.
—Я настроен верить вам,—ответил Али. Александр набил еще одну порцию в кальяны и они сели за стол, склонившись над картой.
—Начнем с плана, который предлагаю я,—сказал Александр. Али внимал каждому его слову. Оказывается, он прекрасно разбирался в планах местности и географических картах. Он действительно был офицером у башибузуков. Но понимал, что состоит в отряде смертников. Пушечного мяса, которому позволено все, но, которое заранее обречено на гибель.
Аббат Арамис
Четыре года минуло, как Александр жил новой жизнью. Шел 1842-й год. В дверцу флигеля постучал странный человек в сутане. Было уже за полночь.
—Я аббат д’Эрбле родился в семье от крестьянской дочери Николетты. Отца я не знал, поскольку никому неизвестно, кто лишил невинности Николетту. Аббат д’Эрбле, остановил возмущенных блудом своей односельчанки поступком селян, словами: «Дева Мария тоже непорочным зачатием зачала Иисуса. Какое же вы имеете право говорить уверенно. Что ребенок от блуда? Не уподобляйтесь жидам, Христа распявшим!
Так по селу пошел слух, что Николетта родила от Святого Духа. Так или нет, но этот «святой дух» каким-то образом оставил мне в наследство это аббатство. А прежний настоятель Базен, сказал, что я сын прежнего аббата, который служил в министерстве иностранных дел Франции и при этом в личных мушкетерах короля. Отец его и мой дед, генерал ордена Иезуитов по кличке Арамис, тоже начинал с королевских мушкетеров. Таким образом от того самого мушкетера, который завел себе ребенка на стороне на старость лет, и передается аббатство по незаконному и негласному наследству.
Я тоже служил в личной гвардии у Людовика 16-го. Потом революция. Бежал в Британию, там уговаривал англичан ввести войска, они отказались. Дальше организовывал сопротивление революции из эмигрантов. Готовил кадры для лесных командиров шуанов. Поставлял оружие в восставшую Вандею.
Я хочу, что бы о моём деде Арамисе, о его подвигах узнал весь мир.
—А вашей бабушкой, наверняка, является герцогине де Шеврез. Более известная под именем Мари Мишон?
—А откуда вы это знаете?
—Если я получу доступ в королевские архивы, то я буду знать значительно больше. А это и в ваших, как я понимаю, интересах. Мне остается в увлекательной форме написать мемуары вашего деда. Книгу. А может и несколько книг, посвященных героическому аббату Арамису.
—Но это надо сделать так, чтобы он, как бы, не был первым лицом, при этом был бы одним из первых. Скажем из трех-четырех мушкетеров из числа офицеров по особо важным поручениям. Вот у меня есть записки кавалера Шарля Ожье; де Батц де Кастельмо;ро, граф д’Артанья;на (фр. Charles Ogier de Batz de Castelmore, comte d'Artagnan; который родился в 1613-м году, в замке Кастельмор, Гасконь, Франция , а погиб 25 июня 1673-го года, при штурме замка Маастрихт, Нидерланды) — гасконскийдворянин, сделавший блестящую карьеру при Людовике XIV в роте королевских мушкетёров. Шевалье де Тревиля. Он вполне годится в главные герои. А мой дед всегда рядом. Сможете?
—Рукопись, как я понимаю, вы взяли из государственного архива?
—Да. Конечно.
—Я возьмусь за этот роман. Но какие размеры романа вы предусматриваете?
— Самые огромные.
—Самые огромные? Это не конкретно.
—И пусть все будет в четырех, пяти, шести томах!
—Прекрасно, но для этого мне нужны дополнительные материалы по эпохе Людовика 13-го и короля-Солнце.
—Весь архив к вашим услугам,—любезно улыбнулся аббат д’Эрбле.
Так Александр получил доступ к тому, что было действительно немаловажно в его работе. А некоторые документы недалекого прошлого, могут дать образные картины ближайшего будущего. Важно анализировать документ и сопоставлять с современностью. Учитывать характер диктатора и политический строй эпохи, и это может привести к желанным результатам. А что. Если бы вместо Карла 9-го был бы Людовик 16-й. Ничего бы не изменилось. Король в то время не много мог решать лично. А сама программа действий врагов раскрывается через анализ его действий в прошлом. У каждого бойца свой стиль и свой коронный удар. Так и у них имеется определенная система, разработанный план и привычный метод войны. По ним и определяется предполагаемое наиболее действие врага наперед.
К 44-му году писатель подготовил первый роман по заказу аббата и успел подружиться с хитрым иезуитом. Аббат д’Эрбле даже пригласил его в свой монастырь в гости. Войдя вовнутрь монастыря Александр вспомнил, что полковник рассказывал ему об этом монастыре и темнице, в которой держали казацкого хорунжего Попова Толстого под стражей. Полковник бывал здесь, когда освобождал из застенок монастыря этого самого Попова Толстого, который по заданию Волхвов стал доминиканским монахом.
Аббат д’Эрбле был человеком творческим, писал стихи, сочинял музыку и даже рисовал картины с вольготными, а иногда даже с гламурными сюжетами. Вечерами он употреблял свою порцию абсента и принимался за живопись. Садился за перо или за орган. При этом в комнате обязательно находилось несколько обнаженных муз, по совместительству натурщиц для его картин.
Начиналось все довольно невинно. Аббат приглашал к себе юных селянок или заказывал себе несколько монашек из женского монастыря. А чаще и то, и другое. после этого они предавались питию вина и коньяка, и чревоугодию. Это было чревоугодие не гастронома, но гурмана. Блюда ему готовил Базен, старый монах, знаток европейских и мавританских блюд. Потом были танцы, танцевали только девушки. А аббат, одетый в мушкетера, времен Людовика 13-го. Хлопал в ладоши в такт мелодии. Иногда он походил к одной из девушек. Чтобы потрогать интимные места. Но по сравнению с нравами двора Людовика 14-го, всё у аббата выглядело элегантно и даже довольно прилично для цивилизованного общества.
После выхода книги «Три мушкетера», которую аббат проглотил залпом за одну ночь, л,Э пригласил Александра на одну из своих ночных оргий, которые он называл мессами.
—Всё дело в том, что по мемуарам шевалье Шарля Ожье; де Батц де Кастельмо;ро, граф д’Артанья;на, сам автор и его друзья выглядят не лучше миледи Винтер или Рошфора. Те же трюки, неразборчивость в выборе средств для достижения цели. При всём этом, ваш дед выглядит далеко не лучшим в сравнении с двумя остальными.
—Я понимаю,—смиренно сказал аббат.—Но ведь вы пишете не учебник истории, а художественный роман. А к историческим фактом читатель относится так же. Как и писатель, отразивший эти факты через призму своего понимания событий, своего мировоззрения, и отличного от остальных своего оригинального взгляда. А почему бы вам не сделать четверку героев именно из компании моего деда? Вам же удалось это в первом романе.
—В первом и последнем. Для «Трех мушкетеров» я выбрал не наиболее яркие, а наиболее безобидные проказы ваших протеже. А ведь господа мушкетеры получают задания, которые до сих пор могут находиться под грифом секретности.
—Ничего страшного, господин Дюма, я думаю, что при республике или Бонапарте, власти наплевать на секретные дела Бурбонов.
—Что же, буду писать продолжение «20 лет спустя». Только не торопите меня и выпишите пропуск в архив в любое время дня и ночи.
—Я не могу этого сделать, месье Дюма. В архивах содержатся документы, представляющие государственную тайну.
—А, если я попрошу сделать мне пропуск в определенные часы?
—В качестве кого, хотел бы я знать?—ответил вопросом на вопрос аббат.
—В качестве летописца ордена иезуитов.
—Но есть еще светская власть во Франции и у неё больше власти.
—Ой ли? Неужели больше, чем у черной гвардии Ватикана? Я думаю, что при республике или Бонапарте, власти наплевать на секретные дела Бурбонов,—рассмеялся писатель.
—Поймали меня на слове,—ответил аббат д’Эрбле.—Пропуск я выпишу. А сейчас я хочу угостить вас прекрасным абсентом «Зеленая фея».
Остаться на оргию Александр отказался. Но с тех пор он стал часто наведываться к аббату на рюмочку абсента.
Однажды аббат ждал писателя с развернутой книгой в руках. Это была книга не из его заказа, но его очень заинтересовала.
—Я читаю вашего Монте-Кристо. Занимательнейшая вещь! А вы пробовали когда-нибудь гашиш? Могу предложить замечательную траву, присланную мне султаном Марокко.
—А у вас есть связи с султанами?
—Да,—ответил аббат д’Эрбле.—С некоторыми из них я поддерживаю дружеские отношения. Мы иезуиты и наш долг освобождать христианских невольников с восточных работорговческих рынков. Я ведь и у главы всех мусульман великого султана Османской империи всегда почётной гость.
Теперь Александр знал, как попросить аббата отправить Али в Порту и пристроить его при дворе Абдул Меджида.
После того, как Александр показал аббату рукопись романа «Виконт де Бражелон», тот проявил некоторое недовольство.
—Я хочу, чтобы мой предок Арамис остался живым, —сказал он.
—Нет ничего проще…
Александр выполнил просьбу аббата и тот вознаградил его новыми сведениями о делах давно минувших дней…
В чем была тайна железной маски, знал мой прадед. Благодаря этой тайне он стал генералом ордена иезуитов. Он сам участвовал в операции похищения царя Петра и подмены его итальянцем.
Задача ордена была в том, чтобы сохранить тайну, чтобы потомки лже-Петра пустили свои корни на престоле Российской империи. Задачу продвигать этих потомков иезуиты возложили на масонские ложи. Которые были у них в подчинении. Но в эту длительную операцию, рассчитанную на пару веков, вмешались Русские Волхвы. Они не смогли спасти царевича Алексея, но спасли и возвели на престол Елизавету, второго ребенка Лопухиной.
Масоны не стали разглашать своего проигрыша. Затем их историки представят Елизавету Петровну. Как дочь от Екатерины и ложного Петра. А это не правда. Единственным наследником итальянца-самозванца был Петр 2-й. Но он умер рано, и престол заняли настоящие потомки настоящего Петра, который дожил свой век в Бастилии. Его иезуиты берегли. На случай, если бы надо было устроить большой скандал в царской семье и в России. Но потом они передумали.
—Почему?—спросил Александр.
—Потому, что теперь иезуиты делают ставку на революции. Французская революция—опереточная постановка и репетиция революций в России. Иезуиты. Изображая враждебный революции лагерь, боролись плечом к плечу с санкюлотами за одну и ту же идею: покорить Россию.
Ида стенографировала разговор в соседней комнате. Впереди ей придется зашифровать его и. после просмотра мужем. Отправить в Тайную канцелярию. Откровения аббата были ужасными. Но это надо было знать. Эту тайну не станут разглашать ни масоны, ни иезуиты. Не в интересах её огласка и Тайной канцелярии. Но эта тайна заставит задуматься над тем, какой новый ход сделают Англия и Ватикан, чтобы снова насолить России. А в итоге, разрушить её.
Пушкин понимал, что работать ему придется много, быстро и топорно. Вербовать агентов на грани провала. Он рассуждал: «а в чем меня могут упрекнуть? Я француз, Александр Дюма. Подчерковедческая экспертиза покажет склонность к написанию текста латиницей. Французский он знает в совершенстве, не хуже русского. В этом плане всё чисто. А вот для кого он вербует агентов? Это вопрос. Разумеется, он вербует агентов для французской контрполиции. Если этот вариант не пройдет, то на службу Ватикана, аббат занимает не малый пост в ордене Иезуитов. А это большая привилегия и солидный вес в обществе. Никто и никогда не заподозрит его в работе на Тайную канцелярию Российской империи.
В случае провала надо будет задействовать массу своих знакомств и использовать их. Как дезинформацию. Ватикан сейчас враждебен Англии. Но агент Ватикана. Ничуть не хуже агента Британии. И тем . и другим ему надо будет заручиться. Аббату можно подкинуть информацию об англичанах, а Лондону о проделках Ватикана. Франция остается в стороне, если не в выигрыше. Поэтому нештатная служба в котрполиции очень пригодится, в случае провала неизвестно на кого работал. В архивах о нём ничего нет. Со времен короля-солнца. Вербовать агентов придется в разных кругах. То, что он писатель, дает ему огромный плюс в этом деле. Французы любят писателей. Один д’Обинье чего стоит. Он темная лошадка.
Тем более, во Франции власть будет меняться часто. Стабильность Франции—головная боль Англии и они не допустят, чтобы во Франции сформировалась стабильная власть. То есть постоянная французская элита. Англичане создадут свою элиту во Франции. Чтобы управлять ей долгое время, в перспективе—всегда!
А через несколько дней Али был представлен в свет неким итальянским князем Кавальканти, который по сведениям Александра, был резидентом английской разведки, в то время конторы, созданной когда-то Даниэлом Дефо. Это было выгодно Александру. Английская разведка охотно продвинет своего агента в карьере. Устроив его в свиту французского консула в Стамбуле. Но англичане не будут знать о том, что Али уже завербован русской разведкой.
После службы клерка при МИДе Франции, ровно через год, Али отправится в Стамбул в качестве офицера по особым поручениям при французском консульстве. Особое внимание Александр просил обратить на английского посла Кеннинга, который уже давно прибрал султанский двор к своим рукам. Противник был более чем достойный. Али с точностью выполнял рекомендации Александра, будучи уверен, что работает на разведку Франции.
При дворе султана Абдул Меджида было множество агентов влияния. Самую сильную партию среди них составляли агенты, завербованные англичанами. Через посольства и консульства в Стамбуле, они получали инструкции. Работники посольств старались завербовать новых агентов из числа визирей и министров. из военной элиты, купцов и даже из числа евнухов султанского гарема. Французская компания успешно конкурировала с англичанами. А Али стал офицером по особым поручениям первого консула. Консул доверял ему вербовку новых агентов и был доволен арапом. Али посещал мечеть, и это давало ему более широкие возможности для вербовки влиятельных турок, находящихся на различных постах при дворе.
А, после написания романа «10 лет спустя или виконт де Бражелон», аббат д’Эрбле обрадовал Александра подарком, ценность которого знал только сам писатель.
—Меня назначили в Нант епископом. Через неделю я выезжаю туда и принимаю сан. Мы будем видеться реже. Но, в качестве компенсации за отсутствие общения со мной и, в благодарность за прекрасные романы, я сделал для вас пропуск в библиотеку иезуитов в парижской пресептории ордена. Я тоже буду скучать без вас, мон шер. Но я должен повторить путь своего великого предка, хотя бы до сана кардинала Франции. Александр пообещал время от времени наведываться в Нант на стопку абсента и они тепло попрощались. Это было огромное достижение. Библиотека иезуитов хранила много исторических тайн.
Александр получал из Лондона новые сообщения. Политика Луи Филиппа не устраивала Ганноверский дом и кабинет министров Великобритании. Разрабатывался план по свержению Луи Филиппа и возведению на престол племянника Наполеона 1-го Луи Бонапарта, который в настоящее время находился в тюрьме во Фландрии. Спецназ Великобритании уже готовился к операции по освобождению знатного узника. Донесение об этом было срочно зашифровано в романах «Железная Маска» и «Учитель фехтования», и отправлено в Петербург. К сожалению Тайная канцелярия не могла адекватно отреагировать на этот шаг англичан. Не хватало опытных спецназовцев. Шесть человек, подготовленных еще полковником Степановым, да десяток казаков из пластунов-характерников были отправлены во Фландрию. Одновременно пошла телефонограмма в русское посольство во Франции от Нессельроде, где он настоятельно рекомендовал передать Луи Филиппу о возможном побеге узника. Который представляет собой серьезную опасность для трона. Посол выполнил все по пунктам и намекнул королю, что Англия может поддержать узурпатора наемниками и интервентами. Александр обрабатывал короля своим агентами. Но результат действий разведки и посольства оказался минимальным. Луи Филипп не принял всерьез предупреждение об опасности, за что и поплатился в 1848 году.
Свержение Луи Филиппа и воцарение на престол нового императора Наполеона 3-го кардинальным образом отражалось на отношениях с Турцией. Луи Филипп не желал конфликта с Россией. А новый император с нетерпением ждал реванша и мечтал о походе на Москву, чтобы отомстить за поражение своего великого дяди.