ГЛАВА 8-я. РОМАН С ЦЫГАНКОЙ. СВАДЬБА.
Глава о том, как наш герой знакомится с Идой Ферьер. Ида становится его женой. Она рассказывает ему продолжение подлинной истории таинственного узника.
Время рушит гранитные замки
И заносит песком города,
Но для карт, что в руках у цыганки,
Не имеют значенья года.
Александр вспоминал, как в тот вечер он отправился в газету, чтобы узнать в каком театре играет Ида Ферьер и во сколько часов будет представление. Перед уходом он попросил Анри отправить слуг за огромным букетом белых роз в серебряной корзине. А вечером он уже был на спектакле «своей собственной» пьесы «Тайны Нельской башни» Ида играла Маргариту Бургундскую. Весь зал рукоплескал её выходам. Это была действительно прекрасная, стройная брюнетка с бронзовой, но очень нежной на ощупь, почти бархатной, кожей. Когда закончилась пьеса и на сцену полетели цветы, Дюма сам вышел на сцену с серебряной корзиной и положил ей к ногам актрисы со словами? «Величайшей актрисе от благодарного автора!» она пыталась поднять корзину и покачнулась. Такие тяжести приходилось носить очень давно и редко. Александр улыбнулся: «Я донесу вам цветы до самой кареты!»
—Буду очень признательна,—произнесла цыганка.
—А я буду очень благодарен вам, если вы позволите донести эту корзину цветов до вашего дома.
—Тогда за мной, драматург!
Через пару минут они мчались в карете актрисы к её дому и Дюма развлекал даму последними анекдотами их жизни светского общества. По секрету могу сказать читателям, что он сам сочинил более половины анекдотов, но на авторское право никогда не претендовал.
Через неделю Александр сделал Иде предложение и она согласилась стать его женой. А на следующий день после помолвки писатель снова разговаривал с Кадрусом в своем флигеле.
—Как я понимаю, вас преследует не только полиция. Судя по вашему уровню авторитета во «Дворе Чудес» , вы хранили общак преступного мира, который сегодня конфискован, а эти люди такого не прощают и найдут вас на краю света, насколько я знаю правила этого мира.
—Не беспокойтесь. Часть сбережений, а так же самые дорогие долговые расписки с компроматом хранятся в надежном месте. Расписки можно будет обналичить. Получить с должников через другого банкира-фараона.
—Сомневаюсь, что эти люди станут вас слушать, после того, как ты сбежишь. Они скоры на расправу и у них длинные руки, насколько я разбираюсь в преступном мире. Тем более, что я, как и вы не уверен в надежности твоего «надежного места». В этом случае, они сами могли бы помочь тебе скрыться. Не рекомендую хвататься за пистолет. У меня тоже кое-что под рукой и стреляю я так, что поражаю с десяти шагов муху на стене. Меня вдохновил не твой рассказ, хотя он действительно достоин внимания. Меня больше интересует ваша тетрадь с компроматом. Поверьте. Не сами долговые расписки. А компромат и кое какие сведения.
—Но компромат—это надежное средство получить долги другому банкиру-фараону и я не собираюсь его вам отдавать.
—А я и не прошу у тебя его. Ты дашь мне ознакомиться с твоей тетрадью, а я обещаю не пользоваться сведениями, записанными в ней, до тех пор, пока другой не получит долги с того или иного клиента. По моему, сделка честная.
—А где гарантия, что вы не воспользуетесь этой информацией раньше?
--Гарантия мое слово. Разве у тебя есть выбор? Я человек чести и, если ты доверился мне, значит ни сколько в этом не сомневаешься.
—Я сомневаюсь в каждом. Но в остальном я согласен с вами. Я выбрал именно вас, потому, что считаю вас честным человеком. Но моя тетрадь находится в одном укромном месте и достать её для меня будет очень затруднительно.
—Я помогу тебе. Тетрадь я тебе верну, но полагаю, что ты, все-таки, предпочтешь обмануть своих друзей из воровской среды. Здесь я помогу тебе только тем, что сделаю документы и помогу покинуть страну. Твои сбережения, бриллианты и все, что ты прихватил с собой на первое время и те, что хранятся в надежном месте, меня не интересуют. Признайся, ведь ты хотел продать по сходной цене и компромат.
—Да. А откуда вы узнали?
—Тогда я помогу тебе, а оплатой будут только сведения из твоей тетради.—игнорировав вопрос сказал Александр. Я не собираюсь забирать твою тетрадь, но ведь именно с ней ты хотел покинуть страну. С ней ты её и покинешь. Думаю, что с моей помощью будет легче достать тетрадь из укромного «надежного места»?
—А почему вы решили, что я скажу вам, где находится тетрадь?
—Но ведь именно за этим ты и пришел ко мне. И правильно поступил. Более того, я отправлю вас в Лондон, где вы сможете продолжить заниматься вашим любимым делом, давать в кредит и проникать в тайны некоторых представителей высшего света. Проценты и не малые, которые вы будете зарабатывать остаются вас, меня интересуют тайны. При чем не все. Более того, я обещаю. Если наше сотрудничество станет плодотворным и взаимовыгодным, то я обещаю не разглашать их до определенного времени и не пользоваться ими вам во вред. Наше сотрудничество должно основываться на взаимном доверии. Как видите, месье Кадрус, я вас называю уже на вы. в надежде на то, что благоразумие в ваших мозгах победит и вы примете все мои условия. И станете джентльменом в Туманном Альбионе.
—Но какой тогда будет ваш интерес?
—Ты хорошо знаешь структуру «Двора Чудес»?
—Да, а что?
—Есть бояре тайные, а есть сверхтайные. Я уверен, что прежде тебе выходить на сверхтайных бояр не приходилось.
—Так вы?.. —Кадрус прикусил губу.
—Я сказал только то, что я сказал. Если вы делаете какие-то свои выводы, на основе личных умозаключений, то это только ваша проблема… а может быть ваше счастье?
—Я уже не делаю никаких выводов,—пролепетал гость и глаза его расширились.--Почему же вы тогда не привлечете меня к ответу за хищение общака?
—У всякого есть свои интересы. Вы задаете глупые вопросы, а я повторяю: я сказал только то, что я сказал. Вам нужна помощь, я её окажу. И к тому же сверх того вы останетесь при деле, только в другом городе и другой стране. Опишите мне место, где находится тетрадь.
Голос Александра был отчетливый и повелительный. Он говорил тихо, но доходчиво и Кадрус понял, что перед ним человек, возражать которому бесполезно. Говоря это он протянул Кадрусу карту Парижа и они сели за стол.
Через несколько дней в дорожном дилижансе в Нант ехал испанец Хосе Антонио Перейро, где ему был заказан билет в Лондон на судне «Дюрандаль». Так новый завербованный русской разведкой агент отправился, чтобы приступить к своим обязанностям в Лондоне. Он не знал тайны Александра Дюма и считал его одним из тайных предводителей преступного мира, которые вращаются в высшем свете. Он понимал, что находится в полной власти г-на Дюма, но пока это сулило прибыль, подобная зависимость его устраивала. В данном случае он был рад, что обрел влиятельного покровителя.
—Похоже, что от английской тюрьмы я застрахован,—думал Кадрус, довольный собой от удачно проведенной сделки. Ведь он не только избежал каторги ха убийство, но и оставался при своем прибыльном деле. В мечтах он уже представлял себя негласным королем Лондона, и на его сонном лице пробивалась довольная улыбка.
Я любила Графа. А потому готова была жизнь отдать за него. Я прочитала поэму твоего русского писателя, и пришла к выводу, что во многом он прав. Земфира любила Алеко, пока не повстречала своего любимого. Тебя я люблю больше. чем Графа.
А этой ночью, она сказала странную фразу6 «Целуй меня, мой боярин». О том. Что я боярского рода. Она могла знать только. Если она работает на чью-то разведку. Но, ведь я её люблю. Люблю больше, чем Натали. Она не может предать меня. По глазам вижу. но в нем заговорил подозрительный скуптие6 «она цыганка, а все цыгане—артисты. Она и заплакать и полюбить может по-заказу. В ловушке ты, Сашенька!
Нет! надо просто спросить у неё. Почему она назвала меня боярином? И с таким таинственным видом. Голос, когда она произносила эти слова, был действительно загадочным. Впрочем. Ничего уже не изменишь. Агент вражеской разведки станет оглашать, что знает кто ты такой, только в случае, если ты провалился и тебе некуда деваться. Прямой вопрос потребует прямого ответа. В таких ситуациях не играют в кошки-мышки, а пожинают плоды победы.
Когда Ида спустилась вниз к столу и Александр спросил её обо всем, она снова приняла таинственный вид и спросила: «А ты не понял?»
—Странно. Что я должен был понять?
—А то. что я почти 10 лет провела при «Дворе Чудес», я достигла вершин, когда могла советовать боярам, как поступить… Не просто советовать, а настоятельно советовать!
Я знала многих тайных бояр. Я знала о том. Что есть ещё бояре сверхтайные. Я не знала. Как они живут и чем они занимаюися, пока не встретила тебя. Мой боярин сверхиайный.
—Интересно,—засмеялся Александр.—Продолжай, моя любимая.
—Продолжать нечего. Я вижу. Что помимо драматургии и литературы ты занимаешься кучей очень странных дел, к тебе ходят странные личности, кое-кто из которых мне знаком по «Двору Чудес». Помни. Что все нищие наблюдательны. Цыгане, в придачу, ещё и внимательны. Одни люди видят. Но не наблюдают, другие не только видят, но и наблюдают, а третьи не только видят и наблюдают, но и внимают увиденному так, что могут вспомнить каждую деталь происходящей сцены Внимать, это впитывать не только в память, это вдыхать в себя всей душой. Это то, что запоминается лучше всего и в мельчайших подробностях. А на лица у меня память. Каждый художник позавидует.
—Я хочу, чтобы ты помнил о моей любви. Не забывал. Что муж и жена—две половинки одного яблока, как говорили у нас в таборе. Я всегда готова помочь. Двор чудес я знаю. Как свои пять пальцев. Если тебя интересуют банкиры-фараоны. То я могу дать раскладку о любом из них.
—Но не только в этом дело. Раскинула я вчера на тебя карты и узнала. Что ты большой человек и большой вес имеешь в какой-то структуре. При этом ты верен структуре и делаешь для неё великое дело. Я ведь знаю, что «Двор Чудес» давно уже пустил корни во дворы королей Европы. Меня волнует только одно: ты не полицейский? Ты не предашь «Двор Чудес»?—она сказала эти слова с таким искренним неподдельным чувством, что Александр тоже ответить откровенно: Я не боярин «Двора Чудес». Но яч не полицейский и предавать «Двор Чудес» я не буду. Могу поклясться.У меня другие интересы и служу я совсем другой структуре. Но, если ты говоришь, что желаешт мне помогать, моя вторая половинка яблока, то сведения о «Дворе Чудес» меня иногда интересуют. Они могли бы быть полезными в моем основном деле. За благодарностью с моей стороны дело не станет. Я не боярин. Но, всё же, и не тот за кого ты меня принимаешь. Люби меня таким, как я есть…
—Откуда ты знаешь эту цыганскую мудрость.
—Честно говоря, никогда не думал, что этот афоризм цыганский…
Жизнь шла своим чередом. Александр писал свои романы, зашифровывая важную информацию в книгах. А Ида продолжала играть в театре и пользовалась огромным успехом у публики. Иногда писатель писал пьеску специально для неё. В этот вечер Ида сидела печальная в кальянной и грустным взглядом осматривала предметы, которые напоминали ей о былой жизни. Перстень старой колдуньи Радды. Подаренный ею дочери цыганского барона; браслет подружки детских лет Боры и серьга из уха возлюбленного Море Габора. Она вытащила эту серьгу, когда они всей компанией Графа закапывали безжизненное тело молодого цыгана под карпатской горой.
В комнату вошел Александр.
—Что тебя беспокоит, любовь моя,—нежным голосом произнес он.
—Ничего. Просто взгрустнулось. Цыгане редко грустят, но сегодня… сегодня день, когда погиб мой Море. Я тебе все расскажу. Ведь ты этого хочешь, только из деликатности не торопишь меня.
—Я знаю, что когда ты захочешь, ты расскажешь все мне. Я не стал тебя торопить.
—Спасибо,—тихо произнесла Нэна. Александр сел рядом и внимательно посмотрел в её черные очаровательные глаза.
Тогда Нэна расположилась на огромном ложе в восточном стиле, выкурила трубку и посмотрев на своего мужа произнесла: «Ты давно меня просил рассказать эту историю и сегодня я поведаю тебе. как оно было на самом деле. Не прошло и десяти зим с того момента. Как это произошло. Но я помню все. Как будто всё это было вчера.
ТАБОР ИДЕТ НА УНГВАР. (рассказ Нэны)
Мой отец цыганский барон Непар Гарнила в то лето не повел табор вдоль Тиссы. Там очень свирепствовали австрийские жандармы, не давая цыганам проходу. Мы шли через Дрогобыч и Карпатские перевалы. Погода была чудесной, горы переливались майской красотой расцветающих склонов. Привал мы решили сделать не доходя до Сент-Миклоша на берегу Латорицы под скалой любви. Уставших коней выпустили на луг на холмике, а сам табор разбивал свои шатры прямо на берегу реки.
Бертуччо. Итальянец, который имел большие неприятности с властями. Взяв топор, отправился в лес вырубить несколько жердей для шатра и повстречал там заросшего человека в старых лохмотьях. Сначала этот странный человек решил убежать. Но поняв, что его заметили. Он подошел к итальянцу и спросил его по-французски: «Кто ты?» в то время Бертуччо плохо знал французский и ничего не ответил. Незнакомец повторил эту фразу по-турецки, по-сербски, по-арабски и, наконец, по-итальянски.
—Я ром,—ответил Бертуччо. Следующими вопросами были вопросы «В какой я стране?» и «Какой сейчас год?»
Это очень удивило итальянца и, тогда человек признался, что бежал из тюрьмы и ему нужна помощь. Старый карбонарий знал, что значит быть не в ладах с законом, сам тоже сидел. Поэтому отнесся к беглецу с пониманием. А у нас цыган и вовсе не принято выдавать кого-то властям. Итальянец повел его к моему отцу. Братья разбивали шатер для барона у самой реки, а Непар сидел на самом берегу реки у ручья, свесив в воду свои ноги.
Услышав, что Бертуччо обратился к отцу по-венгерски, беглец тоже перешел на венгерский язык и рассказал барону о своих делах.
—Мы люди вольные,—сказал Непар.—Ты можешь остаться с нами и никто не будет спрашивать о том, что ты мне рассказал. Тебе надо побриться и приодеться. Нэна! Принеси что-нибудь из мужской одежды.
Мне тогда ещё не было 14 лет, но я уже многое могла читать по рукам и внешности людей. У незнакомца были руки аристократа и очень изысканная осанка. Однако, он чувствовал себя неуверенно и его качало. Возможно это от голода. Когда он побрился, а я вернулась с одеждой, я увидела, что его красивое лицо очень бледное и его давно не ласкали лучи солнца.
Я со своей подругой Борой стали подбирать для него костюмы и через час он мало чем отличался от других обитателей нашего табора. Ужинал он в шатре у отца с братьями и о чём отец расспрашивал его, мне не известно. Женщин не пускают слушать такие разговоры. После ужина отец приказал Бертуччо забрать его в свой шатер, где он и спал крепким сном до утра.
Наутро табор снялся с места и перейдя речка в брод пошел на Сент-Миклош. В поселке нас встретили конные жандармы. Некоторых из них Непар знал с былых времен. Жандармов было около сотни и они собирались прочесывать все окрестности.
—Серус, Непар!—крикнул офицер, увидев моего отца.—Всё кочуешь?
—Чоуколо, капитан Неймети!—ответил отец.—Давно не видел тебя! Рад встрече.
—Я знаю, что ты редко радуешься встрече с полицией! С чего бы для меня такая честь?
—Мы с тобой знакомы много лет, и ты не причинял никакой беды ромам.
—Я и сейчас не сделаю вам ничего плохого, если ты правдиво ответишь на мои вопросы. Если обманешь—пеняй на себя! Мое расположение к вам закончится.
—Я всегда рад помочь хорошему человеку. Спрашивай, господин офицер.
—Из тюрьмы в замке бежал узник. Мы ищем его уже вторые сутки. Не видели ли твои ромы какого-нибудь странного человека? Не встречали ли подозрительных людей на своем пути?
—Странными и подозрительными можете считать людей только вы жандармы. Мы вольные люди и многое повидали. Нас ни чем не удивишь.
—Отвечай по делу, Непар! Отличить беглеца из тюрьмы от добропорядочного человека ты умеешь. Если он с вами, то выдайте его по-хорошему.
—Ты говоришь, что человек бежал из замка? Мы как раз идем в сторону Мукачева. Разве бы беглец пошел бы с нами назад к своей тюрьме, из которой бежал?
—Верно. Но, все же, мои люди обыщут твой табор и, если ты меня обманул, я переменю свое мягкое отношение к цыганам.
—Воля твоя, капитан!
Они обыскали весь табор. Несколько человек показались жандармам подозрительными, но капитан Неймети знал их уже давно, наш табор проходил через эти места не один раз. Он сразу сказал солдатам отпустить их. На Эдмона никто не обратил внимания. Он разговаривал по-венгерски не хуже любого мадьяра, а они искали француза, который не знал иностранных языков.
—В самом деле,—сказал капитан,—зачем узнику, бежавшему из замка, возвращаться назад? Он наверняка уже ушел за перевал. Висант латошо, Непар!
—Висант латошо,—ответил отец и цыгане стали грузить в кибитки. Разбросанные солдатами во время обыска, вещи. Через полчаса табор уже шел на Мукачево.