ГЛАВА 3 КОНЕЦ ПЕРВОЙ ЖИЗНИ.
Наш герой успешно сдает экзамен. Заговор раскрывается и его отправляют в отпуск в Болдино. Именно в этот период будет написано множество его произведений, его лучших произведений, которые останутся шедеврами русской литературы. В главе упускается служба героя на Кавказе, а делается ударение на тщательную боевую и психологическую подготовку достойной смены Куратору резидентов. В главе описана встреча героя со своим шефом, в которой они обсуждают планы на будущее.
«Из двух зол следует выбирать известное».
Народная мудрость (КГБ)
Начальник 3-го отдела Тайной канцелярии сидел в своем кресле и размышлял. Он вспомнил тот день, когда полковник показал портрет Бекендорфу и дальнейшие события, которые произошли после этого, если не сказать: по причине этого события. Тогда он задумался. «А ведь нужен куратор резидентов в Европе и Турции, нужен суперагент, супер резидент, агент влияния самого широкого профиля. Он должен разбираться во всем, начиная от нюансов международной политики и экономики. А так же стратегических перспектив передела карты мира, до чертежей и изготовления оружия и техники. В первую очередь это касается флота. За паровым двигателем недалёкое будущее. Возможно, будут изобретены и внедрены в производства новые варианты двигателей, но для нас новинка даже паровые. Новый флот не должен зависеть от ветра, если дело идёт о войне. А война не за горами. Англии и Турции очень не нравятся торговые отношения Российской империи и Ирана. Эти два волка готовы на всё. Ради влияния на Ближнем Востоке. Потом волки перегрызутся. Рано или поздно у них возникнет конфликт за влияние на территории Суэцкого полуострова. В перспективе там возможен канал, по которому открывается дорога из Атлантики и Средиземного моря в Индийский океан. А это самый кратчайший путь в Индию и Китай. Англичане давно раскрыли свои пасти на Южную Азию. А там и на нашу Сибирь. Необходимо помешать их планам. Значит, нужна мощная разведка с всесторонне развитым резидентом над резидентами .
Коммуникабельность, респектабельность, харизма и природное обаяния—вот что надо такому резиденту. Он должен быть везде и всегда. Пушкин подходит для этого, как нельзя лучше».
Сегодня он ждал Александра Сергеевича к назначенному сроку. Оставалось полчаса и зная о щепетильной пунктуальности поэта, Бекендорф предался воспоминаниям он вспомнил то время, когда полковник снова посетил его. По велению Бекендорфа, полковник съездил на юг: в Кишинев и Одессу, и собрал все сведения об интересующем их кандидате. Всё началось с тихого скандала с женой графа Воронцова.
Полковник положил на стол какой-то документ и начальник прочитал его. Потом он поднял глаза и произнёс: Коллежский секретарь Пушкин. Находится в Кишиневе при 1-м отделе. Его донесения больше в нашей компетенции. Пестель создал там Южное общество. Александр Сергеевич внедрился в него, но Несельроде вряд ли будут полезны эти сведения. Надо срочно забирать молодого офицера в 1-й отдел.
—И желательно перевести его в Одессу. Не в Кишинёве, а в Одессе собирается вест цвет масонского общества. Всё крутится вокруг графа Воронцова.
—Я обязательно оформлю перевод в Одессу. Мне кажется, что «Союз Спасения» руководится из Одессы. Там порт.
—Вы правильно мыслите, ваше Величество, именно там сконцентрированы агенты Англии, Франции, Порты и других государств, представляющих угрозу для благосостояния империи.
Из нашего коллежского секретаря может получиться хороший агент. Суперагент! Вы возьмете на себя лично обучение молодого человека всем премудростям войны?
Вы имеете в виду боевые искусства или стратегическое мышление?
И то, и другое. первому. Кроме вас преподать не кому. А второму, хоть и обучают в пажеском корпусе, обучают поверхностно и пространно. Вы знакомы с психологией и методологическими методами обучения. Я бы рекомендовал вас в преподаватели в Пажеский корпус.
—Я не пойду. У меня хозяйство и сыновья растут. Защитники Отечества!
—А я и не предлагаю. А вот господину Пушкину я уже выписал рекомендацию в Пажеский корпус. Во-первых он того заслуживает, а во-вторых, это поднимет его вес в вольтерьянских кругах и среди масонов.
…
—Что вы ещё приготовили.
—Я могу рассказать о «Союзе благоденствия». Я нащупал его слабые места и внедрил несколько десятков мелких агентов из числа купцов и мещан. Там и так разброд в головах у господ старших офицеров, а купцы и вовсе внесут смуту. Они готовят свою программу на 20 лет, чтобы наверняка, окончательно и бесповоротно прийти к власти. Царская фамилия будет уничтожена физически.
Можно даже назвать имена исполнителей. Которые должны убить императора в период самого восстания. Создана группа смертников, которые должны убить всю царскую семью и покончить с собой. Но это фанатики из числа профанов. Пестель контролируют оба общества.
Этот человек всегда мечтал стать диктатором. В случае провала Северной группы Союза, он поднимает Южную группу на восстание. В случае победы северян, он уничтожает их самих и приходит к власти с помощью Южного общества. Его отец был известный вор и каналья. Он проворовался на своей генеральской должности и его сына всегда за это тормозили в карьере.
В прошлом он блестящий офицер, смелый и решительный, он участвовал в компании 1812 года и даже отличился. Но звание генерала ему не дали. Яблоко от яблони недалеко падает. Иметь такого врагом—опасно, другом—опасно вдвойне. Он пройдет по трупам. Он принесет в жертву царскую семью, причем сделает это ритуально, почти театрально.
У меня есть план, как развалить «Союз благоденствия». Но Пестель, Рылеев и еще ряд лиц тридцатого градуса посвящения, на этом не остановятся. Пестеля подстрекают англичане. А Рылеева агенты из Нового Света из «Русско-Американской компании». Но только англичане настаивают на смерти императорской семьи.
Они отсеют моих агентов и создадут несколько обществ про запас. Но каждая из групп, задействованных в замысле мятежа, находится под контролем. Они замыслили долгосрочную перспективу и спровоцировать их на преждевременное выступление может только какое-либо из ряда вон выходящее событие. Смерть императора, например. Шотландцы, в частности Милорадович, хотят бескровного прихода к власти и делают ставки на Константина. Константин слаб и быстро попадет под их влияние. И тогда наша гвардия превратится в Преторианскую, которая резала своих императоров, как собак и правила Римом.
—Но, Александр здоров и полон сил. Он ещё долго будет на престоле.
—А вы не задумывались над тем, что во-первых для Александра престол очень утомителен. Он давно бы бросил всё. Но бремя власти не пускает. А во-вторых, он слаб и нерешителен, и им на руку такой мягкотелый император. Если они почувствуют появление наследника сильного и властного, они немедленно прибегнут к восстанию. Этим наследником может стать Николай.
—Полковник. Но ведь это крамола так рассуждать об императорах и членах семьи!
—Да, но большая недальновидность соблюдать правила. Враги играют без правил. Они называют вещи своими именами. Разведчик не может относиться к императору или наследнику более чем к объекту, который должен охраняться, ибо в нём свобода и суверенитет России. И потом, крамола—это вполне хорошее. Положительное слово. Меня всегда мучили сомнения по поводу значения слова КРАМОЛА. В ряде современных словарей значение этого слова мало отличается: Бунт, мятеж; смута, восстание, заговор, происки, интриги, преступление против государства и религии и т.д. Таким образом, слово крамольный может употребляться в речи как синоним слов противозаконный, запрещенный.
Например: крамольные речи, крамольный поступок, крамольный помысел, крамольные мысли и так далее. С выходом в свет романа Сергея Алексеева "Крамола" начались поиски истинного значения этого слова. Мне попалось еще одно устаревшее значение этого слова в Церковно-историческом словаре: заговОр, а это совсем иной смысл, чем зАговор. Молитва целителя - заговОр, политическое противостояние с целью свержения действующей власти - зАговор.
—Да, я согласен, это между нами.
…
По настоянию императора коллежский секретарь Пушкин был повышен в звании и переведен в Одессу для дальнейшего прохождения службы.
Через месяц он был вхож во все дома Одессы. А через полгода поползли слухи, что он встречается с женой губернатора втайне от мужа. Оснований для подозрений у Воронцова не было. Но слухов было достаточно, чтобы привести его в ярость. Не бывает же дыма без огня?
В остальном всё проходило отлично. В ложе Пушкина представили Пестелю, здесь же он увидел много своих знакомых из Санкт-Петербурга.
Так начиналась блестящая карьера Пушкина. Вспоминая это Бекендорф прослезился. Долго пришлось уговаривать Пушкина не приезжать в Петербург в 1925-м году. Сидеть в Михайловском и не высовываться. Но поэт не внимал советам начальника Тайной канцелярии. Тогда Бекендорф попросил полковника Степанова заняться этим вопросом. Пушкиным нельзя было рисковать, а восстание могло обернуться большим кровопролитием, не взирая, на все меры по предотвращению неуправляемого бунта. Полковник лично поехал уговорить поэта не рисковать. Благо они были соседями по усадьбам.
Наконец вошёл секретарь и, прервав воспоминания генерала, доложил о прибытии статского советника А.С. Пушкина.
—Здравия желаю, Александр Христофорович,—произнес вошедший.
—О!!! Рад вас видеть Александр Сергеевич.
Два друга. два Александра обнялись и посмотрели друг другу в глаза.
—У меня все в порядке,—коротко сказал Пушкин.—Француз готов.
—Придется вам поторопиться с дуэлью.—ответил ему Бекендорф.—вы же понимаете, что эти—он сделал многозначительный жест, чертя в воздухе рукой треугольник.—Все равно расправятся с вами, мой друг. Я не могу гарантировать, что сам завтра буду живым. Такова судьба каждого разведчика. Мы выбрали самый трудный путь служения Отечеству. Вы очень много сделали для России, ваше имя останется в памяти и сердцах потомков навсегда. К сожалению. Вас будут знать только, как великого поэта. К ещё большему сожалению, многим из нас суждено жить и умереть под чужим именем и о нас надолго забудут, поместив документы с грифом секретности на долгое время в архивы. Но правда всегда всплывает. Через годы или века Отечество вспоминает своих героев невидимого фронта и воздает им по заслугам.
—Француз уехал. Наш резидент будет держать его под постоянным наблюдением.
—Все равно, надо поторопиться. А то вдруг наш Дюма случайно погибнет или, как все впечатлительные натуры покончит с собой от несчастной любви. Если вам его жалко, поторопитесь с дуэлью. Наши осведомители сообщили, что выбор пал на Дантеса. Он должен убить вас.
—Он рискнет драться со мной? Весь Петербург знает, что от моего выстрела ещё никто не уходил.
—Вы недооцениваете наших врагов. Это будет убийство! Вас застрелят из новомодного нарезного ружья, которое недавно изобрели в Новом Свете, с оптическим прицелом. Нам надо, чтобы враги поверили в вашу смерть.
—Я знаю, как это сделать. Покойный полковник Степанов оставил мне своего ординарца Ехима. Он из казаков, Георгиевский кавалер компании 1812 года. Остался при полковнике, в станицу не вернулся, а обжился в поместье полковника в комках. Он стар, но знает много пластунских премудростей. Не зря полковник держал его при себе и относился, как к брату.
—О чем вы?—удивился Бекендорф.
—Казаки знают множество способов прикинуться мертвым. Они умеют казаться тем, кем им выгодно. Не зря же они называются «казаки». Но, Главное, они знают. Как незаметно уйти от пули. Качание маятника—так это у них называется. Человек стоит на месте и. кажется совсем не шевелится. Когда пуля летит ему скажем в левое ребро. На самом деле ребра чувствуют пулю на расстоянии и самостоятельно вжимаются и вталкивают внутренности в тело. Пуля пробивает одежду в том месте, где были ребра, а они спокойно возвращаются в исходную позицию.
—Интересное дело…
—Я уже несколько лет прохожу у Ехима практику пластуна. Поэтому у меня созрел вполне реальный план погибнуть у всех на глазах. Главное, чтобы у меня был надежный секундант и его прислуга, которые доставят меня тяжелораненого в живот домой, а после объявят о моей смерти. Никто не усомнится, ибо раны в живот смертельны и очень редко кто выживает.
—Ваш план замечателен. Дерзайте! Вперед, в свет! Навстречу собственной мнимой смерти. Жаль, что вам на своих похоронах побывать не придется. Но это уже удел многих. Удел разведчика—жить после собственной смерти. А сейчас, мы разопьем по рюмочке абсента за успех операции и вашу новую жизнь, Александр Сергеевич.
—А что будет с французом?
—Вас так волнует его судьба?
—За время общения с ним, я проникся жалостью к этому несчастному. Мне хотелось. Чтобы у него все было хорошо.
—У Шарля Пику все и так будет хорошо. Он будет иметь очень хорошее жалованье для гувернера. Но очень мало времени, чтобы заниматься глупостями. Если его вдруг не охватит излишнее самомнение. Он умрет в глубокой старости, окруженный любящими детьми и настоящими русскими внуками. Только Александром Дюма ему больше никогда не суждено стать.
Я полагаю, вы не просчитались оставив отдел Карла Васильевича и перейдя ко мне. У меня труднее, но интереснее. Там вы представитель Российской империи, а здесь вы малозаметный, но важный винтик, который много важнее некоторых консулов, но в тысячу раз скромнее, и приносит отечеству много больше пользы на международной арене. Сейчас Карл Васильевич занимается средней и центральной Азии. Там у нас пересекаются интересы с англичанами. Так вот, судьба Туркестана, Афганистана, решается не только в дипломатических кабинетах при восточных шейхах и не послами, а частными лицами на грязных улицах Парижа и Лондона. Глаза и уши в столицах Европы, это дополнительные руки в Азии. Даже выше того.
—Есть очень интересный пример, показывающий, каким образом действовал Карл Васильевич Нессельроде, —продолжал Бекендорф свою мысль:
В Париже как-то объявили к постановке посредственную пьеску «из русской жизни», где обстоятельства кончины Павла I излагались в оскорбительной для России и Николая лично форме… Николай вызвал Нессельроде. Нессельроде задачу понял. Вскоре в парижских коридорах власти объявился русский дипломат и с благожелательной улыбкой на лице, самым что ни на есть светским тоном сообщил: «Господа, вам тут просили передать… Если эта пьеска все же пойдет на театре, мой император пришлет в Париж миллион зрителей в серых шинелях, которые ее старательно освищут… Это не анекдот—быль из времен Нессельроде. Афиши исчезли моментально, пьеска провалилась в небытие… Мы же подключим господина Карла Васильевича Несельроде к делам нашим скорбным. Пусть подсуетится со зрителями в серых шинелях. Обязательно со знанием французского языка. Потому что придется ему не освистывать пьесу, а прославить её слухами лестными. Образованное общество должно быть. А французским языком у нас каждый дворянин владеет. Вот т пусть МИД и снаряжает полк лейб-гвардии в исключительно офицерском составе. Желательно с дамами. Если жен не хватит, то у Карла Васильевича есть батальон девиц легкого поведения на содержании. Кадры для обольщения послов и мужей государственных за границей.
—Все верно, Александр Христофорович, но отправлять полк приказом—это хлопотно разоблачением наших планов. С какого это бодуна КИД российской империи массово посещает пьесы малоизвестного драматурга Александра Дюма? Следующим летом для совместного парада с французами в Париже будет выслан Преображенский полк. Офицерам надо привить покладистость к женам. Дескать, женщины тоже мечтают посетить Париж и отказывать им не след. А потом, вернувшийся полк разнесет по Петербургу и Москве слухи о талантливом драматурге и писателе, появившемся в Париже. Вот тогда весь свет и ломанется в Париж. Вкусы не толпа придумывает. А свет, даже высший—это та же толпа, только наиболее успешных и избранных. Какую мысль им привьют в моду на балах и приемах, такую сторону они и примут. Лишь бы чаще повторяли: «О, Дюма! Он гений!» и все пойдет должным образом.
1832 году, в год основания политической (внешней) разведки России возглавляемой А.А. Сагтынским (мужчиной более чем серьёзным во всех отношениях) зарплата Пушкина резко многократно вырастает до 5 тыс. рублей в год (т.е. в семь раз). С чем связано такое повышение мы не знаем, но сам факт очень интересен. Думаю простому архивному служащему, даже имеющему отношение к секретности, таких денег платить бы не стали. У тому же очень интересные отношения у Александра Сергеевича сложились с шефом политической полиции и человеком контролирующим цензуру - Александром Христофоровичем Бенкендорфом. Говорят Пушкин открывал дверь в его кабинет "ногой" и отказа от аудиенции никогда не было. Если наш гений постоянно подвергался цензуре и нападкам власти, почему же он так свободно чувствовал себя в присутствии своего главного контроллёра? Или "преследование" власти было лишь формальным прикрытием?
После ухода поэта, Бекендорф предался воспоминаниям. Не зря он взял этого молодого человека в свое отделение! Не зря направил его в Пажеский корпус! Из него может получиться гений разведки! Впрочем. Из него уже получился гений поэзии. Гений литературы! Сам Жуковский восхищался его стихами. Когда он только учился в Лицее. А потом служба у Несельроде в Коллегии иностранных дел. Решили в переходной период, пока он не только официально, но и сознательно войдет в колею военной разведки, он будет работать одновременно на два ведомства. Если справится, быть ему куратором резидентов военной разведки. А потом отпуск ему дадим на год.