У меня на днях случился болезненный припадок с медицинской точки зрения. Ноги держат туловище неохотно, а в голове посторонний для ушей шум. Или, думаю, простудился от непогоды в черте моей оседлости, или, словно к старому знакомому подступила эпидемия из дальнего зарубежья. Эбола, к примеру, а не то и грипп от какого-либо экзотического животного, что не так и плачевно, ибо от цивилизованной пандемии помирать значительнее, чем от дикой здешней хвори. К тому же, дома никакого медикаментозного лекарства нет, кроме ниток с иголкой, если вдруг где-нибудь прорвёт и наспех зашить потребуется. Всегда так, пока гром не грянет, даже мощи с горы Афон не подвезут.
Но ничего, я и самостоятельно температуру померил. Нормальная, жить можно, однако, слабость в организме всё же проступает в виде ринита и насморка с разбросом по ветру. Я тот час градусник под мышку, чтоб и собственную температуру выяснить. Вышло под сотню градусов по Фаренгейту. Ясно, что завышенная, тут и к Цельсию не ходи! Одним словом, синдром. Думаю, надо будет к знакомому медику обратиться за таблетками, но заграничного свойства, так как местным производителям лекарственных препаратов не доверяю.
Сам-то я давно по западным меркам существую. Как говорится, полностью примкнул к тотальной демократии и мировой толерантности. Даже разговариваю на английском наречии, и, хотя, полностью не перешёл на иностранный язык в беглом варианте, но многие нехотя понимают. А куда деться, если в одном ореоле обитания находимся? Я уже и метры в дюймы перевёл на карманном календарике. А как иначе? Скажем, выйдешь в поле, встретишь негра, а он тебе:
—Мистер, скажи на милость, а каково расстояние до ближайшей торговой точки с дискаунтером?
А ты ему смело по бумажке:
—Полторы мили пёхом, сэр
Всё культурно и по высшему разряду, словно в Америке с коренным чёрным афроамериканцем или на Западе с такого же цвета беженцем от семьи и детей, побеседовал на щепетильную тему. Я с трепетной терпимостью отношусь к европейским ценностям. Будь хоть однополый брак по любви, хоть гей-парад на брусчатке. А иначе – дело труба, хоть многие этого и не понимают. Ведь если жениться станут один на другом, то это как прививка от излишней плодовитости. Народ стал прирастать пачками, а ресурс истощается. И парадам с другой ориентацией чего противиться? А если голубые да розовые прямо с этих шествий на тебя войной попрут? Тогда мало никому не покажется! Ведь когда от прямых штыковых атак, хотя и не прямой наводкой пониже затылка, до прилюдного лизоблюдства дойдут, а на такой десерт не каждый и поглядеть-то решится, тогда до полного поражения в правах один лишь мелкий шаг останется! Поэтому надобно не только либеральный язык знать, но и впитывать обычаи и нравы высших сословий чужого уклада. Непременно перенимать познания Запада по этим животрепещущим темам и самим не отставать в повсеместном развитии свободы и прав высшей западной ориентации!
Я, к примеру, не узнав волатильности доллара, и в магазин не пойду. Даже на кастинг у кассирши не напрошусь, а просто пошлю такой месседж, что ты меня потом хоть год не отоваривай! Такую вот приобрёл силу ума, самоучкой совершенствуясь в познании передовых понятий чужого языка. Правда, не совсем чтобы сам по себе чайной ложкой, а просто вёдрами черпаю информацию из литературных источников печатной продукции и от сетевых электроносителей новостей. Умнею прямо на глазах. Вот, и тёща не даст соврать, так как недалека от медицины прошлого века. Говорит мне в пылу откровения:
—Удивляюсь, глядя на тебя, Валентин. Вижу, что к тебе деменция в гости зачастила, не дожидаясь пенсии. Крепчаешь головой прямо на глазах, как дуб.
А по мне едино, что Дементий, что тот же Кондратий! Лишь бы дорогу не перебежали зарубежным гостям. Скажем, Паркинсону с Альцгеймером. Ведь с ними-то договориться всегда смогу. У нас как? Один, хоть и в тиши своей спальни отходит, но внимания требует на всю громкость. А другой-то, раз-два, и с копыт долой прямо под музыку. На самом ближайшем от дома перекрёстке, не вынимая наушников из головы. Вот и рассуждай на досуге: какой путь выбрать, какие песни петь? Тут и без подсказок ясно: необходимо двигаться по автобану и петь с чужого голоса. Пока музыкального перевода дождёшься, может, своим умом тронешься, но живым останешься. Да хоть тем же сторожем при богадельне или, скажем, антиглобалистом при голых бабах.
Возьми меня! Я, хоть и с трудом, но встал на верные рельсы прозападной идеологии и протестной морали. Поэтому очень даже горжусь инакомыслием собственной головы и готов отстаивать ценности свободного мира в любое время года и в любом кругу, как семьи, так и близких, чтобы затем выбиться в лидеры с твёрдым грантом в руках. Это тебе не кастрюли народу поквартирно впаривать, а полоскать тёмные мозги с трибуны, до их стерильной ясности и полного миропонимания с чужого либерального плеча.
Раз даже подрался с соседом по дачным соткам.
А началось всё с науки. Как-то заметил Степану мимоходом:
—А всё же далеко за горизонт заглянули западные учёные. Возьми хоть генную инженерию в ГМО, хоть искусственный разум в КБО.
—Зачем же так далеко ходить?- перебил меня сосед и тут же поддержал меня в убеждениях чуть ли не целой лекцией:- Возьми, к примеру, лауреатов Игнобелевской, или по-нашему Шнобелевской премии. И не надо путаться в реологии кошек, непонятно перетекающих в жидкое состояние внутри любого сосуда. Придвинемся к достижениям популяризаторов науки поближе.
С этими словами Стёпа опасно придвинулся ко мне и продолжил с блеском в глазах и почти что пеной у рта:
—Вот свежий пример, озвученный во многих передовых СМИ Запада. Очень значимые в своих областях учёные мужи свободного во всех отношениях мира, не так давно провели смелый эксперимент по пробуждению интеллекта в живой природе, весьма отличной от человека. Так, в секретных лабораториях Флориды и Ливерпуля были проведены впечатляющие опыты с домашней птицей на основе куриного материала. То есть, первоначально испытуемый материал в клетках разместили в 3D-кинотеатрах, где в течение полугода демонстрировали фильмы ужасов по механической обвалке бройлеров на птицефабриках. Затем вышеозначенную живность переместили в анатомические театры, где перед ними производилась полная резекция биологических материалов хомо сапиенс с помощью робототехники. Уже через год направленной лабораторной работы наметились кое-какие сдвиги у участников эксперимента. Роботы сбились с программы, а, домашняя птица, наоборот, приобрела осмысленный взгляд, начала делиться друг с другом впечатлениями и, само собой, полностью отпала необходимость содержания живой фактуры в клетках. Так был совершён огромный шаг вперёд по дороге познания неопознанного. Так было навсегда доказано, что ум не зависит от размера головы и накопленных в ней мозгов!
Степан победно замолчал, а я, не выдержав собственного умственного напряжения, спросил:
—А что случилось с умной курятиной дальше?
—Итоговые результаты засекретили. А журналисты во весь голос предупреждают об опасности, при встрече с глазу на глаз с птицей, прошедшей такой тест. Чревато последствиями.
—Да-а,- понимающе протянул я и позавидовал:- Там всё могут! И летальным оружием блеснуть в пустыне, и голым задом на конкурсе красоты. Полная свобода действий в черте закона и вседозволенность мысли в пределах своего штата.
Прошло не более часа, как приземлённый Степан говорит мне из-за забора:
—Валька, смотри, какой на нашей земле урожай клубники выпер!
Я ему:
—В цивилизованных странах, возьми Англию, джентльмен употребляет не сомнительной ценности ягоду, а пользительную во всех смыслах овсяную кашу.
Он опять же:
—Так это с голодухи. У них на острове иного хорошего ничего и нет, поэтому и возносит овсянку до небес. У нас овсом лошади питаются испокон веку.
Я:
—Вон японцы тоже островитяне, но их суши все гурманы ценят!
Он:
—Тоже с голодухи прославили. Вот сидел в лодке ихний рыбак, что-то поймал, в рис закатал без разведения огня, морской водой окропил, да и в рот. А у нас на сырую рыбу не всякий кот позарится. Что там есть ценного из продуктов в ихних Англиях и Япониях? Возьми у нас расстегай с визигой либо кулебяку…
Я не стал ничего брать, а лишь прикрикнул:
—Овсянка, сэр…
Он же взял грабельки и огрел меня со словами:
—Суши, сан…
Дальше бились кулаком, словно две параллельные цивилизации…
—
Перечитывая время от времени свои же скромные записки в домашней тишине и халате, невольно ловишь себя на какой-либо мысли, свойственной здоровому человеку. После реабилитации в стационаре, я уже через пару недель полнокровно зажил в прежнем домашнем окружении. К политическим митингам и шествиям в поддержку взглядов разных полов не присоединяюсь, агитацией, со слов жены, не занимаюсь, так как уже не помню, кто за кого. А к английскому, равно как и другим языкам, отношусь с прохладцей. Жена не нарадуется моею домовитостью и практичной разумностью, а её мама делится воспоминаниями о своей бурной молодости. Лишь однажды, зайдя на кухню, когда я, влезши на табуретку, пытался заменить перегоревшую лампочку, мама моей жены, плотоядно взъярилась и резаным голосом заорала:
—Опять за старое! Снова митинг в поддержку! Что, головёнка совсем прошла? Смотри, я продукта не пожалею,- и она схватила в руки бутылку с постным маслом.
Я не совсем понял намерение тёщи, но в затылке заныло от неясного воспоминания. Помогла верная жена:
—Да что вы, мама!- запищала она, влетая в кухню.- Валя полностью в ум вошёл и уже знает, где его дом и кто в нём хозяин.
—Это хорошо,- тут же угомонилась Варвара Ильинична.- Вот так бы каждого по неразумной тыковке, пока масло в достатке у хозяек.