1
Мне близок дух степей причерноморских,
и небо одичалое над ними,
застывшее с землёй в единоборстве.
Рассвет, и солнца круг слегка задымлен,
гончарный круг, он вопрошает кто ты,
откуда путь свой держишь и куда ты
свой направляешь шаг? Но терракоты
Деметры, Афродиты и Гекаты,
подсказывают мне, что риторичен
им заданный вопрос. Ответ – молчанье.
Всё окружающее нас - благая притча,
всё - арфы Аполлона заклинанье.
И эллин, и сармат познали это,
курганы скифские – намёками застыли,
о том, что если ты не знаешь где ты,
смотри на эти степи, эти шири.
На гладь волны, плывущую к причалу,
крик чайки слушай – зачерпни в ладони
Историю, зовущую к Началу
палитры красок. Чистоту гармоний
рождённых в тишине пережитого -
услышишь, и… хрустальный воздух замер.
Так просто быть невоплощённым богом,
глядящим в мир – наивными глазами.
2
Эллин – дорийского гордого племени сын и надежда,
Боги - доверили судьбы свои, так неси же достойно
этим – народам, пришедшим к Олимпу, воззренья и мысли,
те что - останутся ходу последних времён неподвластны.
Страстно! - смотри на восход приходящего любящим солнца.
Нежно! - закат провожай взглядом ищущим сути от красок.
Ясно! - скажи о путях, предстоящих идущим по жизни.
Верой! - ищи свою родину новую в Причерноморье.
Камни - не раз пропоют о твоих безупречных поступках,
Годы - склонятся под шагом твоим презирающим время,
Люди - запомнят источник разумного вечного Слова,
Слово – останется эллином в нас от Омеги до Альфы.
3
Скифские крылья бросили на небо тень,
Причерноморье, ты небу слагаешь мифы,
вечность истории в них обретая, но где
нынче блуждает Ноев потомок – Скиф, и
где акинак им наточен, где вера в ту
не перепаханную плугом смерти пашню,
эти курганы застыли – рождая черту,
что там за ней – неизвестно. Мы в настоящем
ищем прошедшее, чтоб возвратившись ввысь,
снова упасть в этот круг, но упасть иначе.
То, что внутри бытия, называется – жизнь,
Свастикой Солнечной, словно тавром, обозначить.
…………………
Вам суждено не изгладиться – в мир канув мифами,
нет, не уйти, но курганами землю испить,
так и блуждая в степях жёлтых, призрачных – скифами,
между Европой и Азией прясть мифа нить.
4
Данастр и Дану – придыханье вод
разлитых по степным просторам пряным,
но даже вы всего мгновенье - от
резок бытия для роксолана.
Что время? – Тишина, без свиста стрел,
нечитанная, брошенная книга;
кто знает – что, сердцебиеньем пел,
свободный и мятежный дух языга?
Нам сладок миг - вонзить копьё врагу
меж рёбер, смерть несёт за жизнь расплату,
и потому я сердцем берегу
пришествие степных царей – сарматов.
И потому я вас зову в седло -
из тьмы лачуг, из серости усадеб.
Нести на крыльях Солнце – ремесло,
тому, кто был в степи сарматский всадник.
В седло! На запад путь и на восток
открыт. Дрожат от гула перепонки,
струится в жилах славянина крови ток
Распарагана – сына амазонки.
Ещё не раз наш меч – судья и бог,
последняя инстанция, осудит -
ваш жалкий мир. Ему лежать у ног
за то, что Римом - продался Иуде.
Пусть наши лошади промчатся от степей
к последнему, что есть на карте, морю,
не подчинится кто, того – убей.
Безжалостен будь к этой лживой своре -
деляг, глупцов, хранителей стыда -
за то, что прошлое своё забвенью предав,
не вспомнят, нищие судьбой, хоть иногда,
что величав и неподкупен был их предок.