Не прошло и 20 минут усыпляющего постукивания колёс и приятной безмятежной сонной дремоты, как в купе с шумом открылась дверь и проводница, стоя на пороге, недовольным голосом стала быстро говорить, проглатывая отдельные слова:
- Вам что, приглашение на выход в письменном виде вручать надо. Собирайте свои шмотки и на выход давайте быстро. Там уже народ кучкуется. Через 10 минут наш поезд прибывает в Старореченскую. Стоянка 3 минуты.
Я закинул рюкзак за спину, Юра сумку и мы вышли из купе в коридор. Человек пять толпились у выхода. Высокий человек в велюровой шляпе что-то говорил, широкоплечему моложавому брюнету. Подойдя ближе, я в брюнете узнал нашего главного инженера Сурена Артуровича Погосяна. Человек в велюровой шляпе был сам управляющий трестом Степан Ильич Цветков.
- Погосян нас уже засёк- тихо скал я Юре, - и услышал как Погосян довольно громко сказал управляющему: "Люди Штанько прибыли с нами. Мы их прихватим на объект и там , вместе с монтажниками проведём совещание". Он повернулся к нам и громко, на весь вагон, сказал "Никуда не отлучайтесь. Драбкин, вы слышали, что я сказал." Я махнул ему рукой и негромко сказал, обращаясь к Юре:
- Надо же, даже фамилию вспомнил. А я у него был всего два раза на совещаниях вместе со Штанько.
- Значит, что-то умное сказал, что он тебя запомнил.
Поезд начал сбавлять скорость и вскоре остановился. Когда мы вышли из вагона, начальство уже стояло неподалеку и разговаривало с встретившим их главным инженером Шахтинского управления Бескиным Иваном Андреевичем. Он. стоял, чуть сгорбившись, опустив голову, и молча слушал управляющего. Мы слышали только отдельные слова: " выговор", "сдача объекта в срок", "работа и днём и ночью" и т.п.
Когда управляющий кончил "песочить" Бескина, Погосян позвал нас, и мы пошли на привокзальную площадь, где нас ждал ГАЗ 69 Шахтинского управления. По дороге Погосян объяснил, что сейчас все едем на фабрику. Там будет общее собрание монтажников и Цветков доведёт до коллектива принятые дирекцией треста решения. После чего будет составлен график работ и все монтажники и наладчики приступят к ликвидации неграмотного, опасного для эксплуатации обогатительной фабрики монтажа оборудования.
Разместившись вполне комфортно в "козлике", мы покатили на фабрику. Дорога шла через станицу, и было видно, как свисали через заборы и штакетники спелые груши и яблоки Старореченских хозяев. За станицей началась вполне приличная грунтовая дорога, вдоль которой почти через каждые два -три километра встречались отвалы пустой породы -терриконы. Иногда было видно, как по некоторым из них, ползли вагонетки с пустой породой из шахт.
Через минут сорок наш "козлик" упёрся в ворота рядом с проходной. Оттуда вышел в форменной фуражке и темной куртке мужчина, подошёл к машине и спросил у водителя:
- Пропуск есть?
Водитель протянул ему пропуск. Он внимательно прочитал, сверил с регистрационным номером машины и толкнул правую половину ворот. Пока она по направляющим плавно скользила вправо, освобождая проезд, он отдал пропуск водителю и крикнул:
-Давай, проезжай. И мы въехали на территорию фабрики.
Мы проехали между двумя производственными корпусами и подъехали к третьему, двух этажному. Я прочитал над входом вывеску "Заводоуправление". Бескин, ни к кому не обращаясь, сказал:
- Здесь конференц-зал. Соберём всех.
- Давайте, чтобы все были через час.- четко произнёс Погосян. Он посмотрел на часы,- 13часов, 15 минут.
Цветков молчал. Сейчас на фабрике командовал главный инженер.
ДЕНЬ ПЕРВЫЙ. ( 14часов, 15 минут)
Конференц-зал был небольшой.. Он скорее напоминал кинозал сельского дворца культуры. Пятнадцать рядов стульев по десять в ряду позволяло ста пятидесяти счастливчикам занимать сидячие места. С одной стороны зала висел экран, с другой были видны три пустые глазницы для киноаппаратуры. Перед экраном стоял стол, покрытый зелёным сукном, и стояли три стула. За столом сидели Цветков, Погосян и Бескин.
Первым выступил Цветков.
- Впервые в нашем тресте одно из монтажных управлений, а именно Шахтинское, сорвало ответственное правительственное задание по вводу в эксплуатацию обогатительной фабрики. Вы все хорошо знаете, что здесь обогащают и для какой промышленности идёт продукция этой фабрики. Станица Старореченская далека от Москвы, но вы также хорошо знаете что план ввода в эксплуатацию данного объекта курирует в Москве один из Секретарей Центрального Комитета Коммунистической партии Советского Союза Аве;ркий Бори;сович А;ристов. В связи с этим сразу отмечу, что ни вам, ни мне не поздоровиться, если мы сорвём сроки. Поэтому я кратко в общих чертах сформулирую наши решения, а завтра представлю в письменной форме.
Вот что будет в приказах:
Бескину Ивану Андреевичу выговор за отступления от принятой документации и отсутствии согласования с проектным институтом. А также лишение премии за текущий квартал. Всем мастерам на монтажном участке данного объекта будет снижена премия квартальная, если наладчики обнаружат подмену оборудования- вместо взрывобезопасного будет смонтировано обычное. Всем монтажникам кроме штатного заработка, будет предложена подработка за ночную смену с тройной оплатой. Если желающих будет мало, я дам указание и сюда пришлют монтажников из Краснодара, Сочи и Ставрополя.
Цветков умолк. Наступила гробовая тишина. Первым её нарушил Бескин. Он встал, откашлялся и заунывно начал:
- Степан Ильич, это ж первый раз за 15 лет моей работы в тресте. Ну не усмотрел, как говорят, пустил на самотёк…..
-Иван Андреевич,- прервал Бескина Цветков, - скажите спасибо, что на дворе 1959 год и партия осудила сталинский стиль руководства, а то бы вместо выговора и лишённой премии, сидел бы не в своих Шахтах, а в Ростове на Дону во внутренней тюрьме НКВД на улице Энгельса, дом 33. Не только я хорошо знаю этот адрес. Некоторым нашим специалистам он тоже знаком.
Цветков был прав. У нас на участке из 18-ти наладчиков, по крайней мере, четверым "старикам" этот адрес был хорошо знаком. Самым главным "стариком" был начальник нашего участка. История "стариков"- это отдельный рассказ о людях войны и послевоенного времени, но об этом не сейчас. Вернёмся к совещанию.
Бескин как- то съёжился и медленно опустился на стул . А Цветков продолжал, обращаясь к монтажникам:
- Ребята, я человек пожилой, через три года мне будет шестьдесят, пенсия маячит на горизонте. Не хотелось бы с позором быть выгнанным на пенсию. Я ещё до войны начинал мастером в нашем тресте. Потом война, сапёром от Дона до Белграда топал. Там, в сорок четвёртом был ранен. Чуть в плен не попал. Вот после войны и вызывали меня на улицу Энгельса, дом 33, кое-что уточняли, но об этом в другой раз. Зачем я это вам всё рассказываю? Не жалость к себе я хочу у вас вызвать. А хочу я сказать вам всем, особенно воевавшим, ребята, мы все столько пережили, и войну, и голод, и разруху, так неужели мы с этой долбанной фабрикой не сладим. Сдадим в срок её, а может и досрочно.
Цветков замолк и сел. В зале висела тишина, было слышно как тикали электрические часы на стене. И вдруг монтажники встали и зааплодировали. Цветков с Погосяном переглянулись и улыбнулись: вероятно, они знали то, о чём не могли догадаться рядовые монтажники.
Встал Погосян и громко, чтобы все слышали, объявил :
-Касается тех, кто сегодня приехал. Через полчаса поедем в общежитие шахтеров на шахту "Крутая". Там будем жить и там же есть столовая, которая работает круглосуточно. Сегодня первая ночная смена. Иван Андреевич, дайте указание мастерам на участках составить списки монтажников, работающих в ночную смену, и срочно выпишите им наряды на ночную смену. На первый раз я просмотрю наряды и оценю общий объём работ.
Погосян с Цветковым направились к выходу. Мы поплелись за ними.
К 15.30 мы уже подъезжали к общежитию. Начальство и Бескин направились в столовую. Погосян перед уходом заметил:
- А вы, Драбкин и ваш друг, отправляйтесь к коменданту общежития. Вам выделят спальные места, и после этого следуйте в столовую. Ночная смена начинается в 23:00. Документацию возьмёте у Ивана Андреевича, и он же выделит вам фронт работ. Ясно?
- Ясно,- ответили мы хором.
15.08.2018