Рассказ первый. Как я туда попал?
Начиная с утра 15 ноября 1988 года я ждал сообщения, что многоразовый космический корабль (МРКК) «Буран» будет выведен на околоземную орбиту. Больше я ничего об этом не знал. Кто его будет пилотировать, а готовилось два экипажа (основной и дублирующий), сколько времени он будет на орбите, каковы его задачи — этого я не знал, да это мне и не положено было знать. Но я точно знал что МРКК должен полететь.
Я этого ждал с февраля 1974 года, когда впервые появился на ЭМЗ имени В.М.Мясищева (тогда ещё Владимир Михайлович был жив). Когда я появился в КБ В.М.Мясищева, программа МРКК шла уже около года и в цехе натурного моделирования была даже кабина корабля из дерева в натуральную величину.
Несмотря на то, что кабина была из дерева, для меня это было из области фантастики, я на «фирме» чувствовал себя, как в каком-то космическом центре, где только и говорят о полётах в космос, ракетных системах, американских «челноках» (в те годы у этого слова был совсем другой смысл).
Но прежде чем оказаться в ангарах, где «колдовали» над многоразовой космической системой, я прошёл 12-летний путь в Военно-Воздушных Силах, поработал в полку и окончил два авиационных учебных заведения (техническое и инженерное).
Ещё, когда учился в школе, начал интересоваться самолётами, а затем и космическими полётами. Уже в десятом классе, когда вечером гулял с ребятами или девушкой, то при пролёте первого спутника или самолёта заставлял всех останавливаться и смотрел, пока объект не скрывался из виду. Затем полёт первого космонавта Ю.А.Гагарина, когда учился в авиационно-техническом училище и встреча с ним через три года, когда я уже служил в полку. Ю.А. Гагарин прилетал на наш аэродром с В. Терешковой.
Затем учёба в авиационном инженерном училище, после окончания которого мне доверили обслуживать почти весь спектр летательных аппаратов, которые на это время были в ВВС СССР, а в качестве научной нагрузки я получил задание сопровождать научно-исследовательские темы КБ Микояна, КБ Сухого и КБ Мясищева. Работа была очень интересная, связанная с частыми командировками в воинские части, КБ, НИИ и на авиационные заводы. Вот так я и оказался в феврале 1974 года в КБ Мясищева на проекте «Буран».
Приехав в командировку на завод и в КБ, я поселился в гостиницу для доработчиков, которая находилась рядом с проходной завода. А поскольку первый раз приехал в военной форме, то рабочие-доработчики, которые жили со мной в гостинице (я им иногда составлял компанию), не опасались меня и рассказывали интересную для меня информацию о ситуации на предприятиях авиационной промышленности, которая для меня была очень интересная и которую в системе ВВС я бы никогда не узнал. Очень много я предварительно узнал и об общих проблемах создания «Бурана».
Первое время у меня было техническое задание не по самому «Бурану», а по его носителю, модифицированному самолёту конструкции В.М.Мясищева ВМ-Т, который расшифровывалось, как «Владимир Мясищев — транспортный». Мне надо было расчитать на отряд этих машин (3 единицы) всё наземное оборудование, инструмент и контрольно-поверочную аппаратуру для базирования этих машин (ВМ-Т) на разных аэродромах Советского Союза. К этому времени у меня уже была своя методика расчёта средств наземного обслуживания (СНО), которой заинтересовались в НИИЭРАТ ВВС (Научно-исследовательский институт эксплуатации и ремонта авиационной техники) и МАП (Министерство авиационной промышленности). А всё началось с того, что в 1973 году, при расчёте СНО для КБ Микояна (самолёт МИГ-23) и завода «Знамя Труда», по моей методике была получена годовая экономия для завода на 30 самолётов более 800 000 рублей (это в то время была довольно большая сумма, почти в стоимость одного самолёта) и повышена мобильность полка при перебазировании с существенным повышением боевой эффективности. Вот это достижение и позволило мне работать на таком уровне.
Так и начал я знакомиться и с машиной ВМ-Т, и с «Бураном», и ещё с одной темой, которая шла под грифом «17» («семнадцатая»). Первое, что сделали ребята из ЭКБ (экспериментальное конструкторское бюро), это организовали несанкционированную экскурсию по большинству цехов и помещениям. И вот там я увидел все проекты в картинках. Что-то было на стенах в длинных коридорах, что-то в актовом зале, что-то в конструкторских группах ЭКБ. Здесь же мне подарили рисованную фотокопию портрета Владимира Михайловича, который находится у меня и по настоящее время.
Самым примечательным для меня было посещение цеха, где размещался натурный макет «Бурана». Чтобы попасть туда, надо было иметь специальный электронный пропуск определённого уровня допуска, на которых были разные штампики-рисунки: паравозики, автомобили, самолётики. У меня такого пропуска, разумеется, не было и Володя, мой гид, предложить мне пройти с ним «тандемом». Это я одеваю плащ, распахиваю его, обхватываю Володю за корпус и мы с ним проходим на один пропуск, как один человек. В цех прошли нормально. Он мне рассказал всё, что меня интересовало и я удивился огромным размерам «Бурана», до этого я его представлял в два раза меньше, а это была махина в полный двухэтажный дом. И это только кабина. Пора было выходить из цеха. И вот как только мы стали проходить тамбур, у меня плащ зацепился за что-то и я чуть оттолкнулся от Володи. Датчики тут же сработали, но мы успели проскочить тамбур-турникет, а вот сигнал прошёл в систему и сработала сирена. Через пару минут охрана была на месте, но я от тамбура был уже метрах в 10, а Володя сказал, что у его пропуска ложное срабатывание. Охранник взял пропуск, вошёл и вышел, что-то сказал Володе и так же незаметно удалился, как и появился. А вот мы больше на один пропуск не ходили, да и я вскоре получил разрешение на временный пропуск.
Мне было интересно приезжать в командировки на ЭМЗ ещё и по другим причинам. Одна из них — там всегда я узнавал что-то новое, из того, что происходит во всех авиационных КБ, а также там можно было послушать лекции для узкого круга таких специалистов, как Ажажа Владимира Георгиевича или Зигеля Феликса Юрьевича по темам НЛО, которые в 70-е годы были очень популярными. Несколько молодых инженеров КБ посещали факультативные курсы подготовки космонавтов и они тоже рассказывали об интересных вещах. Во всяком случае я был вхож в эту «кухню», на которой обсуждались серьёзные проблемы советской передовой космонавтики, в том числе и фантастические, на уровне разговоров о будущей роли «Бурана» в дальнейшем освоении космоса. А планы были огромными, почти на столетие вперёд. Поэтому у меня месяцами был такой режим работы, что я неделю занимаюсь текучкой у себя на работе, а неделю — в командировке на ЭМЗ, готовлю или обсуждаю готовые материалы с работниками КБ в различных группах. А поскольку мне приходилось работать и с другими КБ, то я и крутился между городами: Москвой, Жуковским, Люберцами, Луховицами, Дягилево и многими другими. Иногда на выходные вырывались на отдых в Подмосковье или в Рязань, Константиново, на родину Сергея Есенина, где можно было отдохнуть душой, прикоснувшись к прекрасному.
Следующий рассказ читать здесь: http://proza.ru/2021/04/16/1310