Хвойный подарок

Валины Сказки
Говорят, что не бывает на свете двух абсолютно одинаковых по характеру людей. Даже очень похожие друг на
друга два человека, если где-нибудь такие и найдутся, чем-нибудь всё-таки будут отличаться. В общем, на земле
сегодня живёт семь с хвостиком миллиардов человек. Столько же существует всяких, разных романтических и
деловых, сильных и слабых характеров. Да, в наше время, человек имеет возможность быть слабым. А всего лишь,
каких-нибудь четыреста, пятьсот лет назад твёрдость и сила характера человеческого сравнивались разве что с
прочностью боевого клинка. Тяжела была жизнь в те времена, но не в пример сегодняшнему дню, люди были
тогда сильными, подстать времени. Вместе с клинком оттачивали и закаляли люди твёрдость слова и дела своего.
Жил человек сильно и умирал славно, железной волей преодолевая себя и врага своего на поле битвы. Может
быть по этому добрый клинок в те времена ценился дороже золота, дороже всего на свете. На сегодняшний день
ещё существуют особенные, в своём роде уникальные клинки силы. Немного их сохранилось на земле. С
помощью такого клинка, лезвие которого выковано и закалено бывает особенным, тайным способом, могут до
бесконечности оттачивать и совершенствовать мастерство своё маги, волшебники и колдуны.



Ох, и занесла же "нелёгкая" домашнего Юлика невесть куда, на другой конец земли. Наверное, более
неорганизованного и нелепого путешественника, чем этот великовозрастный ребёнок двадцати двух лет от роду,
невозможно было бы представить. С его любовью к книгам и удивительным талантом к языкам, Юлик не
замечал ничего вокруг. На улице и дома он постоянно попадал в какие-нибудь глупые истории. Конечно же,
Мама и бабушка постоянно опекали и поддерживали его, как могли, но вырвавшись на свободу, он опять попал в
ситуацию. Отправившись в первую свою научную экспедицию вместе с сокурсниками и преподавателем,
умудрился он отстать от поезда посреди тайги. Приспичило же ему искать станционный буфет на станции, поезд
на которой стоит всего-то несколько минут. Следующий поезд через эту маленькую, затерявшуюся среди лесов
станцию, пройдёт только через три дня. Конечно, мимо этого глухого, забытого богом места проходят много
обычных пассажирских и скорых поездов, но поезд, останавливающийся здесь и следующий в нужном Юлику
направлении, существует только один.

Как часто говорит любимая бабушка его:"Если случается у Вас беда, если приходят с Вами неприятности-идите к
людям. Люди у нас добрые и отзывчивые. Люди всегда поймут и помогут". Свято помня бабушкины слова, Юлик
решил идти к людям. Слова говорить легко, но сделать что бы то ни было в данной ситуации было очень даже
затруднительно. Уже через несколько минут после отхода поезда маленькая станция практически полностью
опустела. Юлик увидел, что на станции, видимо случайно, остался один, единственный человек. Мужчина сидел
на лавочке возле платформы, и взгляд он имел сосредоточенно отутствующий. Одет он был в железнодорожную
форму, крайне неопрятного вида. К нему-то и направился Юлик. А что делать? Ведь никого другого на горизонте
и близко не наблюдалось.
-Прошу прощения. Я от поезда отстал-обратился он к служащему, подсаживаясь на лавочку-Вы не подскажете,
что мне делать. Что вообще должен делать человек в подобной ситуации?
Служащий, к которому обратился с вопросом Юлик был в солидном подпитии, ему понадобилось какое-то
время и солидное усилие, чтобы увидеть своего собеседника и понять смысл вопроса.
-Я тоже отстал, давно и безнадежно-выговорил он с усилием-Мой поезд жизни давно уже уехал без меня.
-Но, я не шучу-как-то даже расcтроился Юлик-Я только что отстал от поезда. В том поезде уехали мои вещи и
документы. Я отстал от нашей научной экспедиции.
-И, куда направляется Ваша экспедиция?-спросил мужчина заплетающимся языком-Где конечная точка, так
сказать, маршрута?
-В Усть-Катыме, а дальше пешком в поселение староверов-обстоятельно объяснил Юлик-Это и есть цель
нашей экспедиции.
-Это хорошо! Это очень хорошо, что ты встретил меня!-воскликнул служащий и похлопал Юлика по плечу-Ты
догонишь свою экспедицию и даже перегонишь. От нашей станции, твой только что ушедший поезд идёт по
большому кругу, в объезд. Если ты сейчас через лес напрямик пойдёшь, то к вечеру попадёшь в свой Усть-Катым
раньше поезда. Отдохнёшь немного, подождёшь своих, а там ещё чуть-чуть пешком и к староверам в поселение
все вместе попадете. Бывал я там. Хорошо у них, красиво. Иди на восток. Не сворачивай.
Мужчина успел махнуть рукой куда-то в сторону леса за секунду до того, как опять отключился.

Конечно же, Юлик не раздумывая ни секунды, не теряя драгоценного времени, сразу же, почти бегом
устремился в лес, на восток. Из книг он знал, как, хотя бы, приблизительно определить восточное направление
на местности. Он старался идти так, чтобы солнце светило справа, но это было днём. Когда же наступил вечер и
солнце стало каким-то невероятным образом садиться слева, Юлик сообразил вдруг, что окончательно
заблудился.
-Да уж, не скоро найду я железную дорогу, а вместе с ней распрекрасный Усть-Катым-подумал Юлик вслух-Во
всяком случае не сегодня.
В лесу быстро темнело. Только сейчас Юлик понял в каком глупом, а, главное, безнадежном положении оказался
по собственной же нерасторопности. Может станционный служащий в чём-то ошибся, но скорее всего случилось
то, что не имея никакого опыта хождения по лесу, он просто заблудился.
-Как можно было соглашаться на эту лесную авантюру и ехать неизвестно куда и зачем. Как можно было
покинуть поезд, который останавливается на станции всего-то на несколько минут- всё время задавал себе эти и
другие риторические вопросы Юлик, но легче ему не становилось.
Он шёл уже почти в темноте, без цели и смысла. Шёл потому, что не хотел верить уму своему, который кричал,
вопил внутри его головы.
-Нет здесь железной дороги! Нет здесь Усть-Кайтыма! Ничего нет и уже никогда не будет!-постоянно слышал он
пессимистическую часть себя.
Напротив, глаза его всё ещё надеялись, искали что-нибудь, за что можно было бы зацепиться. Может быть, в
самое последнее мгновение, перед абсолютной темнотой его глаза всё-таки зацепились. Он рассмотрел нечто,
напоминающее дом, лесную избушку. В темноте, не разбирая уже ничего, просто брёл он в том направлении.
-Пусть это будет избушка, пусть это будет избушка, пусть...-успокаивая сам себя, повторял Юлик.
Это действительно оказалась древняя избушка. Не без труда он нашёл дверь, и вошёл внутрь. В кромешной
темноте нащупал руками нечто, что очень напоминало кровать, что вполне могло быть кроватью на самом деле.
Во всяком случае, ему бы очень, очень этого хотелось. Юлик обессиленно упал на это и проснулся только утром.



Он проснулся от какого-то шума, который происходил в избе. Когда Юлик увидел источник этого шума, весь он
обомлел, его тело будто парализовало. В двух шагах от него стоял медведь. Он увлечённо грыз и царапал дверь в
соседнюю комнату, или это была кладовая, во всяком случае именно с той стороны распространялся интересный
запах какой-то вкусности. Прошло ещё несколько секунд, и медведь тоже заметил Юлика... Что тут случилось...
Оказывается, медведь испугался Юлика не меньше, чем Юлик испугался медведя. Медведь стал метаться по
комнате в поисках выхода, при этом круша всё, что попадалось у него на пути. С перепугу Мишка зацепил
огромное зеркало, стоявшее возле стены. Дальше всё происходило, как в замедленной съёмке. Зеркало стало
падать, и Юлик позабыв про медведя и про свой паралич, подскочил и инстинктивно подставил свои руки под
огромное старинное зеркало. Несмотря на это, зеркало продолжало падать, а подставленные руки постепенно
тонули в зеркальной поверхности, затем утонула голова, после этого туловище и ноги исчезли там же. С
помощью Юлика, вернее, с помощью его веса зеркалу удалось переместить собственный центр тяжести вниз, к
самой земле, тем самым приобретая дополнительную устойчивость. Затем покачавшись немного вперёд, назад,
прямо как Ванька-встанька, огромное зеркало остановилось в вертикальном положении. Ну, а сотворивший всё
это безобразие медведь, перепугавшись ещё больше, сбежал восвояси.

Провалившись внутрь, Юлик оказался в некоем непонятном пространстве, в котором плавали вокруг него
разные предметы. Сразу же бросился в глаза тазик, наполненный водой. Он покачивался со стороны в сторону и
 булькал какую-то весёлую песенку на непонятном языке. Юлик увидел граммофон, который увлечённо
рассказывал неприличные анекдоты, и сам же от этого хохотал, заливаясь. Рядышком по кругу танцевала клюшка
для гольфа. Время от времени она грациозно изгибалась, демонстрируя свою удивительную пластичность.
Плавали вокруг него ещё какие-то предметы, назначение которых рассмотреть в полумраке было для него очень
даже затруднительно. Сам же себя он вдруг увидел огромным кочаном капусты, все листья которой ему нужно
было прочитать. На открывающихся листах обнаружил Юлик информацию в основном о себе самом с
неизвестного, совершенно неожиданного ракурса видения, а также нашёл он там много нового о своих близких и
о жизни вообще. Листов в той книге-капусте было много, очень много. Так, на место открывшихся и отпавших
после прочтения листов, внутри капусты вырастали новые...


Сколько времени провёл Юлик в нигде, сам он не знал. Время и раньше то для него не имело принципиального
значения, а сейчас оно вообще свернулось в трубочку, и резко вылетел он с чьим-то выдохом из той трубочки
неизвестно куда. Так, что, то ли привиделась, то ли примерещилась ему та капуста, а может было то на самом деле
там, на той стороне, Юлик не знал. Всё же, чтобы не запутаться окончательно, ещё во сне для себя он решил, что
это время провёл он в никогда. Иногда случаются с человеком такие непонятные сны-загадки, когда происходит
во сне что-то совершенно невообразимое, и решив эту загадку за минуту, за день или за год, становится человек
тот чуть-чуть мудрее. Что-то подобное и приключилось с Юликом в этот раз. Неожиданно произошло
пробуждение.
-Спишь-то, аль нет?-спросил его какой-то странный скрипучий голос из ниоткуда-А, ну, вылазь ка уже на свет
поглазеть!
Кто-то ловко выудил его из "овощного" состояния сознания и поставил на ноги.
Он хорошо слышал своего собеседника, но ещё не видел, глаза его были ещё ослеплены ярким светом дня после
долгого, тёмного "непонятно где".
-Кто такий будёшь?-спросил Юлика тот же голос-Як звать-то тябе вяличать.
-Юлик!-ответил Юлик по привычке, как обычно, он представляется сверстникам своим-Простите. Юлий
Негожин.

Юлик стеснялся своего имени, а порой просто ненавидел его. Мама звала его Юлик, бабушка вообще называла
Юлей. Как, вообще, с таким именем может он знакомиться с ребятами, с девчонками без шуточек со стороны его
новых знакомых. Юлик-это как-то очень по детски. Юля-это вообще женское имя. А имя Юлий в компании
звучит как-то уж очень официально. Его имя для него было трагедией всей жизни.


Юлино зрение  понемногу стало приходить в норму. Он увидел, что находится в той же комнате, из которой
выпал вчера в зеркало или когда там это было. Правда, чем-то эта комната всё-таки отличалось от того, что он
запомнил с прошлого раза. Стол, который стоял слева от двери, теперь находится справа, дверь в соседнюю
комнату, из-за которой разносится любопытный запах чего-то съедобного, здесь находится слева. Только
зеркало, которое стоящее возле стены и разделившее комнату почти пополам, осталось стоять в том месте, где
стояло. Из прошлой картинки не хватало может быть медведя, который грыз и царапал вот эту дверь.
-Ааа я... Аа Вы... Аа как?-только и смог промямлить он, глядя на странное существо, которое сидело перед ним в
кресле, а потом всё же собрался с силами, и, глядя на то существо, выдал- Аа, как Вас зовут.
-Зви мяне дед Хвой. Да не страшися ты-сказало существо-Я ж тябе не зъем
Юлик наконец-то присмотрелся к существу. Конечно же, это был человек, только очень странный. Да, были у
него две руки, две ноги, одна голова, но очень странная. Густая шевелюра его лохматилась во все стороны, и, даже
как-то шевелилась, хотя в комнате не могло быть ветра, не было там и сквозняка. Растительности на голове его
было так много, что с непривычки лица там можно было и не разглядеть вовсе. Между густой шевелюрой и
высоко расположенными богатыми усами и бородой, Юлик не увидел, а скорее угадал большие, широко
посаженные глаза, которые в свою очередь с любопытством наблюдали за ним, за Юликом.

-Ну, и, як же ты в зерцАло моё забрався-то?-спросил его дед опять-Юлик ты, Юлий.
-Так медведь же здесь был, всё попереворачивал тут, зеркало опрокинул-стал рассказывать Юлик-Зеркало ваше я
спас, правда в нём же и утонул.
-Ты маво Казьму ня забижай-сказал Хвой уже совсем по доброму-Йон сам табе спужался.

Юлик очень быстро успокоился и по поводу хозяина дома, да и вообще по поводу всего.
Он забыл, зачем приехал сюда, в тайгу, преодолев не одну тысячу километров. Внутри у него теперь было
абсолютно тихо и спокойно, будто все те события произошли не с ним, а в случайной книге на цветной картинке.
Он помнил только то, что этот полу русский, полу ещё какой-то неизвестный язык ему очень нравится.
Тело его полностью расслабилось, а сознание, вместе с течением, потекло в направлении разворачивающихся
событий.


Вообще-то языки для Юлика были вроде той самой воды, к которой стремится и без которой жить не может любая
рыба. Стоило ему немного послушать незнакомую речь, как на следующий же день он начинал свободно говорить
на этом языке с коренными жителями без ошибок и даже акцента. Так случилось в Финляндии, когда его с
друзьями занесло туда на несколько дней. На третий день он болтал по-фински не хуже, чем разговаривают на
своём языке сами финны. Так случилось в Египте, куда он привёз бабушку погреться на солнышке. То же самое,
но уже со знанием дела, произошло, когда на фирму, где работал друг Юлика, прибыла вьетнамская делегация,
для подписания договора о сотрудничестве. Уже через час Юлик свободно общался и переводил с вьетнамского
на русский и с русского на вьетнамский язык всё то, что говорилось и писалось на той самой встрече. К большому
сожалению это было всё, что он знал и умел в жизни.



-Ну, и скольки матка, бабка с тобой нянчЫться будУть?-задумчиво произнёс дед Хвой-Гадаю я, твоя лафа
зовсем скончилась.
Дед подвёл Юлика на середину комнаты, где было свободное место. В комнате сами по себе зажглись свечи, много
свечей. Сам же Хвой стал ходить вокруг Юдика, держа правую руку свою у него над головой.
-За небом высокям, за морем глубокям
Стоить острыя гора, в ей глыбокия нора.
Сто лет подо горой ляжить камянь сядой.
В небе зарево сполохнися,    
                На десять ядин разделися-пропел дед.
И тут же во все окна избушки ударил сильный, ослепляющий свет. Когда через несколmко секунд глаза опять стали
видеть, а в голове снова заработала соображалка, Юлик почувствовал, что он уже не один. Оказалось, что после
яркой вспышки тело его рассыпалось на десять маленьких Юликов, самый большой из которых был около метра
ростом, ну, а самый маленький-сантиметров десять, не больше. Любопытно было ощущать, что сознание в тот
момент не раздвоилось, как у всех психически больных людей, а раздесятерилось, кроме того, раздесятерилось
его тело.

Дед громко хлопнул в ладоши три раза, привлекая общее внимание.
-Таку ораву откормлять мне зовсем не лёгко буде-сказал Хвой-Понеже, работу работать все будём.

Тут же маленькие Юлики разбежались в разные стороны. Раньше, живя в городской квартире, в своём
единственном экземпляре, Юлик никогда, ничего не делал по дому. Всё и всегда за него и для него с
удовольствием делали мама и бабушка. До сих пор он не знал и даже не догадывался о существовании многих
полезных в домевещей. Здесь же, в лесу, на свежем воздухе ему, а вернее им пришлось учиться сразу всему. Самые
маленькие Юлики собирали грибы и ягоды, специальные травы, которые дед Хвой показал. Юлики побольше
возились с овощами на грядке за избушкой. Самые большие собирали хворост для огня, пытались даже воду из
ручья носить в крохотных ведёрках. В общем большие делали всё то, что могли делать только они, а ещё везде и
во всём помогали маленьким. Как-то так получалось, что десять Юликов совсем не мешали друг другу, а даже
совсем наоборот, каждый из них пытался как можно лучше сделать свою работу, и все вместе легко, с шутками и
смехомони делали какое-нибудь очередное общее дело. Осмелел и пришёл к Юликам Казьма. Конечно же, он не
помогал, а больше мешал своим большим носом, но старался он изо всех сил.

Дедушка тоже не сидел сложа руки, вместе с медведем они собирали орехи на высоких ореховых кустах, носили
воду, много воды. Хвой топил печь, варил каши из припасов в той самой кладовой с удивительно пахучими травами.
Припасов в той самой кладовой оказалось невообразимое количество, хранились там крупы всех сортов,
сушёное, вяленое, копчёное мясо, овощи, фрукты, оказалось, что невдалеке от медвежьей избушки был разбит
сад с самыми разнообразными фруктами. Ещё дедушка любил делать фантастически вкусные морсы из разных
ягод, варил варенья или просто давил соки. Всё что выходило из дедушкиных рук, было очень, очень вкусно, ну,
прямо вкуснее, чем у бабушки. Ели обязательно все вместе за столом. Хвой придумал для каждого Юлика
специальные стул и лесенку, соответствующего размера. Спали тоже Юлики все вместе на большой кровати
поперёк. За всё время жизни в лесу между Юликами так и не возникло ни одного конфликта, ни даже маленького
противоречия. Случился удивительно слаженyый и дружный коллектив. Потому наверное, что Юлик, в целом,
оказался  совсем беcконфликтным внутри человеком.


На свежем воздухе весело пролетело лето, наступила осень. Ни один из Юликов так и не вспомнил о прошлом и
об учёбе тоже, пока однажды медведь не собрал их на том же месте. Сразу сами по себе зажглись свечи, много
свечей. Хвой стал ходить на задних лапах вокруг Юликов, держа правую руку свою над их головами.
-За небом высокям, за морем глыбокям
Стоить острыя гора, в ей глыбокия нора.
Сто лет подо горой ляжит камянь сядой.
В небе зарево сполохнися.
                Десять в ядин счинися-пропел дед Хвой.
И тут же во все окна избушки ударил сильный, ослепляющий свет. Когда через несколько секунд глаза опять
стали видеть, а в голове снова заработала соображалка, Юлик почувствовал, что он уже опять собрался в свой
один единственный экземпляр и стал совсем другим человеком. Каким-то образом голове его собралось,
соединилось и работает мировознание  сразу десяти человек. Внешне это был уже совсем не рохля, но стройный,
подтянутый, где-то даже спортивный молодой человек, а внутри огненный поток, готовый к действию. Юлик
вспомнил всё об экспедиции, в которую так и не попал. Друзья-сокурсники, наверное, его уже и похоронили, об
университете, занятия в котором, наверное, давно начались. Юлик вспомнил о маме и любимой бабушке,
которые вот уже сколько времени не знают где он и что с ним. Он вдруг засобирался домой, но через секунду
вспомнил, что вещи, деньги и документы его остались в том самом поезде, от которого он отстал неизвестно,
сколько времени назад. Всем этим он и поделился с медведем, ожидая в ответ может быть немного сочувствия и
не более того.
-А ты не сумлевайся, надобно ехать табе, ехай-спокойно сказал ему дед Хвой-Тольки, вон чаво.
Он подошёл к стене, снял нож с резной костяной рукоятью в таких же резных ножнах.
-Йон твой-сказал дед и протянул ему нож-Ты таперь яго владетель.
Юлик хотел отказаться, то был очень дорогой подарок, но взглянув дедушке в глаза, передумал и принял дар.
-Не роздумкуй. Ты зерцАло мОе вызволил. Вытягай яго токмо для того, еже волю свою сполнить-продолжал
дед-По иному бяда буде. Як з куреня пОйдешь, светила дяржися, и вся буде щедро.
Хвой подвёл Юлика к зеркалу и сильно толкнул его вовнутрь. Через секунду он "рыбкой"выпрыгнул из зеркала с
другой стороны, провёл кувырок через голову и встал на ноги. Гоша вспомнил, что ещё несколько месяцев
назад, ни за что на свете не смог бы сделать подобный переворот. На этот раз он оказался с правильной,
натуральной стороны зеркала, во всяком случае ему очень хотелось в это верить. На этот раз он сориентировался
и пошёл по солнцу, как советовал ему дедушка.  Всего минут через пятнадцать густой, почти непроходимый лес
расступился и перед юлиным взором появилась небольшая железнодорожная станция. Ни о чём не думая, он
перебросил лёгкую свою курточку из руки в руку и случайно нащупал что-то, бумажное во внутреннем кармане.
Это был паспорт его и немного денег. В паспорте Юлик нашёл обратный билет и вспомнил, что ещё в Москве,
перед отправлением преподаватель курса и руководитель студенческой экспедиции, всем раздал обратные
билеты, и, билеты эти были без определённой даты отъезда. В кассах Юлик узнал, что его поезд, который увезёт
его домой, в Москву, прибывает на станцию ровно через час с четвертью и стоять он будет только две минуты.
Зарегистрировавшись, он узнал ещё одну, скорее неприятную новость, оказалось, что шёл уже конец сентября, а
значит пропущен уже целый месяц занятий в университете.

Всё же, что-то непонятное и непривычное творилось у Юлика внутри и снаружи тоже потому, что сюрпризы не
прекращались. В поезде, в своём купе под сидением он нашёл свой чемодан на колёсиках и небольшую
спортивную сумку, которую бабушка подарила ему в поездку. Всё же самым невероятным было то, что пирожки,
которые бабушка уложила любимому внуку в дорогу два месяца назад, оказались свежие и вкусные, как всегда...


В поезде за несколько дней пути Юлик написал доклад-исследование о своей летней работе. Само собой
разумеется, данные своего отчёта ему пришлось немного подкорректировать. Прежде всего он написал его от
имени десяти исследователей, иначе никак не получалось. Ну, а всё остальное в его развёрнутом сообщении осталось более
или менее правдивым и правдоподобным.


Дома Юлика, конечно же, с нетерпением ждали, но почему-то не волновались по поводу его длительного
отсутствия. Мама, а главное, бабушка почему-то были уверены, что всё происходит правильно и наилучшим
образом во всех отношениях. В первый момент домашние Юлика даже не узнали, трудно было узнать в этом
стройном, спортивном парне того беспомощного, домашнего мальчика, которого они провожали не так давно в
дорогу. Оказавшись в своей комнате Юлик сразу же повесил "хвойный" нож на стену, чтобы видеть его всегда,
чтобы иметь возможность закалять характер свой до твёрдости стали, чтобы глядя на нож постоянно оттачивать
ум свой до остроты булатного клинка. Глядя на клинок, он пообещал себе, что всего в жизни добьётся сам.

В университет Юлик отправился на следующий же день по приезде. Он был готов извиняться и каяться о том,
что не попал на практику вместе со всеми и пропадал неизвестно где, за то, что без уважительной причины
пропустил целый месяц занятий, но свой отчёт на всякий случай всё же с собой захватил. Никаких объяснений
и извинений, как не странно, от него не потребовалось. Его преподаватель и руководитель летней практики не
без удовольствия принял отчёт, совсем ничего не спрашивая и не уточняя, поздравил с успешным окончанием
серьёзной летней работы, назвав его Юлием Сергеевичем, и предложил продолжить учебные занятия.
Друзья-студенты встретили его радушно. Вечером за общим столом, в общежитии, конечно же, вспоминали
недавнюю экспедицию. Кто-то посетовал на то, что Юлик на летнюю практику так и не поехал, в то же время
другие, наоборот, вспоминали о поездке так, как будто бы он там был. В общем путаница ещё долго бродила
рядом с ним. После лета какое-то время, он мог говорить исключительно на старообрядческом "медвежьем"
диалекте. По этой причине из Юлика он быстро превратился в Юлия Свет Батьковича. "Хвойный говор"
оказался заразным так, что вскоре все студенты его курса постепенно переняли этот симпатичный язык и не
только. В коридорах учебного корпуса исчезла вдруг деловая суетливость и озабоченность. Все студенты
этнографического отделения, да, и преподаватели тоже, неторопливо и степенно прохаживались в перерывах,
при встречах кланялись друг другу, говорили приятные речи.

Да, Юлик стал другим. Он уже не был тем великовозрастным ребёнком, который на каждом шагу нуждался в
опеке и поддержке. Дедушка Хвой научил его чувствовать себя в мире и мир в себе. Он научился желать и в
десять раз увеличивать силу своего стремления в исполнении своих желаний. Он думал о будущем. Поэтому
кроме предметов по основной специальности в университете Гоша взял дополнительно курс экономики, чтобы
хоть немного разбираться в характере финансовых потоков, он взял курс делопроизводства, чтобы мог он
ориентироваться в бизнесе и конечно же правоведение, без него сегодня никуда.


Пообещать себе Юлик, конечно, пообещал, что силой ножа пользоваться никогда в жизни своей он не будет,
но выполнить это обещание оказалось гораздо сложнее, чем думалось. Оказалось, что врать себе легко и
возможно это делать до бесконечности. Нередко случалось так, что какая-нибудь микроскопическая капля лени
опять просачивалась в его сознание и тут же невероятная сила снова притягивала его к ножу. Бывали дни, когда
с самого утра, ещё не проснувшись, ноги сами несли его к ножу. Ещё ничего не соображая, вынимал он из ножен
"хвойный" нож, одним движением исправляя все шероховатости в мире и в жизни своей.

Что же такое, на самом деле, зависимость? В общем, человек ест, спит, живёт, но в моменты наиболее сильной
потребности-он уже не он. Возникает желаемость присутствия чего-то такой силы, что все предыдущие
обещания и клятвы самому себе, теряют какую бы то ни было силу, просто забываются.
Можно даже совершать над собой титанические усилия, чтобы удержаться очередной раз от всепоглощающего
тяготения к предмету своей нужды. Конечно же процесс остановить непросто. За первой маленькой победой над
собой, наступает второй, третий затяжные периоды ещё более ожесточённого сражения со своими желаниями.
Происходит маленькая, микроскопическая пауза, остановка, чтобы перевести дух, а потом гигантский,
непроизвольный шаг назад, и человек ломается, опять сдаёт свои позиции очередной раз. Вот такая она
непростая штука-потребность.

Одно время подумывал Юлик даже о том, чтобы лечь в клинику и подлечиться от своей зависимости. Все же
вовремя одумался и не сделал этого опрометчивого шага потому, что внятно объяснить врачам зависимость свою
он всё равно не смог бы.

Однажды, в раздумьях о жизни своей непутёвой, попытался понять Юлик, что же случилось с ним в последнее
время. Почему кажется ему, что без ежедневного прикосновения к ножу, он не то что жить, дышать не сможет.
Юлик стал вспоминать о том, что именно произошло тогда в избушке медведя, когда соединился он опять из
десяти маленьких Юликов в одного целого. В тот самый момент объединились в единое целое, в том числе
разрозненные и даже разорванные клочки воли и устремлённости его сознания. Ведь первое время после той
поездки со всеми своими делами и заботами он очень даже легко управлялся сам. Юлик решил полностью
восстановить в памяти тот момент, когда медведь соединил всех Юликов в одного.
-А почему не попробовать?-вслух размышлял он-Ведь, "нет"-у нас всегда в кармане.
Он вспомнил ту самую горницу, в которой он прожил почти три месяца, где происходило всё то самое главное,
поворотное волшебство его жизни. Вспомнил и представил себе мудрого дела Хвоя. Он вообразил, что вся та
ведическая процедура может произойти с ним опять, если не натурально, то, хотя бы в его голове. Но в
следующий момент произошло нечто совсем невообразимое. Юлик таки действительно оказался в той самой
горнице, а перед ним в своём любимом кресло-качалке оказался дедушка Хвой. Он даже попытался ущепнуть
себя, но видение не исчезло.
-И до чого ж ты сябе облазнил?-сердито спросил дедушка.
Юлик молчал в ответ, лишь изредка пожимал плечами. Хвой понял, что обряд единения юликовой воли
придётся повторить ещё, пока крепко не срастутся энергетические каналы устремлений его.
-Добре. Ня тужи, буде у тябе воля твёрдая, як твой жалезный нож-сказал медведь-Ставай на серёдку горницы.
Сами по себе зажглись свечи, много свечей. Дедушка стал ходить вокруг Юлика, держа правую руку над его
головой.
-За небом высокям, за морем глыбокям
Стоить острыя гора, в ей глыбокия нора.
Сто лет подо горой ляжит камянь сядой.
В небе зарево сполохнися.
                Частки-разорвыши в ядин счинися-пропел дедушка.
И тут же во все окна избушки ударил сильный, ослепляющий свет. Когда через несколько секунд глаза опять
стали видеть, а в голове снова заработала соображалка, Юлик оказался один у себя в комнате. Он опять
чувствовал себя в единстве с самим собой и со всем миром.
 


С тех пор Юлик сил избегал пользоваться силой ножа. Ведь стоило только коснуться Этого, даже ненароком, и на
долгое время обеспечен человек на удачу во всём, чего он только не пожелает. В течение многих лет в жизни
своей и в бизнесе удавалось обходиться ему своими силами, без волшебства, по-человечески. Только однажды,
лет пять назад, когда дела в его известной на всю страну туристической и экскурсионной компании грозили
закончиться совсем плачевно, теперь уже не Юлик, а Юлий Сергеевич Негожин решился снять со стены тот
самый "хвойный" нож и не надолго вынул его из ножен. Этого оказалось вполне достаточно, чтобы все
проблемы и на работе, и дома, и вокруг были исчерпаны на долгие годы.