ОКОНЧАТЕЛЬНЫЙ МИР, 1887-1894
Пограничная война на юге Альберты и севере Монтаны 1878-1893 by Christopher Marsh
(окончание)
«После завершения весенних работ, несколько индейцев подали заявки на выезд из резервации, чтобы навестить друзей в разных районах страны», - сообщал Уильям Поклингтон в мае 1891 года. «Некоторые из агентства Блэкфут принимают участие, в так называемом Фестивале Семени, другие отправились в агентство Южных Пиеганов. Громовый Вождь и Украденное Лицо с Желтым Быком, несколькими скво и мальчиком отправились навестить гро-вантров, где Украденное Лицо якобы хотел увидеть Выдровую Накидку, которого он называет своим сыном. Им было предоставлено пятнадцатидневное разрешение на выезд».1 Как следует из упоминаний агентских записей, племена кайна (блады) и белнапы(ацина, ассинибойны), очевидно, примирились. Громовый Вождь (также известный как Дневной Вождь) в начале 1889 года возглавлял Нижний лагерь (бладов). Он был умеренным пожилым человеком, который часто помогал в возвращении похищенных лошадей, находившихся в резервации. В мае этого года он взял с собой еще пятнадцать других кайна, включая семь женщин и мальчика. Они были хорошо приняты а'анинин (гро-вантрами) и новым агентом Арчером О. Симмонсом (который занял свою должность вскоре после второго ответного рейда накота (американских ассинибойнов) в конце лета 1889 года), первые пригласили вождя кайна на «Танец Призраков», который Симмонс быстро отменил как событие (потому что этот танец возрождения вызвал много беспокойства, и в результате правительство США в резервации Сиу на востоке, завершило его резнёй в Вундед-Ни, прекратив в январе 1891 года).2 а присутствие стольких женщин и ребенка предполагает, что это была не первая дружеская встреча. Впоследствии в исторических записях появляется картина примирительных посещений и обменов между кайна и белнапами.
Ответные визиты белнапов начались, по крайней мере, уже в сентябре 1891 года, когда «мальчик гро-вантр» занял третье место в гонках «Индейский Пони» во время трехдневного спортивного состязания в Летбридже. Летом продолжались периодические визиты, при этом они обменивались подарками в виде лошадей. Дж.В. Уилсон, который стал агентом к ноябрю 1892 года и был в резервации инструктором по сельскому хозяйству, сообщил, что гости часто получают от хозяев подарки. В свою очередь, это пробудило у гостей желание вернуться, чтобы иметь возможность ответить взаимностью. По иронии судьбы, дружеские визиты между двумя агентствами стали настолько регулярными и устойчивыми, что Уилсон попытался отговорить агентов Белнапа от предоставления пропусков для выезда из резервации. Уилсон считал, что такие посещения отвлекали кайна от полевых работ и побуждали продолжать проводить Оокаан или Танец Солнца, которые Уилсон изо всех сил пытался подавить своей властью, находясь на должности агента.
Почему же всё-таки после 1889 года наступил мир? Как правило, агентство Кайна уделяло мало внимания тому, чтобы удовлетворять правосудие в соответствии с их ожиданиями и стандартами. Хью Демпси предполагает в книге «Красная Ворона: Воин Вождь», что в 1889 году после того, как вернулся отряд Молодой Сосны, «неизбежно» последовал мир; кровная месть была удовлетворена, а честь восстановлена, поэтому мирные отношения смогли вернуться. Тем не менее, Демпси является исключительным в этом отношении, признавая, что на каком-то уровне сообщество воинов кайна приняло осознанное решение прекратить набеги на белнапов. Однако, Демпси также придает большое значение Красной Вороне за то, что он передавал молодых рейдеров для наказания Северо-Западной Полиции, помогая тем самым прекратить трансграничную межплеменную войну.5 Другие историки считают, что именно эффективная деятельность NWMP положила конец такому нежелательному поведению индейцев как межплеменная война, и ограничила мобильность коренных народов.
Энтони Макгиннис утверждал, что искоренение межплеменных войн в Соединенных Штатах связано с действиями, предпринятыми армией США и индейским департаментом. Что касается сдерживания кайна, Макгиннис хвалит NWMP, которая делала такие рейды невыгодными, конфискуя украденных лошадей и подвергая аресту виновных.6 Аналогичным образом Джордж Ф.Г. Стенли утверждает, что NWMP, как правило, была успешна в обеспечении законности и порядка, а в конечном счете, сохранении мира на канадском Западе, усиленно и неуклонно применяя закон как по отношению к коренным народам, так и к евроканадцам. Маклеод рисует картину создания западного мира, благодаря мирному «доброжелательному деспотизму» NWMP.
После 1885 года Маклеод утверждал, что равнинные племена больше не считаются серьезной угрозой для поселений, и политика NWMP смещалась от уважения, убеждения и сотрудничества к принуждению. Этот аргумент указывает на большую асимметричную силу между полицией и коренными народами, включая кайна, причем подразумевается, что если NWMP не хотела, чтобы они принимали участие в трансграничных рейдах, то у них, безусловно, была возможность это предотвратить. В самом деле, Маклеод считал, что в целом с 1885 по 1887 годы произошло резкое сокращение случаев похищения лошадей из-за внедрения патрульной системы NWMP.9 В своем исследовании Конфедерации Блэкфут как в Канаде, так и в Соединенных Штатах Хана Самек утверждает что NWMP «оказалась эффективной организацией» в подавлении беспорядков, часто за счет уважения понятий индейского правосудия.10
В этой главе утверждается, что в прекращении военных действий между кайна и белнапами, эффективность NWMP сильно завышена. Как правило, NWMP не могла убедить молодых людей в том, что они столкнутся с серьезными последствиями, если их поймают за участие в набегах. Кроме того, между летом 1889 года и весной 1890-го для ограничения передвижений кайна, почти ничего не было сделано. В начале 1890-х годов, как полиция, так и индейский департамент жаловались на то, что кайна по-прежнему хорошо вооружены и свободно передвигаются. При желании блады могли бы продолжить свой длительный конфликт с белнапами. Действительно, накота дали им повод оправдать свои летние набеги 1889 года.
Следовательно, нужно учитывать и другие факторы, почему кайна решили весной оставить белнапов в покое, например: радикально измененную физическую среду в окрестностях Форта Белнап, кризис основного существования в резервации, побуждавший молодых людей оставаться рядом с домом, и тот факт, что к 1890 году некоторые мужчины из кайна представили альтернативные примеры в достижении успеха, когда человек мог стать богатым в результате другой деятельности, кроме набегов за лошадьми. Утверждение о том, что преступники кайна были отучены от рейдов через арест и наказание судами Северо-Западной Полиции, в свете представленных доказательств можно подвергнуть сомнению. Макгиннис и Самек, вроде бы, предполагают, что арест рейдеров автоматически переводился в значимое наказание или в эффективный сдерживающий фактор. Рассмотрение наказания, вынесенного судами за кражу лошадей или привлечение похищенного имущества в Канаду (способ, которым NWMP была уполномочена арестовывать и наказать местных конных налетчиков за кражу лошадей в Соединенных Штатах, начиная с 1880-81 годов) показывает, что это было просто не так. Можно с уверенностью сказать, что NWMP не сумела внушить молодым кайна идею о том, что приграничный конный набег на другие коренные народы будет строго наказан по закону. Это особенно верно на его пике в 1886 году и впоследствии (см. рис. 2-4).
По сравнению с кри, ассинибойнами, метисами или белыми подозреваемыми, с кайна «работали в перчатках». В начале и середине 1880-х годов их арестовывали гораздо реже. Когда NWMP в 1888-м, и особенно в 1889 году сосредоточилась на аресте конокрадов, в тех случаях, когда их всё-таки арестовывали, они реже осуждались и получали гораздо менее суровое наказание. Сравнение с приговорами, раздаваемыми рейдерам кри и ассинибойнам в начале десятилетия, особенно резко. Утверждение, что они просто реже совершали набеги, является весьма сомнительным. В 1896 году Старик Луговой Тетерев рассказал Д.В. Уилсону, что в начале 1880-х годов молодые люди, возвращающиеся с украденными пони, стали настолько «повседневными», что «этим случаям уделялось мало внимания».11 Мы видели, что в 1882 и 1883 годах кайна проявляли большую активность в конокрадских набегах на кри и Белнап. К концу 1885 года, по мнению Коттона суперинтенданта NWMP, многие молодые люди стали «профессиональными конокрадами». С начала 1885 года Линкольн, а затем Филдс предоставили в своих переписках множество жалоб на вылазки кайна. Поклингтон также утверждает, что в Монтане проводится большое количество рейдов. Как видно из предыдущей главы, Филдс заявил, что примерно с 1883 года до весны 1887-го кайна украли у анинин и накота приблизительно 270 лошадей. Случаи конокрадства среди кайна, в переписке Поклингтона, записях агентства Форт-Белнап, Форта-Ассинибойн, и письменные отчеты NWMP, во многом превосходят случаи, когда отдельные лица привлекались к ответственности судебной системой. По статистике, молодых людей кайна до 1888 года арестовывали гораздо реже. После этого арестованный кайна имел мало шансов попасть на долгий срок в караулку, а тем более в тюрьму.
Более пристальное рассмотрение отдельных случаев также подтверждает это утверждение. К середине 1880-х годов отношение молодых мужчин кайна к Северо-Западной Конной Полиции ожесточилось. Это было связано с инцидентом во время проведения Ookaan в 1885 году, когда отряд NWMP из Стенд-Офф увел у кайна двадцать пять пони, которые, как считалось, были украдены, пока сообщество занималось церемониями. Оказалось, что лошади были добросовестной собственностью бладов, и хотя их позже вернули, это «естественно напрягло» молодых людей. Информатор кайна сказал Поклингтону, что молодые люди, обсудив между собой, решили в следующий раз, когда придет NWMP, чтобы арестовать кого-либо из них, они будут сопротивляться.12 Бурный 1887 год подтвердил их намерения.
В апреле суперинтендант С.Б. Стил отправил отряд NWMP в резервацию Кайна для конфискации имущества, принадлежащего американским и канадским поселенцам, по трём случаям ограблений. Каждый раз, украденных лошадей забирали из стада резервации. Никаких подозреваемых не было выявлено или арестовано, потому что кайна сомневались по этому вопросу «ничего не зная» о происхождении конфискуемых животных. Позже в том же месяце, когда отряд NWMP попытался вернуть лошадей, кайна, обладавший украденным имуществом, накалил обстановку, вытащил нож и встал перед констеблями. Многие соплеменники его поддержали, и полиция была вынуждена отступить, чтобы дождаться подкрепления. Прибывшее усиление позволило забрать лошадей, но удивительно, что этот один человек, который начал заваруху, не был арестован! Стил снова отправил их в тот же вечер, чтобы арестовать ответственную сторону, но наблюдатели из некоторых лагерей предупреждали о продвижениях полиции, и виновные были способны оказаться закату в резервации Южных Пикани.14 В мае инспектор Гилберт Сондерс провел большую часть месяца, пытаясь провести аресты в нескольких лагерях, где как он считал, доминировали конокрады, но не смог ничего сделать из-за этой системы раннего предупреждения.15
Поучителен случай со Звездным Ребенком и его рейдом в июне 1887 года, который произошёл вскоре после заключения мирного договора Кайна-Белнап. Хотя его и арестовали, но он не был осужден по причине недостатка доказательств; его собственная исповедь стала единственным свидетельством, которое доказывало вину. Несмотря на то, что, похвально желая поддерживать в пограничной обстановке надлежащую процедуру и юридические стандарты доказательств, бездействие полиции, должно быть, вводило в заблуждение кайна, которые плохо разбирались в тонкостях британской правовой системы. Возможно, это даже послужило причиной дискредитации любых притязаний полиции. Звездный Ребенок признался соплеменникам в устной форме, и его слова были зафиксированы в сообществе кайна, что именно он совершил эти деяния. Его последующее освобождение, вероятно, подтвердило понимание того, что конокрадский набег не будет наказан, особенно если он совершён против а'анинин и накота.
Также раздавались ворчания со стороны некоторых представителей евро-канадского населения, которые считали, что Северо-Западной Конной Полиции не удалось захватить и наказать кайна, которые совершали грабежи. В апреле Medicine Hat Times призвала к избранию шерифа и созданию комитета бдительности, чтобы «захватывать конных воров и совершать правосудие в такой форме, которая послужит хорошим примером». Газета «Маклеод» повторила мнение, что NWMP не слишком серьезно относится к «индейской чертовщине».19
Фактически, единственными кайна, которых наказали за незаконный рейд в 1887 году, стали Собака и Большое Ребро. Как упоминалось ранее, они были признаны виновными в хищении лошадей, когда обвинение в обстреле патруля NWMP оказалось недоказанным.
Однако дело превратилось в унизительный фарс и, в конечном счете, неудачу в установлении закона. Хотя каждому из них назначили пятилетний тюремный срок, по дороге в Манитобу парочка совершила дерзкий побег в Данморе, Альберта, а затем им удалось помешать усилиям NWMP по своему возвращению (часто с помощью сообщества), пока Собака сам не сдался в марте 1890.20 Такой поворот событий аннулировал триумф NWMP, и они это понимали. Суперинтендант П.Р.Нил надеялся, что ареста и наказания Телячьей Рубашки за хранение виски, будет достаточно, чтобы уравновесить побег этого дуэта и избавить молодых людей от мысли бросать вызов полиции.21 В лучшем случае, желаемое выдавалось за действительное, так как в конце 1889 года суперинтендант Р.Б. Дин по-прежнему жаловался, что двое беглецов находятся на свободе. По его словам, чтобы они хорошо себя вели, нужно показать кайна, что закон имеет «очень длинную руку, которая никогда не устает». Тем не менее, Собака и Большое Ребро продолжали уклоняться от полиции, опровергая это утверждение.22 И 1887 год не привёл для кайна примеров хорошей причины, чтобы не совершать трансграничные или иные налёты.
Аналогичным образом, 1888 и 1889 годы изобиловали примерами мягких и часто ошибочных предложений, особенно в свете того факта, когда Нил и Стил заявили, что кайна нужно обрабатывать гораздо более «твердой рукой», чтобы контролировать их «наиболее беспокойный», и «наименее законопослушный характер».23 В то время как первый конный набег на белнапов весной 1888 года остался безнаказанным, второй рейд выявил трех подозреваемых, приговоренных к трем месяцам заключения в караульном помещении Маклеода, в то время как три их соотечественника были отпущены и просто предупреждены, в том числе собственный сын Красной Вороны. В 1881 году, возможно, было бы целесообразным выразить предупреждение против таких трансграничных выездов (как они и сделали, потому что обвинение в привозе похищенной собственности в Канаде было реализовано только в этом году), но к 1888-му такая практика была без основательной, если бы NWMP действительно считали, что с кайна нужно действовать более решительно. Ежегодные отчеты комиссаров NWMP часто высказывали некоторое беспокойство, когда речь шла о конных племенах черноногих из-за того, что они были многочисленными, хорошо вооруженными и агрессивными в начале 1880-х годов. Таким образом, NWMP, возможно, чувствовала, что они должны «полегче» проступать в своих отношениях с кайна.
В начале 1888 года по-прежнему сохранялась озабоченность по поводу того, что их обвиняли в этом, комиссара NWMP Л.В. Герчмер признал, что поселенцы жаловались, будто полиция не проявляет свою «старую твердость и силу» при работе с «индейскими преступниками». Однако Герчмер предостерег, что со своей стороны эти «поползновения» могут оказаться катастрофичными, и привести к кровавому конфликту, сходному с теми, что имели место в некоторых частях американского Запада. В отличие от предыдущего десятилетия, когда гнев коренных народов мог быть направлен только на сотрудников полиции и торговцев, канадский Запад стал населеннее (и расширился), поэтому существовала реальная возможность, что могут произойти «убийства и оскорбления поселенцев и их семей».25
С 1881 года население в южном регионе Альберты, несомненно, увеличилось. В этом году провели перепись, в ходе которой выявлено, что всего 580 человек с европейским, американским, канадским или метисским происхождением проживает на всем протяжении реки Боу, куда вошли Форт Калгари, Форт-Маклеод и другие поселения южных районов страны. Только пятьдесят девять человек занимались сельским хозяйством и фермерством, что несколько меньше, чем общее число мужчин, занятых на службе в Северо-Западной Полиции. Однако уже в 1891 году в Летбриджском, Форт-Маклеод и округах Пинчер-Крик жило 4557 человек.26 Велись обширные операции по разведению скота, связанные с резервацией, а также некоторые сельскохозяйственные опыты. К западу от резервации в Пинчер-Крике 465 мужчин, женщин и детей возделывали около 1710 акров земли, а на востоке в Киппе, около 60 семей работали на 1842 акрах.27 Во время написаний Герчмера, возможно, у него имелся хороший повод беспокоиться о том, что он недостаточно подготовлен к защите расширявшейся границы. В Форте-Маклеод и Летбридже численность NWMP в трех подразделениях составляла чуть более 210 человек. Этим мужчинам приходилось распространять свои усилия по предупреждению преступности в расширяющемся регионе, заниматься «индейскими проблемами» и выполнять (хозяйственные операции, по уходу за лошадьми, заготовке древесины, административные обязанности, приготовление пищи и т. д.). 28 «Лёгкое» обращение могло быть способом успокоить общину кайна и сохранять спокойствие в регионе, где у полиции уже хватало работы, чтобы даже не беспокоиться о призраке широко распространенного недовольства или восстания.
Общая политика умиротворения племен блэкфут также прослеживалась в действиях индейского департамента по обеспечению большего количества пайков между 1884 и 1888 годами. Это было сделано для защиты появляющейся индустрии ранчо от кражи крупного рогатого скота племенами кайна, пикани и сиксика, а также чтобы избегать «серьезных проблем» с все еще хорошо вооруженными и конными племенами блэкфут, особенно в контексте Северо-Западного Восстания 1885 года.
В 1889 году, в то время как Молодая Сосна и некоторые другие рейдеры провели более тридцати дней, ожидая суда в караулке Маклеода, в конце концов, они были выпущены с «любезной осторожностью», поскольку жертвы не подали официальной жалобы.30 Опять же, обязательства NWMP в отношении правового процесса, распространявшегося на кайна, заслуживает похвалы, но трудно понять, каким образом это могло способствовать пониманию того, что трансграничные конные набеги будут наказаны, поскольку Молодая Сосна полностью признался в набеге на табуны кроу. Более того, когда Хейтер Рид посетил кайна после позднего рейда, считая, что Молодая Сосна является «капитаном» и «прекрасным мужественным индейцем», он старался убедить его занять должность «особого констебля» (разведчика NWMP) для гарнизона Форт-Маклеод, полностью осознавая, что он был лидером военного отряда. Напомнив времена меховой торговли, поднимавшей выбранного человека на должность вождя, это могло толковаться только как признание большого социального престижа, так как Рид являлся высокопоставленным правительственным чиновником, стоящим ближе к королеве, чем простой индейский агент.31 Мало того, что Молодая Сосна не был наказан, ему предложили общественное признание за действия в должности лидера «Последнего настоящего военного отряда».
Когда последний рейдерский отряд в ноябре 1889 года вернулся в резервацию Кайна, его участники почти сразу были арестованы. Однако, по всей видимости, никаких сборов сведений о набеге NWMP вообще не проводила. Хотя Невысокий Человек, один из налетчиков, был арестован, менее чем через две недели он уже направлялся со своей семьей в Монтану, чтобы участвовать в ежегодных выплатах южным пикани.32
Рассматривая эти случаи мягкого наказания в 1887, 1888 и 1889 годах, трудно сделать вывод о том, что молодые мужчины кайна совсем не понимали, что трансграничные конные набеги будут наказываться. Таким образом, это не может быть серьезно воспринято как фактор полного прекращения этой войны в 1890 году. Слишком мало нарушителей было арестовано в 1886 и 1887 годах, в то время как лица, пойманные в 1888 и 1889-м, не были осуждены, или наказаны слишком снисходительно. Более жесткие приговоры, связанные с заключением в тюрьму, распространялись на кайна, которые крали у своих евро-канадских соседей или совершали серьезные правонарушения, такие как убийства, связанные с поиском лошадей на канадской земле.33 Усугубляющим стал тот факт, что в данных обстоятельствах сопротивление полиции, возвышало репутацию молодого человека как храбреца. Это наглядно представлено в случае с Телячьей Накидкой, в инциденте который кайна называют «Время, когда у нас была война с Красными Куртками». Напомним, что, Телячья Накидка был участником «Последнего настоящего военного отряда».
Когда ранее атаковали белнапов, Телячья Накидка оставался в тылу на охране лошадей и не участвовал в последующем убийстве и скальпировании противника. Согласно рассказам Последнего Ружья, молодой человек сожалел о том, что пропустил славную стычку и поклялся в следующий раз, при встрече с врагом, он обязательно станет сражаться. Однако эта возможность не повторилась. После инцидента некоторые из подозреваемых сдались, были задержаны и содержались в караульном помещении Форта-Маклеод. Однако, другие остались на свободе. Старик Луговой Тетерев в частности заявил, что не сдастся и хвастался, что полиция не смогла его поймать. В то же время, несмотря на то, что Телячья Накидка сдался, Стил освободил его, полагая, что тот вернется, если появится заявитель. Он изменил своё мнение, узнав информацию о том, что за несколько дней до этого Телячья Накидка направлял винтовку на офицера, который пытался его арестовать. Обнаружив правду, Стил захотел, чтобы тот был немедленно арестован.
Недели прошли впустую, и когда сержант Кристофер Хиллиард узнал, что двое разыскиваемых присутствуют в резервации на проведении Оокаан(Танец Солнца), он решил, что вряд ли у него ещё появится шанс арестовать эту парочку, и совершил то, что вызвало «войну» с Монти(полицией). Его действия очень быстро вылились в драку, после того, как Хиллиард попытался захватить Телячью Накидку прямо в Священном Доме, при этом опрокинув горшки и сковородки, предназначенные для жертвы Оокаан. Разъяренные таким святотатством, сержанта затолкали и сбили с ног. Последовала общая свалка, в которой полиция была «довольно сильно избита», при этом Хиллиарду порезали гортань. Когда Телячья Рубашка, ставший разведчиком NWMP, попытался вмешаться, чтобы восстановить какое-то подобие порядка, ему сунули в лицо пистолет, и он был вынужден отступить. В тот момент казалось, что все фракции сконцентрировались на конфликте с межплеменными врагами. У Хиллиарда дважды отобрали пистолет; сначала он его вернул, но во второй раз ему этого не удалось.35 Во время суматохи обрывки порванной одежды полицейских индейцы забрали в качестве трофеев. Внезапный натиск мужчин кайна, описанный в заявлении полицейского свидетеля, может быть, действительно, был потешной имитацией «ударов»(ку). Несмотря на то, что Телячья Накидка позже сбежал на лошади, Последнее Ружьё вспоминал, что тот до конца участвовал в драке. Мотивация Телячьей Накидки заключалась в том, что он «решил наверстать упущенное в стычке с белнапами, поэтому дрался с полицией в Магическом Шатре». 36
Другие примеры указывают на то, что сопротивление аресту, возможно, было способом проявить храбрость. Большое Ребро успешно скрывавшийся в течение почти четырех месяцев в 1887 году вошел в Стенд-Офф (где находился отряд полиции) и беззаботно стал болтать с десятком друзей, попивая на виду у всех пиво (само по себе провокация, поскольку ему было запрещено это делать) на местном торговом посту.
После заключения договора, во время проведения «ежегодного дня торговли» в октябре 1888 года, Звездный Ребёнок, разыскиваемый по нескольким обвинениям, и Собака, прибыли в Форт-Маклеод. Это показательное издевательство над полицией было сродни прежней браваде бизоньих дней, когда некоторые мужчины специально подъезжали на лошадях близко к своим врагам, прежде чем отступить, уклоняясь от града пуль. Конечно, NWMP пришла арестовывать всех троих. Звездный Ребенок был схвачен, но Собаке и Большому Ребру помогли также, как Телячьей Накидке во время Оокаана, когда взволнованная и агрессивная толпа позволила им сбежать. Как и в случае с набегами, эти действия были слабо наказаны. По словам Стила, при рассмотрении случаев, когда кайна препятствовали действиям полиции, очевидно, что за эти преступления никто не был осуждён. После «Войны с Красными Куртками» Стил предупредил: «Если и на этот раз индейцы не будут наказаны, то видимо, придется отказаться от попыток заставить их соблюдать законы». 38
В конце концов, Телячья Накидка и другие, участвовавшие в нападении на Хиллиарда, были признаны невиновными в том, что мешали действиям полиции. Дж. Ф. Маклеод вынес вердикт, что сам арест был незаконным, поскольку не имелось надлежащего ордера. По той же причине была оправдана выходка Телячьей Накидки, обвинявшая его в том, что он угрожал офицеру.39 Маловероятно, что кайна понимали, причину своего освобождения.
С точки зрения молодых людей, NWMP, возможно, оказалась слабой и компрометирующей себя не только в случаях трансграничных рейдов, но также и с оказанием насильственного сопротивления. Трудно понять, как NWMP способствовала прекращению войны в Кайна-Белнап, когда ответственный за нее сегмент общества кайна не уважал притворство полиции и время от времени яростно бросал ей вызов. Было бы также ошибкой предполагать, что больший контроль над передвижением бладов оказал глубокое влияние на окончание войны Кайна-Белнап.
После восстания Риеля, а теперь после ограблений 1887 года Герчмер в целом заявил, что все коренные народы должны находиться в своих резервациях. В уклончивой ссылке на систему пропусков, которая якобы была заявлена как строгая политика после восстания Риеля, комиссар NWMP высказал мнение, что в тех случаях, когда группа или племя замешаны в хищении лошадей или убийстве крупного рогатого скота, все должны быть ограничены пределами резервации, а уход разрешается только при наличии пропуска, подписанного агентом. Те, кого поймали без него или отклонившихся в любом направлении, отличном от указанного, должны быть арестованы как бродяги.
-----------------------
1W. Pocklington to Indian Commissioner’s Office, May 30, 1891 (Library and Archives Canada RG10- 1558:C14844).
2 W. Pocklington to Indian Commissioner’s Office, June 17, 1889 (LAC RG10-1558:C14844); W. Pocklington to Indian Commissioner’s Office, June 25, 1889 (LAC RG10-1558:C14844); “The Sun Dance,” Macleod Gazette, July 23, 1891.
3 “Turf and Athletic Association,” Lethbridge News, September 16, 1891.
4 J.W. Wilson to W. McAunney, July 5, 1893 (National Archives and Records Administration at Denver RG75- 8NS-075-96-439-2).
5 Hugh A. Dempsey, Red Crow: Warrior Chief, 2nd Edition (Saskatoon, Fifth House Publishing, 1995, c1980), 212-213.
6 Anthony R. McGinnis, Counting Coup and Cutting Horses: Intertribal Warfare on the Northern Plains, 1738-1889, (Lincoln: University of Nebraska Press, 1990), 186-191.
7 Stanley generally believed that the police were responsible for gathering the plains tribes on their reservations, stopping Indian bloodshed, and “bringing justice to red and white men alike;” George F. G. Stanley, “Western Canada and the Frontier Thesis,” Canadian Historical Association, Historical Papers (1971), 111.
8 R.C. Macleod, The North West Mounted Police and Law Enforcement, 1873-1905, (Toronto: University of Toronto Press, 1976), 144-146.
9 Ibid, 43.
10 Hana Samek, The Blackfoot Confederacy, 1880-1920: A Comparative Study of Canadian and U.S. Policy, (Albuquerque: University of New Mexico Press, 1987), 165.
11 J.W. Wilson to A.E. Forget, August 3, 1896 (LAC RG10-3958-141, 049).
12 W. Pocklington to Indian Commissioner’s Office, November 29, 1885 (LAC RG10-1553:C14842).
35 F. T. Wood to S.B Steele, July 7, 1889 (LAC RG10-3818-57798:C10143).
36 Hungry Wolf, The Blood People, 300-301.
37 Journal of Gilbert E. Sanders, September 11, 1887 (Glenbow: M1093-40); “Before Justice Macleod,” Macleod Gazette, October 11, 1887; “A Clever Arrest” and “Almost Caught The Dog,” Macleod Gazette, September 20, 1888.
38 S.B Steele to L.W. Herchmer, July 9, 1889 (LAC RG10-3818-57798:C10143). Steele’s assessment that no Kainai had ever been tried for obstructing the police was not entirely correct, although he was correct that such incidents had not been severely punished. In the wake of the incident at Stand Off which allowed Big Rib to escape, police witnesses testified to having up to ten or eleven Kainai involved but only Eagle Rib was arrested. He was convicted and sentenced to three months in the guard house after Red Crow spoke well of him to Judge Macleod. The rest went free. See “Before Justice Macleod,” Macleod Gazette, October 11, 1887 and Report of the Commissioner of the NWMP, 1887 in Law and Order, 150.
39 W. Pocklington to Indian Commissioner’s Office, August 8, 1889 (LAC RG10-1557:C14843).
40 L.W. Herchmer to F. White, June 8, 1887 (LAC RG10-3797-33238:C10192). In Lost Harvests, Sarah Carter argued that a pass system was implemented in 1886 in the wake of the North West Rebellion in order to restrict the movement of native peoples. Although it was motivated by Cree activities during the uprising, it became general policy to apply to all tribes and bands in the Canadian West; Sarah Carter, Lost Harvests: Prairie Indian Reserve Farmers and Government Policy, (Montreal: McGill-Queen’s University Press, 1990), 149-156.
41 W. Pocklington to Indian Commissioner’s Office, May 22, 1889 (LAC RG10-1557:C14743).
*"ИНДЕЙСКОЕ ЧТИВО" в "контакте"