Конституция РФ, статья 44, п.3:
«… Каждый обязан заботиться о сохранении исторического и культурного наследия, беречь памятники истории и культуры.»
В книге В.К. Арсеньева «Китайцы в Уссурийском крае. Очерк историческо-этнографический.» приводится пример необычайного азарта китайских игроков. Этот случай настолько подробно описан, что позволяет предположить если не свидетельство самого Арсеньева, то опрос им участников события «по горячим следам» в Лазовском районе.
… «Китайцы страстные игроки. Они проигрывают не только всё своё имущество, но нередко и свободу. Тогда он навсегда лишается права участвовать в каких бы то ни было играх; у такого проигравшего «хулацзы» есть ещё один выход, к которому редко кто прибегает. Это – «игра на мясо». Когда китаец проиграл свою свободу, он снимает с себя рубашку, схватывает левой рукой брюшной покров, правой одним ударом ножа отрезает от живота «кусок мяса», которое и бросает на стол – это и есть ставка. Его противник не имеет права отказаться от игры, иначе его изобьют до смерти. Обычай этот освящён веками. В фанзе все затихают, все внимательно смотрят на играющих, следят за их лицами, за их движениями… Все знают, что готовится трагедия… Теперь идёт игра на жизнь. Если кредитор проиграет, то обязан вернуть своему партнёру свободу; если он не согласен дать ему свободу, то его валят на спину и от брюшного покрова отрезают «кусок мяса» столько, сколько рабу его удастся захватить двумя руками. Нередко такая игра оканчивается смертью одного из раненых.
Я знаю один такой случай, который имел место в 1901 году на р. Судзухэ. После игры за свободу, когда у обоих китайцев был обрезан брюшной покров, они оба решили поставить на карту жизнь. Для этого они вышли из фанзы и на ближайшем дереве через сук перекинули верёвку с двумя петлями. Петли эти они надели себе на шеи и стали тянуть друг друга, подгибая под себя колени. Вопрос заключался в том, кто кого перетянет и кто раньше погибнет. В данном случае банкомёт остался жив (его привели в чувство, обливая холодною водой). А проигравший удавился. Интересно, что во время этого самоубийства присутствовали все игроки; они стояли вокруг дерева и, ожидая конца, спокойно смотрели, кто из спорящих будет в выигрыше.»
Лично моё мнение: Арсеньев присутствовал при этом – был на реке Судзухэ в 1901 году!
А вот что пишет Ф.В. Соловьёв в книге «Китайское отходничество на Дальнем Востоке России в эпоху капитализма (1861-1917)». М. Наука. Главн. ред. вост. лит-ры, 1989. (с.7):
… «Китайцы – весьма азартные игроки. Они могли проиграть не только деньги и всё имущество, но нередко свою свободу и даже жизнь. В последнем случае соперник не имел права отказаться от игры. Когда соперник проигрывал, он должен был возвратить партнёру личную свободу. Если он не соглашался на это, то так же ставил на банк свою жизнь, и игра продолжалась дальше. Такая игра заканчивалась смерть одного из игроков. Так в 1905 г на р. Судзухе в Уссурийском крае после игры на личную свободу игроки продолжили игру на жизнь. Выигравший вышел из фанзы и на ближайшее дерево забросил верёвку с двумя петлями на концах. Затем соперники надели себе на шеи петли и стали затягивать их друг на друге, подгибая под себя колени. Кто перетягивал, тот оставался жив.»
Странное чувство. То ли на р. Судзухе был игровой центр и трагедии были у нас обычным делом. То ли Соловьёв использовал материал Арсеньева и зачем-то переменил дату…
Вот ещё интересная информация из этой же книги В.К. Арсеньева «Китайцы в Уссурийском крае. Очерк историческо-этнографический.», которая касается морского промысла на побережье Лазовского района.
… «С 1900 по 1907 годы капустоловы ютились по всему русскому побережью от бухты Терней к югу до зал. Св. Ольги и далее до Владивостока и Посьета. Китайцы-капустоловы удивительно умели прятать свои фанзы. Они устраивали их из плитнякового камня и плавникового леса где-нибудь под берегом, в ущелье, среди скал, в таких местах, чтобы их не было видно ни со стороны моря, ни со стороны суши. Сколько раз мне приходилось идти намывною полосой прибоя и открывать присутствие фанз только тогда, когда я подходил к ним вплотную.
В описываемые годы на побережье моря капустоловных манзовских фанз было 158 и по районам они распределялись следующим образом: … от залива Св. Ольги до устья р. Судзухэ – 56, от устья р. Судзухэ до Владивостока – 45.»
То есть, вполне вероятно, Арсеньев лично прошёл берегом моря от залива Посьет до бухты Терней и посчитал все фанзы!
Ещё интересная информация из этой же книги.
… «Г. Надаров отрицает существование грибного промысла в Уссурийском крае. Он ошибается. Промысел этот был и существует по сие время, хотя и не в таких больших размерах. Китайцы продолжают и теперь ещё валить деревья на землю и собирать с них грибы. Это я видел в 1903 и в 1910 годах на реке Судзухэ.»
Необычайно интересно! Арсеньев был в Лазовском районе не только в 1901-1905 годах, но и в 1910 году! А этот год у него складывался так:
- 21 января 1910 года он закончил 7-месячную экспедицию по исследованию северной части Приморского края, Императорской Гавани, залива Де-Кастри, реки Хор.
- в июле 1910 года Арсеньев занял должность директора Хабаровского краеведческого музея.
- с 1 ноября 1910 года по апрель 1911 года Арсеньев находился в Санкт-Петербурге и Москве, участвовал в этнографической выставке, которую посетил император Николай 2-й.
Получается, что он был в Лазовском районе в периоде с марта по июнь 1910 года или с июля по октябрь, что менее вероятно – работа в новой должности и подготовка к поездке в столицы. Но древесные грибы появляются в конце мая и растут до сентября. Значит остаются май-июнь и июль-сентябрь. А, насколько известно, в это время у него была какая-то секретная экспедиция по Приморскому краю, «согласно личного приказания Его Высокопревосходительства». Вот бы найти документы!
А вот интереснейший рапорт Сучанского пристава об экспедиции Арсеньева в Засучанский край, любезно мне предоставленный известным краеведом Георгием Сергеевичем Туровником:
1 апреля 1904 года Владимировка-на-Сучане
Военному Генерал-губернатору Приморской области
Рапорт
Во исполнении предписаний Вашего Превосходительства за №№ 97 и 155 сего года имею честь представить произведённое мною расследование по поводу изложенного в рапорте Начальника Крепостной конно-охотничьей команды по возвращении его с охоты в 1903 году по Сучанскому побережью.
К сему, Ваше Превосходительство, имею честь донести, что корейцы и тазы, живущие на Судцухэ, показали, что они японцев видели на берегу близ Судцухэ в то время, когда им разрешалось ловить рыбу в русских водах.
Жители деревни Киев, расположенной на реке Судцухэ, показали, что они не видели японцев на побережье.
Пристав Сучанского Стана М.И. Белунский. РГИА ДВ ф.1, оп. 7, д. 736, л. 17.
Из этого рапорта понятно, что Арсеньев (Начальник конно-охотничьей команды), по возращении писал рапорт, по которому приставом было проведено расследование, касающееся японских рыбаков. А японским рыбакам, оказывается, разрешалось ловить рыбу в наших водах в бухте Судзуха в установленное время – это была осень или даже уже зима. И жители с. Киевка не видели, чтобы японцы высаживались на берег, что, очевидно, им было запрещено.
Олег Вороной