В 1965 году я работал старшим инженером в научно-исследовательской лаборатории технической эксплуатации флота Новосибирского водного института. Летом меня направили в командировку на пароход «Маршал Рыбалко», который водил составы по Оби и Иртышу.
В те годы пароходы составляли основную часть буксирного флота в стране, замена их дизельными судами только началась. Силовые установки пароходов перевели на жидкое топливо, экипажи значительно сократились, не надо было кидать уголь лопатами в топку, и кочегары выглядели вполне белыми людьми. Как далёкое воспоминание пелась песня: «…на палубу вышел, сознанья уж нет, в глазах у него помутилось…»
«Маршал Рыбалко» был лучшим пароходом Западно-Сибирского речного пароходства. Ему было пятнадцать лет – средний возраст для судов такого типа.
Я познакомился с механиком парохода Юрием Гилёвым и объяснил ему цель командировки. Он показал машинно-котельное отделение, которое сияло чистотой. Даже не верилось, что я нахожусь рядом с паровой машиной. Это ощущение чистоты, уюта и тепла я помню до сих пор. На угольные кочегарки я насмотрелся вдоволь, когда был групповым механиком на Колыме, и у меня было в группе семь пароходов. А здесь поражала чистота. И тишина, по сравнению с машинными отделениями дизельных судов - паровые машины работают тихо, без стука и рёва.
Осень 1965 года была суровой. Холода наступили рано, и в конце октября Обь стала. Всё это произошло так стремительно, что весь флот оказался запертым в ледовой ловушке. Суда стали пробиваться в места зимнего отстоя. Особенно сложно это было делать пароходам с гребными колёсами. Когда все колёса были сломаны, к празднику Великой Октябрьской Социалистической революции Всевышний сжалился, и лёд на реке растаял. Но на «Маршале Рыбалко» колеса сумели спасти и судно благополучно добралось до затона. И следующие навигации этот пароход был всегда в числе лучших.
А потом случилась беда. В 1973 году на судне произошёл взрыв. Официальная причина – человеческий фактор. У парохода была плановая летняя профилактика. На палубе производились обычные мелкие сварочные работы. Женщина – газосварщица, не загасив горелку, положила её на палубу и на секунду отвлеклась. Горелка прожгла палубный лист, но, к несчастью, под палубой находился топливный танк. Мазут закипел, топливные пары воспламенились и взорвались. Последствия были ужасными: погибли и пострадали люди, корпус парохода деформировался. Восстановить пароход оказалось невозможным. Механик Гилёв , несмотря на все его заслуги и ходатайства пароходства, был осужден и отбыл в лагерях несколько лет.
Судьбы кораблей и людей непредсказуемы.