В скорбном молчании мы шли за цинковым гробом по территории промзоны.
В гробу, обложенная хлорамином, лежала наша подруга и коллега – Тоня Преснякова.
Мы сделали прощальный ход вокруг корпуса, в котором она работала, и корпуса, в котором её пытались спасти. Не спасли! Наши учёные не смогли к тому времени найти противоядие - победить африканскую лихорадку – вирус Эбола.
Из «исследовательской зоны» по селектору мне сообщили, что произошла авария – прокол перчатки…
Я смотрела через окно…, как она спокойно под душем моет свой пневмокостюм…
А в крови её в это время пряталась смерть.
«Возвращайся, Тоня!», говорила я, провожая её, и запомнила навсегда её взгляд.
Тоню поместили в бокс, наблюдали, пытались спасти. 6 дней она продержалась. На 7-ой… вирус проявился и не отпускал. Она сгорела.
А всего несколько месяцев назад до её похорон, мы в коллективе отмечали её 45-летие.
И я читала строки:
В урожайную пору родилась она,
И земля напитала Тоню сполна –
Земля – вот она. Комья, падая в могилу, ударялись о гроб. И эти звуки отдавались в наших сердцах, выдавливая слёзы из глаз.
Сила, мощь и упорство, и любовь к труду –
Вот такая Антонина – У всех на виду.
Никогда не ленится, не сидит,
На работе она вечно кипит.
Соблюдает Технику Безопасности всегда…
А это, братцы, совсем не ерунда!
Техника безопасности…
Чтоб девушки-аппаратчицы при упаковке отходов не укололись шприцами, она надевала на них колпачки. Возможно, тогда произошёл прокол перчатки (?)
Возможно, при заражении подопытных животных (?)
Прокол перчатки – Смерть!
Антонину Васильевну поздравляем мы!
И желаем быть всегда впереди!
Да, она оказалась первая из коллектива, кто отправился в мир иной.
Ох, Тоня-Тоня!
Простое русское лицо, мощная фигура – таких девушек рисовали монументалисты, такие фигуры ваяли скульпторы.
Тоня – Тоня – Антонина! Вслед тебе глядят мужчины.
Это мощное бедро, их куда-то повлекло.
Эти шуточные строки тоже с юбилея – праздника, когда всем было весело. Рая играла на гитаре (см стихи «Пятиминутные научные»), все пели.
Дружный слаженный коллектив. Многие вместе учились, потом вместе работали, стажировались, таких специалистов, как Тоня, в стране было немного.
Все микробиологи, не только российские, но из США и других стран мира с волнением отслеживали эпикриз болезни, желали Тоне выздоровления. А после кончины присылали трогательные соболезнования.
После Тониной смерти прежнюю атмосферу в коллективе было не вернуть. Кто-то в «зоне» стал слышать предсмертные Тонины стоны, стуки, скрипы. ..
Отдел перестал существовать: одни сотрудники пошли за своим руководителем в другой научный институт, часть сотрудников влилась в другие отделы научного Центра…
Тони больше нет. Когда, природа просыпается, и в Сибири расцветают нарциссы, а ветки пушистой рябины склоняются над Тониной могилой, к ней приходят её коллеги – подруги с первыми весенними цветами.
Боль стихла, остались светлые воспоминания о светлом человеке – настоящей женщине-матери, труженице-исследователе, которая за свой труд заплатила жизнью.
Мама ушла на работу. Она ушла навсегда.
Больше её не увидеть. Не будет её никогда.
Не помашет она рукою. Не поглядит в окно.
И не скажет: «Сыночек!». И не вздохнёт тяжело.
Не вразумит, не сделает. Не понянчит внучат.
Мамы больше не будет. Оттуда не приходят назад.
Она дохнёт ветерочком в летний полуденный зной.
Заблестит на траве росою. Зажурчит родниковой водой.
В небе звездой засияет, указывая верный путь.
Всё о детях своих мама знает. Маму свою не забудь!
Стих посвящен детям Антонины Пресняковой. Написан на 9-ый день 27.05.2004.