Наши девушки, попавшие в Чили из глухой российско-украинской глубинки, обожают меряться бассейнами в комплексах и хвастаться чилийскими мужьями «он у меня такой заботливый». Некоторые предпочитают не работать, наслаждаясь всеми атрибутами по их меркам жизни в стиле luxury «ведь я этого достойна» в каком-нибудь хорошем районе Сантьяго типа Лас Кондеса с важным консьержем в красиво оформленном подьезде и бытом, налаженным дешевой перуанской домработницей.
В этом смысле столица Чили похожа на тихую ласковую гавань, принимающую “я за свою жизнь так наработалась” женщин.
Чилийские мужья не гонят славянских красавиц на работу, относясь с пониманием к тому, как не просто в последние годы их русскоязычным женам найти работу в стране c огромным притоком эмигрантов из Колумбии, Венесуэлы, Доминиканы и Гаити, резко повысившим спрос на рабочие места и создавшим небывалую в стране конкуренцию.
И если большинство гаитян из-за отсутствия образования с удовольствием идут во всевозможный service, то венесуэльцы с прекрасным, естественно, родным испанским, зачастую очень хорошим английским и качественным образованием быстро находят работу в офисах крупных компаний и магазинах торговых центров.
Разумеется, далеко не все хотят быть домохозяйками, так что в Сантьяго даже есть русский клуб для женщин-бизнесменов. «Наши» открывают школы танцев, магазины, фотостудии, салоны красоты, проводят экскурсии, пекут торты, лепят пельмени, устраивают мастер-классы, в общем, все стандартно, как и везде.
Русская подруга Мишель Бачелет
Моя новая знакомая Лена совсем не вписывается в более менее стройную картину женской половины русскоязычной диаспоры в Сантьяго. Ее лучшая подруга – Мишель Бачелет, бывшая президент Чили, а круг общения – политики и крутые бизнесмены. Она не любит распространяться о своем строительном бизнесе, скрываясь под чилийским именем Элен и игнорируя социальные сети. Со своей внешностью гламурной инстаграм-дивы, Лена, что называется «мягко стелет, но жестко кладет» : всего за три года жизни в Чили, она купила себе пентхаус в Сантьяго, виллу на побережье в модном местечке Сапайяр и даже небольшую лодку «ходить на воблу», как она выразилась.
На вопрос, есть ли у нее тут русские подруги, она смеется:
- Обсуждать, где купить дешевую гречку и как взрастить чайный гриб мне неинтересно, - говорит она. – У меня совершенно другие планы на жизнь.
Она не в восторге от чилийских мужчин, но встречается с известным адвокатом.
- Мой жених, - рассказывает она со смехом, - чуть в осадок не выпал, когда я недвижимость тут купила. Сразу заподозрил меня в связях с русской мафией, - хихикает она. – Целый вечер за бутылкой виски пытал меня «откуда деньги, Зин».
Не может он своим прямолинейным чилийским умом сообразить, как можно «законно» уходить от налогов, например, или «перекручиваться» на кредитах от чилийских банков.
Ну, не проходил человек школу жизни российских 90-х, - вздыхает она.
Я не решаюсь задавать больше вопросов, «меньше знаешь – спишь спокойнее», вспоминая, как один мой знакомый разоткровенничался однажды:
- Лар, ну, всякое бывало в девяностые, но паяльники, клянусь, никому никуда не засовывал…
Около месяца назад Лена купила старинный особняк в центре Сантьяго, после его реставрации планирует открыть в нем хостел модного образца в самом центре города, недалеко от Plaza de Armas. Да, и одна из галерей современного искусства в El Golf, куда мы с мужем всегда с удовольствием заглядываем на коктейльные вечеринки, тоже ее. Лене нравятся сюр, поп-арт и тематические вечеринки почему-то именно в стиле “Gatsby”.
Мы не ищем легких путей
На фоне Лены я со своим чилийским бэкграундом выгляжу совсем неказисто: работа в рекламном агентстве, Корпусе Мира и парочка сомнительных проектов по принципу «почему бы и нет».
После моего прежнего опыта пиар-акций, флешмобов, ивентов и пр. в условиях высоких креативных запросов при почти нулевых бюджетах я почувствовала себя героем одного из романов Ремарка, вернувшегося с войны за школьную парту.
В Чили приветствуется стабильность и равнение «на всех». Прописные истины чилийского маркетинга: «будь как все», «не высовывайся» и «что скажут люди».
Высший пилотаж наружной рекламы для крупной компании-ритейлера – это билборд с блеклой, как моль, тощей блондинкой и логотипом компании, в остальных случаях достаточно и одного логотипа.
Мой коллега Франциско из рекламного агентства, вернувшийся не так давно из Аргентины, согласился со мной:
- К сожалению, - вздохнул он, – уровень креатива в Чили близок к нулю. Зато стабильность экономики высокая.
Но тепличные условия опасны для нашего менталитета: сытость, отсутствие трудных, а порой и невыполнимых задач – прямой шаг к депрессии.
Нам же как без борьбы, преодоления себя, трудностей?
…В чем сила, брат?
В Корпусе Мира я подружилась с Ву, симпатичной китаянкой бразильянского происхождения, которая ввела меня в большой круг Expat Girls в Сантьяго: дружное интернациональное сообщество, в котором американки с удовольствием устраивают swap-clothes party, англичанки – чайные вечеринки five o’clock, а итальянки придумывают cooking clubs на которых учат, конечно же, делать неаполитанскую пиццу и спагетти болоньезе, например.
Общаться с ними легко и приятно, разговоры, конечно, вряд ли опускаются до философских глубин познаваемости мира, трансцендентность бытия их совершенно не тревожит, также как извечные вопросы русской интеллигенции: «кто виноват» и «что делать?» Зато они исключительно щедры на комплименты друг другу и восторженные отзывы о чем бы то ни было.
Русские подруги, заходя в мой чилийский «дворец», нервно оглядываясь на наши дизайнерские задумки, ближе к третьему этажу, задумчиво бросают:
- Да, но ты так далеко живешь от центра! Практически в горах! Вдали от цивилизации! Я бы так не смогла…
- Краааасиво, - говорит другая, - но кухня не маловата ли для таких апартаментов?
- Вот этот бар на крыше, - сомневается третья, - а он точно нужен?
И я их понимаю, для нашего тревожного менталитета мысль о том, что «все хорошо» - это немедленный вызов пытливому уму найти зацепку: ну, хоть что-нибудь бы не так? Вечные российские экономические коллапсы и политические кризисы приучили не доверять видимому благополучию. Помните бесконечную трансляцию «Лебединого озера» по всем телевизионным каналам во время августовского путча?...
Иное дело, expat girls.
- That’s beautiful, Lara! That’s amazing! – ввосклицают они еще только издали увидев наш комплекс. – Fantastic view!
Все остальное у них исключительно «cute» или «nice», причем я подозреваю, что посетив мою скромную малогабаритную квартирку в Москве на Петровско-Разумовском, они испытали бы точно такие же эмоции: «That’s awesome!»
И на вопрос брата, «в чем сила», они, наверное, не усомнились бы ни на минуту, что в старом и добром позитиве.
No machista, please!
Феминизм, один из самых модных трендов сегодня, в Чили набирает обороты. Довольно странно представить себе (особенно после Мундиаля) латиноамериканских парней, молчаливо отводящих глаза от славянской красоты на улице вместо былого забористого «красотка, поехали кататься» и томного «что ты хочешь выпить со мной сегодня вечером». Дэйл Карнеги бы с его известными советами не скупиться на улыбки и комплименты в том числе слабому полу в сегодняшнем Чили был вряд ли бы понят. За вполне дружелюбное замечание в овощном отделе одного из супермаркетов: «Взвесить вам еще кг моркови? Так вот почему вы такая стройняшка!» сегодня можно и в суд отправиться, как несчастный продавец из Гаити, всего-навсего сделавший комплимент «от души» юной чилийке.
- No machista! No machista! – скандируют студентки на феминистской демонстрации на площади Италии.
- Против чего боремся? – спрашиваем мы с моей украинской подругой Аннушкой.
- Против насилия! – кричит юная революционерка, прихлебывая пиво.
В воздухе сильный запах марихуаны, которой бойко торгуют подсуетившиеся гаитяне, очевидно, что на «косяки» большой спрос.
- Знают ли они вообще, что такое насилие, - думаю я, - Надеюсь, что только в теории…
- А в чем оно выражается, насилие над чилийскими женщинами? – спрашивает Аня у бойкой группы подростков, рисующих друг у друга на майках фломастерами провокационные слоганы.
- Женщина – это не вещь! – дружно скандируют они заученные лозунги.
Чилийская красота не требует жертв
В отличии от чилийцев у нас, россиян, феминизм не вызывает таких бурных эмоций: в бывшем СССР еще лет сто тому назад большевики формально уравняли в правах мужчин и женщин. Права, которые женщины в США и на Западе, весь прошлый век отгрызали по кусочку с таким трудом в тяжелой и неравной борьбе, уже были прописаны в советской Конституции.
Разве нас удивить женщиной-космонавтом или женщиной инженером? Мы знаем, что наши женщины способны на невозможное, как во время Великой Отечественной…
Однако, несмотря на то, что Россия – страна, казалось, бы формально победившего феминизма, глубинные патриархальные установки в ней по-прежнему сильны, например, стремление женщин угождать мужчинам.
- Конечно, он пошел на сторону, - пишет мне бывшая коллега про своего мужа, - у нас сейчас кризис финансовый из-за кредита на квартиру, и я в поисках работы, не могу пока пойти даже на коррекцию бровей и маникюр. Ну, а какой мужчина будет терпеть отросшие брови и несвежий маникюр?
Только в России, наверное, можно увидеть ранним морозным утром на обледеневших улицах девушек на очень высоких каблуках и с ярким макияжем.
Я не верю, что красота требует таких жертв.
В приоритете чилиек, яростно борющихся за свои права, нигде не значится «хоть косой, хоть плохонький, лишь бы мой». Чилийские женщины не озабочены своей внешностью также сильно, как славянские, и есть какая-то определенная степень свободы в отсутствии желания изо всех сил нравиться мужчинам, игнорируя напрочь все модные тенденции.
Меня давно уже не удивляют седые пряди волос у чилийских ровесниц, также как их стойкое равнодушие к ботоксу. Платья, сумочки, рюшки, каблуки и кружева у них тоже не в почете.
Не так давно моя подруга Даша открыла в Сантьяго магазин очень красивых и женственных платьев известного украинского бренда, где с удовольствием одеваются теперь россиянки, украинки и бразильянками с венесуэлками. Равнодушные к женственности же чилийки в любую погоду предпочитают платьям джинсы или лосины, совершенно не переживая из-за лишнего веса или несовершенства фигуры, ведь их мужчины их и так любят. И я тоже, честно говоря, чилийских девушек именно за это и полюбила.
Демографическая ситуация в России давным-давно выровнялась, 1945 год канул в лету, но миф о «десяти девчонках на девять ребят» по-прежнему не сдает позиции.
Я мечтаю о том, чтобы однажды настоящий феминизм, а не формальный, кто-нибудь бы принес в Россию также красиво и эффектно, как проносят факел перед началом Олимпийских игр. И Россию перестали бы воспринимать как страну красивых, одиноких, несчастных и отчаявшихся женщин, которые только и ждут, когда Пабло с Себастьяном приедут к ним из глухой Латиноамериканской глубинки, чтобы сначала пригласить на ужин, а потом увезти в какой-нибудь маленький пыльный городишко на севере Мексики, где они будут с удовольствием стирать, убирать и готовить на всю его большую семью, включая пять детей от предыдущего брака.
Хотя с моей новой знакомой Верой как раз такая история и случилась.
Благословите женщину
Волоокий широкоплечий усатый красавец привлек внимание Веры сразу же, как-то все вдруг в нем понравилось и показалось родным и близким: и красная рубаха, заправленная в черные джинсы, и фотография из какой-то придорожной задрипанной забегаловки с огромным пивным бокалом на засаленном столе умилила почему-то, также как невзрачные снимки каких-то земельных участков, заборов, собачьей будки в его профиле на сайте знакомств.
- Главное, что парень не селфится, - одобрила ее выбор коллега Томочка на Батайском хлебокомбинате, где они вместе работали в бухгалтерии, – А то как вижу селфи из лифта или туалета, сразу понимаю, самовлюбленный эгоист, не стоит даже время тратить.
На Верин whatsapp обрушилась лавина смайликов, c другого конца света к ней полетели в огромных количествах сердца, розы, пламя, поцелуи…
- Это оно, - чувствовала Вера, и сердце замирало от восторга от каждого нового сердечка.
Покойный муж Веры был военным, человеком нелегкой судьбы и тяжелого характера, далеким от пылких страстей и прочих «глупостей». У них не было детей, жизнь шла как по накатанной: дача, грибы, огород, малина «на зиму», пока однажды ей не сообщили, что у Александра инфаркт…
Когда Педро пригласил Веру в Чили «замуж», та сразу же согласилась, но потом охнула, с трудом отыскав на карте страну в самом конце мира, как показалось Вере. Дальше Чили были только мистические глубины Тихого океана и загадочная Антарктида с китами и пингвинами.
- Я живу в Лос Анхелесе, - гордо сообщил жених Вере. – В Америке свой Лос Анджелос, а у нас в Чили свой, совсем даже не хуже!
Окрыленная, Вера летела в Лос Анхелес с чемоданом новых платьев и шляпок в картонных коробках в ручной клади.
Лос Анхелес показался Вере скучной провинцией, а нахваливаемый трехэтажный дом - сделанным чуть ли не из картонных коробок, по фасаду «бедолаги» было понятно, что в строительство шел весь сподручный мусор из окрестностей, а крыша была креативно выложена из разнокалиберных и разномастных, возможно, соседских остатков черепицы. Двор напоминал хрущевский балкон советских времен, заваленный лыжами, пустыми трехлитровыми банками и пыльными перевязанными бечевкой стопками журналов «Работница».
Обещанные любимым шезлонги тоже имели место быть, правда, они выглядели изрядно потрепанными и ассоциировались больше с металлоломом, чем с элитным отдыхом, обещанным Вере женихом. Жалкая двухметровая яма в фундаменте за домом с зацветшей водой претендовала на гордое звание бассейна.
Сначала Вера села на чемодан с платьями и заплакала, но потом, подумав немного, засучила рукава и подгоняя Педро, принялась за работу. Они вдвоем отмыли дом, наняли рабочих на облицовку фасада. Вот где ей, наконец, пригодились курсы ландшафтного дизайна, законченные от скуки в предыдущем браке.
Когда уже жизнь почти наладилась, на горизонте вдруг, как в водевиле, нарисовалась бывшая жена с тремя великовозрастными дочерьми Педро. Поохав, она оставила детей Педро с Верой, и уехала к родителям на север Чили поддерживать больного отца.
Вскоре Вере надоело работать как в прачечно-столовом комбинате, обслуживая Педро и его ленивых дочерей, похожих на нерадивых золушкиных сестер. Ко всему прочему, Педро оказался домашним тираном, отчаянно ревнуя Веру к соседям, друзьям, родственникам, не выпуская ее из дома и изводя глупыми придирками и бесконечными подозрениями «почему ты так на него посмотрела, у вас что-то было?»
Вера собрала чемодан с запылившимся и свалявшимся платьями, нашла коробки со смятыми шляпами и однажды утром тихо ушла в никуда.
О том, как она стала известным стилистом и влиятельным fashion-блогером в Чили - совсем другая история, она обещала мне и ее тоже рассказать как-нибудь за чашкой кофе или бокалом прекрасного чилийского вина у нее дома, в Сантьяго. Хотите со мной в гости к Вере?
Сантьяго 14 августа 2018