Из прихожей раздался радостный голос Татьяны Фёдоровны.
- Костик! Как хорошо, что ты пришёл, сынок. А мы только что о тебе говорили. Спасибо! Опять цветы и конфеты. Заходи, милый, да дома, дома, только недавно пришла, - говорила старушка и наконец появилась в комнате в сопровождении Костика.
Ева с удивлением подняла свои красивые брови. Баба Настя радостно бросилась обнимать парня.
- Что же ты так долго не приходил, касатик? А мы тебя ждём, ждём... Конфеты и цветы не забыл принести, какой же ты воспитанный, Костик. Проходи, вот, садись на диван, - говорила баба Настя.
- Привет! Как ты? - сев рядом с Евой, спросил Костик.
- Привет. Нормально. Сам как? - с безразличием спросила Ева.
- Да вот, пришёл попрощаться. Уезжаю я, вернее, вызывают меня в Нью- Йорк. Я буквально на неделю, - сказал Костик, не смея смотреть в глаза Еве.
А её раздражало его смущение. Старушки быстро вышли из комнаты, считая, что им лучше поговорить наедине. Они так и видели Костика в роли мужа Евы.
- Даже если бы ты просто, не простившись уехал и через неделю вернулся, мы бы не обидились, впрочем и не заметили бы, - ответила Ева, выключая пультом телевизор.
Костик, кажется, обиделся и не выдержав, посмотрел на Еву.
- А может я пришёл проститься с бабай Настей и Татьяной Фёдоровной. Причём тут ты? - спросил парень, злясь и на себя, и на Еву, которая не хотела увидеть и почувствовать его чувства к ней.
- Ну вот и поболтай с моими бабулями, а я к себе пошла, устала, - быстро встав и не глядя в сторону Костика, ответила Ева.
- Постой! Прости... я правда к тебе пришёл. Я видел тебя... с каким-то парнем. В газете видел ваши фото... ты за него замуж выходишь? - встав и схватив Еву за руку, спросил Костик.
- В газете? Уже напечатали? Быстро... хм, ну да, это мой жених, мы с ним на выходные в Питер ездили, здорово отдохнули, - ответила Ева, посмотрев на руку Костика, которую он сразу убрал и вновь села на диван.
Костик тоже сел и с грустью посмотрел на Еву.
- Значит, это конец... - тихо произнёс Костик.
- Конец чему? Наоборот, это начало моей с Максимом жизни. На свадьбу не приглашаю, сам понимаешь, будут все свои, элитное общество, - сказала Ева.
Девушка внутренне дрожала, сама не понимая, зачем она это говорит Костику. Вдруг парень резко встал.
- Я желаю тебе счастья. От души. Мне пора... баба Настя! Татьяна Федоровна! Спасибо за гостеприимство, до свидания, - громко сказал Костик, чтобы старушки его услышали.
- Но, Костик! Ты же только пришёл. Посидел бы ещё, с Евой поговорил, - расстроенно сказала Татьяна Фёдоровна.
- А я чай заварила, попили бы с твоими конфетами, мы вот с Таней ватрушек напекли, - с сожалением сказала баба Настя.
- В другой раз, сейчас я спешу, самолёт в два часа ночи. До свидания и спасибо, - ответил Костик, направляясь к выходу.
- Она даже не спросила, зачем я лечу в Нью-Йорк, - пробормотал Костик, садясь в лифт.
- Очень интересно... что он в Нью-Йорке потерял... - подумала Ева, направляясь в свою комнату.
Вечером пришли Павел и Алина. За ужином, Павел начал разговор.
- Сегодня у меня был Дмитрий Владиславович и мы с ним говорили о тебе, Ева и о Максиме. Он думает, что свадьбу надо провести числа двадцать седьмого мая. Что скажешь, дочка? - спросил Павел.
- Ой, в мае свадьбы играть нельзя, а то всю жизнь маяться будут, - воскликнула баба Настя.
- Мамочка! Это всё предрассудки и глупости. Чушь какая-то, - строго посмотрев на мать, сказала Алина.
- Раз так в старину говорили, значит это правда, - обиделась баба Настя.
Ева хихикнула.
- Ничего, ба, нас ведь с Максимом ничего не связывает, так что не боись, маяться я точно не буду, - почему-то весело сказала она.
- Что значит, ничего не связывает? Ты ведь сама согласилась выйти за него замуж, - насторожился Павел.
- Ну да, согласилась, потому что это выгодно для вас. Но Максим неплохой, есть и похуже. Мне ещё повезло, не пьёт, не наркоман, - ответила Ева.
- Значит соглашаться на двадцать седьмое мая? - настороженно спросил Павел, боясь услышать отказ.
- Папулечка, раз к тебе приходил сам Дмитрий Владиславович, я уверена, ты уже согласился и вы с ним всё уже обговорили. Верно? - сказала Ева.
Павел был обескуражен.
- Ты права, дочка, он просто поставил меня перед фактом и ваша с Максимом свадьба состоится двадцать седьмого мая, - тяжело вздохнув, ответил Павел.
- Что же ты делаешь, сынок? Единственную дочь в огонь бросаешь. Да разве ж так можно? - встав перед столом во весь свой высокий рост, сказала Татьяна Фёдоровна.
- Мама! Ты мне хоть душу не рви, - воскликнул Павел.
- Вот Костик, какой хороший парень, любит нашу Еву. Конфеты и цветы каждый раз приносит, а этот Максим... тьфу! Ни разу ничего ей не принёс, - вмешалась в разговор баба Настя.
- Кто ещё такой, этот Костик? Всё! Решение принято. Разговор окончен, - поднявшись из-за стола, так ничего и не поев, сказал Павел.
Алина с сожалением смотрела на Еву. А ей, казалось, было всё равно. Может она и согласилась на этот брак, чтобы жить отдельно от родителей, кто знает. Больше к этому разговору никто не возвращался, просто незаметно готовились к свадьбе.
Максим приходил к окончанию занятий и увозил Еву. Они ходили в ресторан, гуляли в парке, но Максим ни разу за два месяца не обнял Еву, ни, тем более, ни разу не поцеловал её. Для неё это было в порядке вещей, девушка никогда не чувствовала ласковых прикосновений и никогда ни с кем не целовалась. За это время они успели расписаться в ЗАГСе, сделав это тихо, взяв в свидетели друга Максима с его подружкой. Потом вчетвером отметили это дело в ресторане, весело проведя время.
На свадьбу, Еве заказали платье из Пекина, за четыре тысячи долларов. Оно было просто шикарное, облегающее её красивую фигурку, со шлейфом и со стразами. Платье, при свете люстр, просто горело на ней. Максим надел белоснежный костюм с белой рубашкой и красным галстуком. Зал ресторана наполнялся гостями, все подходили к Дмитрию Владиславовичу, вручали ему конверты с деньгами, а подарки складывались на стол в отдельном углу. Улыбка не сходила с его лица и с лица его молодой жены, которая была в дорогом платье от Валентино и сверкала бриллиантами.
Павел и Алина стояли рядом и принимали поздравления от прибывающих гостей. Когда зал наполнился, заиграл свадебный марш Мендельсона и в открытые двери вошли Ева и Максим. Ева держала своего жениха под руку, она лишь мечтала, чтобы этот балаган скорее закончился. В шумном зале слышались голоса восхищения невестой, в блестящем платье, с красивой причёской и диадемой на голове. Правда перед этим, вся семья часа два уговаривала Еву надеть все эти богатства.
Молодым говорили много пожеланий счастья и семейного благополучия, гости ели, соблюдая этикет, потом дамы танцевали со своими кавалерами, сверкая драгоценностями. Казалось, что всё происходило по придуманному сценарию. А когда гости кричали "Горько", Максим и Ева коротко поцеловались, как друзья, но не как жених и невеста.
Затем был танец новобрачных, тут Маским был бесподобен. Он водил Еву по кругу, обняв за талию, вызывая восхищение гостей.
Баба Настя и Татьяна Фёдоровна проводили Еву из дома, когда на белом лимузине, за ней приехал Максим, в сопровождении друзей на джипах. На свадьбу старушки не пошли, не то, чтобы их не пригласили, просто они не захотели участвовать в этом спектакле, как выразилась Татьяна Фёдоровна.
Сыну и его невестке, Дмитрий Владиславович в центре города купил шикарную квартиру, ста восьмидесяти квадратных метров, с большим залом и пятью комнатами. Обставил квартиру Дмитрий Владиславович сам, на свой вкус, при помощи своей супруги Карины. Мебель в светлых тонах с узорами, стеклянные шкафы, со сверкающей посудой из фарфора и хрусталя.
Свадьба закончилась далеко заполночь, гости, церемонно прощаясь с хозяевами, уезжали на дорогих автомобилях. Максим и Ева ещё немного покатались по ночной Москве и совершенно усталые, приехали на свою новую квартиру, ключи от которой Дмитрий Владиславович торжественно вручил молодым на свадьбе.
Ева до этого квартиру не видела, как ей сказали, что это будет для неё приятным сюрпризом. Впрочем, Максим тоже не приезжал сюда, пока делали ремонт и обставляли мебелью все комнаты. Квартира Еве очень понравилась, она заметно волновалась, хотя знала Максима, ведь тогда ночью, в поезде, он даже не приставал к ней. Но это другое, теперь они женаты и у них первая брачная ночь. Максим, раздеваясь на ходу, побросал вещи прямо на пол и прошёл в ванную, будто Евы рядом и не было.
- Ничего себе! А как же я это дурацкое платье сниму? - возмутилась она.
Попытавшись расстегнуть на спине молнию, Ева разозлилась, что у неё это не получилось, а платье словно прилипло к телу. Она очень хотела поскорее от него избавиться и зашла в ванную следом за Максимом. Тот обнажённым лежал в воде, в овальной формы ванне огромных размеров и закрыв глаза, пил шампанское. Обнажённых мужчин Ева никогда не видела, она была растеряна и стыдливо отвела глаза.
- Макс! Расстегни молнию на платье, сама не смогла, - повернувшись к Максиму спиной, громко сказала Ева.
Максим встал во весь рост и спокойно расстегнул молнию на дорогом платье Евы. Девушка, не поворачиваясь, быстро вышла, Максим спокойно сел обратно в воду. Когда, надев банный халат, Максим вышел из ванной комнаты и вошёл в спальню, Ева уже крепко спала. Она ждала его довольно долго, нервничала, волновалась и видимо, просто устала. Максим лёг рядом на огромной кровати, цвета слоновой кости, повернулся к Еве спиной и тоже тут же уснул.
Утром, Ева проснулась первой, она с удивлением посмотрела на спящего Максима.
- Не могла же я не заметить, если бы ночью между нами что-то было. Чёрт... неужели я его совсем не возбуждаю. Да нет, просто мы очень устали и я ему благодарна за это. Сегодня мы отдохнём и конечно, ночью это произойдёт. Хотя я так этого не хочу, - подумала Ева, надевая шёлковый халат.
Вчера, от волнения, Ева почти ничего не ела и была страшно голодна. Быстро умывшись, она прошла на кухню.
- Интересно, а в холодильнике есть съестное? Мы же только въехали сюда, - прошептала Ева, подходя к холодильнику.
Открыв холодильник, Ева застыла, а потом присвистнула.
- Ничего себе! Ай да Дмитрий Владиславович, вот спасибо, - воскликнула она.
Холодильник был полон едой. В морозильнике мясо, рыба и дичь, на полках колбаса и ветчина, разные сыры и копченая курица, рядом жаренная рыба, всё завернутое в фольгу. Красная и чёрная икра в баночках, рыбные консервы и паштеты. Ниже, соки и свежие фрукты, от яблок до ананаса. Ева положила на стол всего понемногу и с аппетитом стала есть, запивая соком. Тут вошёл Максим.
- Приятного аппетита, дорогая. Трапезничаешь? Вкусно? - присаживаясь за стол, спросил он.
- Доброе утро, муж! Трапезничаю. Вчера, если ты заметил, я так ничего и не поела. А здесь столько вкусного. Присоединяйся, - спокойно сказала Ева.
- И зря не ела, на столах было столько всего вкусного, объедение, - сказал Максим и потирая руки, с аппетитом принялся за еду.
- Тебе сок налить? - спросила Ева.
- Лучше горячий кофе, если можно, - ответил Максим.
Ева недовольно вытерла руки об салфетку и подошла к плите.
- Хотела сказать тебе спасибо... - не поворачиваясь к Максиму, сказала Ева.
- Ты о чём? За что спасибо? - спросил Максим.
- Ну... за понимание. Мы с тобой оба устали... ну... сам понимаешь, ну... у нас всё-таки должна была быть брачная ночь... - запинаясь, ответила Ева.
- Ааа... вот ты о чём. Пустое, что я, зверь какой, - стараясь быть весёлым, ответил Максим.
Целый день они провели вместе, Максим был весел, рассказывая разные смешные истории, Ева была в напряжении и ждала ночи.