Родился я 16 марта 1949 года в пригороде красивого города БАКУ, столицы тогда Азербайджанской Советской Социалистической Республики. В одном из красивейших городов не только СССР, но и других стран, где мне удалось волею жизненного пути побывать.
Этот город расположен на Апшеронском полуострове, который с севера, востока и юга омывается знаменитым «ХЭЗЭРОМ». Так называлось ранее Каспийское море – теплое, богатое своей флорой и фауной. «Теплое» не только из-за высокой температуры воды достигающей летом 26-28 градусов, но и тем скольким людям оно дало именно жизненного тепла. Тепла, которого сейчас всем не хватает это обеспечение работой, уверенности в завтрашнем дне, спокойствии и восприятии людей всех национальностей, и всех конфессий. Как ни странно сейчас я понимаю и оцениваю, насколько мы были богаты душевно и счастливы.
В садике, школе, училище рядом учились и познавали мир русские, азербайджанцы, армяне, евреи, грузины, татары, узбеки ВСЕ национальности населяющие территорию бывшего СССР. А ныне «Независимых» государств от кого независимые и почему, понятные только политикам, зарабатывающим на этом большие и очень большие капиталы.
Но я решился написать эти строки не для того, чтобы превратить их в объяснение политических «разборок». Нет, как человек, воспитывавшийся в интернациональном обще-стве, а затем прослуживший в военно-морском флоте СССР и Российской Федерации 34 года. Проработав 16 лет, будучи на пенсии и на государственном предприятии 8 лет и 8 лет у частников. Пройдя и пропустив через себя крушение СССР, раздел (а фактически уничтожение) Черноморского Флота, образование и построение нового государства Украина, построение ВМС Украины, и ощущая на себе, как ты просто присутствуешь при всем этом, а в жизни все делается как в старой народной притче:
«Сидит ворона на дереве во рту кусок сыра держит. Мимо пробегает лиса. Видит ворону и говорит вороне, как сыр вкусный? Та ей отвечает ДА! Сыр выпал, лисица съела его и побежала дальше. Ворона сидит и думает, а если бы я сказала «НЕТ», что бы изменилось!!!»
А для того, чтобы показать все произошедшее – закономерно, и сделать это на примерах и фактах из всей своей личной жизни. Возможно, я не справлюсь с этим, но я решился, оце-нивать придется Вам - читатель! Все в этой писательской исповеди взято из жизни, ничего не придумано. Все фотографии взяты из личных альбомов.
Когда писались первые страницы, а писались они очень долго. Тяжело описывать свою жизнь, не обижая людей, участвующих в событиях и их память. Многие, из служивших, уже ушли в «мир иной».
Проведённое в наши дни Санкт-петербургской военно-медицинской академией исследование показало, что средняя продолжительность жизни профессионального подводника на семь лет короче продолжительности жизни среднестати-стического жителя нашей страны. Тому есть причины. Исследователи обнаружили на современных подводных лодках до двухсот различных факторов, способствующих сокраще-нию продолжительности жизни. Проектируя лодки, корабелы сегодня учитывают негативное влияние и стремятся его снизить, но сделать это возможно не более чем для десятка вредных факторов. Результат можно прочесть на могильных крестах.
И опять мы жители Крыма и славного города героя Севастополя вернулись в родной дом РОССИЮ.
И на душе стало легче и такие изменения, происходящие всего за жизнь одного поколения, утвердили меня в мысли, надо описать, как всё было.
Можно много цитировать классиков отечественной литературы и знаменитых исторических личностей разных эпох, однако, короче, точнее и глубже, чем А.С. Пушкин о любви к Родине, не сказал никто:
Два чувства дивно близки к нам,
В них обретает сердце пищу:
Любовь к родному пепелищу,
Любовь к отеческим гробам.
«Простительно выходцу не любить ни русских, ни России, ни истории её, не славы её, но не похвально ему за русскую ласку марать священные страницы наших летописей, поносить лучших сограждан и, не довольствуясь современниками, издеваться над гробами праотцев». (А.С. Пушкин, 1830г.)
Для каждого подводника есть понятия священные:
ПОДВОДНАЯ ЛОДКА, ЭКИПАЖ, БОЕВАЯ СЛУЖБА. Для нас это не праздные слова. Это лучшие годы жизни (молодые годы), проведённые в «железе» (прочном корпусе) подводной лодки.
Служба подводников сурова, у них своя психология, свой мир. Здесь выше всех ценится дружба, честь и совесть. Не важно, какие погоны были на ваших плечах – погоны офицера, мичмана или старшины, матроса.
ВСЕ ВЫ БЫЛИ И ОСТАЁТЕСЬ МОРЯКАМИ – ПОДВОДНИКАМИ!
Третий тост на ПОДВОДНОМ ФЛОТЕ всегда был и остаётся «За тех, кто в море. За тех, кто на вахте, на гауптвахте, в госпитале. За тех подводников, что не вернулись из студеных глубин….»
А первый тост. Как всегда пили «За прекрасных дам!» пили сидя. На флоте не принято вскакивать со стопкой в руках и пить по лошадиному стоя. А уважение даме, прежде всего, оказывали не ритуальными жестами и не словами, но бесконечной чередой не слишком частых, но обращённых только к ней благородных поступков, способных затеплить в её душе признательность и веру в искренность содеянного.
О командирской должности, о чести и долге командира корабля и подводной лодки в частности немало сказано и написано, как нашими подводниками, так и подводниками наших союзников и противников во второй мировой войне.
«Слабо подготовленный, нерешительный или, наоборот, слишком горячий, идущий напролом командир может поставить корабль и весь экипаж на грань гибели.
На подводной лодке только командиру дана возможность видеть и оценивать обстановку во время столкновения с противником. Опыт, помноженный на знания - вот основа командирской власти и авторитета.
… На подводной лодке командир на виду у всех. Каждое его слово, взгляд, даже манеру стоять у перископа – замечает матрос, старшина, лейтенант, и каждый реагирует на поведение командира посвоему.
…Если офицер оказался достойным подняться на мостик корабля, стать у перископа, то тут уж приходится ему набираться всего: знаний, опыта, мастерства, культуры мышления, творческого дерзания… Всего и не перечесть!» - так говорит о командире подводной лодки легендарный ас Великой Отечественной войны П.Д. Грищенко в своей книге «Соль службы» (Л.1979г.).
Наш подводный ас Магомед Гаджиев: «Командир должен быть самым невозмутимым и хладнокровным человеком – моряком. Владеть ясным и здравым мышлением. Он должен обладать выдержкой и терпением завзятого рыболова, искусством следопыта и удачливого охотника».
Вольфганг Лют: «Командный дух экипажа держится на дисциплине; удачливости командира, поскольку экипаж всегда предпочитает уходить в море с удачливым командиром,… но не с человеком, достойным уважения, но не потопившим, ни одного корабля; хорошо организованной повседневной рутине; офицерах, которые правильно ведут себя с командой и подают хороший пример; всех аспектах благополучия его экипажа – умственном, физическом и духовном… Командир должен обеспечить доступ к себе в любое время и всегда быть в ровном состоянии духа… От командира зависит, чтобы тон в каюткомпании задавал нормальный доброжелательный человек, а не тот, кто склонен делать ошибки. Он должен быть подобен садовнику – культивировать и растить здоровые саженцы и выпалывать сорняки…Не забывайте, что бы ни случилось, командир обязан верить в своих людей и доверять им ».
А вот что сказал Хайнц Шафер, не подчинившийся приказу Денница о капитуляции и уведший свою лодку в Аргентину: « Командование подлодкой - это, без сомнения, одна из самых независимых работ на войне, может быть, даже более независимых, чем у командующих генералов».
Приведу высказывание о должности командира корабля П.Д.Грищенко: «Командование первым кораблём вызывает особый подъём. Ты оказываешься в центре внимания, взоры
всего экипажа обращены на тебя, молодого командира, ты проходишь, испытание перед офицерами, перед командой, Как ты его выдержишь?
Для морского офицера время командования кораблём считается самой большой и важной главой в его жизни; это определение всей его будущей судьбы. Испытание его авторитета и репутации.
Адмирала, не командовавшего в молодости кораблём, на флоте встречают подчёркнуто вежливо, но не так искренне, как «морского волка », прошедшего через все марши служебной лестницы. Ступень командира – самая почётная.
Командир, берегущий и любящий свой корабль, никогда не станет скрывать никакой, даже самой маленькой неисправности, если для устранения её необходима помощь командования. Так как, он прекрасно понимает, что «мелочь» с течением времени может привести к крупной аварии.
Такой «беспокойный», «въедливый» и «настырный» командир корабля зачастую считался «неудобным», так как, к сожалению, многие начальники, ориентирующиеся на ещё более высокое начальство, стали бояться докладывать по ин-станции о «неприятных вещах». Как – то постепенно после войны, особенно после хрущёвской «оттепели» начал культивироваться принцип: доклад должен быть только таким, что «всё благополучно», «происшествий не случилось». Смысл всех этих докладов сводился к одному: командир соединения, объединения, командующий флотом, главком, наконец, должен был иметь основание доложить «Верховному» (ЦК партии, министру обороны, Генсеку), что вверенный ему флот «постоянно пребывает в полной боевой готовности и смело отразит любое нападение со стороны вероятного противника».
Поэтому командиры кораблей, подводных лодок, которые осмеливались думать и (не дай Бог) сказать, что они служат не главкому, министру обороны или генсеку, а Родине – не были в чести. В результате «естественного» отбора мы пришли к тому, что продвигаться по службе и делать карьеру стали трусливые и осторожные угодники, имеющие «своё» мнение, согласное с мнением начальства.
Зависимость любого офицера, в том числе и командира корабля, от «благосклонности» начальства привела к тому, что, как и в самодержавные времена, в отечественном флоте появилась возможность, ревностно исполняя свои чиновничьи обязанности где-нибудь в «высоком» штабе, дослужиться до адмирала, по существу и не нюхая море. Особенно в брежневские времена такая практика достигла высокого уровня, а в ельцинское время культ угодничества и холуйства достиг кульминации.
Прикрывая свою трусость перед начальством «высокой дисциплинированностью», некоторые командиры отучились принимать самостоятельные решения, брать на себя ответственность.
Настоящие командиры всегда чтили завет С.О. Макарова помнить войну, а на войне может случиться всякое. Он говорил: «Никогда нельзя хорошо сделать на войне, чего не учили сделать в мирное время».
«Не ошибается только тот, кто ничего не делает. Лучше десять раз начать сызнова, признав свою ошибку, чем за всё это время ничего не делать и сидеть, сложа руки, в раздумье: как бы сделать превосходнее? Le meilleur c'est l'ennemi du bien! (Лучшее – враг хорошего.)»
Перекликается с этими словами знаменитого адмирала и высказывание А.И.Маринеско:
«хорош не тот офицер, у которого всё получается, а тот, который ищет и находит шанс в положении, которое, по здравому смыслу, кажется безнадёжным».
Среди самых главных забот такого командира, а подводной лодки в особенности, было знания, здоровье и бодрость команды.
Командир должен досконально знать деловые и человеческие качества каждого своего подчинённого, так как от умений и навыков любого из них, целеустремлённости и упорства, храбрости или трусости зависит победа в бою, а, следовательно, жизнь или гибель подводной лодки. Командир никогда не должен забывать, что лодка выполняет своё боевое предназначение, находясь во враждебной человеку среде – водной, и любое неверное выполнение своих обязанностей одного из членов команды может обернуться трагедией.
Первый русский адмирал-подводник Э.Н.Щенснович говорил так: «… На подводной лодке личный состав, как везде, имеет первенствующее значение. Нет личного состава, нет и лодки».
Также командира подводной лодки от остальных членов экипажа отличает умение мастерски управлять своим кораблём. Мастерство приходит с годами и только к талантливым. Посредственности покидают подводное плавание через год-два и не возвращаются. Настоящий командир подводной лодки остаётся верен ей и подводному братству всю жизнь.
Работая над книгой, я был убеждён, что знакомить читателей с непроверенными, непродуманными и недостоверными фактами ни в коем случае недопустимо. Нельзя высказывать свои мысли и делать выводы, если они не выстраданы, не выверены и не обоснованы документально.
Море живёт по своим законам – суровым и вечным, которые определяют особый образ жизни и взаимоотношений людей, связавших с ним свою судьбу. Оно не терпит дилетантов и не прощает ошибок.
Каждая подводная лодка имеет свою биографию, судьбы подводных лодок сродни судьбам моряков. Одни из них складываются ярко и счастливо другие, наоборот, скромно или даже трагически.
Знаменитый русский историк Николай Карамзин, в предисловии к своей 11-томной
«Истории государства Российского» писал: «Самая прекрасная выдуманная речь безобразит историю, посвящённую не славе писателя, не удовольствию читателей и даже не мудрости нравоучительной, но только истине, которая уже сама собою делается источником удовольствия и пользы. Как естественная, так и гражданская ис-тория не терпит вымыслов, изображая, что есть или было, а что быть не могло».
Вот и я, ни в коей мере не претендуя на звание литератора или историка, в силу своих скромных способностей постарался представить истину, надеясь, что она в какой-то мере для тех людей, кто прочитает этот труд, будет если не «ис-точником удовольствия», то хотя бы какого - то познания.
Много разного рода непотребств творится в нынешней «свободной» России. Много всяческих «цивилизованных» химер вдалбливается в сознание русского населения поборниками «общечеловеческих» ценностей. Одна из них «Без Европы мы никуда. Если не войдём в «Единую Европу», погибнем».
Хочется обратиться к Н.М.Карамзину, который ещё в 1825 году писал в одном из своих писем своему лучшему другу Александру Тургеневу: «… Всё чужое есть для нас только зрелище; смотри, а дела не забывай…Для нас, русских с душой, одна Россия истинно существует, всё иное есть только отношение к ней, мысль, привидение. Мыслить, мечтать можно в Германии, Франции, Италии, а дело делать – единственно в России, или нет гражданина, нет человека, есть только двуножное животное, с брюхом…». Только теперь не Европа, а США – образец для наших «двуножных животных
* * *
На заре древнейших лет
Жил учёный, Архимед.
Как- то с ванны налитой
Был, он вытолкнут водой.
С криком «Эврика» вскочил
И такой закон открыл:
«На погружённое тело,
Как оно бы не хотело,
Давит сила на подъём,
Равна, как его объём»
(Дал промашку в тёмный век
Этот умный человек).
А затем крестьянский сын
Мудрый Никонов Ефим
Смастерил давным-давно
«Потаённое судно»
И по свету побрели
«Потайные корабли»
Все другие, как могли,
Усложняли корабли.
Этот сузил коридоры,.
Этот насовал приборы,
От трюмов до ГКП.
Этот вставил РДП.
А подводник – «водный» крот
Самый проклятый народ.
Не жалеет его мать
Особливо в БЧ-5.
Только лёг поспать, хоть малость,
Так и есть – опять сломалось,
То пожарчик, то вода,
То проклятая труба.
И идёт такая жизнь,
Хоть стреляйся, хоть
топись
А виновник этих бед,
Был Учённый Архимед!!!
9 августа 1972 года я, выпускник Каспийского Высшего Военно - Морского училища им. С.М. КИРОВА, лейтенант Бабенко Анатолий Яковлевич, прибыл для дальнейшего про-хождения службы в славный город герой Севастополь.
В голове кружилась одна и та же мысль, куда направят служить чиновники из отдела кадров.
Мне было все равно, но хотелось служить на лодках, т.к. после третьего курса обучения нас распределили штурманов: на подводников и надводников. Я оказался в группе подводников и принялся познавать всю эту сложную по тем временам технику:
навигационные комплексы «СИГМА», «ТАБОЛ», радиосекстанты, астронавигационные системы и все необходимое для успешного выполнения боевых задач современными подводными лодками.
Сейчас же оказавшись на Черноморском флоте, я прекрасно понимал, что все мои познания в этих системах надо будет забыть, ибо здесь были лодки в «возрасте». Это малютки проекта А615 (работа дизелей под водой по замкнутому циклу с использованием жидкого кислорода и твердого химпоглотителя.) Этих подводных лодок было построено 30 единиц и знаменитые подводные лодки проекта 613 и его модификаций. Это была самая крупная серия подводных лодок в истории отечественного флота 215 единиц.
Но и попасть на них было невозможно. Каждый, кто заходил для беседы в кабинет чиновников отдела кадров флота, выходил со словами буксир, судно вспомогательного флота, соединение охраны водного района.
Я многих выходящих знал лично, по обучению в училище. Каждый из них был достоин лучшего назначения. Но проблема была в том, что только из нашего училища было выпущено 3 роты штурманов, а еще были выпускники из училищ: им М.В.Фрунзе (Ленинград), Калининграда и Владивостока.
Вот такой был флот, такая была потребность в штурманах младшего звена. Короче, заходил я в кабинет с одним желанием, быстрее выйти. Захожу вопрос, где желаете служить? Отвечаю, зачем вы задаете этот вопрос, все равно пошлете туда, куда спланировали. В ответ, войсковая часть 27201 - вперед. Выхожу - меня спрашивает товарищ, Володя Полиневский, мой одноклассник, с которым пять лет грызли гранит науки и дружили. Куда?- говорю, войсковая часть27201, я не знаю, что это? В ответ, это Балаклава дивизия подводных лодок (он был на стажировке в Балаклаве на 5 курсе). Все, кто находился там, смотрели на меня как на счастливчика. Я даже не знал, что это будет за проект. Володя Полиневский объяснил, куда и как надо ехать.
Прибыл я в Балаклаву, ее ритм жизни резко отличался от жизненного ритма Севастополя.
Здесь жизнь шла, как то размерено без суеты и малого количества отдыхающих. Все почти знали друг друга. Чистый и зеленый городок, в котором основным контингентом местного населения были: служащие ВМФ, служащие бригады морских пограничников, работники «Рудоуправления и карьеров», судоремонтного завода «Металлист» и «Золотой балки» - большого хозяйства занимавшегося выращиванием вкусного и очень сладкого винограда, и очень ароматных неповторимого вкуса вин.
И конечно Балаклавских рыбаков вылавливающих вкуснейшую рыбу. Ведь сам перевод названия города дословно «рыбье гнездо».
Тогда Балаклава была закрытым городом и после приезда из Баку (где снабжение было тоже намного лучше, чем в любой глубинке большой Родины - СССР), я был поражен выбором и вкусовыми качествами продуктов питания. Это сейчас слышишь, ничего не было, все было не вкусное. К сожалению, вкус той колбасы и молочных продуктов я просто могу вспоминать, а нынешние продукты в красивой упаковке, но вкусом намного хуже.
Прибыв в Балаклаву, я был поражен красотой бухты. Поднялся в отдел кадров, капитан 2 ранга Пашинин А.И выдал мне предписание в войсковую часть 20586 идите в бригаду. Я долго искал, как попасть в западную часть бухты, где базировалась бригада подводных лодок.
Затем пройдя по улице Мраморной (кто-то назвал её, так смеясь над подводниками, которым приходилось идти по ней по уши в пыли из-за карьера и дробильной фабрики), я попал на территорию 155-й Констанской ордена Ушакова 1 степени бригады подводных лодок.
Командиром бригады был капитан 1 ранга Бежанов Виктор Иванович, начальником штаба капитан 1 ранга Завгородний Иван Николаевич, заместителем командира бригады капитан 1 ранга Кржижановский Вячеслав Иванович и заместителем командира бригады по ЭМЧ капитан 2 ранга инженер Краюшкин Михаил Михайлович, заместитель командира бригады по политической части капитан 1 ранга Орлов Павел Александрович. Это были Асы подводники и сейчас, когда я уже капитан 1 ранга в отставке благодарен судьбе и с гордостью говорю всем это мои учителя.
Представился я командиру бригады капитану 1 ранга Бежанову В.И., а мимо проходил капитан 3 ранга он окликнул, Межалис это вам пополнение. Так я познакомился со старшим помощником командира подводной лодки С-162 , на которой началась моя служба на лодке. Командиром этой лодки был капитан 2 ранга Сергеев Игорь Васильевич, он находился в командировке в Ленинграде, на учебе. Подводная лодка несла боевое дежурство со специальным оружием на борту. На выхода в море выходил НШ капитан 1 ранга Завгородний И.Н.. Я был назначен командиром электронавигационной группы, командиром БЧ-1(штурманской боевой части) моим непосредственным начальником был капитан-лейтенант Миненко Николай Корнеевич. Офицерский состав подводной лодки был дружным и конечно с юмором. Это старший помощник командира подводной лодки капитан 3 ранга Межалис Терцезий Игнатьевич, командир БЧ-5 капитан- лейтенант Захаров В.М., командир моторной группы старший лейтенант Бут А.В.; командиром БЧ-2-3 капитан-лейтенант Молодых Б.Ф. , командиром группы управления БЧ-2 старший лейтенант Иванкин И.К.; командир БЧ-4, на-чальник РТС капитан-лейтенант Иваница Ю.; начальник службы «М» капитан медицинской службы Новицкий Б. Заместителем командира по политической части капитан 3 ранга Мамлеев Айрат Калиевич.
Мичманский состав подводной лодки:
- главный боцман, старшина команды рулевых сигнальщиков мичман Марченко;
- старшина команды старта мичман Григораш;
- старшина команды торпедистов мичман Пешков А.;
- старшина команды трюмных машинистов мичман Максимов А.;
- старшина команды мотористов мичман Склифус Ю.;
- старшина команды электриков мичман Ильин В.;
- старшина команды штурманских электриков мичман КулешовВ.;
- старшина команды снабжения мичман Лосников.
Это была подводная лодка 644 проекта (модернизация проекта 613 две ракеты стрельба в корму), первые советские ракетные подводные лодки. Их в бригаде было четыре С-46 (командир капитан 2 ранга Геек Э.А), С-69 (командир капитан 2 ранга Куликов А.А.), С-158 (командир капитан 2 ранга Касьянов А.А.), С-162 (командир капитан 2 ранга Сергеев И.В.) и С-164 (проекта 665- четыре ракеты, стрельба в нос, командир капитан 2 ранга Карлов А.А.).
Началась флотская жизнь, это в первую очередь сдача на самостоятельное управление БЧ-1 (штурманская) и, конечно изучение устройства подводной лодки. С заполнением книжки подводника. Для того чтобы быть полноправным членом экипажа – офицером подводником. Коллектив был заинтересован в моем допуске к дежурству по подводной лодке. Все офицеры и мичмана помогали мне в изучении, а вот сдавать приходилось самому, и требования были жесткие. Командир БЧ-5(электромеханическая боевая часть) например, задавал вопрос, из какого материала изготовлена главная осушительная магистраль, когда и как она испытывается? Если на один вопрос ответил не точно, иди еще изучай и раньше, чем через неделю не подходи. А впереди в сентябре рейдовые сборы и мне хотелось по указанию флагманского штурмана бригады капитана 3 ранга Кривобокова Анатолия Васильевича, до их начала сдать на самостоятельное управление БЧ-1. 15 сентября начались рейдовые сборы, все лодки дивизии были расставлены на Балаклавском рейде. Впечатление с ног сшибающая мощь подводных сил Черноморского флота. Все выполняют команды с корабля управления, проводятся различные учения и затем их материалы сдаются на флагманский корабль - управления и каждый день подводятся итоги. Я не успел оглянуться, а уже и октябрь на дворе. Но все таки хотелось про некоторые вещи поведать.
В подводном положении, особенно в период ночной вахты на этой лодке я слышал от этих профессионалов такие байки, что уши заворачивались. Особенно любили пошутить боцман и старшина команды трюмных машинистов. Они очень дружили и посмеивались друг над другом. Опишу один случай. Было это под водой на обеспечении надводных
противолодочных сил. Лодка была под водой вторые сутки и, заступив на вахту, боцман начал рассказывать историю. Они отдыхали вместе на дне рождении сослуживца и когда расходились Максимов, пошёл вперёд. Проходя через двор, боцман услышал лай собак,супруга сказала ему давай обойдём. Собаки, какие злые ещё порвут брюки. Ему обходить не хотелось (он высокий крепкий флотской закалки мичман и голос одной собаки ему показался знакомым) нет, пойдём через двор. Каково было их изумление, когда они увидели, посреди двора стоит Максимов на четвереньках и лает на маленькую собачку, а та заливается лаем и бросается на него. Самое интересное всё это было фактически, Максимов не отрицал, а высказал ему, не дали выяснить отношения (все думали с собачкой). Оказалось с хозяйкой собаки. Все громко хохотали, я понял, это было всегда.
Об этих мичманах я вспомнил, ибо о них вообще нет воспоминаний (подводные силы Черноморского флота), как и не было этой лодки в дивизии. Одной из лучших. А все эти мичмана, когда появилось звание старший мичман и классная квалификация « мастер военного дела» стали их обладателями.
Однажды при обеспечении надводных сил флота на глубине 100 метров ко мне 02ч30м в рубку подходит заместитель командира по политической части капитан 3 ранга Мамлеев Айрат Калиевич и спрашивает (мы уже 36 часов под водой) где наше место? Я как раз считал точность счисления, показываю на карту и говорю вот здесь и кладу яблоко на карту. Он что-то проговорил про себя и ушел. Через 5 минут подходит штурман и с ним замполит со словами ваш помощник не знает, где мы находимся? Посмотрев на карту, капитан лейтенант Миненко Н.К. увидел, что там все написано и рассчитано, говорит мне надо показывать точку. А я ему нарисовал площадь равновероятного нахождения ПЛ и говорю вот сейчас в течение 30 минут мы пройдем характерные изобаты и уточним свое место по глубинам. Если конечно разрешите работу эхолота. Это услышал капитан 1 ранга Завгородний И.Н., он был за командира, находился в центральном посту. Бабенко ты включай и определяй место, потом покажешь мне. Вообще мне очень здорово повезло с учителями особенно с командованием и командирами.
Особенно хочется много рассказать об очень интересном офицере капитане 3 ранга Кривобокове А.В. Это очень грамотный специалист и в сравнении с ним я больше за свою службу не встречал офицера штурманской специальности с таким кругозором, и такой преданности этой специальности. Мне всегда казалось, он живет в штабе. Если его нет в штабе - значит в море.
В ноябре месяце отстояв в дежурстве на подводной лодке С-162 1.5 месяца в часовой готовности, в знаменитом озере Донузлав я был назначен командиром БЧ-1 подводной лодки С-384.
Жаль было расставаться с таким дружным экипажем, но это была торпедная лодка, и они несли боевую службу в Черном и Средиземном морях. Сменил на С-384 капитан-лейтенанта Афонина В., которого назначили старшим помощником на подводную лодку С-157. Еще экипаж этой лодки жил в первой казарме, на втором этаже и в кубрике была заправлена койка по белому старшего матроса Нечаева Бориса. Мне казалось служить на этой лодке почетно. Судьба надолго свяжет меня с этой лодкой и здесь, я еще попаду под командование грамотных командиров сначала капитана 2 ранга Бондарец Александра Ивановича, а затем капитана 2 ранга Коротченкова Александра Петровича. И очень грамотного старшего помощника командира капитана 3 ранга Чадович Анатолия Яковлевича и командира БЧ-5 капитана 3 ранга Следь Евгения Евгеньевича.
Командиром БЧ-3 был лейтенант Ермолюк Ф.В., начальником медицинской службы лейтенант медицинской службы Аракелян К.Г., командиром моторной группы старший лейтенант Перминов А.А., заместителем командира по политической части капитан 3 ранга Глухарев О.В. На этой лодке благодаря действиям опытного старшего помощника командира капитана 3 ранга Чадович Анатолия Яковлевича, был сформирован очень опытный и дружный коллектив офицеров и мичманов. Этому помогло длительное нахождение подводной лодки в море. В дальнейшем я постараюсь объек-тивно изложить и показать, кто формирует экипаж и добивается с ним побед.
Принимая дела командира БЧ-1 на лодке, я допустил очень большую ошибку, поверил капитан - лейтенанту В. Афонину вся материальная часть в строю. Ведь лодка стояла в боевом дежурстве. Командир и старший помощник командира меня спросили - каждый, как принял дела, и я обманул, ответив все нормально.
Фактически эхолот был не в строю, гирокомпас гулял – надо было менять жидкость, пеленгаторный репитер на мостике не герметичен. Девиация магнитного компаса и радиодевиация радиопеленгатора отсутствовали.
И мне пришлось вплотную познакомиться с мичманами инструкторами из штурманских кабинетов и специалистами с гидрографических мастерских. Особенно мне помог мичман Рахманов Н.Г., я был благодарен ему. Но это была хорошая школа и в будущем, я уже не наступал на эти грабли.
А сейчас я обязан о них поведать то, что возможно не знают этого даже члены их семей, ведь многих уже нет в живых, но они навсегда останутся в памяти у меня и всех кто их знал по службе. Старшина команды торпедистов мичман Сигачев Петр Сергеевич, старшина команды рулевых сигнальщиков мичман Мороз Петр Михайлович, старшина команды радиотелеграфистов мичман Лессовой Валентин Петрович, старшина команды гидроакустиков мичман Андрющенко Евгений Александрович, старшина команды трюмных машинистов мичман Русин Николай Иванович, старшина команды мотористов мичман Орлов Михаил Николаевич, старшина команды электриков мичман Гудько Алексей Стефанович, химик санитар-инструктор мичман Каренюгин Виктор Владимирович, старшина команды снабжения мичман Осыка Михаил Александрович и кок инструктор мичман Дмитрук Дмитрий Дмитриевич. О каждом из них можно говорить много хорошего и всего не расскажешь. Я постараюсь изложить обо всём офицерском и мичманском составе краткие, но запоминающие истории. Тем более об этом меня просил мой командир капитан 2 ранга в отставке Коротченков Александр Петрович, а я у этого человека в большом долгу и дружили мы с ним, даже когда я ушел на пенсию и до самой его кончины. Больно, когда из жизни уходят такие люди и еще я не смог быть на прощании с ним, находился по работе на пассажирском теплоходе «Принцесса Елена» в порту Стамбул. Мне позвонила супруга и сказала Александра Петровича больше нет. Больно воспринимать такую информацию, но еще хуже, когда не можешь отдать последнюю дань человеку, который много сделал для тебя своим вниманием и общением. Не смог прилететь, так как был капитаном наставником, а теплоход совершал первый рейс, Стамбул – Джуржулешты Молдавия.(1,5 суток по черному морю и 12 часов по ДУНАЮ) и капитан боялся, а там было чего бояться. Это был первый рейс. После захода теплохода в порт - Молдавия была объявлена морской державой. Теплоход шёл по реке Прут, задевая надстройкой крону деревьев растущих по берегам этой не большой речушки.
Служба на подводных лодках формирует людей с сильным характером и ни в коем случае безграмотным риском. Командование, подводными лодками разных проектов, начиная с 613 и заканчивая 651проектами в течение 11 лет, многому научили – такие были учителя. Руководство компании благодарило, а я им говорил, лучше зарплату поднимите, эпитетов мне ваших не надо.
Мы каждый год в день подводника собирались у памятника «Витязям Черноморских глубин», а затем шли в кафе, где все, кто смог прийти вспоминали о своих товарищах, об интересных эпизодах - фотографировались и опять расставались на год.
У Александра Петровича была идея написать книгу в веселом жанре, изложив факты из нашей жизни, но дело в том, что не очень радостные события происходили с каждым. А в изложении «грандов» управления всегда виноват экипаж и наверх докладывалось то, что там хотели услышать. И это было искусство людей подающих информацию наверх.
Но об этом в порядке изложения реальных событий.
Подводная лодка С-384 была самой молодой подводной лодкой 613 проекта и была построена в 1958 году, флаг ВМФ Союза Советских Социалистических Республик поднят в 1959 году. И проект этот был интересный 613-Ц, с серебряно-цинковой батареей. Об особенностях этой подводной лодки:
- приемники акустической станции располагались вдоль всего корпуса;
- моторы были мощностью 1500л.с. (на всех остальных 1350л.с.);
- а самым главным отличием этой подводной лодки было наличие печей дожигания водорода на 10-15% меньше аккумуляторных отсеках, чем на остальных подводных лодках этого проекта.
И вот прослужила эта лодка до 1994г, с таким количеством печей КПЧ-6 выполнила большое количество Боевых служб (БС) и в Черном Море и в Средиземном, в дежурствах отстояла много раз об этом можно прочитать в книге «Подводные силы Черноморского флота». Но там вы не прочитаете этого. Проверяется подводная лодка перед заступлением в боевое дежурство, или готовится на боевую службу, прове-ряют ее штабы бригады, дивизии, Флот и вот на подведении итогов: представитель Технического Управления докладывает: «Подводная лодка не готова по причине отсутствия части печей дожигания водорода». Руководитель проверки (как правило, заместитель НШ флота по боевому управлению) в гневе как все проверяли и вдруг?
Командира БЧ-5 почему? (первый раз я испугался, ибо знал, сейчас разнесут, а затем разборы и т.д. и т.п.)
Но командир БЧ-5 капитан 3 ранга Следь Е.Е, выходит и говорит вот, пожалуйста, тактический формуляр и положенное количество этих печей. Офицер технического управления в краске и я поражаюсь выдержке командира БЧ-5 и командира подводной лодки. Но самое интересное, что так она и дослужила до конца, когда ее безжалостно порезали. И сколько раз писали ремонтные ведомости, но видно специалисты, технического управления, отвечающие за ремонт. Считали это не таким важным, а может, оставляли дежурное замечание на последующие проверки. Благо, что старшими приходили разные офицеры. Иначе как все это объяснить (не привожу фамилии, чтобы поняли это констатация фактов).
Эта подводная лодка, отходя от 2-го пирса в Балаклаве самостоятельно, разворачивалась на выход циркуляцией вправо у командиров капитанов 2 ранга Бондарец А.И. и Коротченкова А.П.. Правда тогда там не было ПД-51(плавучий док 51). Никто кроме нее этого при мне не делал. Ходовые качества при ходе смешанным режимом (дизель малый ход мотор противоположного борта средний ход) и скорость 10-10.5 узлов (у других лодок 9.0-9.5 узлов).
Вообще чувствовалось, что эта была последняя подводная лодка данного проекта.
Подводная лодка С-384 стояла в дежурстве у «зеленого» забора. Место стоянки дежурных подводных лодок на выходе из Балаклавской бухты. Приняв дела и обязанности командира БЧ-1 и осмотрев свое заведование в первом отсеке, я смог представить, что было в этом отсеке 8 мая 1966года. (Кстати авария «Курска» почти аналогичная) И в книге «Подводные силы Черноморского Флота» командир подводной лодки капитан 2 ранга Маталаев Н.Л.говорит: «За сроком давности не буду говорить об истинных виновниках происшествия с перекисной торпедой, кто- то из них был наказан, кого-то обошли, пусть это останется на их совести».
А я считал и считаю, что каждую аварию необходимо разобрать до мелочей и это поможет в будущем всем подводникам, а иначе опять будут жертвы.
Что же произошло на подводной лодке С-384 в мае 1966 года. ( командир подводной лодки капитан 2 ранга Никита Львович Маталаев).
« Вахтенный ЦП при обходе лодки в 18.50 осматривал носовые торпедные аппараты и, обернувшись на хлопок, увидел, как из-за стеллажной торпеды бьёт парообразная струя, которая, попав на брезент койки, воспламенила его. Вахтенный вылетел из 1-го отсека во 2-й, задраил переборку и объявил тревогу. В отсек на разведку был отправлен матрос, снаряжённый в ИП-46, но тут, же у переборки «задохнулся», так как ИП-46 ещё не успел разогреться и заработать. Его вытащили, он продышался (почему отправили одного). Первый отсек оказался полностью задымлён. Дал приказание заполнять первый отсек через главную осушительную магистраль и одновременно отдраить сверху торпедопогрузочный люк. Продолжали пытаться отдраить люк, чтобы подать пожарные шланги с плавбазы «Эльбрус», около которой мы стояли, и с ракетного корабля, стоящего с противоположной стороны пирса. Доложил на флот через командира ракетного корабля. Когда передние крышки торпедных аппаратов стали «дышать», т.е. отжиматься давлением из 1-го отсека, по моей команде командиры ракетных и торпедных катеров, стоящие поблизости, а также ПЛ С-157 Владимира Храповицкого отошли от причала, так как я примерно представил, что произойдёт, если мои торпеды взорвутся.
Последним, кто нажал уже на рукоятку защёлки люка, был старший матрос Борис Нечаев. Злой «джин» вырвался из отсека, давлением отбросило крышку, струёй чего-то жёлтого, обжигающего меня и старшего помощника Константина Алексеевича Александрова отбросило от сидений на мостике (расстояние до люка 10 метров) к радиопеленгаторной рамке (антенна для определения места лодки по радиомаякам). Я ущипнул себя – жив, окликнул старпома - жив и бросился к носу лодки. Подали несколько рукавов с плавбазы, начали заливать отсек.
Струя вырвавшегося давления отбросила Бориса Нечаева на борт плавбазы, и он, получив от удара смертельную травму, ушёл под воду. Водолазы нашли его тело только на третий день поиска в стоячем иле. Борьбу за живучесть лодки продолжали около трёх часов. Как только начинали осушать отсек, торпеда возгоралась». (теперь читатель вы можете представить, что происходило на АПЛ «КУРСК» и всё под водой).
И особенно неприятно читать в книге, которую пишет (бывший командующий Черноморским флотом адмирал Касатонов Игорь Владимирович) «Командую Флотом» издания 2004 года. Стр.434 не придуманные истории (капитан 1 ранга К.Н.Елисеев, помощник ОД ЧФ по связи).
« Пожар на подводной лодке в Донузлаве ». В 1964 году летом произошел пожар на подводной лодке в Донузлаве. Я дежурил. Позвонил командующий флотом адмирал С.Е. Чурсин и приказал соединить его с командиром подводной лодки.
Командующий флотом подоброму, спокойно, поотечески говорил с командиром подводной лодки, не ругался, не кричал, спокойно давал рекомендации. И даже когда командир доложил, что при открытии люка первого отсека на палубе лодки скопившимися газами был выброшен за борт старшина 1 статьи, он не повысил голоса. К счастью, старшина 1 статьи отделался легким испугом, был выловлен и поднят на борт.
Через короткое время пожар был ликвидирован (а в первый момент казалось, не избежать на подводной лодке взрыва торпед).
И в написании этой книги автор выражает адмиралам В.Кравченко и Г.Сучкову свою признательность и благодарность. Первый из них командовал 155 бригадой – где стоит памятник старшему матросу НЕЧАЕВУ БОРИСУ, командовал 14 дивизией подводных лодок ЧФ и был командующим Черноморским Флотом. Второй был заместителем командующего ЧФ. А торпеды с аварийного отсека выгружал помощник командира капитан-лейтенант Э.Балтин (в будущем Герой Советского Союза, командующий Черноморским Флотом).
Старшего матроса Бориса Нечаева похоронили в Балаклаве, поставили памятник. Его посмертно наградили за проявленное мужество орденом Красной Звезды. А события эти произошли 8 мая 1966 года.
Конечно, можно было не писать об этом, но это наша жизнь и когда читаешь, что на восстановление подводной лодки ушли месяц и бочка спирта, безвозмездно выделенная начальником технического управления ЧФ контр-адмиралам Н.А.Смирновым.
Понимаешь, что этим командирам дорого было только свое прохождение службы и больше всего обидно за подводников. Отсюда и «Комсомолец» и «Курск» и вообще прочитав эти две книги «Командую Флотом», понимаешь какая большая беда нашего флота, армии и всего государства.
При таком длительном руководстве одними должностными лицами.
Естественно к руководству шли им преданные люди - выбранные самим.
Кабельные трассы были заменены, но все было сделано так, что я как штурман практически не мог использовать эхолот (постоянно выходило из строя реле эхолота из-за низкой изоляции). Вынужден был иметь еще одно реле и постоянно сдавать их в ремонт.
А эхолот нужен и при погружении и при плавании в узкости, и при плавании по озеру Донузлав идти по нему в одну сторону надо было 1,5 часа.
Тем не менее, служить на ней было в радость с таким экипажем. Лодка участвовала во всех флотских мероприятиях.
Запомнилась служба на этой лодке тем, что я ни разу не слышал недовольных выражений ни от одного члена экипажа. Это работа опытного старшего помощника пользовавшегося большим уважением всего экипажа. Вот представьте при обеспечении в море противолодочных и иных сил флота на ней ни разу, не было выкинуто ни одной пустой стеклянной банки, ни одной стеклянной бутылки. Мичман Осыка Михаил Александрович собирал их и по приходу с матросами сдавал и покупал им спортивный инвентарь, и спортивную форму одежды. Все дни рождения офицеры и мичманы отмечали вместе. Большая приборка при нахождении в базе проводилась, под руководством старшего помощника командира и старших в отсеках, и обязательно проводился контроль её производства с награждением лучшего отсека призами. Это были соки, сгущенное молоко и учитывалось при объявлении отпуска. Старший помощник командира в этот период подбивал «классический треугольник» я не пом-ню, чтобы если не было мероприятий по боевой подготовке все офицеры и мичмана не отпускались домой. Не сидели до ночи как на других подводных лодок. Оповещение было отработано так, что все у кого были телефоны, оповещали соседей, и не помню случая опоздания. Но это не значит, что он был «добрым дяденькой». Анатолий Яковлевич был очень строг к любому нерадивому члену экипажа и если таковой был, получал сполна. Но все было справедливо.
Тренировки в кабинете торпедной стрельбы проводил старший помощник командира, и чувствовалось тут он мастер. Я был удивлен, как он быстро реагировал на ситуации при атаке ОБК (отряда боевых кораблей). Здесь надо отметить, что по штату на подводной лодке 613 проекта начальник РТС отсутствовал и его обязанности исполнял старший помощник командира, обязанности командира БЧ-4 исполнял командир БЧ-1. Это значит, что при атаке основная ответственность по выработке элементов движения цели ложилась на штурмана и торпедного электрика. Старший помощник командира осреднял эти данные и вырабатывал данные по вводу в торпеды. Такие как 53-56В, 53-61МА,53-65К САЭТ-60,СЭТ-53, СЭТ-65 и для каждой надо было выбирать данные из таблиц и ввести эти данные в торпеды.
Если атака ОБК, необходимо выявить главную цель и для организации стрельбы торпедами 53-61МА ввести борт цели и установить кратность, т.е. кильватерную струю главной цели. Значит, нужно обязательно вести планшет и учитывать повороты ОБК, и какой по счету будет струя главной цели. Все это необходимо выполнить в кратчайшее время. Вот здесь я видел мастера и стремился познать все тонкости его работы.
Поведаю вам одну историю в кабинете торпедной стрельбы (КТС) бригады. Тренировкой руководил заместитель командира бригады капитан 1 ранга Кржижановский Вячеслав Иванович. Вначале лодка по лодке, а затем по КПУГ (кора-бельная поисково-ударная группа). С нами участвовал экипаж подводной лодки С-164 командир капитан 2 ранга Карлов Анатолий Алексеевич. При атаке лодка по лодке на разборе руководитель тренировки сделал замечание по работе штурмана С-164 капитан – лейтенанту Миневич В. Тот стал ему объяснять что-то. Однако после атаки кораблей КПУГ, т.е. выполнения упражнения НТ-3 (при невозможности выхода из полосы поиска, атака корабля и выход). На разборе этого упражнения опять было сделано замечание штурману, что он медленно вырабатывает предложение на выход. Миневич стал объяснять, что мне надо 3-4 пеленга и тогда я получу данные о цели курс, скорость, дистанцию и тут разразился «ураган» мат, перемат и сломанная штурманская линейка.
Вот здесь старший помощник командира поступил - расчету выйти в коридор я вас приглашу. Крики раздавались еще минут 15, а командир подводной лодки С-164 не смог на себя взять ответственность и вот таких офицеров в дальнейшем назначали командовать.
Второй раз я столкнулся с такой не выдержанностью заместителя командира бригады на выходе в море. С-384 должна была выйти в море, на обеспечение и с нами должен был выйти корреспондент газеты правды Гусев. За час до назначенного времени выхода, когда еще шло приготовление, дизеля работали на прогрев, я находился на мостике. СПК выдавал элементы для аппаратуры опознавания, минер готовил отсек к выходу и проверял оружие. Командир вышел к телефону для переговоров с ОД, подъезжает машина, выходит ЗКБ (заместитель командира бригады) еще не готовы, опять мат. Но командир спокойно отвечает выход через час, я буду готов через30 минут. Опять крики и здесь не выдерживает командир, я командую кораблем и несу личную ответственность, нарушу - накажете приказом. ЗКБ постоял и через 5 минут уехал в штаб. Через 20 минут закончилось приготовление, приехал этот журналист, мы снялись для выполнения плана.
Лодкой управлял старший помощник командира, я стоял на мостике, репетуя команды в боевую рубку и ЦП (центральный пост - шестой моторный отсек). Командир сидел на мостике у антенны рамка. Корреспондент спрашивает у меня, показывая на старшего помощника командира: как зовут командира, я ему отвечаю, что это старший помощник командира и зовут его Анатолий Яковлевич.
В дальнейшем на переходе разговор продолжился и на вопрос, почему не назначают командиром - Александр Петрович ответил ему старый 36 лет. Вот такой грамотный, подготовленный командир и тут журналист говорит, напишите мне все данные. И каково было наше удивление, когда через несколько месяцев Анатолия Яковлевича назначают командиром подводной лодки С-74 и эта подводная лодка гремела на флоте, была одной из лучших.
В июле 1973 года я впервые с экипажем подводной лодки С-384 выполнял боевую задачу несение БС (боевой службы) у пролива БОСФОР, у территориальных вод Турции и скрытное возвращение в базу. Общей длительностью 30 суток. Причем самым важным было это всплытие в точке встречи с надводным кораблем (как правило, тральщиком), который конвоировал ее до базы.
Трудность заключалась в том, что если погода была с повышенной облачностью, не было возможности определения места астрономическим способом, то все зависело от точности исчисления (оценивалась точность плавания – всплытие ПЛ).
Но все по порядку. Вышли мы из Балаклавской бухты, повернули влево в район дифферентовки, окунулись, всплыли и пошли курсом 260 градусов, на выход с внешнего рейда.
По возвращению супруга рассказала мне, что как лодка завизжит и погрузилась. Так говорит страшно, но потом быстро всплыли и, пустив дизель, пошли. Она, стояла с дочерью на утёсе и всё наблюдала.
Подводные лодки 613 проекта уходили в море, загруженные до предела и практически первые сутки подводное плавание осуществлялось на пузыре. Цистерны кольцевого зазора заполнялись пресной водой (хочется чистить зубы не соленой водой вообще это самая большая проблема – запас пресной воды), брались дополнительно, регенерация и конечно бра-лось много свежих продуктов. Вообще это могут понять только те, кто служил на дизельных подводных лодках. Двое суток скрытного перехода были в большом напряжении, подводная лодка прорывала противолодочные рубежи, атаковала корабли поисково-ударной группы и отряд боевых кораблей.
Флот был большой, все готовились выполнять задачи по боевому предназначению. Двое суток приходилось отдыхать по 3-4 часа не больше. Ведь на 613пр. штурман один. Всё думал, придем в район боевой службы, будет легче, но по приходу все получилось, не как мечтал. Все мне казалось, что мы не в районе и главное была сплошная облачность, значит, астрономическим способом не определишься. Опре-деление по радиомаякам давало низкую точность. Это заставляло заниматься счислением по науке. Но как было приятно, когда появилась возможность определить место по звездам, место оказалось в двух милях от счислимого. Командир оценил твою работу и поверил в тебя. Это была такая радость, это было первое самостоятельное плавание.
На третьи сутки плавания в районе на лодке были вынуждены произвести операцию аппендицита радиометристу старшине первой статьи Богданову. Произвел ее лейтенант медицинской службы Аракелян К.
Но вначале всплыв на сеанс связи, донесли на командный пункт флота о состоянии больного. Затем получили разрешение на операцию. Она оказалась очень сложной. Старшина на гражданке занимался боксом, он у него спрятался под ребра. Я до этого не спал почти трое суток. Когда встали под РДП (работа дизеля под водой), заступила очередная смена вахтенным офицером старший помощник командира – командир разрешил мне отдыхать.
Мне казалось, только я уснул, поднимает старший помоник командира и говорит штурман надо идти ассистировать врачу, химик санитар - инструктор теряет сознание, минер боится крови. Мне пришлось встать быстро выполнить все мероприятия. Я не знаю, как всё произошло. Но врач говорил медленно и уверено, что надо делать. Прошло два часа и Костя говорит все спасибо Яковлевич. Оказывается, он уже закончил операцию. Двинуться с места я не мог, так затекли у меня ноги. И до сих пор не могу понять, как врач выдержал ведь операционная это кают компания второго отсека и там сидения койки ночью, сиденья упираются под колено. А старшина уже через трое суток выходил (вернее его ребята выносили) курить.
Здесь при выполнении задач боевой службы я понял, какое значение имеет грамотно составленный командованием режим работы и отдыха. Во главу угла ставилось выполнение основной задачи в соответствии с боевым распоряжением, и проводилась командирская подготовка, занятия по специальности и все подтверждали свои обязанности по управлению боевым постом, боевой частью, службой. Помимо этого было организовано социалистическое соревнование, турниры по нардам, домино, шахматам, шашкам и удивительно застрельщиком был старший помощник Ана-толий Яковлевич Чадович. И каждые сутки готовился отчётный материал в командирский отчёт и другие.
Я не понимал, когда он вообще отдыхал?
Выполнив задачи БС, подводная лодка возвратилась в Балаклаву – встреча была достойная с поросенком. Экипаж убыл на отдых, а меня оставили для сдачи отчетов за боевую службу и несения вахты. Как выразился старший помощник командира, потом отдохнешь. Лодка стала готовиться к постановке в ремонт. Командир Александр Петрович Коротченков говорит: встанем в завод, поедешь отдыхать на полный отпуск.
Ты жаловался, плохая изоляция пиши ремонтные ведомости, добивайся через флагманского штурмана, ЗКБ по ЭМЧ (электромеханическая часть) включения в ремонт кабельных трасс в первом отсеке.
Интересный случай произошел со мной и заместителем командира по политической части капитаном 3 ранга Глухаревым Олегом Владимировичем. У нас было длительное обеспечение авиации, это был изматывающий режим. Выходим из Балаклавы в 05.00 в полигоне 09.00 , приходим в базу 21.00. И опять приготовление в 03.00 и приход в 21.00 - 22.00. Несколько раз отменяли выход, когда мы уже были в районе, мы не могли понять, почему нельзя остаться в море. Ведь одна экономия по топливу большая. Но тогда государство у нас было « бедное ». И вот один раз мы пришли в 14.00, и командир отпустил меня, домой предупредив, если будет выход штурман, заместитель тебя предупредит. Это было в период пасхи, у нас дома гостила теща. Естественно с куличами и всей атрибутикой пасхальной. Вечером приходит заместитель и говорит завтра выход в 08.00 и приготовление в 06.00..Тёща пригласила его поужинать с нами (мы как раз ужинали) приняв пищу, горячительное в меру мы расстались. Но, каково было мое удивление. Когда в море командир мне говорит: ты, что в бога веришь? Я говорю никогда
А что заместитель выносит этот вопрос на партийное собрание. Я подошел и говорю заместителю, в чем проблема? А он в ответ крашеные яйца, пасхальные куличи тут я не выдержал, как есть их, пить водку вам можно. А лейтенанта на партийное собрание, наверное, нас обоих надо разбирать и гнать из партии. Командир рассмеялся, готовься к погружению. Честно говоря, я думал, что будет партийное собрание и не знал, как быть. Но проходя мимо каюты старшего помощника, услышал лейтенанта в обиду не дам. Короче на этом все кончилось. А офицеры и мичманы стали относиться ко мне по другому, видимо он многих допекал.
На этом инцидент был исчерпан. Продолжалась служба. Заместитель командира по политической части нёс вахту вахтенного офицера и был грамотным. На подводной лодке 613 проекта не было начальника РТС по штату. В дальнейшем я узнал, что он тоже из города Баку. Но никто из нас, ни разу не вспомнил об этом. Лично моё мнение, они часто общались со старшим помощником и помогали друг, другу.
Встали к стенке завода СРЗ №13(судоремонтный завод) в середине сентября, я уже стал думать об отпуске, вдруг меня вызывает, к себе флагманский штурман капитан 3 ранга Кривобоков А.В. Ну, что боец засиделся на берегу, оброс ракушкой, а в море кто будет ходить? Я смотрю на него не пойму, а он опять напирает, тебя спрашиваю КТО? Я говорю, я. Ну и вперед в кабинет командира бригады капитана 1 ранга Бежанова Виктора Ивановича. Я повернулся идти в кабинет, вдруг заходит сам комбриг получите в строевой два конверта и на подводную лодку С-100. Я в отпуск за меня ЗКБ капитан 1 ранга Кржижановский все вопросы к нему. Пошел я в строевую и капитан 3 ранга Кривобоков со мной. Я ему говорю подводная лодка С-100 на БС. А он вот именно полетишь на Балтику и вместе с ней вернешься в Балаклаву. Там отстранили штурмана при проверке, тебя отстранят не служить тебе ТОЛЯ.
Получил я в строевой два конверта вдруг, слышу голос «дежурный по штабу Бабенко ко мне» - это ЗКБ капитан 1 ранга Кржижановский. Поднимаюсь на второй этаж, он мне говорит, заходи. Я зашел, он говорит подводная лодка С-100 идет на боевую службу в Средиземное море и комбриг с флагманским штурманом решили отправить тебя. Какие у тебя проблемы? Я говорю одна, снимаю квартиру, а семью не прописывают в милиции. Балаклава была закрытой и гражданские проезжали по прописке в паспорте. Поехали со мной, сели мы в газик и приехали в милицию. Заходит он в кабинет начальника мне говорит, подожди. Через несколько минут я слышу его голос вы м----звоны он на войну отправляется, а вы жену не можете прописать? Пошли вы на …! Выходит и кричит мне быстро в машину.
Приезжаем в штаб, заходим в кабинет начальника штаба капитана 1 ранга Завгороднего Ивана Николаевича - ты представляешь, не хотят прописывать, а ему улетать надо и жить негде.
Иван Николаевич вызывает дежурного по штабу: Пригласите ЗКБ по политической части капитана 1 ранга Голубчикова В.И.
Решали мой вопрос и говорят, добирайся, а мы решим позже вопрос с квартирой. Я поверил, поэтому сразу решил, отправлю супругу домой к родителям. Вылет был, через двое суток самолет из Симферополя на КИЕВ, а там, на РИГУ и в ЛИЕПАЮ. В 1968г. на летней практике после окончания 1 курса нам показывали там эти лодки. Когда я спустился в ЦП (Центральный пост - управление подводной лодкой) и прошел до первого отсека, то сразу выскочил наверх со словами, никогда моей ноги не будет в этой консервной банке. А это тоже была подводная лодка 613 проекта.
Но человек предполагает, а судьба располагает и всю свою службу прослужил на 613 проекте. Правда, подводные лодки Черноморского флота содержались на более высоком уровне. Балтийцы, Северяне и подводники с Тихого океана всегда говорили царский флот.
Эта подводная лодка участвовала во всех учениях, проводимых на флоте. Производила стрельбы торпедами, выставляла минные заграждения и всё успешно.
Однажды на рейдовых сборах в 1974 году все лодки 155 бригады и 153 бригады вышли на рейд Балаклавы, а С-384 направили на внешний рейд Севастополя. Где корабли 30 дивизии и 150 бригады были выставлены на якорях в две колоны с юга на север. Подводная лодка должна была ходить под перископом между ними, обеспечивая гидроакустические учения.
Корабли работали акустикой, на кораблях станции были разные, с разной частотой и глубина меньше 80 метров. Работа одних станций мешала другим. Отраженные сигналы от грунта накладывались, что они получали на «гора»?
Но для подводной лодки это тоже была не простая задача. Корабли стояли не ровно, и обеспечение было не из лёгких. Зато все вахтенные офицеры получили фактический опыт распознавания надводных кораблей в перископ и фотогравирование их.
Уместно будет сказать, на последующих рейдовых сборах уже подводные лодки для этих целей не выделялись.
Отправив супругу с дочкой в Баку. Я свою квартиру отдал товарищу Бернадскому Вячеславу, который окончил училище на год позже меня и служил штурманом на малютке. Вечером мы пошли с ним в «ШАЙБУ» ресторан на выезде из Балаклавы в сторону Ялты. Решили поужинать, заказали баранину по деревенски с соответствующим приложением. Прошло минут тридцать он говорит, давай я тебе спою песню. Я говорю спой, думал, он шутит, а там играл человек оркестр. Слава выходит, берет гитару и в микрофон спел песню. Притом так здорово, что посетители попросили его еще спеть, а он говорит только для Яковлевича. Я не видел, с кем он говорит, а это был командир дивизии контр-адмирал Герасимов по гражданке, они отмечали – в нижнем зале. Я показываю Славе спой, пойдем по добру по здоровью. Но он взял и спел песню о подводниках. Командир дивизии при-глашает, его говорит, возьми своего Яковлевича и присоединяйся к нам. Здесь раздается голос капитана 1 ранга Завгороднего - Бабенко забирай своего певца. Командир дивизии повернулся и говорит, я сразу понял, что это наши ребята. Мы были по гражданке. Я объяснил Славе, кто это и мы быстро слиняли.
Но никто и никогда ничего об этом из начальства не сказал. Видно, раз понравились командиру дивизии, ТО ТАБУ.
Утром следующего дня я улетел в Киев и дальше в Лиепаю. Добираться пришлось ночью и когда я на переезде, постучал в окно, чтобы спросить, как дойти до Тосмари, подводная лодка стояла там. Я увидел такие удивленные глаза вы один идите вот так. Почему у женщины были такие глаза, я понял, когда пришёл в казарму. Это было 23 часа 15минут, все были удивлены, спрашивали, у кого был в гостях. (Тогда хождение ночью было видно опасно).
Проверял меня там флагманский штурман капитан 3 ранга Лапшин, имени отчества не запомнил. Беседу начал: я отстранил капитан- лейтенанта, а прислали лейтенанта. Меня это так задело, тут я вспомнил слова флагманского штурмана капитана 3 ранга Кривобокова « ТЕБЯ ОТСТРАНЯТ НЕ СЛУЖИТЬ ТЕБЕ ТОЛЯ».
Сначала подними весь средиземноморский комплект карт и пособий, а у нас чиновники любят показать свою значимость и выдумывают. А ведь просто набрать свои требования на клише вновь печатаемой карты и нет проблем. Пришлось сидеть трое суток, а здесь еще приходит штурман с соседней лодки старший - лейтенант Жучков В.П. и говорит жена приехала, выручай. Я говорю ему давай своего командира отделения рулевых-сигнальщиков с принадлежностями. Короче пришлось проводить занятия, а фактически все делать самому в начале. Но ребята попались толковые и они не виноваты, что их не учили.
Приходит флагманский штурман говорит, что сделали, и проверил почти все карты, а их только в средиземноморском комплекте около 300 штук. Задал несколько вопросов и все по астрономии. Я понял, что на Балтике штурмана ею редко пользуются. Я же только недавно пришёл с БС и в основном все определения были по астрономии. Короче на все вопросы он получил ответы и говорит, в море на контрольном выходе проверю практику. Командир капитан 2 ранга Сиваш Л.И. говорит, смотри это такое говно. Я подумал, зачем мне это говорить оно и так пахнет. На выходе он дал мне решить задачу по определению места по звездам, а так как было облачно просто из учебника по астрономической практике по четырем линиям положения. Я быстро решил и говорю ему, а вот здесь слева на бланке я всегда беру и решаю по полярной звезде, т.е. широта. На этом мой допрос был окончательно закончен. Я знал отстраненного штурмана капитан - лейтенанта Тарасенко Бориса, это грамотный и очень порядочный офицер, и отстранен он был не по знаниям, а по какой-то личной не приязни.
Вышли мы, предварительно сходили в кабак попили кофе с рижским бальзамом. Первой шла подводная лодка С-96 , а мы за ней в кильватер. Когда стали подходить к проливу Ла-Манш то при подходе к Па-де-Кале определив место, я увидел, что курс подводной лодки С-96 ведет к опасности. Определил место повторно и затем доложил командиру, вахту нес второй командир капитан 3 ранга Типограф. Он говорит там грамотный штурман, тогда я доложил капитану 2 ранга Сивашу Л.И.. Вызвали на связь по «сирене», вызывали минут сорок. Затем подводная лодка С-96 встала в кильватер за нами и так мы пошли до самого Средиземного моря.
Когда мы проходили, Бискайский залив к нам сначала подлетел французский самолет «Ализе» на вахте стоял командир БЧ-4, начальник РТС капитан-лейтенант Ковалев Виталий Михайлович. Это грамотный и очень подготовленный офицер. Вдруг при очередном подлете самолёта. Он достает из канадки бутылку из под водки « коленвал» и показывает летчику. Что произошло потом, самолёт, как шарахнется в сторону и вниз я думал, все пропало. Но он улетел и больше не появлялся. Каким образом этот пилот мог знать нашу водку?
Затем к нам подошел английский крейсер, сопровождал нас, всё время писал светом, прошу вступить с вами в переговоры. Долго ему не отвечали и все не произвольно смотрели на заместителя командира по политической части капитана 3 ранга Монастырского Бориса Павловича.
На мостик поднялся командир капитан 2 ранга Сиваш и говорит, ответь ему, нам передают, командира капитана 2 ранга Сиваша Л.И. поздравляем с днем рождения. Все были удивлены. Затем с крейсера пожелали нам счастливого плавания, и он повернул восвояси.
Гибралтарский пролив мы прошли в надводном положении. Когда вошли в средиземное море после прохождения точки №64 (между Марокко и островом Альборан) нас постоянно сопровождал противолодочный самолет «Орион» Командир связался с подводной лодкой С-96, говорит, давай через двадцать минут я отверну вправо на 45 градусов, а вы влево на 45 градусов отвалим носовые рули и посмотрим, что самолёт будет делать. Выполнили маневр - самолёт четко выставил впереди каждой лодки по носу буй. Причем на одинаковом расстоянии. Началась отработка маневра человек за бортом - подъем буёв.
Разоружали их в ограждении рубки. Все кто занимался этим, были в розовой краске, которая долго потом не отмывалась.
Затем мы заняли свои места в завесе 2-х лодочного состава и ночью, после окончания зарядки благо погода испортилась, занялся шторм и сплошная облачность погрузились. Нас качало даже на 80 метрах крен достигал до 3.5 градусов и это была медленная не приятная качка, но когда мы всплыли на сеанс связи нас на 30 метрах так стало валять, что, не смотря на то, что все было закреплено по штормовому много чего летало по отсекам. Меня беспокоил вопрос определения места по системе «Лоран-С» после получения разрешения на использование антенн я был ошарашен очень большим четырехугольником погрешностей.
Через сутки командир решил всплыть на зарядку, я обратился к нему определить место и потренировать астрономический расчет. Получил добро, сделал все проверки и подготовил расчет. Всплыли, море штормовое взяли замеры и начали зарядку после выброса мусора.
Рассчитав, я получил место с невязкой 3.5мили. Стал определять место по «Лоран-С» опять огромный четырехугольник. По окончанию зарядки попросил дать возможность определить место по звездам определили. И через 5 суток командир спрашивает, а что штурман не просит астрономию, а я ему говорю, у нас есть место - покажи. Я показал, что определил кодовую задержку, которую американцы изменили в связи с войной израильтян и арабов. Но я веду счисление, а когда вы разрешите и обстановка позволяет мы определяем место по астрономии. Командир никогда не запрещал и за это ему спасибо. После 42 суток плавания нам дали добро следовать на ППР в Мерса-Матрух.
Там стоял средний десантный корабль с взводом морской пехоты. Мы входили туда впервые, красивейшая бухта и прозрачная вода идёшь, и видишь дно. Простояв там 5 суток
Произвели ППР (планово-предупредительный ремонт), помылись, погуляли по городку, а спать приходилось под взрывы. Сидит араб у носа подводной лодки рядом с первым отсеком и через 1-7минут бросает взрывной источник в воду как кувалдой по голове. Но подводник и к этому привыкает. Командир собрался в город говорит, штурман пойдешь со мной – так точно. Идем, проходим первую линию окопов, спит араб, обняв козу спрятав физиономию в платок. Вторая линия окопов тоже самое. Песок несёт. Прошли мы этот маленький городок, кругом лавки и названия «Одесса» и продают в них армяне, которые знают несколько слов на русском. В одном магазине командир стал рассматривать изделия из золота. Я стоял в стороне и обратил внимание на одного стоящего в стороне странного человека. Мне показалось, что он прислушивается к разговору командира с продавцом. Я сказал об этом командиру и мне понравился его ответ: ты под водой зарабатываешь деньги, а он, закладывая нас – особист.
Этого господина как волной смыло. Да много было бездельников, не удавшихся механиков, штурманов, минёров, но зато «разведчиков » кто с кем спит? Кто сколько пьёт? И самое интересное, что потом уже когда волей судеб я стал пенсионером в государстве Украина, то пенсия у них стала на много больше пенсии подводника. Видно предательство всегда оплачиваемое и не плохо. Но об этом возможно напишу в другой раз.
Вышли мы из Мерса–Матрух, пошли в заданный район, а наше место заняла подводная лодка С-96.
7 суток пробыли под водой, на очередном сеансе связи получили приказание следовать к проливной зоне и 24.12.1973г. с началом светлого времени суток начать форсирование проливной зоны. С донесением на КП (командный пункт) управления и расчётом пройти проливную зону за один день и в светлое время суток.
Командир приказал рассчитать начало утренних сумерек и к этому времени мы должны быть у входа в пролив Дарданеллы. Естественно весть о возвращении домой до нового года подняло у всех настроение.
Подошли мы к проливной зоне, пост вызвал нас светом донесли «Русская ПЛ следуем в Севастополь» дали ход обоими дизелями средний и вдруг получаем с ЦКП ВМФ форсирование проливной зоны начать в 09.00 московского времени. Пришлось возвращаться, а турки были удивлены нашим маневрированием. Было потеряно 1.5 часа времени. Кто управлял, не знал возможностей подводной лодки этого про-екта, больше 15.5 узлов она не могла дать. А пройти надо было без малого около 220 миль. Это притом, что на данном ходу сильная вибрация и масляные штаны рвались то на од-ном, то на другом дизелях. Это значит, приходилось менять режим движения переходить на смешанный (один дизель нагружается, избыточная мощность переводится на противоположный борт и мотор противоположного борта средний вперед) 9.5 узлов. Ждать когда остынут штаны варить сваркой на подводной лодке и так-то один, то второй дизель. И весь экипаж проклинал начальника отдавшего такое приказание. Короче подошли к Босфору в 19 часов 45 минут. И здесь разразилась гроза - в декабре. Темень и огни несутся справа налево и наоборот. На лодке не было тогда отличительного огня идет подводная лодка и при самом входе, пошёл ливень. Я докладываю командиру время поворота вправо (опять стоял второй командир капитан 3 ранга Типограф). Он не поймет, машины работают обе малый вперед, на РЛС ничего не видно сплошная засветка. Требую, остановить машины иначе войдем в Каракёй порт. Кто ходил на 613 пр. знает условия работы на мостике, карта свёрнута в четыре раза и мокрая. Только доложил командиру и тот смотри - штурман всё « говно» будет на тебе. Три часа мы шли по Босфору и в 23часа 20 минут вышли из него. Позже на пенсии мне пришлось много раз проходить Босфор, я всегда вспоминал этого начальника ЦКП ВМФ, а также этих командиров. Командир сказал штурман выпей «снотворного» и отдыхай сутки.
После выхода в Черное море. У старшего помощника очень сильно болел зуб и ему стал оказывать помощь капитан м\с Лоханин В. , но у него не получалось и он попросил командира БЧ-4 капитан- лейтенанта Ковалева В.М. .И через несколько секунд раздался страшный хруст и вопль все поняли и молча удалились из 2-го отсека. Капитан 3 ранга Пастернак А.В. настолько измучился этой зубной болью, что сам добровольно согласился на эту «экзекуцию». Вообще надо отдать должное заместителю командира подводной лодки – капитану 3 ранга Монастырскому Борису Павловичу, старшему помощнику капитану 3 ранга Пастернак и командиру БЧ-5 капитану – лейтенанту Головейко М.Н. они умело организовали свою работу и обеспечили при тяжелейших условиях выполнение экипажем своего долга. Все было построено на человеческом отношении и очень большим юмором - одни только разовые майки, оформленные с юмором и комическими рисунками, оставили большую память. Я очень жалею, что мне не досталось их подарка - это видимо сказалось молодой лейтенант и с другого экипажа. Хотя позже я понял, это они предложили меня в старпомы после ухода его на командирские классы. Но об этом позже.
Пришли мы в Балаклаву 28.12.73года сдав отчеты за боевую службу, я стал готовиться к отпуску, тем более мой командир капитан 2 ранга Коротченков Александр Петрович обещал отправить в отпуск на полную. Ведомости на замену кабельных трасс в первом отсеке утверждены не были. Офицеры технического управления как специалисты, чётко выполняли свои обязанности по экономии средств выделенных на ремонт. Вполне нормально они же не будут в море, а в кабинете всегда сухо и изоляция от паров спирта в норме.
Я оформился в отпуск и пошёл в финансовую часть получать отпускные и жалованье за три месяца с мечтами о покупках родным подарков и как я их довезу. Мечты мечтами, а реальность как есть – начальник финансовой части четко определил денег, нет. Я честно скажу, не ожидал такого ответа и думал он просто шутит, однако он говорил серьёзно и у меня возникло желание просто вмазать ему по физиономии. Не знаю, как я удержался и быстро вышел (потом я понял, это был самый верный ход) на встречу попался начальник штаба дивизии капитан 1 ранга Алексеев Станислав Георгиевич. Ну, говори « мореход» в чем твои проблемы и чем не доволен (его тоже хотелось послать далеко, далеко) говорю посылать на БС нет проблем, а свои деньги не дают! Иди в финансовую часть и получишь. Я подумал сегодня плохой день и все сошлись в одном поиздеваться надо мной и сказать, каждый кулик должен знать свое болото. Однако мысль увидеть своих взяла верх, я зашел к начальнику финансовой части он, улыбаясь, говорит, сколько надо на дорогу – 150 рублей (в ту пору на руки я получал 257рублей). Он выписал мне 300 рублей, а остальное получишь после 10.01.74 года. Говорит, понимаешь оставшиеся средства, позволят получить хорошую премию за экономию. Он имел ввиду все средства, оставшиеся за год.
Экипаж подводной лодки С-100 деньги на него были заказаны, я прикомандированный. Честно я был рад и просто уехал из Балаклавы, и улетел в Баку. Это сейчас я понял, что, таким образом, командование береговой базы становилось таким необходимым грамотному командованию. Что такое человек и о сущности его жизни Диоген размышлял в бочке – у меня это еще было впереди. Я вернулся на свою дорогую мне подводную лодку С-384.
На должность старшего помощника командира был назначен капитан-лейтенант Миненко Николай Корнеевич. Который был командиром штурманской боевой части на подводной лодки С-162. Вообще служба на торпедной лодке, отличалась от службы на ракетной подводной лодки. Торпедные подводные лодки использовались более интенсивно на выполнении задач боевой подготовки в море, выполнении торпедных стрельб, обеспечении надводных сил и авиации флота.
Ракетные подводные лодки больше стояли в боевых дежурствах, они выполняли ракетные стрельбы на сбитие, т.е. надводные силы и береговые войска уничтожали эти ракеты. Торпедные стрельбы выполняли противолодочные (ПТ-2 или ПТ-3) , против кораблей КПУГ (НТ-3) , против кораблей (НТ-2) .
Торпедные ПЛ выполняли эти стрельбы и НТ-6 (стрельба по берегу торпедами с ядерной боеголовкой),и еще 4-5 стрельб НТ-4 за год по ОБК (отряду боевых кораблей) , КОН (конвою), ДЕСО (отряду десанта) , а также участвовали в минных постановках.
После отпуска вернувшись на неё, я занялся подготовкой к выходу из завода швартовным и ходовым испытаниям. Подводная лодка уже прошла доковый ремонт и через две недели должна была встать на упор для швартовых испытаний. На подводной лодке произошло одно событие: два старшины были осуждены на 3 года. Неприятно вспоминать, но жизнь есть жизнь и она уже прожита, этой заслуженной лодки уже давно нет, а события произошли в 1974 году. Но вспомнить о них заставила меня выдержка из книги «Подводные силы Черноморского флота» (стр.563.) для ясности приведу её дословно: «В дальнейшем при соответствующей пропаганде отличные и знамённые корабли, соединения становились своеобразными «МАЯКАМИ» при развертывании очередного этапа соревнования, их почин поддерживали, на них равнялись до тех пор, пока там не происходило какое-либо ЧП. На примере той же С-384(Ф.Погорелов), у которой на БС произошла неисправность кормовых горизонтальных рулей. За боевую службу она не получила отличной оценки, соответственно перестала быть отличной. Не выполнила своих социалистических обязательств, и сразу на ней оказался прорыв с воинской дисциплиной - 2 старшины за хулиганство были осуждены судом военного трибунала на 3 года каждый. Не сломайся рули, получила бы она отличную оценку за БС, не исключено, что «замяли» бы это хулиганство и по-прежнему С-384 была бы отличной. Вот так судьба двух людей, совершивших преступление, зависела от результатов выполнения задач БС и, соответственно, в данном случае - от возникшей неисправности рулей. Хотя многие, прочитав эти строки, скажут, что если бы не было неисправности рулей, то для сохранения звания отличной лодки этих двух провинившихся моряков задним числом заранее списали бы или на отстающую лодку, или на береговую базу. Кто пережил те периоды, поймёт, что так и было».
(Я прошу извинения у автора этих строк за перепечатывание) дальше не могу писать, ибо то, что там написано, мог написать только человек сам пользовавшийся этим, будучи инициатором социалистического соревнования.
А события развивались следующим образом.
В первых БС была после этих не приятных событий, как оно происходило, я опишу позже.
Во вторых экипаж на этой лодке заканчивал ремонт и естественно молодые люди увольнялись в город к девушкам не единожды.
В третьих старшина 1 статьи Генаев (старший специалист СПС – шифровальщик член партии), старшина 2 статьи Витвицкий командир отделения рулевых сигнальщиков оба спортсмена имея таких специалистов, подводная лодка не могла быть не отличной.
Находясь в городе официально в увольнении со своими девушками, зашли к ним в общежитие (в Севастополе, почему то запрещали заходить в них - это могли придумать «импотенты в возрасте» забыв, когда они были молодыми). К общежитию подошёл патруль и потребовал им выйти из общежития и следовать в часть. Одна из девушек крикнула, я не хочу быть с этим макаронником, имея в виду начальника патруля (патруль состоял из 3 матросов и прапорщика), старшины были трезвые, им было неудобно уходить. Тогда начальник патруля достал пистолет и стал им угрожать, требуя покинуть общежитие, они отняли у него пистолет и вы-кинули в окно. Подъехал еще патруль, забрали их в комендатуру. Перед этим они нашли его пистолет и вернули ему. Четверо здоровых молодых человека могли и так справиться с двумя старшинами - подчеркиваю трезвыми. А девушка, кричала, не хочу быть с этим толстым макаронником. И не смотря на это руководство военного трибунала, потребовала организовать показательный суд. И никто из политического руководства, командования не захотели портить отношения с военным трибуналом. Мы с командиром делали все, но пробить этих людей было не возможно. Особенно я хочу отметить пассивность заместителя командира по политической части капитана 3 ранга Глухарева О.В.. Хотя я понимаю, это было мероприятие показное, запланированное одним из таких же исполнителей, а они только числились инженерами человеческих душ, а фактически безукоризненно выполняли волю старшего начальника. А почему не разобраться с начальником патруля, хотя бы в вопросах применения оружия. На каком основании требование покинуть общежитие? Суд состоялся в 153 бригаде, а почему не в бригаде, где этих старшин знали? Мне пришлось отвозить их и сдавать в КПЗ (камеру предварительно задержанных). Когда я привёз, там их принимал старый старшина и говорит снять звездочки, ремни и сдать они выполнили молча. У меня было желание, чтобы этот начальник, принявший решение судить, почувствовал это тоже. Раздался сильный шум. И в этот момент старшина вызвал наряд, а потом объяснил мне, что блатные пристали к вашим. Но ваши ребята дали им отпор, почему сажаете таких ребят? Мне не чего было ответить, я быстро пошёл на выход. Больше я не встречался с ними, но постоян-но чувствовал, я тоже виноват, но теперь после этих строк прочитанных мною в главе «Партийно-политическая, воспитательная работа» я понял - так они хотели. Дальнейшая жизнь показала люди, носящие самый красный партийный билет, первые его предали.
На этой подводной лодке при погружении на рабочую глубину 150 метров (после ремонта) произошёл интересный случай. В период погружения на глубине 130 метров неожиданно раздался свист и в центральном посту с трюма появился мгновенно туман. Командир бригады и командир подводной лодки одновременно крикнули продуть « на --- всё». Командир боевой части 5 капитан 3 ранга Следь Е.Е., старшина команды трюмных машинистов мичман Русин Н.И. и командир 35 боевого поста главный старшина Осадчий Н.М. кинулись продувать. Подводная лодка получила крен на левый борт и дифферентом на корму 3 градуса вылетела на вверх. В период всплытия в трюме раздался мат и старший матрос Дубровский И.С., оттолкнув трюмного прикомандированного с другой подводной лодки крича, обожми приёный из-за борта – обжал его сам. Шипение прекратилось, но лодка летела вверх. Обеспечивала погружение подводная лодка С- 70. Как рассказывал командир этой лодки капитан 2 ранга Куликов А.А: подводная лодка выскочила из воды полностью, опустилась в воду и, качнувшись с борта на борт встала. Зрелище было не очень приятное, ведь это произошло впереди нас в 5 кабельтовых (около 925 метров).
Командир боевой части 5 доложил командиру проблема в приёмном клапане. Поставили прокладку встык, а не в накладку. Она держала до 130 метров и после проверки работы насоса 6МВх2 и его производительности на 100 метрах плохо обжали приёмный клапан. У старшего матроса Дубровского была раздроблена правая пятка, прыгал в самоволке с окна. За самовольную отлучку был разжалован со старшины 1 статьи до старшего матроса. И в море мог не ходить, нога была в гипсе. Он осенью должен был демобилизовываться. И упросил командира БЧ-5 капитана 3 ранга Следь Е.Е. взять его в море. Пустив оба дизельных и электрический компрессора на пополнение запасов воздуха высокого давления и пополнив их, погрузились на рабочую глубину.
И что самое интересное, когда мы пришли в Балаклаву жёны офицеров и мичманов стояли у кинотеатра «РОДИНА», кто-то им сообщил, что у нас авария. Хорошо моя супруга не знала этого. Наверное, когда по связи запросили продление времени полигона, информация ушла из узла связи.
А БС мы пронесли достойно, но все по порядку. На вторые сутки, в районе всплыли на сеанс связи и для определения места астрономическим способом. Начали погружение, исполняя команду срочное погружение, при даче хода оба мотора средний вперед дифферент резко стал расти на корму. Дали пузырь в корму отошел, стравили, опять растет. 14 раз - мы пытались погрузиться. Заполняли носовую группу и затем среднюю, и потом кормовую, дифферент рос большой на нос, а затем валился на корму. Так мы провозились до утренних сумерек, периодически уклоняясь от проходящих целей. Определяя место по звездам, я увидел, что у нас большой бурун по корме (мы как раз увеличили ход для уклонения). Запросил положение кормовых горизонтальных рулей в седьмом - ответили 0. Послал боцмана мичмана Мороз П.М. он приходит, докладывает на 0. Никто не спал в экипаже, доложил командиру капитану 2 ранга Коротченкову А.П., он сразу произнёс - теперь понятно. Штурман курс подальше от проходящих целей, но в районе. Я указал курс, определив место, доложил командиру. Стали создавать дифферент на нос. Командир БЧ-5 капитан 3 ранга Следь Е.Е. , Я, боцман осмотрели рули и увидели, они у нас обвисли. Стали готовить сварку и искать вместо пальца толстый болт или кусок металла. Первоначально срезали держатель для прожектора, вставили и обварили. Но волнение было около 3 баллов и его как спичку сломало, варили несколько кусков лома, все ломало на волне. Командир собрал всех офице-ров во втором отсеке и говорит, я хочу выслушать ваше мнение - всех. Ситуация такая можно выполнять БС на одних носовых рулях, но сейчас мирное время не стоит рисковать и мое мнение надо идти в базу на ремонт. Предлагайте каж-дый свое я прислушаюсь. Выступили все и согласились возвращаться. Один командир капитан-лейтенант Погорелов Ф.И. надо продолжать несение БС, на что капитан 2 ранга Коротченков А.П.сказал с тобой можно погореть. Мне после этих слов Александра Петровича вспомнилось, осенью в 1973 году подводная лодка С-46, 644 проекта обеспечивала испытания на Пицунде. Старшим помощником на этой подводной лодке был капитан – лейтенант Погорелов Ф.И. и на ней произошло несчастье, потеряли старшину 1 статьи Иванова при стоянке на якоре. Командира подводной лодки капитана 2 ранга Геек Эдгара Анатольевича наказали, лишив ордена. А старший помощник был отправлен на командирские классы. Хотя в соответствии с уставом на якоре отвечает за организацию службы старший помощник командира.
Ситуация была такая капитана – лейтенанта Погорелова после окончания командирских классов назначили командиром подводной лодки С-384 приказом Главнокомандующего. Не знаю как это, но командовал Александр Петрович и как его слова были верны, вы познаете позже. Доложили на флот и начали движение в базу, получив разрешение – прибыли около 24.00 никто не встречал. Передали, утром будет комиссия штаба флота во главе с командующим. Командир по решению командира БЧ-5 поставил меня дежурным по ПЛ. Правда, при этом сказал, чтобы по вопросам штурмании замечаний не было. Я отпросился к оперативному дежурному за информацией, сделав круг, забежал домой. Стучусь, супруга не открывает, ты говорит в море. Затем открыв, говорит, люстра не горит (а мне выделили квартиру, которую обещали перед БС на С-100).Я подсоединил люстру, поцеловал дочку, она спала, супругу и рванул к оперативному дежурному.
Выписав обстановку я пошёл на лодку это было около 2 часов ночи. Нес дежурство по подводной лодке – готовил её к приезду комиссии штаба флота во главе с командующим адмиралом Ховриным Николаем Ивановичем. Лодка стояла на третьем пирсе. В 0800 подняли флаг и гюйс – весь экипаж, был в напряжении, это было заметно и на командовании, и на личном составе. В 09.00 была дана команда «корабль к смотру ». Я как командир БЧ-1 находился в центральном посту и вдруг слышу, где штурман (командный голос КЧФ) он стоял ко мне спиной. Повернувшись, спросил, ну доложите, как вы провели ремонт в доке.
Позже я понял, что мое отсутствие в доке мне очень и очень аукнется. Да и всему экипажу. Вот почему я с гордостью говорил и говорю, опыт старшего помощника командира сказался (был бы опытный СПК капитан 3 ранга Чадович А.Я., все было не так). Но винить, молодого СПК не имею право (хотя он был из штурманов?).
Я представился командир БЧ-1, старший лейтенант Бабенко в доке не был, был на боевой службе в Средиземном море на подводной лодке С-100. Как я понял, все было готово, чтобы порвать командира БЧ-1. Какой состоялся разговор с офицером, готовившим решение, было слышно со 2 отсека, на чисто русском языке. В это время капитан 2 ранга выше среднего роста стал закрывать распределительный клапан системы ВПЛ (воздушно-пенная лодочная система пожаротушения) в корму. Я обратился к нему и говорю, вы не имеете право закрывать, в ответ я проверяю расхоженность клапана. Через пять минут раздается команда пожар в 6 отсеке и через две минуты в отсеке был командир БЧ-5 , капитан 3 ранга Следь.Е.Е: штурман, почему перекрыт клапан в корму, это было сказано очень понятно. За ним стоял как раз этот офицер, капитан 2 ранга Кобцев Е.А.. Вот этот офицер за-крыл, я предупредил его, чтобы он этого не делал. Командир БЧ-5 поворачивается к нему и говорит, прошу покинуть подводную лодку тот стал, что-то объяснять, тогда я покину, а Вы пойдете на БС. Разрядил обстановку командующий, я понял, что он все слышал и дал команду всем на верх. Это была команда для офицеров штаба и там, на пирсе он им все объяснил популярно. Через час, мы снялись, встали на яму в Балаклавской бухте, создали дифферент на нос и рабочие обварили нам кормовые горизонтальные рули. Через 5 часов мы снялись и ушли в море на БС. Жизнь показала, как тяжело исправлять то, что не делаешь во время в доке. В дальнейшем лодка выполняла задачи БС, как был прав Александр Петрович, что в военное время надо было выполнять боевую задачу и не рисковать в мирное. Произошло следующее: подводной лодке была поставлена задача, обнаружить американские корабли, вошедшие в Чёрное море и донести. В одно из всплытий на сеанс радио - связи командирскую вахту нес капитан – лейтенант Погорелов Ф.И. Он решил всплывать боевой сменой. Я находился в ЦП и встал к кингстону быстрой левого борта (штурманский электрик замерял водород в аккумуляторной яме). На вахте у акустиков опытный старшина команды, старший мичман Андрющенко Евгений Александрович мастер военного дела с исключительным слухом и качествами оператора.
Всплыв на глубину 40 метров, прослушали горизонт и отвернули прослушать кормовые курсовые углы - горизонт акустически чист. Стали всплывать на перископную глубину и на глубине 23 метров акустик, и одновременно с ним доложили из 1 и 5 отсеков «шум винтов», открылась переборка во второй и голос командира капитана 2 ранга Коротченкова А.П. «боцман глубина», 20 метров - «ровный киль» (смотря в глаза командира - мне казалось, они выпадут из глазниц). Ровный киль доложил боцман и через минуту со всех отсеков в ЦП стали поступать доклады «шум винтов».
И над нами с первого по седьмой отсеки пропели не весёлую песню винты американского эсминца «Спрюенс» (класс ДД963), затем второго корабля и через 30 минут корабля разведки «Алидада» - которые всплыв под перископ, сфотографировали. Долго все были под впечатлением, и я понял, что привести подводную лодку на ровный киль (в кратчайшее время на этой скорости) и удержать её на глубине 15 метров без кормовых горизонтальных рулей было просто не возможно. Как был прав Александр Петрович. А теперь не много подробнее приказом ГК командиром был назначен капитан – лейтенант Погорелов Ф.И (но дела не принял), а вторым (основным командиром) капитан 2 ранга Коротченков А. П.. Но опыт и мастерство взяли верх и мы все были рады этому.
При возвращении после всплытия в районе рандеву с тральщиком, начали движение в Балаклаву у всех хорошее настроение. Море 4-5 баллов, все курильщики на мостике и здесь произошёл случай. Неожиданно при докладе об осмотре лодки на мостик голос докладывавшего так повысился, что ничего нельзя было понять. Остановили дизеля без ко-манды. Последующий разбор показал, что при создании глу-бокого вакуума старшина команды мотористов сам остановил оба дизеля, а они работали средний ход оба по 380 оборотов. Это спасло весь экипаж находящийся внизу. Оказалось один из «курцов» случайно при качке снял с крючка верхний рубочный люк и он захлопнулся. Хорошо не раздавил никому пальцы или ещё чего. Вот опыт старшины команды мотористов, старшего мичмана Орлова Михаила Николаевича, который служил ещё на щуках после военных лет мотористом.
По возвращению с БС нам не предоставили санаторного отпуска. А тем кто писал об этой подводной лодке С - 384, отличная подводная лодка звание сняли, когда осудили этих двух старшин в угоду кому то из военного трибунала. А прапорщик тот, я думаю, стал мужем какойто дочери, какогото начальника политотдела. Службу продолжал в самых преданных органах с самым красным партийным билетом.
Служба на этой подводной лодке пролетела так быстро, когда меня в октябре месяце 1974 года назначили старшим помощником командира подводной лодки С-100. Я был удивлен и мне, не хотелось покидать этот экипаж.
Командир этой лодки капитан 2 ранга Сиваш Л.И. был назначен начальником штаба 27 бригады подводных лодок, старший помощник капитан 3 ранга Пастернак А.В. убыл на командирские классы в Ленинград. Из того экипажа остался командир БЧ-5 капитан 3 ранга Головейко М.Н. , командир БЧ-4, начальник РТС капитан-лейтенант Ковалев В.М., а остальные были вновь назначенные командиром капитан 2 ранга Данилов Б.И.- должен перевестись с Тихоокеанского флота.
Заместителем по политической части капитан 3 ранга Пикин К.Б. Позже командир БЧ-5 капитан 3 ранга Михаил Николаевич Головейко был назначен флагманским механиком в дивизион гидрографических судов. И там находились такие знаменитые в дальнейшем суда, как «Адмирал Владимирский», « Фаддей Белинзгаузен» и другие об этом я поведаю позже. Судьба сведет меня с ними уже на пенсии.
Вместо убывшего командира БЧ-5 был назначен капитан 3 ранга Остапенко Борис Петрович. Это был грамотный, ответственный и обладающий большим опытом службы на северном флоте подводник. Я молодой старший помощник благодарен судьбе, что она свела меня по службе с таким грамотным офицером с большой буквы. Почему я так отношусь к командиру БЧ-5 – дело в том, что нас опять поставили в боевое дежурство в то время, когда у нас вышел срок эксплуатации батареи. Она очень сильно газовала и не держала плотности. Через 2 месяца несения боевого дежурства, когда командование поняло, что дальше нахождение подводной лодки с такой батареей это преступление – нас поставили к хозяйственному пирсу в Балаклаве на смену батареи. Кстати в судьбе этой лодки уже были проблемы с батареей – сняли командира капитана 2 ранга Витакова А.Д.- выгнали в море, батарея газовала и когда, содержание водорода увеличилось до 5% (в отсеках), командир принял решение всплыть, чтобы не допустить взрыва, она поймала за носовые горизонтальные рули вертолет. Каково же было состояние и удивление вертолётчиков, когда какая то неведомая сила вдруг начала тянуть вертолёт вниз. В сложившейся ситуации они обрезали кабель-трос своей гидроакустической станции. О чём доложили руководителю полётов. И опять в книге «Подводные силы Черноморского Флота» (на стр.547) указана причина этого повышенного содержания водорода в отсеках лодки после зарядки аккумуляторной батареи из-за нарушения эксплуатации системы вентиляции. Нет, аккумуляторная батарея выслужила свой срок и газовала, нельзя было лодку допускать к учениям.
Тем более подводная лодка выступала в роли ПЛ «противника». По мерам безопасности на учении были определены глубины маневрирования лодок и опускания антенн гидроакустическими станциями всеми противолодочными силами.
Кстати загубили грамотного командира капитана 2 ранга Витакова А.В.. А на борту был известный комбриг капитан 1 ранга Маркелов Н.А.(все доклады о водороде и действиях на подводной лодке совершались при нём).
Когда мы были готовы к выгрузке аккумуляторной батареи, к нашему борту по приказанию ОД 14 дивизии поставили ОК-321(опытовый катер с науки) для заправки топливом. Вахтенный доложил, к нам швартуется торпедный катер. В соответствии с приказом ГК ВМФ при наличии на борту ядерного оружия к нам имели право швартоваться только силы боевого дежурства, а здесь катер на приём топлива. Меня вызвал наверх дежурный по ПЛ лейтенант Владимиров – тов.старший лейтенант я запрещаю , а он становится и угрожает. Я позвонил оперативному дежурному 14 ДиПЛ стоял капитан 2 ранга Пашинин А.И. – он мне отвечает приказание НШ, я ему говорю, стоим с «игрушками» и это запрещено приказом ГК ВМФ. Вахтенному приказал рубить концы топором. В период этой круговерти, пока я звонил комбригу капитану 1 ранга Бежанову Виктору Ивановичу с докладом об этом, на пирсе появился представитель «головастиков» (у подводников называли специалистов отвечающих за ядерную головную часть) и хотя катер не был ошвартован к нам – способствовал приказу с объявлением мне НСС (не полного служебного соответствия). Об этом наказании я узнал, придя в штаб на планирование. Я был ошарашен и звоню в отдел кадров капитану 2 ранга Пашинину (вначале хотелось высказать ему все по флотски с чисто русским акцентом, что удержало – наверное, возраст этого чиновника исполнителя) и сказал вот Алексей Иванович, мне вынесли НСС за вашу швартовку. На, что получил ответ - это служба я понял, дальше мне служить с такими офицерами не придется и честно не знал, как быть. Придя домой супруга, почувствовала, что не все хорошо у меня и все пыталась узнать. Я молчал, ибо не знал, как ответить ей, ведь в приказе было написана такая чушь, что СПК (старпом) курил на пирсе и не исполнял своих прямых обязанностей. Я решил молчать и ни кому не говорить об этом.
Через месяц командир бригады капитан 1 ранга Бежанов дает команду в 14 00 сегодня, езжай на флот сдавать на допуск к управлению подводной лодкой. Я был ошарашен, а комбриг был у меня за командира и стояли мы у зеленого забора в Балаклаве в дежурстве. Отпросившись, я съездил впервые за месяц домой за чистой рубашкой. И как ни странно поездка для меня закончилась хорошо. Я один сдал на самостоятельное управление подводной лодкой. Хотя со мной были один капитан 3 ранга Александров (старпом с С-70), капитан-лейтенанты Миневич (командир БЧ-1 С-164), Скляренко (старпом С-165). Вопросы задавались, если чест-но сказать элементарные первый задавал вопросы флагманский штурман флота капитан 1 ранга Ковалев Яков Алексеевич..
Первый вопрос, на каких курсовых углах цели запрещается применять торпеды 53-65К (возможно, если бы вопрос был задан, на каких курсовых углах цели можно производить стрельбу торпедами 53-65К ответ был бы от них получен – это мои размышления).
Второй вопрос, по каким ФВК разрешается плавать подводной лодке в подводном положении в районе главной базы и с чего разрешения.
Третий расчет места по четырем линиям положения по звездам.
Отвечал я последний, он сказал мне идите, отвечайте другим специалистам, а вам господа досвидание.
Председатель комиссии был заместитель командующего вице-адмирал Самойлов В.А.
Он мне задал вопрос, доложите мероприятия при постановке подводной лодки под РДП. Я стал докладывать с объявления боевой тревоги и спасибо капитану 3 ранга Следь Евгению Евгеньевичу за его требовательность. Вице – адмирал Самойлов В.А. сказал спасибо, свободны. (Вице-адмирал Самойлов В.А. служил на северном флоте и отлично помнил гибель ПЛ С-80 она шла под РДП).
Подводная лодка С-80 644 проекта не вышла на связь с 00 часов 47 минут 27.01.1961года.
Её подняли 27.07.1969 года. Обнаружили на глубине 196 метров, погибло 68 человек. Все рули горизонтальные в положении на «всплытие», а вертикальный руль лево на борту (при циркуляции в подводном положении подводная лодка дифферентуется на корму). В районе плавания никаких скал и рифов не было. То есть подводная лодка уклонялась от неизвестного судна. При подъёме лодки комиссия убедилась, что подводники жили длительное время на этой глубине. Был стравлен воздух из стеллажных торпед.
Вероятные причины гибели подводной лодки:
- не закрытие захлопки подачи воздуха дизелям (ручки манипуляторов закрытия захлопки и поднятия астронавигационной системы «Лира» были идентичны, открытие и закрытие, подъём и опускание движением вверх и вниз. Я начинал службу на таком же проекте манипулятор захлопки был окрашен в красный цвет открытие и закрытие в горизонтальном положении влево – вправо);
-не использовалось своевременно продувание балласта воздухом высокого давления;
- отсутствием командного состава в центральном посту управления подводной лодки (старпом находился в боевой рубке вместе с вахтенным офицером, командир и второй командир во втором отсеке, командир боевой части 5 был в корме);
- в подводном положении при перекладке руля на борт подводная лодка дифферентуется на корму, и погружается.
Плавание в режиме работы дизелей под водой, требует отработанности экипажа. Отсутствие командного состава в центральном отсеке не допустимо. После этого во всех руководящих документах постановка под РДП только по БОЕВОЙ ТРЕВОГЕ,
Это послужило для всех флагманов, наверное, командой этот офицер сдал. Так как они мне задали по одному вопросу, я убыл в расположение части, время было уже 18.00. По приезду командир бригады буркнул, поздравляю, завтра приедет командир и уехал домой.
Я никогда не думал, что так быстро получу допуск на самостоятельное управление подводной лодкой.
А кто хоть какое-то представление имеет, как даётся это право носить на правой стороне груди серебряный значок «Командира подводной лодки», знает, что это такое - «Сдача на допуск». Одних только разного рода документов (руководств, наставлений, инструкций, уставов, приказов и т.п.) надо знать более 700; само собой, надо прекрасно знать устройство подводной лодки, всех её механизмов, средств и систем борьбы за живучесть, ракетного и торпедного оружия. Сдавать приходилось в трёх экзаменационных комиссиях: в штабе бригады, штабе дивизии и штабе флота. А комиссии эти, как правило, укомплектованы такими «зубрами» - каждый по своей специальности, что, прежде чем поставить зачёт, «вывернут наизнанку».
На следующий день прибыл командир, капитан 2 ранга Данилов Борис Иванович. Мне пришлось еще два месяца быть без него, так как он убыл в очередной отпуск. Но все равно уже было легче ясно - ждать прибытия с отпуска.
С выходом командира капитана 2 ранга Данилова Бориса Ивановича служба пошла интересней. Он сказал, так я знаю о тебе почти все, мы служили с капитаном 2 ранга Коротченковым Александром Петровичем на Тихоокеанском флоте, он поведал о тебе всё. Служи, дерзай, я буду тебе помогать, мне надо устраивать семью, что не ясно обращайся. И большое спасибо Борису Ивановичу он доверил мне подготовку КБР (корабельного боевого расчета), ГКП (главного командного пункта по управлению борьбой за живучесть) и все это мне пригодилось дальнейшей службе. Подводная лодка С-100 заслужила в том году звание лучшей подводной лодки по атаке ОБК на флоте.
А было это так, нам приказали загрузить две практические торпеды 53-61МА и послали в море на ОБК. Командир сказал, я ни разу не стрелял этими торпедами, старпом разберись с данными изделиями и стреляй.
На выходе мы еще раз с командиром БЧ-3 лейтенантом Владимировым вникли, как и что вводить в эти торпеды. Особенность была в том, что в эти торпеды надо было вво-дить кратность, т.е. счет кильватерной струи главной цели. Дабы она наводилась именно на эту кильватерную струю. Здесь еще большее значение имела работа КБР и особенно начальника РТС. Но была и еще одна особенность у этой торпеды её скорость 55узлов (это уменьшало время устаревания данных стрельбы).
Вообще спасибо капитану - лейтенанту Ковалеву В.М. и лейтенанту Владимирову В. они сработали быстро, мы произвели залп с максимальной дистанции для практической торпеды 35 каб. Обе торпеды наводились на главную цель. По приходу мы зашли в Балаклавский ресторан и командир при всех офицерах поздравил меня с успешной стрельбой.
Через два дня узнал от капитан-лейтенанта Василюка Н.А., заместителя командира подводной лодки С-165. Командир дивизии направляет меня на командирские классы. Я не поверил, но он утвердительно сказал, это было произнесено на подведении итогов. И действительно вызывает меня командир бригады капитан 1 ранга Бежанов в кабинет и говорит: Бабенко командир дивизии отдал приказание отправить тебя на классы. Но у нас есть офицер, которому последний звонок по возрасту и это капитан 3 ранга Миненко Н.К.. А до этого на мой вопрос, за что мне объявлен НСС он ответил, командир дивизии сам наказал, сам отменит (я понял иногда надо быстро назначить «стрелочника», тем сохранить себя). Я сказал командиру бригады мне рано только год, как исполняю должность старпома и не хочу на классы. Дальнейшее произошло так, меня перевели старпомом на подводную лодку С-384, обосновали, командира этой лодки капитана 3 ранга Погорелова Ф.И. направили в академию и СПК капитана 3 ранга Миненко Н.К. на классы. Комбриг сказал, ты служил на ней и справишься. Я был удивлён, командир прокомандовал один год, то есть его вывозили начальники и самостоятельно он не стрелял. Не выполнил ни одной торпедной стрельбы сам. Направлен в академию. Видно ему помогают внешние силы.
Подводная лодка стояла в боевом дежурстве у «зелённого забора» в Балаклаве. Что меня ждало это опять без командира править службой полгода.
Перед этим простояв в дежурстве 6 месяцев. А вместо командира опять будет командир бригады на выходах в море. Кто служил прекрасно, знает сидеть без схода это не видеть семьи.
Опять судьба связала меня с этой лодкой, я был рад. Обидно на первенство ВМФ по торпедной стрельбе поехал КБР подводной лодки С-100, который я готовил. А поехал другой старший помощник командира капитан 3 ранга Миненко Н.К., и стрельба была в кабинете (на командирских классах) результат третье место. В душе осталось не удовлетворение, а в беседе с командиром капитаном 2 ранга Даниловым Борисом Ивановичем – получил ответ, ты занимался, а он на классах.
Но надо отметить, что после окончания классов капитан 3 ранга Миненко Николай Корнеевич завоевал приз ГК ВМФ по стрельбе торпедами по морской цели. Я уже учился на командирских классах, это известие обрадовало меня. Но все по порядку.
В июле 1975 года приняв дела старшего помощника командира подводной лодки С-384, я опять вернулся в родной коллектив.
Опять не было командира и мне старшему лейтенанту приходилось набираться опыту на своих ошибках.
На этой лодки произошёл интересный случай. Звонит в казарму дежурный по дивизии и говорит старшему помощнику командира С-384 позвонить начальнику штаба дивизии. Начальником штаба был капитан 1 ранга Алексеев Станислав Георгиевич. Я был ошарашен, бросился к телефону и позвонил, запросив у телефонистки «Балкан» начальника штаба дивизии. Ответил чёткий, звонкий голос: « Ты поезжай в Севастополь и забери своего пьяного доктора в комендатуре фамилия Николаев». Я автоматически ответил, этого не может быть, он вообще не употребляет спиртного. Вот вместе с ним прибудешь ко мне.
Я поехал в город. В комендатуре забрал лейтенанта Николаева абсолютно трезвого. Спрашиваю его, что случилось, он возбуждённо отвечает о такой глупости стыдно говорить. Сейчас поедем, к начальнику штаба дивизии и ему всё расскажешь. Я потерял из-за тебя столько времени! Это был выпускник факультета в Горьком, где выпускникам по окончании присваивали звание лейтенант и направляли на флот служить. Он потомственный медицинский специалист. Сын известного доктора медицинских наук, профессора медицинского института в Ростове - на Дону.
Прибыли в Балаклаву и поднялись в штаб дивизии. У входа встретились с начальником штаба дивизии, ну где твой алкоголик? Я представил врача. Капитан 1 ранга Алексеев задал ему один вопрос, почему вас задержала комендатура. Когда доктор рассказал ему, что шёл с сокурсником по рынку в Севастополе и дискутировали о творчестве Маяковского. Их остановил старший лейтенант Завязун и потребовал документы. Они спросили кто вы такой? Вот сейчас доставим в комендатуру и там, узнаете, кто я такой.
Начальник штаба - узнали, что такое комендатура в Севастополе? Доктор ответил, почему дают звание офицера таким людям? Капитан 1 ранга Алексеев – будет желание обсудить литературные произведения, приглашаю к себе. Я был поражён и приятно удивлён ответом. В дальнейшей службе ничего подобного я от него не слышал. Но грубого проступка на подводной лодке не было. А доктор уволился, отслужив положенный срок. При уходе на прощальном ужине выразился, я рвался на флот, а тут такое невежество. Врачом он был с большой буквы.
Командиром в соответствии с приказом Главкома был назначен капитан 3 ранга Пообус Юрий Оскарович после окончания классов, он находился в отпуске. Лодка несла боевое дежурство, за командира на выходах в море был командир бригады капитан 1 ранга Бежанов В.И.
Мне было уже легче был какой ни какой опыт на ПЛ С-100. И все же я был очень рад, когда в октябре прибыл командир. Вероятность пойти в отпуск увеличилась.
Начальником штаба бригады был назначен капитан 2 ранга Царёв Борис Михайлович. Это был строгий, принципиальный и требовательный офицер. Мне как старшему помощнику было легко служить, давались конкретные приказания, осуществлялся жёсткий контроль их выполнения.
И всё же не могу не рассказать об одном случае, произошедшем на этой подводной лодке. Возник он в результате не уважения начальников к подчиненным. Был обыкновенный субботний день. Шла большая приборка, был объявлен перерыв. Люк первого отсека был отдраен и оттуда доносился «самый красноречивый – мат». Я с мостика быстро спустился в отсек и увидел картину. Старшина команды торпедистов мичман Сигачёв П.С. стоит, а старший матрос Куров угрожает ему штык ножом и кричит, не ругай мою мать.
Я отобрал у него штык нож и приказал подняться наверх. Он ответил я стою на вахте по охране торпедных аппаратов (лодка в дежурстве и вахту в отсеке по охране торпедных аппаратов несёт личный состав не торпедной специальности и дежурный торпедист в корме отсека). Поняв, что он вменяем, приказал дежурному по ПЛ сменить его.
В результате разбора выяснилось мичман, требуя выполнения приборки в отсеке, позволил себе все свои требования изложить «матом». Сколько раз объяснял и всегда убеждался, отсутствие воспитания страшная беда для руководителя. И ещё раз понял, как могло произойти с двумя старшинами и патрулём в общежитии. Я не стал никому докладывать и сам стал контролировать, чтобы они несли вахту в разное время. А со старшим матросом Куровым провести индивидуальную работу. В результате он демобилизовался и благодарил меня. А мичман тоже получил урок на всю жизнь.
В один из дней проверки бригады штабом флота. Утром в 05.00 был дан сигнал тревоги и лодки начали рассредоточение согласно плана вывода сил из под удара. Подводная лодка стояла у первого пирса вторым корпусом. Прибыв на лодку, сыграли экстренное приготовление и готовы были сняться. Ожидали прибытия командира бригады капитана 1 ранга Виктора Ивановича Бежанова. Получил команду от опера-тивного дивизии на съёмку и переход в точку рассредоточения. Со второго пирса снималась подводная лодка С-164(в народе лягушка) и ждала катер для разворота на выход, вышел на связь командир бригады – почему не снимаешься. Ответил, есть и пошёл на выход кормой, так как С-164 отошла на середину Балаклавской бухты. При проходе боннового заграждения получил от оперативного команду «вы что делаете» опять стоял капитан 2 ранга Пашинин, начальник отдела кадров дивизии. Ответил, выполняю ваше приказание, следую в точку рассредоточения. Как вы идёте задом? Нет, кормой на выход. Мы с вами разберёмся, прозвучало в ответ. Я прекрасно знал этого чиновника исполнителя приказаний. Вышел из бухты первым, заняв назначенную точку, встал на якорь.
Стал ожидать результата разбора. Вышли все лодки и также встали на якоря в точках соответствии с планом рассредоточения. В 10.00 последовала команда на возвращение и была указана очерёдность входа и места стоянок, подводных лодок у пирсов. А подводной лодке С-384 исполнить манёвр входа кормой. Я был удивлён и решил следовать в бухту как положено. Ошвартовавшись у первого причала, вторым корпусом. При докладе оперативному дежурному о постановке к пирсу - в ответ услышал от начальника штаба дивизии молодец. Я не понял, шутит он или в серьёз произнёс слова похвалы. Потом на разборе действий по учению капитан 1 ранга Алексеев Станислав Георгиевич задал вопрос - почему не пошли на вход в базу, как вам приказали кормой. Я удивился и ответил, рассредоточение требует сокращение времени на манёвр, а заход не ограничен этим параметром. В ответ услышал, вот как должен производиться маневр рассредоточения, однако следующий раз накажу. Честно я ожидал наказания сразу и был приятно удивлён его отсутствием. Только после этого при сигнале рассредоточения все оперативные дивизии предупреждали меня следовать на выход форштевнем вперёд.
Комбриг сказал, правильно ответил начальнику штаба дивизии, это тебя спасло от наказания.
В начале ноября подводной лодке была поставлена задача, обеспечить зачетное учение Аварийно Спасательной Службы ЧФ. Начальником отдела АСС был капитан 1 ранга Жбанов А.В.. Несколько раз это учение переносили по погоде. Вместе с переносом сроков учения переносился и мой отпуск, который я должен был отгулять до начала нового учебного года (по плану отпусков). Вместо меня уже был приказ на замену старший лейтенант Гончаренко В., но комбриг сказал он с другого проекта (он был старшим помощником на подводной лодке С-158 644 проекта - модернизация 613пр.) и на учения должны идти Вы. Тем более командир ещё тоже не знает подводной лодки. А задача подводной лодки заключалась в следующем – погрузиться в заданном районе на глубину 120 метров лечь на грунт и обеспечить учения сил АСС оказание помощи аварийной подводной лодке.
Погода позволила, подводная лодка вышла в море заняла полигон под Ялтой. Старшим на борту пошёл командир бригады капитан первого ранга Бежанов В.И..
Заняв район, донесли на КП флота, погрузившись на глубину 120 метров, легли на грунт. Приняли в уравнительную цистерну 4 тонн воды, чтобы подводная лодка не рыскала, обеспечить безопасную работу водолазов.
Вахта заступила по расписанию пребывание подводной лодки на грунте. По просьбе спасательного судна « Казбек» отдали кормовой (аварийно спасательный буй) для указания своего места. Через час не наблюдаем вашего буя, покажите своё место носовым АСБ. Отдали носовой АСБ, получили – наблюдаем оба буя. Время 18ч.30м.
Задача спасателей заключалась в следующем:
- установить рейдовое оборудование, так чтобы спасатель стал точно над подводной лодкой;
- установить спасатель над подводной лодкой;
- обеспечить безопасную работу водолазов.
Водолазы спускались, ходили по корпусу открывали эпроновскую арматуру, подсоединяли шланги. Был момент, когда мы все услышали, как водолаз упал с носовой надстройки и был сделан перерыв. Видно водолаза подняли и поместили в барокамеру для восстановления его здоровья. Нам находящимся внутри подводной лодки было не очень приятно слышать, что кто то ходит по лодке. Но мы все прекрасно понимали, что больше рисковали люди в скафандрах. Все шло своим чередом. Вахта заступала согласно расписанию по пребыванию подводной лодки на грунте, мы занимались по своему плану. В 21ч.00м. со спасателя доложили, что сделают перерыв до утра. Командир капитан 3 ранга Пообус Ю.О. сказал мне идите отдыхать, а я буду в центральном отсеке. Комбриг в моей каюте.
Придя в свою каюту (выгородку) я подбил в соответствии с классическим треугольником все выполненные мероприятия. После этого лег отдыхать и просыпаюсь от того, что слышу звук текущей воды. Вышел из каюты проверил в умывальнике 2-го отсека закрытие клапана шума воды не слышно. Зашел в центральный, а там, через вентиляцию уравнительной течет вода. Командир спит, облокотившись на автомат торпедной стрельбы и вся вахта, командир группы пошел осматривать кормовые отсеки. Закрыли вентиляцию уравнительной, обжали приемные клапана и стали ре-шать, как будем откачивать из уравнительной (всего в ней 24 м3 воды, по расчету дифферентовки в ней должно быть 7.5м3 еще приняли 4 м3 –чтобы подводная лодка не рыскала)
12.5 тонн приняли бесконтрольно. Обидно было, комбриг взял меня в море, надеясь на меня, как он был прав – когда говорил прикомандированный старший помощник и коман-дир, еще не знают подводной лодки.
Вызвал командира БЧ-5 старшего лейтенанта Анистратенко В., как у вас несется вахта? В центральном при командире вахта спит? Как принимают вахту трюмные машинисты на БП №35? Как вы с командиром группы принимаете вахту? Приказал с этим разобраться и доложить мне. А сейчас думай, как будем откачивать. Данную воду мы могли откачать (именно откачать, а не откатать, как некоторые выражались в центральном отсеке) только помпой ТП 20х250 центрального отсека и такой же помпой 7-го отсека. Как всегда помпой 3-го отсека не смогли, пришлось откачивать помпой 7-го отсека. Хорошо учение было запланировано на трое суток. Откачали эту воду в течение 10 часов общего времени, когда не работали водолазы.Комбриг мне задал вопрос – что это у вас помпа работает? Мне пришлось соврать, используем возможность и обучаем приготовление помпы со всеми офицерами, мичманами и всеми матросами. Он ничего не сказал, только усмехнулся и уже во втором отсеке произнес, обучают на глубине 125 метров!
Прошли ещё сутки спасатели продолжали работы, поддерживая связь с нами по телефону через кормовой аварийно спасательный буй. В 16.00 часов получили, погода испортилась, заканчиваем учения море 4-5 балла. Что будем делать с вашими буями? Мы были ошарашены этим вопросом. Командир молчит, комбриг смотрит на меня, я говорю, мы проверяем на приготовлении 5 членами швартовой команды на подрыв буя. Это делается для проверки его закрепления штатным устройством. И нам будет тяжело поднять их в штормовом море на борт, пусть обрежут их и заизолируют кабель, а буи поднимут на борт к себе. Комбриг утвердил это предложение и его передали на спасательное судно. Но, каково было наше удивление, когда мы всплыли без хода (длина кабель троса на каждом буе 250 метров) и рядом с нами не оказалось, ни одного спасателя. Все убежали в базу.
Каких трудов нам стоило выбрать эти тросс-кабели на лодку. Подводную лодку валяло как Ваньку - встаньку и она становилась лагом к волне. На палубу были выпущены в жи-летах и с поясами мичман Мороз П.М. и мичман Каренюгин В., страховали их с мостика я и командир БЧ-3 старший лейтенант Ермалюк Ф.В. На концах – закрепленных к поясам. Выбрали их на борт, обвязали вокруг рубки, привязав концами. На все ушло 5 часов, я навсегда понял, что на бумаге и в документах они спасатели. А в жизни надейся только на себя и на обученный экипаж. Но по всем правилам использования полигонов, морской практики, силы которых подводная лодка обеспечивала, покидают полигон после обеспечения её всей информацией и убедившись по докладу, что подводная лодка всплыла и исправна.
С приходом в базу. Комбриг после швартовки отдал приказание. Командиру буи заберёте в «Стрелецкой». А ты подойдет машина, езжай домой в отпуск. Я был удивлён после всего, что было, он ещё помнит о моем отпуске. Через 30 ми-нут подъехал уазик штабной и отвез меня домой.
Не знаю, как получилось, но я успел с семьёй на самолёт (тогда такси до аэропорта Симферополя стоило 5 рублей с человека, и это было приемлемо для старшего лейтенанта)
Однако мне не пришлось долго гулять в отпуске, через 10 суток я был вызван телеграммой командира. Получив телеграмму (находился в городе Баку) я позвонил брату, он был командиром подводной лодки С-296 в 153 бригаде подводных лодок, которая базировалась в Севастополе.
На вопрос, что случилось, не знаю вроде все нормально. Но получив телеграмму от командира, я посчитал необходимо лететь (в дальнейшем я понял, что поступил, слишком порядочно думая о людях с погонами и наделенными властью). Они просто прикрывали свою бездеятельность и боязнь перед начальством.
Прилетев, я позвонил в экипаж и мне сказали, что завтра у нас контрольная проверка по задаче №1 и подводная лодка стоит в штольне (объект 825), в канале. Готовится, стать в док. Каково было мое изумление, когда я все это узнал. Я решил не звонить командиру, а прийти на утренний распорядок дня и представлять экипаж к проверке. В 05часов 30 минут дня проверки я прибыл к подъёму, произвел подъем, сбегал с экипажем на зарядку все были удивлены моим прибытием. Ещё больше я был удивлен, когда привел экипаж к штольне, всех пустили на объект, а меня нет. Я не был включен в список. Надо же думал я, вызвали из отпуска, а в список не включили. Там числился прикомандированный на период моего отпуска старший – лейтенант Гончаренко В.П. Переговорил с начальником объекта и добился, меня пропустили. Привел экипаж на лодку и дал команду «Подводную лодку к смотру приготовить». В канале было темно, я думал, кто же это все придумал. Вышла бы лодка из дока, встала к причалу и смотри сколько душе угодно. Но я давно уразумел, на военной службе думать можешь о чем угодно, а выполняй что приказали.
Появились офицеры штаба и впереди начальник штаба капитан 2 ранга Царев Борис Михайлович. Каково было моё изумление, когда он, увидев меня, задал вопрос. ВЫ, почему не в отпуске (в дальнейшей моей службе я не раз хотел, чтобы он задал этот вопрос, увы, время меняет людей, а должности меняют их воспитанность)? Я ожидал, что на этот вопрос ответит командир стоящий рядом, но он молчал, мне пришлось сказать, командир вызвал. Надо было слышать всю тираду – я отошел на метров десять, все равно было неприятно стоять. После этого начальник штаба повернулся и скомандовал офицерам штаба в штаб. Я долго не мог понять это цирк или я нахожусь на военной службе. Уважение к командиру у меня после этого стало нулевое, в памяти ещё был сон в ЦП на глубине 120 метров и поступление воды через вентиляцию уравнительной.
Но я решил никому об этом не говорить и делать вид, что ничего не было. Я понимал, нельзя допускать ни какой неприязни между нами экипаж все это чувствует. И жизнь подтвердила мои домыслы.
Весной 1976 года подводная лодка стояла в боевой готоности на хозяйственном пирсе в Балаклаве. У нас на борту были загружены две практические торпеды 53-65К. Шла большая приборка и вдруг подъезжает волга, из неё выходит заместитель командующего ЧФ вице-адмирал Самойлов В.А. Вызывает меня, вручает пакет и объявляет Боевую тревогу пакет, вскроете с проходом бонновых ворот. Все члены экипажа офицеры и мичманы были отпущены домой. Я доложил заместителю командира бригады капитану 1 ранга Карлову Анатолию Алексеевичу (он был за командира бригады) о приказании заместителя командующего Черноморского флота вице-адмирала Самойлова В.А.. Организовал оповещение и начал приготовление подводной лодки по боевой тревоге. Через 40 минут подводная лодка отошла от пирса и начала движение на выход из базы. С нами пошёл заместитель командира бригады, это было правильно. Все члены экипажа прибыли кроме командира БЧ-3 лейтенанта Аникина В.А. он еще просто не доехал домой. Был отпущен с подводной лодки за 20 минут до приезда «пакета».
После выхода из бухты был вскрыт пакет, в нем указывался район и задача обнаружить отряд боевых кораблей и атаковать главную цель.
Командир стал говорить, как мы будем стрелять, если нет командира БЧ-3, я ему ответил у нас опытный старшина команды торпедистов старший мичман Сигачёв Пётр Сергеевич и командир отделения торпедистов справимся. ( Сам командир начинал службу командиром БЧ-3 , минером). Погрузимся, проверим знания по вводу данных в торпеды и организации залпа.
Заместитель командира бригады капитан 1 ранга Карлов А.А. сказал, надо выполнять, и другого не дано.
Район нам нарезали юго-восточнее мыса Херсонес, он захватывал часть Херсонеской мерной линии и выдавался на юг. Командир говорил, мелкий нас обнаружат. Я отвечал ему район для нас очень удобный по следующим моментам:
- первое использование мощных станций не возможно, ибо они будут создавать себе помехи.
- второе отряд только будет формироваться и его курс будет в секторе от 200 градусов до 240 градусов. А это значит, что борт цели будет левый и в соответствии с режимом плавания скорость больше 20 узлов не будет.
Опасность вызывает всплытие на сеансы связи так, как здесь ходят ракеты с Ялты и на Ялту у них большая скорость и это вызовет определенные трудности.
Дальнейшие события развивались в следующей хронологии:
-нас никто не обнаружил,
-мы обнаружили ОБК и атаковали главную цель.
Все как было: обнаружили работу гидролокаторов, в это время мы оказались в северной части района. Всплыли на перископ для выявления главной цели, но в него увидели вертолет. Решили атаковать без использования перископа. Определили курс цели 215 градусов (как и предполагали и дистанцию 30 кабельтовых расстояние до рекомендованного курса). Я доложил осредненные данные командиру, но он молчал, я обратился к заместителю командира бригады, тот утвердил и здесь командир – я тоже утверждаю.
Торпедные аппараты №3.4 товсь! Кричу командиру надо стрелять, упускаем позицию. Заместитель командира бригады командует пли! Аппараты 3,4 –пли. Это было самое томительное, ожидать выйдут торпеды и как пойдут. Но торпеды вышли шум торпед слился с шумами цели.
Я был уверен, они наведутся ведь у нас старшиной команды акустиков был мастер военного дела старший мичман Андрющенко Евгений Александрович и в его докладе я не сомневался. А руководил вводом данных в торпеды старший мичман Сигачёв Пётр Сергеевич.
Теперь основной задачей было всплыть безопасно. При всплытии командую рулевому сигнальщику взять новый ходовой флаг и обязательно быть готовым включить прожек-тор с центрального отсека, хотя было светло, мы знали, что на главной цели находится Главнокомандующий ВМФ, (надводники просят включить прожектор, не понимают, что все в воде и надо замерять изоляцию).
При всплытии получили по УКВ, Главнокомандующий выражает благодарность всему экипажу, капитан 1 ранга Карлов приказал в синей рубашке командиру на мостик (он был в комбинезоне). Пришлось открывать люк самому, выскочив (иначе невозможно сказать) я увидел по правому борту БПК «Сдержанный» и на нем построенный экипаж отдающий честь и мы с сигнальщиком тоже отдали честь.
Потом мы получили приказание следовать в базу и информацию, что С-74 ,С-382 (Чадовича и Болкуна обнаружили и подняли) и еще две лодки со 153 бригады.
Мы шли домой довольные, а я ещё раз благодарил судьбу за учебу у Анатолия Яковлевича Чадович (если бы я доверил большую приборку минеру и дежурному по подводной лодке, как бы мы выполнили такую задачу).
После разбора атаки Главнокомандующий вручил часы командиру капитану 3 ранга Пообус.Ю.О. и он ходил и всем показывал, а заместитель командира бригады сказал ему. Вы все проспали, отдайте часы старшему помощнику. Но я был рад, что меня послали в том году на командирские классы, и я уже не отказывался от них.
В апреле месяце получил приказание от оперативного дежурного дивизии позвонить командиру дивизии. Позвонив, получил приказание отшвартовать подводную лодку из Севастопольской бригады к плавучему пирсу для дальнейшего захода в объект № 825. Я прибыл на пирс и смотрел, как лодка маневрирует. Командир был в комбинезоне, и я не видел его звания. Он несколько раз подходил, но нос относило. В заводе «металлист» лодка работала на винт малыми оборотами. И Балаклавка после обильного дождя проявляло своё беспокойство. Катером переправился на борт подводной лодки, и отойдя назад на выход задним ходом. Набрав инерцию, положили руль лево на борт, отработав правым мотором средний назад, встали к причалу. Перед манёвром я попросил командира носовой швартовой команды подготовить и подать конец с уток от рубки. После швартовки, командир, это был капитан 3 ранга Кравченко Виктор Андреевич. Радисты передали, нам прибыть к командиру дивизии. На переходе он мне рассказывал, как выходил в атаку. Я чувствовал себя очень неловко и при входе в кабинет услышал, видишь, какие у меня растут командиры. Это была подводная лодка С-287, которой мне пришлось вскоре командовать. А командиром подводной лодки, будущий командир дивизии капитан 3 ранга Кравченко Виктор Андреевич. Плавание в Балаклавской бухте имеет местные особенности.
Если Вам понравилась глава, можно прочитать всё произведение по ссылке. www.proza.ru/2018/08/06/876