Сквозь время. Глава 13. Семидесятилетие

               
 
       Мой дедушка постоянно читал Библию  - Ветхий завет - и знал всё, что там    было написано. Он говорил, что человеку положено жить семьдесят лет, а все годы сверх семидесяти – это подарок от Бога.  Мы уже переступили этот семидесятилетний рубеж, и очень обидно, что это не удалось таким хорошим людям как Митя или прекрасный учитель истории Иван Тимофеевич Кизима!

       В последний раз мы увиделись с Митей на праздновании его семидесятилетия 28 марта. На этот раз нас привёз к Мите старший внук Максим на своей синей «семёрке». Дорога была хорошая, доехали за три часа и в 11 утра уже были на месте. Все нам очень обрадовались, особенно Митя и юная Наташа, которая выросла в девицу-красавицу – такая же румяная, голубоглазая, со светлой косой,  как была её мама Оля, когда мы её увидели впервые.

     На этот раз гости приглашались на два часа дня. Столы накрывались в самой дальней комнате. Там было довольно прохладно. Еды, как всегда, наготовлено было много. Я  помогала Кате с Олей  раскладывать салаты, расставлять тарелки, вазочки с печеньем и конфетами . А Игоря Митя сразу увел в небольшую комнату, которая служила гостиной и спальней. Там в углу был большой телевизор, стол под окном и кровать с подушками, на которой они оба уютно устроились и обсуждали, как обычно, всё на свете – от школы до современных политиков и событий.

    Мы привезли Мите в подарок мобильный телефон и альбом с видами Одессы. Оба подарка очень понравились. О мобильнике он сказал, что это «джоб-телефон» и с удовольствием положил его в карман брюк. В самом деле – мобильные телефоны появились у нас с началом нового века, и мы сразу же оценили огромные возможности этого нового средства связи. В подаренном телефоне уже были наши с Игорем номера, а мы записали номер Митиного телефона, чтобы чаще общаться. Стационарный телефон у них в доме был, но сами они, и Митя, и Катя, редко сидели в комнате, находясь постоянно в делах во дворе, в кухне, в огороде.

   За телефоном и фотографиями для альбома мы   специально  ездили в Одессу, фотографировали любимые с юности места, а потом печатали большие цветные снимки в фотоателье. В альбоме  было здание нашего педина,  студенческого общежития, площадь Льва  Толстого, Горсад с памятником Леониду Утёсову и знаменитому «стулу», Дюк и Потёмкинская лестница и даже ресторан «Театральный», где в юности любил обедать Митя, на улице Советской Армии,  которая теперь уже называется Преображенской, как до революции.  Альбом разглядывали все вместе и вспоминали нашу юность. Это было интересно и нам, и Наталке с Максимом.
   
   В разгар нашей беседы в комнату вошла Катя и сказала:
- Митя, иди, одевайся! Скоро гости придут!
     Митя взглянул на часы, которые показывали без пяти час,  неохотно поднялся и вышел в коридор. Я тоже вышла ,чтобы не сидеть без дела. Митя скрылся за дверью в одну из многочисленных комнат, а я взяла у Кати пачку салфеток и стала раскладывать салфетки, разглядывая одновременно фото за стёклами мебельной стенки – внуки, ученики, Митя и Катя совсем молодые и счастливые.

   Через час всё было готово, и ровно в два часа дня на пороге появились первые гости. Это были соседи и лучшие друзья, муж и жена. Помню, что жену зовут Рая, что дочку они назвали непривычным, книжным именем Милисента, а вот имя мужа не запомнилось.  Гости вошли в коридор, разделись, поздоровались со всеми нами и спросили, где именинник. Мы сказали, что Митя одевается. Тогда Рая постучала в дверь Митиной комнаты:
- Выходи, именинник! Гости уже в доме!
 - Сейчас! – голос Мити прозвучал глухо. А сам он появился только через 15 минут. Одет он был очень аккуратно – голубая рубашка, галстук, жилетка, тёмно-синий новый костюм, новые ботинки. Он смущённо сказал:
- Первый раз в жизни опоздал на пятнадцать минут!
- Прощаем! С днём рождения! – гости засуетились, стали вручать подарки.

  Вскоре все мы уже сидели за праздничными столами. Чтобы не надо было вскакивать, горячие блюда также стояли на столах.  Митя и Катя сидели рядом под окнами, а мы с Игорем напротив них. Митя извинился, что сидит в меховой шапке, так как  боится  застудить уши. Гостей было человек двадцать – друзья, коллеги и соседи.  Мы поднимали бокалы, говорили тосты, пили,  ели и разговаривали. Все сидели в верхней одежде, так как эта комната не отапливалась. Но нам было тепло от душевного общения.
 
   Раиса с мужем сидели недалеко от нас, и я спросила их о дочери. Оказалось, что Милисента в прошлом году окончила школу и теперь учится в Одессе, в университете, на филологическом факультете, изучает языки. Ещё бы – с таким именем! Я вспомнила, что у знаменитого писателя 18 века Ростана есть в одной из пьес принцесса Милисента. Раиса когда-то в одну из прошлых встреч  рассказывала, что слушала по радио спектакль, и ей очень понравилось это необычное, сказочное имя. Так и появилась в болгарском селе девочка по имени Милисента.
 
     Митины гости познакомились с нашим внуком Максимом и с большим вниманием слушали его рассказ об учебе в торговом техникуме, который он недавно закончил, о службе в армии. Все гости были болгарами и некоторые слова не понимали.  Тогда Митя им объяснял непонятное, они кивали и улыбались. Мне показалось, что на этот раз Митя менее словоохотлив, чем обычно. Катя тоже выглядела усталой и грустной. Ещё больше упало настроение, когда в доме неожиданно появился бывший Олин муж Иван.Он специально приехал из Болгарии на Митин юбилей. Но Митя его не простил, вышел из-за стола, поговорил с ним в коридоре и указал на дверь.  Иван заглянул к нам, поздоровался с гостями и уехал. Оля даже не посмотрела в его сторону.      
 
  На следующее утро мы засобирались домой. Нам в машину Катя положила много всякой еды и две бутылки домашнего вина. Мы прощались и не знали, что больше никогда не увидим Митю живым. Наталочка смотрела на Максима влюблённым взглядом, но он на девочку особого внимания не обращал, так как дома его ждала невеста.

   Не проехали мы и ста километров, как дорогу нам  перекрыли гаишники в синей форме и с полосатыми жезлами. Максим никогда не ездил так далеко от дома. Гаишники, наверное, заметили в его глазах испуг, велели открыть багажник и заметили бутылки с вином.  Пришлось заплатить штраф.
 
  Но это неприятное приключение вскоре вылетело из головы, так как через несколько дней на моём телефоне  высветился звонок от Мити. Звонил не Митя – это была Оля. Срывающимся голосом она сообщила, что папа очень серьёзно болен, у него обнаружили рак поджелудочной железы, и врачи не обнадёживают. Для всех нас это был удар. Оля попросила почаще звонить Мите.  С этого дня я ежедневно звонила Мите. Мы с ним разговаривали обо всём, кроме его болезни. Я тогда работала социальным педагогом, часто ездила в командировки, и по дороге мы с Митей общались. Я старалась его развеселить своими приключениями с устройством выпускников.  Бывало, что он не брал трубку, тогда я понимала, что его повезли в райцентр к врачу, или он на процедурах.

   Так за разговорами и всеми делами прошли три месяца. А первого июля мы по вызову Оли  рано утром уже ехали с Димой на его «копейке» на похороны Мити. Ещё 29-го мы с ним разговаривали. Правда, он сказал: «Всё очень серьёзно». А на следующее утро вышел  с Катиной помощью во двор и всё…
 По дороге в Белгороде на базаре мы купили большой венок с белыми лилиями и довольно быстро доехали.  Митя лежал в гробу в той самой комнате, где мы недавно отмечали его семидесятилетие.  А мы – я, Катя и Оля – рыдали над ним. Всё было, как в тумане. Запомнился  необычный звон монет. Каждый, кто приходил прощаться, бросал горсть монет на столик в проходной комнате.  В этом селе, очевидно, был такой обычай. Ещё запомнилась бесконечная процессия под палящим июльским солнцем по  пыльной грунтовой дороге на кладбище.

  Поминальный обед был в спортивном зале школы. Над входом в зале висел большой плакат «Быстрее, выше, сильнее». Все мои мысли были о Мите, и мне казалось, что этот лозунг спортсменов относится именно к нему. Он не был спортсменом, не мог бегать из-за проблем с ногами, но всю жизнь воевал с жестокой судьбой.
    Нужно было быть сильным и смелым, чтобы в 14 лет оставить дом и босиком отправиться в неизвестность, чтобы учиться отлично в техникуме и потом в институте.
   Нужно было быть сильным и мужественным, чтобы, оставшись без правой руки, быстро научиться писать  и всё делать левой.
    Нужно было быть смелым и добрым, чтобы суметь воспитать чужого ребёнка, дочь, ставшую родной, а потом воспитать трёх внуков.
   Митя не считал себя инвалидом, спешил жить, чтобы  больше успеть. Он стремился на каждом поприще быть лучшим – как прекрасный  учитель, как умелый  руководитель детского хора, как любящий  муж, отец и дедушка трёх внуков, как трудолюбивый и мудрый хозяин большого дома, как честный и всеми уважаемый  председатель сельского совета и как коммунист в самом лучшем смысле этого слова.