В чеченском языке государство обозначается термином "пачхьалкх", происходящим от паччахь -- "падишах", "царь", "король". Это означает, что в сознании наших предков понятие "государство" было неотделимо от понятия "царство", "монархия". И это восприятие было не только терминологическим, но и эмпирическим, потому что в обозримом историческом прошлом чеченцы могли видеть вокруг себя государства лишь в форме монархий. И именно поэтому чеченцы питали отвращение к самой идее государства -- для них понятие государства было тождественным понятию царства, монархии и идея государственности однозначно воспринималась как идея рабства.
Вследствие этого в Чечне господствовал социальный строй, который русские и западные авторы, уже знакомые с республиканскими формами общественного обустройства называли "демократией", народовластием в подлинном понимании этого слова. Появляется вопрос: а как при таком резко негативном отношении к идее государственности, чеченцы добровольно признали имамат Шамиля? Ответ прост: то, что предложил Шамиль чеченцам, являлось не государством в привычном для той эпохи понимании, и Шамиль не был "паччахьом". То, что предложил Шамиль чеченцам, являлось религиозной формой организации мусульманской общины и Шамиль был лишь имамом -- духовным предстоятелем этой общины.
Потом Шамиль в рамках имамата начал исподволь строить государство и тем самым разрушил имамат. Себя он видел уже не имамом, а паччахьом, т.е. царем этого государства, потому что объявил своего сына наследником, попытавшись создать династию Шамилидов. Сан духовного лидера общины, имама, является не наследственным, а выборным; наследственными бывают лишь монархии. Иными словами, на позднем этапе имамата чеченцы увидели, что эта социальная организация превращается в то, к чему они питали стойкое отвращение -- царство. И это стало одной из главных причин того, что имам Шамиль потерял в чеченцах военную опору и был вынужден прекратить борьбу.