Существо открыло глаза. Сильный ливень заставил вновь очнуться от дремоты. Дождь с таким неистовством стучал по голове, что, казалось, вот-вот лопнут ушные перепонки. Пронзительный озноб пробежал по телу и заставил содрогнуться все мышцы. А дальше началась трясучка, похожая на неведомый танец. Будто сама земля пришла в движение, не позволяя прикасаться к ней не одним органом тела. И вновь, внезапно, навалилась ярость, чувство мщения нарастало, как снежный ком. Но вот к кому? Зачем? Существо пыталось вспомнить хотя бы маленькую толику себя. Забыло оно и место, в котором так загадочно очнулось. Не смогло определить время и число этого злополучного дня. И только ярость в голове, гнилостный запах повсюду и жажда крови.
Неожиданно из леса донеслись шорохи, тихие, почти неслышные простым слухом. Не мешкая не секунды, существо вскочило и оскалило пасть. Липкая слюна, словно пчелиный вязкий мёд падала наземь, и в тоже мгновение растворялась в потоках грязи и воды. Голод скручивал живот, и от этого становилось ещё хуже. Ноги сами понесли. Быстро перебирая лапами, существо мчалось на треск сломанных веток. А вот и цель. Раздался лязг челюстей. Заяц мелькнула мысли в голове, когда вся пасть наполнилась кровью.
На мгновенье злость отступила и затаилась. Новые мысли неустанно начали стучать в голове, словно колёса бегущего поезда. Откуда-то сверху послышалась музыка. Она звучала тихо и мелодично. А вместе с музыкой возвращалась память. И вот существо бежит навстречу музыке по волнам своей памяти. Но с приближением мысли начинают гаснуть, а музыка становится тише. На пути возникает забор. И вот уже ярость заполнило всё сознание существа. Дико завывая, оно, словно землеройная машина, вспахивает почву под забором и через считаные минуты бежит к знакомому дому. Сметая всё на пути, словно смерч, возникший не откуда, оно пробегает дом и сарай и останавливается напротив маленькой будки, в которой мирно спят пять маленьких щенят. Существо яростно бьёт головой в собачий дом, пытаясь перевернуть преграду и наброситься на добычу.
Неожиданно раздаётся выстрел. Меткая пуля опрокидывает существо навзничь, а резкая боль под лопаткой не даёт больше подняться. Ярость уходит с медленно наплывающей пеленой тумана на глазах. Оно тянется лапой к щенкам уже для того, чтобы защитить их закрыть своим телом. Но второй выстрел успокаивает зверя навсегда.
Из дома выбегает испуганная хозяйка.
— Гриша, бог с тобой! Что случилось!? Что ты палишь в такую рань?
— Хрюша вернулась, точнее, что с ней стало, — с горечью в голосе ответил мужчина, — чуть щенят своих не загрызла. Жаль, хорошая была собака. Добрая.
— Да в этом году эпидемия бешенства. У соседей вон тоже пёс третий день не приходит. Всё лисы. Не кому их стрелять.
— Ладно, Клавдия иди спать, — тихо сказал Григорий, нежно поднимая на руки свою собаку.
А дождь продолжал стучать в свои барабаны, словно снова пытаясь пробудить существо.