Жарким летним днём шумная студенческая компания вынесла из метро «Бауманская» худого паренька с русыми, наспех причесанными волосами. В заношенных джинсах и застиранной футболке, он казался бледной молью в яркой и пестрой толпе. Да и в его внешности не было ничего такого, за, что мог зацепиться взгляд.
Славка Южанов, так звали паренька, жил тем, что ремонтировал и продавал купленную по дешевке, а то и найденную возле помоек мебель. Вот и сейчас, он направлялся по объявлению к старушке, продающей старинный секретер. В подобных поездках его частенько сопровождал друг и однокашник по Московскому Художественному училищу Памяти 1905 года Лёнька Пасечник по прозвищу «Улей», но в этот раз его задержали более важные дела.
Старушенция путалась, называя номер дома, всякий раз прибавляя, то корпус, то строение. Дорогу она объясняла не многим лучше.
– После Бауманского рынка в переулок свернёшь, и как предприятие закончиться двор мой будет! А посреди него старый дом всего с одним подъездом…
– Сам рынок-то как найти? – Безуспешно всматриваясь в карту на экране монитора, допытывался Славка.
– Его от самого метро видать! – Сердито проскрипела та. – Раз бестолковый такой, спроси, любой укажет!
Из трубки послышались гудки.
– Послать бы тебя ко всем чертям, старая карга! – Печально вздохнул Славка.
Увы, такой роскоши он себе позволить не мог. В последнее время Южанову из-за отсутствия заказов, даже, пришлось заняться ремонтом квартир. Купленная по дешевке у старухи старинная вещь, могла реально поправить его дела. Оставалось только добраться до места.
Поднявшись по лестнице вместе с большинством пассажиров метро к улице Фридриха Энгельса, Славка принялся высматривать Бауманский рынок. По уму, следовало прибегнуть к помощи карт, но экономя деньги, Славка отключил на телефоне мобильный интернет. Ничего не оставалось, как расспрашивать прохожих, но те, услышав о рынке, только качали головой. Наконец, прогуливающийся с собакой колли добродушный усач кивнул в сторону симпатичного красного домика вставшего, на слиянии улиц Ладожская и Фридриха Энгельса: «За ним, по лесенке наверх».
Но поднявшись, куда ему велели, Славка обнаружил лишь, треугольный ухоженный пустырь и детскую площадку вдалеке. К своему несчастью, советчик не успел далеко уйти.
– Вы куда меня послали?! – Набросился на него Славка. – Лучше бы не говорили, если не знаете!
– Я ясно слышал, «Где рынок?», молодой человек! А там за домами и находился Немецкий рынок!
– А мне нужен Бауманский! Бауманский, неужели не понятно?!
– Так ведь он… – изменившись в лице, усач посмотрел на Славку, как пришельца с того света, а тот презрительно махнув рукой, зашагал назад, к метро
Надеясь увидеть рынок, Южанов направился к Бауманской улице. Через дорогу возвышался торговый центр, уж не его ли выжившая из ума бабка имела ввиду?
Славка уже собирался перебежать через трамвайные пути, когда вдруг вспомнил, что старуха упомянула название переулка. Выхватив телефон, он, двумя движениями пальцев, вызвал Улья.
– Лёнька спасай! Ты далеко от компа?
– Нет, – заспанным голосом ответил тот.
– Вот тебе и важные дела! – Подумалось Славке.
– Можешь найти на карте Кирочный переулок?
– Угу! – Пробурчали на том конце.
Ответ последовал после продолжительной паузы, не зря в училище Лёнька слыл тугодумом.
– Два таких! Новый и старый...
– Не мой сегодня день, чёрт бы его побрал! – Выругался про себя Славка. – Я возле метро, ближе из них какой?
Его сильно толкнули, потом ещё и ещё. Это высадил на остановке пассажиров трамвай. А Южанов пытался укрыться от людского потока, возле раздатчика не то листовок с рекламой парикмахерской, не то фастфудных скидок.
– Старый! – Наконец, выдал Лёнька.
– Там, часом, рынка поблизости нет?
– Никакого!
– Новый тогда смотри!
– Прикол! – Вдруг, рассмеялся Улей. – Прикинь, картина ну точно как на старинных складах!
– Чего ты несёшь?! – После очередного толчка, рассердился Славка.
Раздатчик листовок с неодобрением косился на него.
– Я в Риге такие видал!
– Какая ещё Рига?!
– Панораму глянул, а из окон заброшенного завода торчат ржавые хреновины, для подъёма грузов!
Вспомнив старухины слова о закрывшемся предприятии, Южанов насторожился.
– Погоди, и ещё тут, что-то не так! Ух ты! Здесь шлагбаум, перекрывший въезд во двор. До него деревья все в зелени, а после голые стоят. Чувство такое, что он не только пространство разделяет, а ещё и время!
– Глупости какие! Второй снимок позже сделали, только и всего! Давай-ка, объясняй дорогу!
Следуя указаниям друга, Славка зашагал прочь от метро по Бауманской улице, вдоль трамвайных путей. Увидев впереди заводские корпуса, он срезал дорогу по заасфальтированному пустырю с хаотично запаркованными машинами. Много лет, напоминая приземлившуюся летающую тарелку, здесь простоял, рухнувший, в 2006 году Бауманский рынок. Славка же, по наивности подумал, что в этом месте запросто могла проходить ярмарка выходного дня, ошибочно принятая бабкой за рынок.
Из упомянутой Ульем стены, торчали мощные металлические конструкции. Оставшиеся не у дел выносные трапы медленно поедались ржавчиной, а на одном даже зеленела трава. Под ними на площадке осел на спущенных колёсах старый автобус. Дальше, потянулся типичный для «оборонки» забор с неизменными витками колючей проволоки, а по другую его сторону вздымался чернеющий пустыми окнами, кирпичный корпус.
Снежной метелью носился тополиный пух, на верёвке покачивалось бельё. Славка заметил и «стоящий на страже времени» шлагбаум, и серый, похожий на замок колдуна, старухин дом. Часы показывали без нескольких минут полдень, и пойди Славка смотреть бабкин секретер, глядишь, ничего бы не произошло. Но на свою беду, он решил продолжить изучение двора, тем более, что забор «почтового ящика» резко обрывался, а за ним следовало нагромождение непонятных, отдаленно напоминающих гаражи построек, а то и просто металлических листов. Казалось, кто-то неизвестный, бросил всё имеющееся под рукой, желая скрыть нечто от посторонних глазах. Заглянув в одну из многочисленных щелей, Славка разглядел лишь заросшую травой, ведущую в глубь территории завода, дорожку.
Свободное место на небольшой автостоянке расчертили «классиками», неужели здешние девчонки ещё помнили эту игру?! Дальше, начинался крутой склон. Оказывается, часть дворика, вместе со старухиным домом расположилась на вершине холма. И, словно оберегая его от шумных улиц, с трех сторон, стройными рядами гренадеров, вытянулись жилые дома.
Продолжив обход, Славка обнаружил желоб для стока дождевой воды, затем хлипкий квадратный столик, возле ножки которого дожидался выходных мангал. Старухин дом встал на пути тыльной своею частью, и в окнах первого этажа, к немалому Славкиному ужасу, сияло белизной стоматологическое кресло. Он панически боялся зубных врачей.
– Чего здесь трёшься?! – Окликнул сердитый голос. – Ищешь чему ноги приделать?!
Обернувшись, Славка увидел за секунду назад пустовавшем столом, странную компанию.
Физиономию окликнувшего его типа с впалым, беззубым ртом избороздили глубокие морщины. Кепка из плотной, ворсистой ткани словно пришла из старого советского кино, где являлась неизменным атрибутом работяг. Он мог сойти за алкаша, если бы не внимательные, впившиеся в Славку глазки.
Другой с красным мясистым лицом и длинными до плеч волосами носил строгий двубортный пиджак черной ткани. Очки с фиолетовыми стеклами и серебристой оправой вышли из моды ещё к середине семидесятых годов прошлого века.
Третьим сидел Славкин ровесник, черноволосый парнишка с приятным золотистым загаром. Его рельефные мышцы казалось вот, вот разорвут черную с рисунком яркой вспышки футболку. А от пронизывающего взгляда его карих глаз, Южанову стало не по себе, настолько они казались бездонными, затягивающими в себя безднами.
– Мажор! – Заключил Славка. – А кем ему ещё быть?! За обновками, не иначе, в Нью-Йорк летает! Вон как раскачался, а где простому человеку время для солярия, да спортзала найти?! Зато от баб, небось, отбою нет, а то и мужиков…
Брезгливо поморщившись, Южанов поспешил отогнать эту крамольную мысль.
– Зачем на человека набросился?! – Упрекнул Сморщенного Черноволосый. – Взял, да оскорбил на ровном месте! Кроме застиранных носков, здесь и умыкнуть-то нечего!
– Послушай, друг! – обратился он Славке, – Нам хочется «забить козла», а я без пары. Не откажи, составь компанию!
И указал на свободное место возле Сморщенного.
– Сыграйте втроём, – замялся не ожидавший такого предложения Южанов.
– «Козла» пара на пару забивают. Когда все кости на руках, самая игра! – Разом подобрел мужик в кепке.
– Чего ломаешься? – Не отступался Черноволосый. – Чай не карты, не разденем!
Славка с удивлением заметил на его ногтях маникюр.
– Вот! Вот! – Подхватил Сморщенный. – Хоть раз слышал, чтобы в «козла» на деньги играли?!
– Да на деньги во, что угодно, можно играть,– вяло возразил Славка.
– Ещё чего! Даже монахам дозволялось стучать костяшками!
– От них и название игры пошло[1]! – Расплылся в улыбке Черноволосый, и компания зашлась дружным смехом.
Даже Молчаливый, c довольной миной на сальном лице, заухал как филин.
– Ты за секретером, к старухе не иначе?! – Вдруг посерьёзнел Сморщенный. – Знаю я её! С неё должок. Сядешь играть, мебелюшка бесплатно тебе достанется. А она, между прочим, Государя Императора Павла времён!
Между его пальцами появилась источавшая густой сизый дым сигарета.
– Да ладно! – Недоверчиво отмахнулся Черноволосый.
– Старая! Весьма старая вещь! – Не удержался от реплики Молчаливый.
– Не вру я, хозяин… – Осекся от обращенного ему испепеляющего взгляда черноволосого паренька.
Славка раздумывал. К любителям домино он себя не относил, а последняя его партия окончилась, и вовсе, позорно. Соперник словно видел его кости, и предугадывал почти каждый ход. После Славке объяснили, что дело в памяти и знании банальной математики, а с ней у Южанова отношения, мягко говоря, не сложились. Но предложение бесплатно получить секретер перевесило остальные аргументы, заставив Славку совершить вторую серьезную ошибку за день.
– Согласен! – Махнул он рукой. – Только не долго!
– Это дело! – Оживился Черноволосый. – Партия до ста двадцати пяти очков!
Сев на скамью, хотя данное определение никак не подходило к плохо обструганной доске, кое-как приколоченной к врытым в землю чурбанам, Славка уловил неприятный запах, но поспешил всё списать на дорогой мажорный парфюм и причуды богатеев.
Тем временем, Молчаливый высыпал доминошки на стол, и Сморщенный отправив сигарету в шамкующий рот, приступил к их размешиванию. Делал он это с поразительной ловкостью, быстро, едва касаясь длинными пальцами.
Вытянув положенные семь костяшек, Славка безуспешно пытался определить, из чего они сделаны. Он сразу понял, что из кости, причём старой, изрядно пожелтевшей. Вот только чьей? Ни мамонтовой, и ни слоновой это точно, с ними Славка поработать успел. Что же остаётся?
Черноволосый показал дубль один, и игра началась.
Славка ходил почти не задумываясь, лишь бы совпадало на костяшках количество очков, что может быть проще?! Раздражал только Сморщенный со своею чадящей сигаретой, и дурацкой привычкой выпускать кольца дыма. Пусть и с небольшим превосходством, но Славкиной паре удалось выиграть один кон, затем второй. Азарт просыпался в черноволосом атлете буквально на глазах.
– Поведай, добрый человек, на кой ляд тебе сдался бабкин секретер? – Не отрываясь от своих костяшек, вдруг, поинтересовался, он.
Славка рассказал, как зарабатывает на жизнь.
– С вещами дело имеешь… Уважаю! На них оставляет след рука Мастера, печать владельцев. Мебель и одежда из поколения в поколения по наследству передавались. А как фабрики появились, так всё! Профанация сплошная...
Мало чего поняв, Славка закивал в знак согласия.
– Много ли имеешь за свои труды? – Деловито продолжил расспросы Черноволосый.
– Золотых гор так не получить, зато сам себе хозяин!
По правде говоря, любимым Славкиным занятием было ничего не делание, и, вообще, он не любил лишний раз напрягаться. И такая работа подходила ему в самый раз.
– А, девушка у тебя есть?
Её-то у Славки и не было. Нелепым ухаживаниям, тратам на подарки и цветы в обмен на сомнительное удовольствие, он предпочитал часок, другой безделья. Только сейчас признаваться в этом ему показалось неловко. Мало чего могли подумать о нём новые знакомые. К счастью, гневно вращающий глазами Черноволосый , набросился на Сморщенного.
– А ну не жулить! Напускал дыму! Думаешь, я считать не умею?! Не понял, что дубль пятерки у тебя?!
– И в мыслях не было, Хозяин!
– Рыба! – Воскликнул после Славкиного хода Молчаливый.
Гнев Черноволосого обрушился теперь на Славку.
– Ты за игрой следишь, или просто костями о стол хлопаешь?! Двойки два круга назад как вышли! – Казалось ещё немного и из его ноздрей вырвется пламя.
По очкам, этот кон был ими проигран, зато следующий начался куда удачливее. Сморщенный с Молчаливым то и дело «пролетали», но ближе к концу, после очередного Славкиного хода, Молчаливый возмутился.
– Мухлёж! Чистой воды!
Не понимая в чем дело, Славка растерянно заморгал.
– У него пять двоек было на руках! – Подхватил Сморщенный. – Сообщить следовало, да заново перемешать!
Хоть Славка и не знал об этом правиле, почти победный кон пришлось переиграть. И удача окончательно отвернулась от его пары. Южанов даже не понял, как остался с единственным дублем шестёрки на руках.
– Теперь до ночи будешь на гармошке играть! – Взорвался Черноволосый.
– Вам, в гору, пятьдесят очков! – Расплылся в злорадной улыбке Молчаливый. – Тьфу! В смысле, просто пятьдесят очков!
– Подфартило с партнёрчиком?! – Выпустив из ноздрей сигаретный дым, подмигнул Черноволосому Сморщенный.
– Да уж! – Не унимался тот. – Повезло так, что дальше не куда!
– Сам же просил с вами играть! – Огрызнулся Южанов. – Я не навязывался!
– Нет уж! Раз взялся, то держись до конца партии!
– И любезности ваши выслушивать?! А, между прочим, я сюда по делу приехал! Одолжение вашей шайке сделал! Сейчас, вот встану и уйду!
Южанову успела наскучила игра, да и долго заниматься одним делом противоречило его природе. К немалому удивлению, Черноволосый успел остыть.
– Твоя воля… – Равнодушно пожал плечами он.
Славка попытался подняться, но не смог. Что-то незримое удерживало его на скамейке. Он свободно елозил по злосчастной доске, но когда хотел встать, под ним словно включался мощнейший магнит.
– Какого дьявола? – Перепугался Славка.
Его новые знакомые расплылись в злорадных улыбках
– Как? Почему? Что вам надо? – Опешил Южанов.
– Чтобы ты играл! – С улыбкой пояснил Черноволосый.
– А сколько партий, и до какого часа, ты, когда садился, не уточнил! – Расхохотался Сморщенный.
– Но, зачем вы меня удерживаете?! У всего должна быть цель!
– О как заговорил! А у тебя самого она есть?!
– Может, вам деньги нужны? – Осенило Славку.
Странная троица расхохоталась в ответ.
– Кто вы, вообще, такие?!
– Вряд ли обрадуешься, если узнаешь!
– За, что?! Что я вам сделал?
Враги так и сияли от счастья.
– Вот партию закончим, и, как сейчас говорят, озвучим наши условия! – Подытожил Черноволосый.
– Только этого не хватало! Что может прийти на ум этим уродам?! – Сник Южанов.
– Да не стану я больше играть! – Нашёлся он.
– Ну и сиди! – Махнул зажатой в руке сигаретой Сморщенный.
Но долго просидеть Славка не смог. Его тощий зад заломило от жесткой скамейки, спина заныла, и казалось, только в игре он способен отвлечься от боли.
Действие ужастиков часто происходит на фоне разгулявшейся стихии. Но сейчас, солнце издевательски припекало, продолжало лениво покачиваться на веревке бельё, и, как назло, двор словно вымер, ни один человек не попадался на глаза. Только, в одном из окон, не обращая внимания на Славку, копошился возле плиты полуголый толстяк. А длинный, серый дом, отгородившись от холма дорожкой и пёстрой клумбой, словно всем своим видом говорил: «Я тут не причем, занимайтесь чем хотите!»
Сморщенный, теперь, выпускал дым из под кепки, и смотрелось это несколько зловеще.
– Что делать? – Запаниковал Славка. – Закричать? Позвать на помощь? «Спасите, не могу встать!» Поменять дворовую скамью на койку в дурке?!
– Позвонить Лёньке, всего-то и делов! – Нашёлся он.
От этой мысли сразу полегчало. Не до конца представляя, что скажет другу, а главное, как тот сможет его выручить, он попытался потянуться к лежащему в кармане телефону. Тщетно! Руки не могли убраться со стола.
– Что же такое происходит?! Уж не связался ли я с нечистой силой?
От этой мысли у Славки похолодело внутри, голова была готова взорваться.
– Это сказка, бред! Но с чего хмырь в кепке взял, что я пришёл за секретером?! Я же про него ни слова не сказал! Почему у меня не получается подняться? А, что произошло с руками?!
Допустим! Но какая на них может быть управа? Молитва?! Южанов ни одной толком не знал. Святая вода? Да без неё он из дома не выходит! Крест? Оставим это средство героям ужастиков. Что же делать? Славка не знал. К радости врагов, он тупо разглядывал трещинки на столе.
– Ну, я и попал! – Подумалось ему. – Черт меня дёрнул поддаться на их уговоры! Повёлся на халяву, даже не взглянув на проклятый секретер!
– Считая себя жертвой, вы лишь увеличиваете вакуум безответственности, который так любят заполнять демоны и демагоги, – Мелькнуло в Славкиной голове.
Кто это сказал? Южанов, вдруг, ясно вспомнил – Бродский. Странно, он в жизни его не читал. И, это были не стихи, а лекция в каком-то американском университете. Чего только не вспомнишь в минуты отчаяния. А, что он ещё тогда говорил?
– Пока вы не свыклись с ролью жертвы, что-то ещё можно сделать…
Легко сказать, но, что предпримешь, когда рук не убрать со стола, и всё, до чего можно дотянуться руки, это кости домино?!
Славка молча сгрёб костяшки к себе.
– Никак за ум взялся?! – Обрадовался Черноволосый. – Давай, мешай!
Но вместо этого, Южанов принялся переворачивать фишки вверх значками. Тройки, пятёрки, «пустышки»… Что может быть проще и понятней? Выбирая из кучи по одной костяшке, Славка долго всматривался в черные точки. Глядя на шестёрку он представлял залитую огнями улицу, пятерка вызывала воспоминание об узорах на стенах восточных мавзолеев, а единица казалась одинокой звездой в ночном небе.
– Готов! – Злорадно ухмыльнулся после долгой затяжки Сморщенный, и выпустил дым из ушей.
Эти твари словно питались страхом и отчаянием.
Южанов задумчиво рассматривал перевёрнутые костяшки. Художник, пусть не состоявшийся, и загнанный очень глубоко, искал гармонию в этом беспорядке. Славка сдвинул, лежащие рядом «шесть на три» и «шесть на пять». Между ними не хватало «четвёрки». А, что, если собрать весь ряд? Закусив язык, Южанов принялся за дело. «Пустышку», он, почти не раздумывая, поставил в начало ряда. Картина получалась интересной. Из ничего рождалась единица, обратившаяся потом в двойку, и так далее, чтобы расцвести красочной пятёркой. Только дубль остался не у дел.
– Хорош дурью маяться! – Поторапливал Черноволосый. – Играть, быстро!
В выстроенном выше ряду пятёрок оказалось одной костяшкой меньше. «Пять на шесть» раньше обрела своё место. В следующем ещё одной. Тогда, и нашлось место дублям, их Славка положил справа, «стволом» на половину обрезанной елочки.
– Играй, не то пожалеешь! – Начал выходить из себя Черноволосый.
– Давай! Не тормози! – Злобно рявкнул Сморщенный.
– С чего это они так разошлись? – Призадумался Славка. – Подействую дальше им на нервы!
Действительно, с каждым собранным рядом, демоны бесились сильнее и сильней. Наконец, став малиновопунцовым от ярости, Молчаливый ударом кулака по столу, рассыпал уложенные Славкой костяшки. Но этим его было уже не остановить.
– Секретер! Если я сяду играть, ты обещал мне секретер... Где он?!
Этот вопрос застал противников врасплох. Не ожидая такого поворота событий, Молчаливый со Сморщенным обернулись к Черноволосому, а тот с беспокойством смотрел в сторону серого, похожего на замок колдуна дома. Проследив за его взглядом, Славка увидел старика в клетчатой рубахе, легкой, словно танцующей походкой, приближающегося к столу. В его коротких поседевших волосах ещё не успело догореть пламя огненнорыжей шевелюры, умные серые глаза наполняла решимость, а сурово сжатый рот предвещал мало хорошего.
– Вон отсюда! – Подойдя к столу, приказал старик, и для пущей убедительности, указав прочь рукой.
В тот же миг солнце померкло, и резкий порыв ветра обрушился на игроков. Морщины на лице Славкиного соседа углубились, рот впал, глаза напротив, вылезли из орбит. Негаснущая сигарета взорвалась, и в её пламени Сморщенный принялся скукоживаться, как горящая бумага. Охваченная огнём кепка, упав на стол, сначала обратилась куцей черной шапкой, расплавившейся, под воздействием жара.
Лицо Молчаливого затряслось, задрожало как желе. Ветер разметал его шевелюру, сорвал щегольские очки, открыв холодные с вытянутыми, тонкими зрачками, глаза рептилии. Усилившийся ветер, оторвал отвисшую щеку, а следом нос. Вместо крови из ран повалил серый песок, и закружил подхваченный вихрем. Грозно гудя, темная воронка закружила над столом, затягивая руки и черный пиджак Молчаливого. А потом, рванула прочь, не оставив даже памяти от демона.
Удивительно, но налетевший шторм не тронул Славку, и не произвёл разрушений во дворе, даже костяшки домино остались своих на местах. И ещё черноволосый атлет, с невозмутимым видом продолжал сидеть на своём месте.
– К нам сам генерал-фельдмаршал пожаловал, особа королевских кровей! – Надменно заметил он. – Да ещё командует, словно я его этот… как его… гардемарин!
– Так и есть, мажор! – Презрительно подумал Славка. – Мог быть и повежливее с пенсионером!
– Чего явился, Брюс[2]?! По старой памяти?! – С издёвкой продолжал тот. – Стоявшую здесь кирху Петра и Павла, куда ты ещё мальчишкой ходил молиться снесли! Как и Сухареву башню, где ты наблюдал за небесными телами и втолковывал оболтусам морскую науку! И кирхи святого Михаила, где тщетно пытались найти покой твои кости, тоже нет, как и Бауманского рынка, который сегодня разыскивал этот олух! Его-то не помнят, что о тебе говорить?
– Все верно! – Спокойно ответил старичок. – И следа не осталось от моей могилы! Но на её месте возвели лаборатории, фабричные цеха, и создали способные подняться в небо машины! А государь наш Петр Алексеевич говорил, что человек будет летать как птица!
– Опять ты завёл свою шарманку! Всегда тобою восхищался Брюс, но никогда не понимал! При Петре Великом такие посты занимал! Денег казенных не прикарманивал, взяток не брал, в подземельях пыточных не усердствовал…
– На опыты и книги мне хватало. А ты лукавишь, оттого, что власти надо мною не имел, хоть и пакостила, мне твоя компания как могла… Пусть и досталось этой земле, она мне дорога, и я не позволю тебе здесь безобразить, Велиал!
– Разве это безобразия? Просто шалость. Прознав, про давнейшую историю с доминошниками, решил поразвлечься!
В руке старика сверкнула шпага, и, подойдя к столу, он принялся возвращать ею рассыпанные кости на места.
– Ну и хитер ты Брюс! Оберегом обзавёлся!
– Металл с холодным оружием, от нас защитой считаются! – С усмешкой пояснил Славке Велиал.
– Этому клинку не остановить тебя, но, он со мною с Полтавы. Память! Да и человеческие кости руками трогать противно!
При этих словах, Славку едва не вырвало.
– Пусть название оправдывают! – Небрежно подхватив со стола костяшку, демон зажал её в кулаке.
– Где мой секретер? – Вновь, потребовал Южанов.
– И правда, где? – Поддержал Брюс.
– Нет! Нет! И, снова, нет! Мебелюшку ему этот ханурик обещал, а вы с ним вот, что сотворили! – Глянув в сторону почерневшего комка, Велиал не удержался от усмешки.
– Впрочем… Почему и нет? Покажешь?
Старик кивнул.
– Удаляюсь! Итак, слишком затянулась наша беседа. А ты на редкость скучный! – Вдруг обратился он к Южанову. – И, вдобавок, корыстный! Вещичками занимаешься?! Хорошо! Вот и они тобой займутся! Сам будешь встречи со мной искать!
Земля задрожала. Вонь стала нестерпимой. Обдав Славку жаром, Велиала охватил огонь. Сквозь пляшущие языки Южанов разглядел, как вытягивается лицо демона, ещё сильнее увеличиваются мышцы, из пасти вырастают клыки. Тишину прорезал оглушающий вой. Брюс поспешил стащить Славку с лавки.
– Заткните уши! – Велел он.
С жутким грохотом земля заходила ходуном. И, внезапно, наступила тишина, лишь страшная вонь ещё напоминала, об имевшем место происшествии.
– Сера… – Изможденный Брюс тщательно промокнул носовым платком пот на щеках и лбу.
Бросив взгляд на разложенные кости, он добавил.
– Занятно, занятно придумано!
– Просто, так мне показалось красивым…
– Вы создали картину устройства мироздания, противопоставив силам Хаоса мировой порядок…
– Да про, что вы говорите?! У меня и в мыслях ничего такого не было!
– Неужели вам не доводилось слышать о семеричной системе бытия? Семи металлах[3]? Семи нотах, наконец?
– Я просто взял, да разложил костяшки! Домино ведь просто игра?!
– Не счесть игр берущих начало от мистерий, тайных знаний… Вот поглядите! – Брюс указал остриём шпаги на квадраты «классиков». – Она отсылает к древнейшим женским посвящениям! А знание имени даёт власть над носящим его человеком, вещью и даже демоном. Вы же сели играть, даже не озаботившись как звать ваших партнёров, и оказались за одним столом с одним из страшных демонов! Осторожней следует вести себя с незнакомцами!
– Да откуда чертям взяться средь бела дня?! – Не понял Славка.
– Полдень, мой друг! Для нечисти он немногим хуже полуночи!
– Но почему они выбрали именно меня?!
– Этого я сказать не могу. Сами поразмыслите на досуге! Вам это пойдёт только на пользу!
– А я не возьму в толк, куда ведёт эта убегающая за забор тропинка? – Не любивший, когда говорят загадками Славка, поспешил сменить тему разговора.
– К палатам Ван-дер-Гульстов, – как бы невзначай ответил Брюс.
– Но для чего их хотят скрыть?
– Уверяю вас, те, кто возводил забор, и не задумывались об этом, – вздохнул старик, – но сделали это…
Подбирая слово, он замялся.
– Машинально! – Пришел на помощь Славка.
– В этих палатах обитало семейство Монс. Про Анну, к которой захаживал Пётр Алексеевич, вы, поди, слыхали?
Южанов глупо заморгал вместо ответа.
– В Московии, нас, иностранцев, не жаловали, оттого и отселили за город. Но если лютеранам дозволялось иметь кирхи и школы, то католиков и вовсе не считали за людей. А Монсы принимали святое причастие… Поговаривают, что благодаря расположению Государя нашего добились они разрешения возвести костёл. Да не абы как, а пристроить к своим палатам. Сказано – сделано. А где церковь, там и поп, вот и пожаловали сюда священники. Только были они не простыми пасторами, а иезуитами! Ну и стали они творить свои дела! Выведывать, что как в Московском государстве, да смуты сеять! Ещё в бытность императором, Петра Алексеевича сгорел этот костел, да так и не был восстановлен. А Елизавета Петровна и вовсе велела его разобрать! Палаты, хоть и находятся в печальном положении, ещё стоят!
– А о каком прошлом разе упомянул главный демон?
– Раньше желающих сыграть в домино было куда больше, потому стол был куда больше этого и стоял там. – Брюс кивнул в сторону детской площадки. – Дружно в те годы жила Москва. Мальчишки играли в футбол и войну, девчонки прыгали через скакалку, а по вечерам, пришедший с работы мужчины усаживаясь за тот самый стол, «забить козла».
Но, на первом этаже этого серого дома, поселилась злющая бабка. Всё ей было не так. То дети громко смеялись, то косо посмотрели старушки у подъезда, или на всю кухню пах, приготовленный соседями борщ. А, однажды, когда «доминошники» особо увлеклись игрой, давай она на них ругаться. Мол криками своими, да ударами по столу спать не даёте. А тем возьми да пошли её куда подальше. Бабка крикнула: «Чтоб вечно вам за этим столом козла забивать!» Посмеялись над ней, а когда совсем стемнело и пришло время расходиться стало не до веселья. Не могут мужики из-за стола встать, и руки, костяшек не выпускают. Такое тут началось! Сидят вроде не приклеены, а встать не могут. А руки сами к середине стола тянуться! Что тут началось! А как помощь оказать никто и не знает! Хотели даже бежать за попом в Елоховский, но воспротивились попавшие в ловушку члены Партии и комсомольцы. Наверное, им лучше было на лавке остаться, чем перед партсобранием предстать… И, тут, кто-то наблюдательный заметил за столом чужаков. Двух людей не из этого, и не из соседних дворов. Вот только были ли они людьми…
– И, что случилось дальше?
– Их настоятельно попросили убраться… – Брюс сделал ловкий выпад шпагой, и клинок радостно запел, сверкнув на Солнце. – Все по домам и разошлись! Только после этого случая мужики не садились больше играть в домино, а тем, кому совсем невмоготу было, в соседние дворы захаживали.
– А, что сталось со старухой?
– Стоит ли она того, чтобы о ней вспоминали?! Впрочем, к делу, я же обещал показать вам секретер.
Все говорило о том, что дверь черного хода, к которой они направились не открывали много лет, и, даже, при последнем ремонте старательные рабочие покрасили её вместе со стеной. Но Брюсу хватило легкого толчка рукой, чтобы войти внутрь. В подъезде их ждали прохлада и полумрак.
Славка сразу же споткнулся о ведро, а пытаясь удержаться, едва не уронил прислоненную к стене лестницу. Хорошо ещё, что вовремя заметил, уходящую в пол трубу. Брюс же преобразился над его головой возвышался пышный парик, кудри которого спадали на вороненную кирасу, и шаги его ботфортов гулко звучали под высоченными потолками. Коснувшись кованных перил, потомок королей направился к нише с тремя дверьми. По Славкиным прикидкам, там должна быть стоматология, но он уже ничему не удивлялся.
Брюс так же ловко отворил дверь с жестяным почтовым ящиком, на котором еще можно было прочесть: «Для писемъ», и они ступили в царство пыли. Тучным серым слоем она покрывала здесь всё: вешалку, люстру, ручки старомодного шкафа, и потревоженная, так и норовила забиться в нос.
– Это квартира не той ли склочной бабки? – Едва сдерживаясь, чтобы не чихнуть, поинтересовался Славка.
– Она самая! – Сворачивая в комнату, ответил Брюс. – Вот и ради чего мы пришли!
Секретер оказался вовсе не старинным, а советских времен, да, ещё, весь в трещинах и темных пятнах, с заклинившим замком. На пыльной полке показывал гостям нос железный чёртик. Рога, злорадно улыбающаяся морда, козлиные ноги, все неизвестный мастер выполнил с удивительной тщательностью. Невольно потянувшись к нему, Славка больно укололся о кончик длинного, извивающегося хвоста.
– На кой ляд его как шило наточили?! – И поспешил отправить пострадавший палец в рот.
Повернувшись к окну, он не без удивления заметил, что уже наступил вечер, а стол, за которым происходила игра, заменив на куда более длинный, перенесли подальше от склона холма. Со стоянки исчезли все машины кроме сверкающей краской «Победы», зато, нарисованные на асфальте, «классики» остались на прежнем месте.
– Как мне могло такое привидится? Уж не вселился ли я в старуху?
Перепуганный Славка захотел протереть глаза, но лишь потряс в злобе маленькими сморщенными кулачками. На пострадавшем пальце темнело старинное кольцо. Зачем-то метнувшись к секретеру, Южанов схватился за ключ, и в этот раз он послушно повернулся в замке. Запустив руку под пачку квитанций, он извлёк на свет не то старую истрепанную книгу, не то тетрадь. Слюнявя уколотый палец, Южанов перелистывал обтрепанные, пожелтевшие, страницы, всматривался в выведенные синими чернилами таинственные знаки. Остановившись на одной из страниц, он зашамкал беззубым ртом заклинание.
Славка энергично потряс головой, и видение исчезло.
Только боль в уколотом пальце не проходила, кожа на нём пожелтела и сморщилась, а ноготь заострился и вытянулся. После всего увиденного это казалось такой мелочью.
– Что скажете, о секретере? – Склонив голову в пышном парике, поинтересовался Брюс.
– Пожалуй, я не стану его брать! – Покачал головою Славка.
– И, думаю, правильно сделаете! – Прозвучало в ответ.
--------------------------------------------------------
1 - Игра домино берёт начало в Индии и Китае, «европейское» название, по одной из версий, она получила от плащей монахов Доминиканского ордена, сыгравших большую роль в её популяризации на Западе.
2 - Брюс Яков Вилимович (James Daniel Bruce) (1670 – 1735гг.) ученый, политик, полководец, участник Северной войны, сподвижник Петра I, генерал-фельдмаршал (1726г.). Принадлежал к шотландскому королевскому роду. Родился в Москве, в Немецкой слободе. Был прихожанином лютеранской церкви св. апостолов Петра и Павла, что находилась в Старокирочном переулке. Похоронен в кирхе св. Михаила. Снесена, сейчас на её месте территория ЦАГИ. Считался магом и чернокнижником.
3 - В алхимической традиции: золото, серебро, ртуть, свинец, олово, железо, медь.