Глава 22. Затерянные во времени

 

       Уже больше часа, натужно воя двигателем на подъемах, «Джип»  катил по горному серпантину. Слева высились поросшие  тропической  растительностью  горы, справа, под обрывом, неслась  по камням бурная Урубамба.
       На очередном подъеме мотор запарил, и мы, съехав на обочину, остановились.
       Пока Рафаэль, открыв  крышку радиатора, спускался к реке за водой, остальные  вышли наружу и закурили.   
       -  По спидометру осталось  совсем немного, -  огляделся по сторонам Саня.
       -  А берег здесь боле  крутой, чем в начале, - проследив за  исчезнувшим внизу  водителем, сказал Жора.
       -  Ничего, как-нибудь осилим, -  задрав вверх голову, прищурился я на яркое солнце. - Главное, найти русло.
       Спустя минут десять, вверх вскарабкался  Рафаэль с пластиковой канистрой   в руках, мы долили радиатор и отправились дальше.
       К нашей радости конечная остановка  пришлась на долину. Она открылась за длинным скальным плато, приблизившимся к реке   почти вплотную.
       - Ровно сотня километров, - остановившись в двух десятка метров от спокойной заводи, щелкнул ногтем  по спидометру водитель.
       - Видим, - сказал Жора, после чего, достав из кармана, вручил ему оговоренную сумму.
       Далее мы выгрузились из автомобиля, а он, развернувшись, дал длинный сигнал и последовал обратно.
       - Ну что, присядем перед дорогой? - опустился  Жора на  гранитный осколок  неподалеку.
       - Присядем, - уселись мы с ним рядом.
       Отдав дань традиции, с минуту помолчали, потом встали, нацепили на пояса мачете, и, взвалив на плечи тяжелые рюкзаки, гуськом последовали  берегом вниз по течению.
       Сначала идти было довольно легко, поскольку перед нами тянулась  галечная коса, с торчащими тут и там замшелыми валунами, но спустя  час она закончилась,  и вплотную к воде приблизился  девственный  лес, где деревья  переплетались с густым кустарником и лианами. Пришлось взяться за мачете.
       Шедший впереди Жора прорубал  узкий проход, мы с Саней помогали.
       Так, сопя и утирая с лица пот, мы  пробрались еще на несколько километров  вперед, а потом решили отдохнуть на открывшейся впереди поляне.
       Выйдя на нее, мы  расположились  в тени  похожего на фикус дерева, сняли с плеч рюкзаки, а с ног ботинки  и растянулись на зеленой траве, блаженно шевеля пальцами.
       - А не пора ли нам  перекусить? -  сказал через несколько минут Саня.
       Предложение всем понравилось, поскольку за время пути все изрядно проголодались, и вскоре мы подкреплялись  копченой грудинкой с хлебом, запивая их  чуть теплым кофе из фляг, прихваченным из гостиницы.
       Затем выкурили по сигарете, надели ботинки и, прихватив рюкзаки, тронулись дальше.
       На закате солнца, едва передвигая ноги, снова вышли из леса на  открытую прибрежную косу, состоявшую из растрескавшегося  песчаника с  островками кустарника.
       -  Привал, - сунул  мачете в ножны, следовавший  теперь головным Саня.
       Сложив груз у рыжей плиты  и сняв бейсболки с рубахами, мы ополоснулись в текучей воде, а затем обустроили ночлег,  у которого   затрещал костер из собранного на берегу  хвороста. Вскоре на нем побулькивали котелок с супом из мясного концентрата и чайник, а на расстеленной рядом  плащ-палатке  Жора нарезал хлеб с сыром, в качестве дополнения.
       Ужинали  в опустившихся на землю сумерках при свете догоравшего костра, слушая ночные звуки сельвы.
       На следующее утро,  поднявшись на заре, мы продолжили свой нелегкий путь  и к полудню, вышли к пересохшему истоку. Он  был вымыт в скальном  грунте, полого уходившем  на восток,  усеян окатанными валунами и  их осколками. По обоим берегам рос девственный лес, судя по виду, непроходимый.
       - Да, глухие здесь места,- сказал я, обходя очередной осколок скалы, пронизанный жилами кварца. 
       - И никаких следов цивилизации, - отозвался шагавший впереди Саня.
       Подъем по дну  каньона   занял   еще два дня, а с наступлением ночи третьего, мы устроились на отдых у небольшого ручья, вытекающего из расщелины. Вскоре близ него потрескивал костер из сухого, когда-то свалившегося сверху дерева, на котором мы сварили кофе, а затем  поужинали.
       Далее влезли в спальные мешки и уснули.
       Новый день засерел  низким небом, с которого моросил  дождь, превратившийся через несколько минут в тропический ливень. Мы быстро переместились под козырек  ближайшей  скалы, в паре десятков  метров от стоянки, где  переждали потоки низвергавшейся сверху воды, после которых в небе  выглянуло солнце.
       Ливень освежил окружающий  ландшафт, каньон  выглядели контрастней, а зелень на  его отрогах ярче.
       Обсушившись и наскоро перекусив, мы  снова тронулись в путь, надеясь на его скорое завершение. И не ошиблись.
       Спустя некоторое время, за очередным поворотом   заблестела  гладь воды,  ограниченная спереди гранитным уступчатым массивом, в правой части которого  тянулись несколько прерывавшихся осыпями  зеленых террас со смутно  просматривавшимися  в них  квадратами.   
       - Оно? - обернулись ко мне Саня с Жорой.
       - Похоже, -  окинул я панораму взглядом. - Вон оттуда (показал рукой) падал водопад, в это самое озеро, бывшее тогда заводью. И террасы с входами те же самые. Только здорово заросли и без ступеней.
       -  В таком случае, вперед, - оживились друзья, после чего мы стали обходить озеро. По окружности оно было с километр, чистое и прозрачное.
       Оказавшись под террасами, все сняли с плеч вещмешки, разделись и искупались в прохладной воде, которая сняла усталость. Кстати, находясь в пути, мы жевали листья коки, которые нам  понравились и действительно прибавляли силы.
       - Ну что? - когда все перекурили, задрал вверх голову  Саня. - Будем подниматься?
       - Я полагаю, сначала следует сделать рекогносцировку, -  взглянул на меня Жора. -Иначе будем искать нужный нам вход до второго пришествия.
       - Вообще-то да, -  согласился криминалист. -  Их там  довольно много.
       - Понял, - кивнул я и, затушив в траве окурок, поднялся на ноги.
       Затем  прошел  по берегу озера назад,  до места откуда были видны все террасы, и, вперив туда взгляд, занялся медитацией.
       Ее результаты показали, что древние инки подняли  свой груз на первую снизу и занесли его в  седьмой по счету вход, с левого края.
       Вернувшись назад, я сообщил  об этом друзьям, после мы начали восхождение.
       Первая попытка оказалась неудачной, поскольку на середине пути  к цели  осыпь    поползла вниз и мы  вместе с нею.
       - Сначала нужно налегке  подняться одному, - предложил,   отряхиваясь от пыли     Саня. - А потом закрепить  веревку и  сбросить ее  вниз. Так будет вернее.
       Я  тут же освободился от рюкзака, отстегнув от него бухту тонкого, из лавсана троса, перебросил на грудь ружье, и снова  покарабкался наверх. Тяжело отдуваясь и пыхтя, с трудом одолел подъем, перевалился на карниз, где  обвязал  трос вокруг пористого камня.
       - Теперь давайте по одному рюкзаки, а потом сами! -  помахал друзьям рукою.
       Спустя час  восхождение завершилось без происшествий и мы, чуть отдохнув, направились к левому краю  террасы. Она была шириной  метров десять, с зеленым травяным покровом  и деревьями, увитыми лианами, меж которых тут и там, зияли вырубленные в скале  входы. Высота их  была в  рост человека, ширина чуть меньше.
       - Найдя от краю седьмой (он ничем не отличался от подобных), мы  закурили и стали совещаться. Что и понятно. Соваться в темноту наобум  было опасно. Внутри могло оказаться что угодно,  вплоть до какого-нибудь хищника,  типа пумы или ягуары, вопли которых  по ночам не раз доносились из  сельвы.
       Решили, что впереди пойдет Жора с фонарем, а мы с Саней чуть сзади и по бокам, с ружьями наизготовку. После этого наш головной извлек из рюкзака армейский «Фултон», а мы, передернули затворы.
       - Ну что, вперед? - сказал он,  прорезав темноту лучом света, высветившим уходящие  вдаль  своды.
       В могильной тишине, под ногами заскрипел гравий, откуда-то   выплыла  летучая мышь  и пронеслась над нашими головами. Потом гравий кончился, каблуки берцев  зацокали по граниту, галерея расширилась.
       - Интересно, чем и сколько они ее высекали? - поводил фонарем по сторонам Жора.
       - Сложный вопрос, - пробормотал я, а Саня, споткнувшись обо что-то, чертыхнулся.
       Из - под его ноги  в сторону откатился  череп, уставившийся на нас пустыми глазницами.
       - Жора тут же направил туда луч света, и череп ослепительно заискрился.
       - Вроде как хрустальный, -  сказал Саня, потрогав его стволом -  Никогда такого не видел.
       - Да, интересная вещь, -  присел я рядом на корточки. 
       Жора тоже подошел ближе и  уставился  на находку 
       - Я слышал о таких, -  сказал через минуту.
       - Что именно? - обернулись мы к приятелю.
       -  Первый из похожих  черепов был найден в 1927 году при раскопках в городе Лубаантун, на бывшей территории майя. По их  преданиям, это образы «Богини смерти», которых должно быть тринадцать. Они культовые, но для каких именно целей предназначены, неизвестно.
       -  Этот, наверное, охраняет  проход, -  кивнул на  находку Саня.
       -  Возможно.
       После этого мы направились дальше. Вырубленная в скале галерея, между тем, уводила нас все дальше. Затем впереди замаячило белесое пятно, и, спустя минут двадцать,  мы вышли  наружу, щурясь от яркого света.
       Со скальной площадки с ведущими вниз ступенями, на которой мы оказались,      открывалась бескрайняя долина, склоны которой  густо поросли лесами, а  по ее ложу текла извилистая  река. 
       На   одном из ее берегов, за подвесным мостом, виднелись постройки небольшого городка, подобные виденным нами в Мачу-Пикчу, а на другом (ближе к нам)  высилось что-то наподобие пирамиды, окруженной  многочисленной толпой зрителей.
       С ее верхушки  вещал кто-то отсвечивавший багрянцем, а  аудитория внимала, задрав вверх лица.
       - Вот тебе и раз, - недоуменно протянул Жора. - Вроде как остатки инкской цивилизации.
       - Похоже, - расширили глаза мы с Саней.
       Между тем, повысив голос до визгливого фальцета, оратор  протянул к небу  руки, и  сиявшее в зените  солнце стало блекнуть. Спустя минуту оно превратилось в неясное пятно, на землю опустились сумерки.
       - А-а-а! - перепугано  завопила  разношерстная  толпа, распростершись ниц перед пирамидой.
       - Не иначе солнечное затмение, -  обернулся к нам  Жора. - Этим надо воспользоваться.
       - Как? - уставились   на него мы с Саней.
       - Вроде мы боги. Спустившиеся  с небес.
       - Думаешь, прокатит?
       -  Полагаю да. Только выполняйте мои команды.
       Через короткое время   небесное светило вновь победило сумерки и восстановился день, а Жора, подняв вверх ствол  своего ружья,   приказал  дать   залп, что мы   и сделали.
       По долине прокатился громовой раскат, усиленный эхом, и поднявшаяся было на ноги толпа, снова повалилась на землю.
       - А теперь спускаемся вниз, -  передернул затвор Жора. - С гордым и холодным видом.
       Мы сделали рожи ящиком, вздернув вверх подбородки, и пошагали вслед за ним по древним ступеням.
       Когда  ступив на зеленую траву, подошли ближе, впереди  перепуганных  аборигенов стоял тот, который проповедовал с пирамиды.
       Это был сухощавый, в золотом одеянии  горбун   с трясущейся головой (наверное жрец), окруженный  свитой и небольшим отрядом воинов. На их лицах тоже читался страх, чем мы не преминули воспользоваться.
       -  Я вас приветствую, дети мои! - громогласно заорал Жора, картинно выпятив грудь, а мы грозно свели брови.
       - Ты! -  продолжил он, указав рукой на  жреца и поманил пальцем - Подойди ближе!
       Тот  сделал несколько шагов вперед, вслед за чем опустился перед пришельцами на колени. Аналогично  проделали остальные
       -  Вроде катит, - тихо  прошептал Саня.
       Служитель культа между тем, поднял на нас глаза,  что-то сказал посеревшими губами   и указал пальцем в небо.
       -  Да, мы оттуда, - величаво кивнул Жора.
       -  О-о-о, - прошелестело в ответ,  после чего жрец  вместе с сопровождением, стал бить нам поклоны. Точно так, как в церкви.
       -   Ну ладно, будет, - остановил их жестом  Жора. - Ведите нас в город.
       Аборигены оказался понятливым,  и вскоре процессия во главе горбатым жрецом, молча шествовала  по навесному  мосту. Под которым  скакала по камням река, теряясь  в туманной дали.
       При ближайшем рассмотрении  городок оказался  вырубленным в скалах, затененных росшими на склонах раскидистыми деревьями, с узкими, мощеными плитами улицами, площадью и подобием  дворца  сверху.
       На подходе к нему толпа  отстала, а жрец и мы, в сопровождении воинов, поднялись в здание дворца, сложенного из циклопического вида камней. Что наводило на мысль о титанах.
       Внутри  оказались экзотично убранные покои,  где горбун жестом, предложил нам   сесть, на покрытую шкурой ягуара скамью, раболепно встав напротив. Затем он громко хлопнул в ладоши и из дверного проема сбоку, появился ведомый двумя воинами под локти   древний старик. На нем было длинное белое одеяние и головной убор в виде  оскаленной морды зверя.
       -  От имени  Сапа Инки*  сказал он дребезжащим голосом на ломаном испанском, поведя рукой в сторону горбуна, - я приветствую Белых богов, спустившихся к нашему народу.
       - Однако, - переглянулись мы. Но промолчали. А старик тем временем  продолжал. Из его слов следовало, что нас  давно ждали и теперь все счастливы.
       Великий Сапа Инки (принятый нами за жреца), он, его верховный жрец по имени Касипома и управляемый ими народ аймара*.
       Когда старец закончил, Жора незаметно толкнул меня ногой, - отвечай.- Ты язык лучше знаешь
       Я величаво встал,  откашлялся и выдал на  том же языке ответный спич, суть которого сводилась к следующему: мы те самые боги, которых ждали, а посему нас следует любить и жаловать.
       Все присутствующие инки тут же прониклись, после чего   распростерлись навзничь.
       - А теперь все свободны, -  сказал я.   Сапа Инке и Касипоме остаться.
       Стараясь не шуметь и непрестанно кланяясь, свита с воинами  упятились из зала, и мы остались тет-а-тет с высокими  правителями
       - Присаживайтесь, в ногах правды нет, - милостиво сказал я. После чего указал рукой на скамью напротив.
       Оба уселись и уставились на нас  преданными глазами. Затем Сапа инка что-то тихо шепнул Касипоме, и тот кивнул головою.
       - Позвольте спросить, о великие, - прошамкал  жрец. - Не желаете ли перекусить  и отдохнуть с дороги?
       - Желаем, - бесстрастно ответил я. -  Все земное нам не чуждо.
       - А что вы употребляете в пищу?
       - Там, -  возвел я кверху глаза, - мы питаемся солнечными лучами и звездной пылью. Но здесь (продолжил)  возможно все, что  потребляете вы. Мы неприхотливы.
       - Сие есть истина, - пророкотал сбоку Жора, а Саня  добавил «аминь», сложив перед собой   руки.
       Жрец тут же перевел все благоговейно внимавшему  правителю, и тот громко хлопнул в ладони.
       Откуда-то рядом материализовались трое слуг, получившие соответствующие указание.
       Несколько позже обе стороны сидели  на втором этаже в зале, где подкреплялись тем, что «послал Бог инков». Точнее подкреплялись мы, а хозяева  только делали вид. По -  прежнему находясь в ступоре.
       Восполнив силы отварным картофелем, жареным мясом и печеной тыквой, мы запили все  каким-то терпким напитком, а затем пожелали отдохнуть. О чем сообщили хозяевам.
       Сапа инка снова издал хлопок, и появившиеся слуги сопроводили нас в опочивальню.
       - Хорошо быть богом, - сладко зевнул Саня, устроившись  на одном   из мягких лож.
       - Неплохо, - отозвались мы с Жорой со своих, после чего погрузились в сон. Крепкий и глубокий.
       Проснулись мы  на утренней заре, которая алела за оконными проемами.
       - Хорошо поспали, - сладко потянувшись, направился я к одному и выглянул наружу.
       В первых лучах солнца на долину открывался чудесный вид, река отливала серебром, а плоские крыши города были украшены разноцветными подобиями флагов и  гирляндами из   живых цветов. Дополняя природную гамму.
       - Словно на картине Рериха, - засопел рядом Саня. - Впечатляет.
       Потом за дверным проемом послышался стук сандалий, и на пороге возникли Сапа Инка  с Касипомой в красных с белым одеяниях. Голову первого венчала золотая  тиара, второй держал в руках такой же посох, украшенный в навершии  драгоценными камнями
       Оба чинно поклонились, а затем жрец торжественно сообщил, что в нашу четь устроен праздник.
       Мы восприняли все как должное и после  утреннего омовения, совместно позавтракав, вышли из дворца к народу.
       Тот, собравшийся  на площади перед ним, тут же  простерся ниц, включая стоявших в первых рядах воинов, а Сапа Инка вздев руки к небу, выдал на свистящем языке  речь. Громкую и эмоциональную.  После нее   все встали и   приветствовали нас бурными овациями. Праздник начался.
       Для начала длинная, ведомая жрецом процессия, во главе с нами, проследовала через город и подвесной мост к уже известной читателю пирамиде-храму.
       У его подножия, на подобии алтаря, высеченного из гранита,  Касипома с ассистентами совершили жертвоприношение, перерезав горло белой альпаке*, кровью которой нам намазали лбы.
       - Хорошо, не человечьей, - недовольно забрюзжал Саня.
       - Молчи, - глядя в пространство  прошипел Жора. - Держи марку.
       Далее начались священные песнопения с ритуальными плясками.
       Затем гости (мы) и правители со свитой удалились во дворец, где должен был состояться пир, а подданные  начали свой  на  обширной  поляне перед храмом.
       Празднество длилось до самой  ночи, пока в небе не зажглись звезды.
       На следующий день мы пожелали  узнать  о хозяевах больше, для чего обратились к Касипоме.
       Тот, опустив глаза, выслушал нас и кивнул, после чего мы  поднялись на открытую галерею дворца, где расположились  в увитой душистым  плющом  беседке.
       -  Мой народ  жил всегда на этой земле, - начал глядя в пространство жрец.
- И назывался Инка.  Нашим прародителем был Отец Солнце, а мы его дети. Он дал нам  нужные для жизни  знания, и инки долго жили счастливо.
       Но затем мы чем-то прогневили Отца, и он прислал на землю свои тени. Они были бледнолицыми, как вы, закованными в железо и с огненными стрелами.
       Посланники небес стали уничтожать мой народ, и отбирать у него  застывшие лучи Солнца. Из них наши мастера делали его божественные  образы и лики.
       Правивший тогда страной Тиксикапак Инка решил сохранить святыни, для чего многие из них были доставлены в эту долину и спрятаны. Мы же потомки первых хранителей.
       -  И вы никогда ее не покидали? -  спросил я, после того, как жрец замолчал.
       -  Никогда, - эхом отозвался старец.
       -  И вас никто после этого не навещал? - тоже задал вопрос Саня.
       -  Никто.  Вы первые и я не знаю зачем - взглянули на нас выцветшие глаза. В которых  читались вопрос и ожидание.
       На несколько минут в беседке возникло молчание, нарушаемое полетом шмеля, а потом я ответил.
       - Всего лишь   немного погостить и сообщить Отцу Солнце,  как живут его дети.
       - А разве наши молитвы не доходят до него? - ошарашено вопросил жрец. - В них  мы многое сообщаем.
       - Многое, но не все,-  многозначительно прогудел Жора.   
       - ??
       - Да, не все,- уловил я мысль приятеля. - Отец желает знать через нас, как вы храните его  образ и лики. Это для него важно.
       - Мы храним их  в надежном месте и под бдительной охраной, - последовал ответ. - Желаете убедиться?
       - Непременно.
       - В таком случае можем туда отправиться, -  смиренно произнес жрец. -  В любое удобное для вас время.
       - Тогда не будем откладывать, - сказал я, а Жора с Саней утвердительно кивнули. 
       - Как пожелаете, о великие,  - встал со своего места Касипома. - Следуйте за мною.
       После этого мы  сошли  вниз, прошли запутанными переходами и,  спустились по каменным ступеням глубоко вниз. Сквозь проложенный  под дворцом ход, выведший нас в обширное, освещенное факелами помещение.
       Все оно было уставлено  золотыми, наподобие найденного нами,  идолами,  а на стенах скалили зубы и пучили глаза, развешанные там, золотые   маски.
       - Ничего себе, - ошарашено прошептали мы, и несколько минут молчали, пораженные увиденным.  Затем, придя, в себя, тронулись по периметру, осматривая артефакты.
       Одни из них, по видимому более  раннего периода, были грубо выкованы из драгоценного металла, а другие художественно отлиты и украшены чеканкой. Всего мы насчитали более сотни изделий, все из которых были индивидуальны.
       - А почему их никто не охраняет? - обернулся я к молча стоявшему у входа Касипоме.
       -   В этом нет нужды, - последовал ответ. - Боги неприкосновенны.
       -  Это да, - согласились мы, продолжив созерцание. Спустя еще час, удовлетворив любопытство, мы покинули хранилище, после чего отпустив жреца, уединились в отведенных  для гостей покоях.
       - Да, это не какой-то там музей, - опустившись на одно из лож, - восхищенно сказал я. - Сокровищница!
       -  Такого еще никто не находил. Только мы, -  важно изрек Саня.
       -   Вопрос в том, как нам теперь поступить, - уселся в подобие кресла Жора.
       - Это действительно вопрос, - согласился я.- Если сообщить о находке перуанским властям, этому   миру конец. Его погубит цивилизация.
       -  А давайте все оставим как есть, -   после недолгого молчания высказал общую мысль  Саня. На что мы с Жорой тут же согласились.
       Награда для всех была не самоцель, главное, что экспедиция удалась, и мы нашли то, что искали.
       Погостив у древних инков еще пару дней, мы сообщили их правителям, что возвращаемся на небо  (это было встречено с пониманием), и торжественная процессия проводила нас до подножия скал. Откуда по ступеням мы поднялись на террасу.
       Сверху, обернувшись, помахали руками вниз. - Прощайте!