RLD
После катастрофического поражения 600-тысячной французской Великой Армии в России в 1812 году Императору французов Наполеону I Бонапарту удалось к лету 1813 года, ценой неимоверных усилий, сформировать новую, 300-тысячную армию, во главе которой Наполеон устремился навстречу объединенной армии союзников по антинаполеоновской коалиции (России, Пруссии, Австрии и Швеции), медленно продвигавшейся в направлении Центральной Германии. Наполеон, остававшийся по-прежнему блестящим стратегом и тактиком, попытался разгромить силы союзников по частям. Это удалось Императору французов, королю Италии и протектору Рейнского Союза в битве под Дрезденом 26-27 августа (по новому стилю) 1813 года. Однако победа под Дрезденом стала последней победой Наполеона на германской земле.
Разбитый Наполеоном I под Дрезденом корпус союзников под командованием прозванного «Великим Медлителем» австрийского генерал-фельдмаршала и главнокомандующего всеми союзными силами князя Карла фон Шварценберга, состоявший из русских, прусских и австрийских войск, отступал на юг, в Богемию, через Рудные горы, проход через которые, вследствие сильных дождей, был затруднен, что вызывало заторы в движении отходящих войск. Император Наполеон приказал своему юго-восточному корпусу под командованием генерала Вандама окружить и разгромить отступающих союзников, для которых удержание проходов через Рудные горы имело жизненно важное значение. Чтобы удержать эти проходы, было необходимо обеспечить как можно более продолжительное сопротивление в районе Кульма Второго русского армейского корпуса, в состав которого входили, в частности, русские гвардейские полки. Отряд русского генерала графа Александра Ивановича Остермана-Толстого, состоявший из русской гвардейской пехотной дивизии, Гвардейской кавалерии и нескольких русских армейских частей, прикрывал отход основных сил союзников с востока. Под Теплицем король Пруссии Фридрих Вильгельм III, осознав всю критичность сложившейся ситуации, обратился к русскому командующему графу Остерману-Толстому (отдавать которому приказы прусский король, в отличие от российского Императора Александра I Благословенного, был не вправе) с настоятельной просьбой сразиться с Вандамом и как можно дольше сдерживать французов.
Кульмское сражение разыгралось 29-30 августа (17-18 августа старого стиля) 1813 года. 29 (17) августа корпус генерала Вандама, наступавший в тыл союзникам на Теплиц (ныне — Теплице), атаковал отряд графа Остермана-Толстого под Кульмом. Упорно сопротивляясь натиску превосходящих сил французов, русский отряд ценой больших потерь остановил противника, угрожавшего зажать отступавшую союзную армию в тесном горном ущелье. В бою графу Остерману-Толстому раздробило левую руку французским ядром. По преданию, тяжело раненый герой, после ампутации руки прямо на поле боя (без наркоза), вскричал: «Вот плата за честь командовать российской гвардией!». В тяжелейшей, крайне напряженной ситуации, возникшей вследствие столь серьезного ранения Остермана, командование принял командир русской Первой гвардейской дивизии генерал Алексей Петрович Ермолов (будущий «покоритель Кавказа», герой Кавказских войн с чрезвычайно упорными, воинственными и фанатичными исламистскими борцами за веру из числа горских народов Кавказа, в частности — чеченцев). Несмотря на численное превосходство противника, русским гвардейским частям удалось успешно отразить целый ряд атак войск Вандама. Таким образом русским героям удалось продержаться до подхода части основных сил союзной армии под командованием русского генерала Михаила Богдановича Барклая де Толли (1-й кирасирской дивизии) и удара подоспевшего к месту сражения прусского корпуса генерала Фридриха графа Клейста фон Ноллендорфа в тыл войскам генерала Вандама. В результате 30 августа (нового стиля) 1813 года весь французский корпус был окружен и разгромлен. Французы потеряли 5000 человек убитыми и 12000 пленными, причем в плен был взят и сам Вандам со всем своим штабом. В руки союзников попали богатые трофеи: 81 пушка, более 200 повозок с боеприпасами, два орла и три знамени.
Под Кульмом союзники потеряли в общей сложности около 10 000 человек убитыми и ранеными, причем в русском отряде Остермана-Толстого и Ермолова, принявшем на себя основной удар корпуса Вандама, был убит или ранен почти каждый второй. После поражения французов под Кульмом наполеоновская армия начала спешно отходить к Лейпцигу. Так Кульмcкое сражение стало переломным моментом в войне и прелюдией к «битве народов» под Лейпцигом, ознаменовавшей собой закат владычества Наполеона Бонапарта над Европой.
В награду за проявленную доблесть граф Остерман-Толстой был пожалован российским Императором Александром I Благословенным высокой наградой — Военным Орденом Святого Великомученика и Победоносца Георгия 2-й степени, австрийским Императором Францем I – Командорским крестом Военного Ордена Марии-Терезии, а прусским королем – Орденом Красного Орла 1-й степени (в отечественной военно-исторической и фалеристической литературе встречается версия о награждении Остермана высшей степенью прусского Железного креста - Большим крестом -, но данная версия, к сожалению, не подтверждается немецкими источниками). Кроме того, король Пруссии Фридрих-Вильгельм III, лично наблюдавший за ходом битвы, под влиянием охвативших его чувств объявил, что награждает за доблесть, проявленную в этом сражении, всех участвовавших в нем русских «чудо-богатырей».
И тут же на повестку дня встал вопрос, чем же их конкретно наградить? Ведь пожалование иных наград, кроме всего лишь несколькими месяцами ранее (10 марта 1813 года) учрежденного Железного креста, прусским королем было приостановлено, а прусский Железный крест (кстати говоря, за все время своего существования, в отличие от «общегерманского» Железного креста времен гитлеровского «Третьего рейха», официально «орденом» не считавшийся) по своему Статуту (Уставу), был наградой, жалуемой всем военнослужащим, независимо от воинских чинов и званий, причем наградой отнюдь не коллективной, а сугубо индивидуальной, предназначенной исключительно для награждения пруссаков, и лишь за редким исключением жаловался иностранцам (да и то – преимущественно немцам из армий других германских государств). Вот тогда-то прусский король и решил проявить свою редкостную «способность к импровизации», объявив Железный крест в его выдававшейся до сих пор форме особым «Знаком отличия» под названием «Кульмский крест», не имеющим своего Статута. И было решено вручать Кульмский крест не за личную доблесть и не по отдельности конкретным отличившимся в бою русским офицерам и нижним чинам, а, в качестве коллективной награды – по полкам, в знак признания заслуг всей данной гвардейской части, и в память о Кульмском сражении.
И вот, 4 декабря (старого стиля) 1813 года одной из берлинских шелкоткацких фабрик был дан королевский заказ на изготовление целой партии в 12 000 Кульмских крестов, поскольку экономный король Пруссии поначалу решил ограничиться изготовлением наградных крестов из черной шелковой ленты с белой каймой (а для прочности укрепить ленту папье-маше). Однако комиссия по учреждению Кульмского креста, осмотрев образцы «ленточных крестов», проект отклонила, поскольку «ленточный крест» оказался недостаточно прочным, и сделала другой заказ – на кресты из тонкой железной жести с серебряными рантами – для нижних чинов, и из более толстого серебряного листа – для офицеров (тут уж скуповатый прусский король проявил необычную для себя щедрость!). На концах лучей креста имелось по два отверстия для пришивания крестов к мундиру (хотя некоторые кресты крепились к мундирам с помощью булавки). Размер Кульмских крестов для нижних чинов равнялся 40 мм (хотя сохранились и экземпляры размером в 39 мм), а офицерских крестов — 44 мм. Таким образом, Кульмский крест был несколько меньших размеров, чем «классический» прусский Железный крест.
Вручать Кульмские кресты русским гвардейцам планировалось 23 апреля (старого стиля) 1814 года в Париже, после подписания державами-союзницами мирного договора с побежденной Францией. Однако план сорвался из-за недостаточного количества наградных знаков, имевшихся в наличии на тот момент. Поскольку наградной лист от 2 сентября (старого стиля) 1813 года был уже обнародован, представлялось невозможным вручить награду одним, а других обойти. Ведь в русских полках уже стало известно, что весь личный состав гвардейских частей – от генерал-фельдмаршала до рядового! – награжден «прусским крестом» (под которым русские солдаты и офицеры, естественно, подразумевали прусский Железный крест, коль скоро награждение чем-либо иным прусским королем было официально приостановлено).
И тогда русские гвардейцы, не дожидаясь пожалования «настоящих» крестов, стали сами делать себе кресты из жести и кожи французских трофейных седел, накладывая черную кожу на белый металл и оставляя металлическую полосу с дырочками для пришивания креста к мундиру.
Между прочим, данное обстоятельство свидетельствует о высоком авторитете, которым пользовались прусские боевые награды у военнослужащих Российской Императорской армии.
С момента окончания Наполеоновских войн сражение при Кульме считается одной из 11 важнейших битв периода освободительного похода Российской Императорской армии против Наполеона I Бонапарта. В качестве такового известный русский медальер граф Федор Петрович Толстой посвятил ему одну из своих медалей серии, посвященной антинаполеоновской борьбе в период Отечественной войны и Заграничного похода Российской армии 1812-1814 годов.
Возможно, что некоторые русские генералы офицеры получили, все-таки, вместо Кульмских, Железные кресты (эти две награды, в самом деле, не всегда отличишь друг от друга). Между прочим, Кульмским крестом был награжден и король Бельгии Леопольд I, сражавшийся под Кульмом в чине полковника Российской Императорской гвардии.
Лишь по прошествии почти двух с половиной лет, 24 апреля (нового стиля) 1816 года, в тогдашней столице Российской Империи городе Санкт-Петербурге состоялась торжественная церемония, в ходе которой генерал от Инфантерии граф Михаил Андреевич Милорадович, прославленный и удостоенный высоких наград участник сражения при Кульме, зачитал приказ Императора Александра I о награждении и наградил Кульмским крестом (которым он сам, как мы скоро убедимся, называл «прусским Железным крестом») 7 131 оставшегося к тому времени в живых участника сражения при Кульме. Тогда же генералы граф Остерман-Толстой и Ермолов были награждены высшим российским Орденом Святого Андрея Первозванного, а прославившиеся своим участием в Кульмском сражении российские Преображенский и Семеновский гвардейские полки — удостоились награждения серебряными Георгиевскими трубами.
В мае 1815 года благодарные пруссаки прислали в Санкт-Петербург 443 офицерских и 11 120 солдатских Кульмских крестов (по числу участников Кульмского сражения в 1813 году). Следовательно, более 400 крестов остались после торжественной церемонии награждения 24 апреля 1816 года не выданными. Что произошло с этими крестами, оказавшимися «лишними», доподлинно не известно. Всего в Пруссии было изготовлено 11 544 экземпляров Кульмского креста. Оставшийся в Пруссии «избыток» в количестве 878 крестов был в 1904 году (за исключением трех или четырех экземпляров, переданных на хранение в музеи) переплавлен (видимо, опять-таки из соображений столь типичной для пруссаков экономии).
Уже в конце XIX века подлинные Кульмские кресты стали в России настолько большой редкостью, что в фалеристических каталогах и специальной литературе стали появляться (и появляются до сих пор) изображения совершенно фантастических крестов (включая кресты с петельками и даже шариками на концах лучей креста, кресты на черно-белой ленте прусского Железного креста и т.д.), атрибутируемые как якобы «Кульмские кресты». Все большей редкости Кульмских крестов для нижних чинов, вне всякого сомнения, способствовало и то обстоятельство, что они были изготовлены из тонкой железной жести, весьма подверженной коррозии. Кроме того, известно, что солдат и унтер-офицеров-инвалидов по обычаю хоронили с заслуженными ими Кульмскими крестами, что также наверняка способствовало все большей редкости этой русско-прусской боевой награды.
Во второй половине XIX века Кульмский крест был в России чрезвычайно популярен и престижен (его постоянно носил, к примеру, награжденный им гвардейский офицер, а впоследствии - русский религиозный мыслитель Петр Яковлевич Чаадаев), но при этом данную боевую награду именовали по-разному: «прусским Железным крестом», «знаком отличия прусского Железного креста» (по аналогии со Знаком Отличия Военного Ордена Святого Георгия) и т.д. Так, например, русский философ-эмигрант Николай Александрович Бердяев с гордостью писал в своей философской автобиографии «Самопознание» о своем деде, награжденном Кульмским крестом: «Армия Наполеона дрогнула и проиграла Кульмское сражение. Мой дед получил Крест Святого Георгия и прусский Железный Крест».
26 апреля (старого стиля) 1816 года «Русский Инвалид» писал: «...24 числа сего месяца получены здесь отличия «Железного креста». Его Величество Король Пруссии Высочайше соизволил определить оные для раздачи тем из Гвардейских частей, которые с отличным мужеством сражались при Кульме в 17 день августа 1813 года. По случаю вручения сих лестных наград командующий Гвардейским корпусом Господин Генерал от Инфантерии Милорадович отдал следующий приказ: «Государь Император и Союзные монархи вместе с целой Европою отдали полную справедливость непреодолимому мужеству, оказанному войсками Российской Гвардии в знаменитом бою при Кульме в 17 день августа 1813 года. Но Его Величество Король Прусский, желая особенно ознаменовать уважение Свое к отличному подвигу сих войск, соизволил наградить их Знаком Отличия Железного Креста».
Вручались Кульмские кресты в торжественной обстановке в столице Российской Империи — блистательном Санкт-Петербурге. По поводу их вручения состоялся военный парад. Многие из награжденных русских героев сберегли свои первые, самодельные кресты, изготовленные еще на поле битвы под Кульмом, и носили именно их, а не «официальные» Кульмские кресты. Сохранились даже орденские колодки с двумя (!) Кульмскими крестами сразу — «самодельным» и «официальным».
Как мы могли убедиться, значение сражения при Кульме оставалось исключительно важным, а уважение к прославившим себя участием в нем и награжденным «прусским» крестом русским солдатам, офицерам и полководцам оставались — чрезвычайно высокими во все годы существования Российской Империи.
Данное обстоятельство, во-первых, нашло свое отражение в русской портретной живописи позапрошлого века.
Во-вторых, характерное для всего Царского периода исключительное значение, придававшееся победе русского оружия при Кульме, отразилось в учреждении в правление Государя Императора Николая II, в период 1903-1911 годов, в преддверии торжеств, посвященных широко отмечавшемуся столетию Отечественной войны 1812 года, в частях Императорской Гвардии и армии, участвовавших в Кульмском сражении или ведших свое происхождение от участвовавших в нем частей. нагрудных знаков в форме Кульмского креста. Шесть русских гвардейских полков, участвовавших в Кульмском сражении, избрали в качестве основы своих полковых знаков Кульмский крест, в то время как также участвовавшие в битве при Кульме Лейб-Гвардии Преображенский и Измайловский полки избрали в качестве основы для своего знака Андреевский крест, а отличившийся при Кульме и награжденный Кульмским крестом Лейб-Гвардии Кирасирский Его Величества полк — также присвоенный ему в период войн с Наполеоном наградной крест за сражение при Прейсиш-Эйлау (ставший другим символом русско-прусского братства по оружию в борьбе с Наполеоном I Бонапартом).
Знаки, имевшие в качестве основы Кульмский крест, были (в хронологической последовательности) учреждены для следующих шести гвардейских и двух армейских полков:
3.6.1903 года — для лейб-гвардии Конно-гренадерского полка;
В 1903 году — для лейб-гвардии Уланского Ее Величества полка (юбилейный знак);
8.7.1907 года — для лейб-гвардии Егерского Его Величества полка;
8.2.1910 года — для Гвардейского экипажа;
26.6.1910 года — для лейб-гвардии Санкт-Петербургского Короля Фридриха-Вильгельма III полка;
19.8.1911 года — для лейб-гвардии Уланского Его Величества полка (см. иллюстрацию в заголовке настоящей миниатюры);
19.4.1913 года — для 121-го пехотного Пензенского генерал-фельдмаршала графа Милютина полка;
5.3.1914 года — для 4-го гусарского Мариупольского Императрицы Елизаветы Петровны полка.