Старый дом

Сладко потянувшись на мягкой перине, Маринка попыталась вспомнить свой сон, от которого у нее на душе было почему-то светло и радостно. Но в памяти мелькали только какие-то неясные образы, и невозможно было сосредоточиться на чем-то конкретном. «Да и ладно», - подумала весело Маринка и крикнула, спрыгивая с высокой кровати:

 - Бабуля! Баба Катя!

   Ответа не последовало. « Она же с утра в сельсовет собиралась», - вспомнила Марина.

   А за окном было лето, солнце, заливисто щебетали птицы. Маринку охватило вдруг такое счастье, такое неудержимое чувство свободы, что она закружилась, напевая, вокруг круглого стола, покрытого вышитой бабулей скатертью. Потом, накинув халатик, она выскочила на кухню. Там на столе стоял накрытый салфеткой завтрак: вареные яйца в мисочке, молоко в кувшине, творожок и сметана. В плетеной хлебнице лежали свежие лепешки. Бабуля каждое утро баловала свою внучку то блинками, то оладушками, то лепешками из кукурузной или овсяной муки, пышными и ароматными.

   Налив в кружку молока и прихватив лепешку, Маринка вышла во двор. Огляделась. Перед домом росло невероятное множество цветов. Одни стелились ковром, другие горделиво кивали головками, собранные в небольшие куртины, третьи вились по заборам и по решеткам беседки. В цветах гудели шмели и тонко жужжали пчелы, а над ними кружились бабочки. В воздухе стоял удивительный медовый аромат.

   Дом был старинный. Говорили, что он когда-то принадлежал богатой семье, проживавшей в городе и приезжавшей сюда лишь на лето. Бабе Кате дом достался через третьи или четвертые руки. Он давно обветшал, покосился, требовал ремонта и внутри, и снаружи, но у сына руки не доходили до него, а самой бабе Кати все это было не под силу.

   Маринка не первый год гостила летом у бабушки. Ей нравилось здесь. Свежий воздух, неприхотливая деревенская еда, озорные местные ребята, а главное – свобода! Баба Катя любила внучку и позволяла ей многое, чего не дозволялось ей дома. Вот и сейчас, попивая молоко, Маринка деловито осматривалась, прикидывая, чем интересным можно заняться сегодня.

   Взгляд ее упал на резное окно чердака. «Вот там я еще не была», - подумала Маринка. Она уже как-то пыталась пробраться туда по скрипучей лестнице, но бабуля остановила ее: свалишься, а я отвечай! «Но это было в прошлом или позапрошлом году. Я еще маленькая была,- решила Маринка. – Теперь-то я уж точно не свалюсь оттуда».

   Поставив кружку с недопитым молоком на скамейку у крылечка и раскрошив остатки лепешки в птичью кормушку, Маринка отряхнула руки и пошла в сенки, где в левом углу находилась облезлая, с балясинами, ужасно скрипучая лестница на чердак. Поднявшись наверх, Маринка с трудом приоткрыла ссохшуюся дверь, которая тоже ужасно заскрипела на ржавых петлях. Прямо за порогом висело кружево паутины. Маринка пауков не боялась, но прикосновения тонких нитей к голым рукам были неприятны. Пришлось спуститься вниз за метелкой.
- Ты что там делала? – недовольно спросила баба Катя, вернувшаяся из сельсовата.
- Посмотреть хотела. Но там столько паутины! – оправдывалась Маринка.
- А чего там смотреть? Пыль да пауки, что там еще может быть? – удивилась  бабушка.
- А ты там бывала? – поинтересовалась внучка.
- Зачем? Там, небось, старье всякое от прежних осталось. Мне оно ни к чему.
- Ну, все же! Вдруг там что-то необыкновенное есть, старинное. Сейчас модны старые вещи, - размышляла Марина. – Бабулечка, можно я посмотрю? Я не свалюсь, я осторожно, - взмолилась она.
- Да поди посмотри, коль так тебе захотелось. Только надень вон одёжку, в какой на огороде работали, а то пылищи там, небось, перепачкаешься вся.
Радостно подпрыгнув и чмокнув бабушку в щеку, Марина бросилась переодеваться.
- От стрекоза! – любовно проворчала баба Катя, уходя в комнату.

   Прихватив веник, Маринка уже уверенно проскочила по лестнице и распахнула дверь чердака. Смахивая паутину, она сделала несколько шагов и остановилась: на чердаке было сумрачно, так как окно, хоть и довольно большое, было очень пыльное, засижено мухами и совсем немного пропускало света. Когда глаза привыкли к темноте, Маринка огляделась. Чердак был большой. Вначале ей показалось, что он весь загроможден вещами, но потом она  с удивлением увидела, что вещи были не просто свалены в кучу, а довольно аккуратно расположены по всему помещению. Мебель, старая, рассохшаяся, была расставлена, на стропилах крыши висели какие-то картины, часы. В углу на столе стоял канделябр с тремя полусгоревшими и оплывшими свечами. На высокой изящной треноге стояла узкая ваза с засохшими и покрытыми паутиной цветами.

   Марина как-то сразу оробела, словно она без разрешения вошла в чьё-то жилище.
Постояв немного, она осторожно, словно боясь разбудить кого-то, нарушить тишину, шагнула в эту «квартиру». Все было покрыто толстым слоем пыли, по углам натянули свои сети пауки. Но все выглядело так, будто жизнь здесь замерла мгновенно, по мановению  чьей-то воли. Казалось, крикни – и все вдруг оживет, придет в движение, появятся люди, послышатся разговоры.

   Маринка посмотрела на картины. Это были, в основном, фотографии. Из-за пыльных стекол на нее смотрели две юные девушки, весело улыбающиеся в объектив, бравый молодой человек в военной форме, пожилая дама с задумчивым взглядом и слегка склоненной набок головой, седой старик с благородной осанкой. «Наверное, бывшие владельцы этого дома», - догадалась Маринка. Она снова оглядела чердак. Но почему они здесь? Что значит эта комната? Кто ее обустроил и с какой целью? Почему прежние, до бабушки, жильцы, ничего здесь не изменили? Или, может, это как раз они устроили эту квартиру-музей? Вопросов было много, а ответы в голову не приходили.

   - Маришка, ты чего там застряла? – послышался снизу голос бабушки. – Иди обедать, простынет все! – позвала она.

   Маринка вздрогнула от внезапно раздавшегося голоса и поспешно пошла назад к двери. Кричать из «комнаты» ей почему-то не хотелось.

   - Я уже иду! – крикнула она, ступив на лестницу и прикрыв дверь чердака.

   - Ну и что ты там нашла интересного? – спросила за столом бабушка.
   - Да так, мебель старая, фотографии какие-то, - не выдавая своего интереса, ответила Маринка.

   Вопросы у нее к бабушке были, но она хотела сначала все обдумать сама и, может, еще раз заглянуть туда.

   - Мышей-то не боишься? – поинтересовалась баба Катя. – Они там часто бегают, скребутся, шуршат чем-то. Особенно по ночам. Не слыхала? Да ты молодая, спишь крепко. Это мне, старой, - вздохнула она, - не спится по ночам, вот и слушаю мышиную возню на чердаке.

   Маринка промолчала, а сама подумала: «Нет, у бабули я спрашивать не буду. Она живет здесь недавно, вряд ли что расскажет. А вот баба Клава, Наташкина бабушка, здесь, кажется, всю жизнь живет. Она-то мне и нужна».

   После обеда, крикнув бабушке: «Я к Наташке», Маринка быстро юркнула за дверь. Посвящать Наташку в эту историю в ее планы пока не входило. Сначала надо было все выведать у ее бабушки.

   Баба Клава сидела на солнышке у крылечка и сматывала в клубок  шерстяные нитки, большущий моток которых висел на спинке стула перед ней.

   - А Натахи нет, с матерью в поликлинику поехала, - встретила она Маринку. - Чё-то живот заболел, что ли. Едите зеленые яблоки, а потом возись с вами,- несердито проворчала она.

   - Ой, а я на речку хотела ее позвать, - соврала Маринка, обрадовавшись тому обстоятельству, что  баба Клава была одна, а значит, не придется объяснять Наташке, чего она от ее бабушки хочет. – А можно я ее здесь подожду? – спросила она.

   - Жди, коли хошь, -  разрешила баба Клава. – На вот, помоги мне, чего без дела сидеть,- предложила она.

   Маринка продела руки в большой моток и села рядом со старухой. Баба Клава была намного старше ее бабушки и в деревне слыла человеком авторитетным. К ней соседки за всяким советом ходили. Она и травницей была, у них в сенях всегда висели пучки разных трав, так там запах был как на сеновале. А еще говорили, что она и заговоры разные знает, привороты. Маринка во всю эту ерунду не верила, но понимала, что баба Клава многое в жизни видела, старая ведь совсем.

   - Баба Клава, а вы давно здесь живете? – начала издалека Маринка.
   - Да, почитай, всю жизнь. Еще совсем малой приехала сюда с родительми.
   - Вы, наверное, про всех в деревне все знаете. И про тех, кто сейчас живет, и про тех, что раньше жили, - осторожно закинула «удочку» Маринка.
   - Ну, всех не всех, а знаю, - уклончиво ответила бабка. – А с чего это ты вдруг спрашиваешь? – насторожилась баба Клава.
   - Хотела про бывших хозяев бабушкиного дома спросить, - честно призналась Маринка. – Про самых первых.
   - А зачем это тебе? – баба Клава недоверчиво поглядела на девчонку.
   - Просто интересно. Дом-то такой необычный.  Хоть и старый, а сразу видно, что тут не деревенские жили. Не похож он на остальные дома в деревне, - попыталась выкрутиться Маринка.
   - Дом как дом, - вдруг как-то сердито ответила баба Клава. – А не похож, так потому, что там и жили не деревенские. Господа там жили. На лето приезжали и отдыхали.

   Она забрала моток из рук Маринки и, кряхтя поднявшись, направилась в дом.

   - Отдохну пойду. А ты посиди, подожди Натаху, коли надо, - бросила она, не оглядываясь.

   «А что это она так рассердилась? – удивилась Маринка. – И ушла сразу. Что-то она знает, а говорить не хочет. Придется все Наташке рассказать. Может она что-то знает про этот дом»,- размышляла она.

   Ждать Наташку здесь было невтерпеж, и она поспешила к автобусной остановке. Не успела Наташка выйти из автобуса, как Маринка, бросив на бегу Наташкиной матери «здрасьте», подлетела к подруге и таинственно зашептала, вытаращив глаза:

    - Слушай, тут такое дело!

   Она схватила Наташку под руку и потащила от остановки

   -Ты бы хоть сначала домой зашла! – крикнула вдогонку мать.
   - Я потом, - отозвалась Наташка, и девчонки побежали к скамейке между двумя березами,  где они обычно поверяли друг другу свои секреты.

   Маринка быстро пересказала историю сегодняшнего дня: и свое открытие чердака, и разговор с бабой Клавой.

   - Ты что-нибудь знаешь про этот дом? – спросила она. – Может, про жильцов  прежних что-то.
   -  В деревне говорят, что он какой-то нечистый. Не зря там жильцы долго не задерживаются, - сообщила Наташка. – Твоя бабушка там дольше всех живет. Может, поладила с тамошними привидениями, - предположила она.
   - Да бабушка не верит ни в привидения, ни в нечистую силу, ни во что такое, - уверенно заявила Маринка. – Она убежденная материалистка.

   И действительно, когда баба Катя собралась покупать этот дом, ей соседки намекнули о его дурной славе. Только своенравная бабка категорично заявила, что двадцатый век идет, а они во всякую чушь верят. Не верила баба Катя ни в Бога, ни в нечистую силу, ни в гадания и привороты. И любому, таинственному, казалось, явлению она всегда находила объяснение с точки зрения науки или здравого смысла.

   - Давай завтра, когда бабушка в магазин или еще куда уйдет, мы с тобой вместе на чердак сходим и все там разглядим, - предложила Маринка.
   - Страшно! А вдруг там и вправду привидения живут,- испугалась Наташка.
   - Привидения днем не ходят, - со знанием дела заявила Маринка. - Я же там была и никого не видела. А вдвоем нам чего бояться?
   - Ладно, приду, - согласилась Наташка. – А как я узнаю, что баба Катя ушла?
   - Я на крылечко вот эту косынку завяжу, - Маринка стянула с шеи синюю в белый горох косынку . – С твоего двора ее видно будет.
   - Ну ладно, я побежала, а то мамка ругаться будет, что я домой не зашла, - поднялась со скамейки Наташка.

   Маринка тоже побрела домой. Забравшись с ногами на диван, она раскрыла, было, книжку, но ей не читалось, мысли ее были далеко. Ей рисовались картины одна невероятнее другой. Чувствовала она, что они с Наташкой на пороге чего-то таинственного, неведомого им.

   - Ты какая-то не такая, - заметила за ужином бабушка. – С Наташкой поссорилась что ли?
   - Да нет, все нормально. Настроения просто нет, - нехотя ответила Маринка.
   - Ну-ну, - понимающе кивнула бабушка.

    В постели Маринка долго ворочалась, сна не было, события сегодняшнего дня не выходили из головы.

   К вечеру погода испортилась, и сейчас за окном шумели деревья, где-то далеко погромыхивало и изредка небо освещалось всполохами. Маринке вдруг показалось, что сквозь этот шум за окном она услышала какое-то движение на чердаке. То ли это были легкие шаги, то ли ветер в приоткрытую форточку чердачного окна раскачивал висящие там фотографии. Еле слышная мелодия донеслась сверху. Или это в щелях чердака гулял все тот же ветер?

   Маринка тихонько выскользнула из-под одеяла, накинула халатик и на цыпочках  пошла к двери. Проходя мимо комнаты бабушки, она остановилась. Тихо. Только сердце стучит так, что, кажется, способно разбудить тихо похрапывающую бабулю. Дверь в сени открылась бесшумно, и Маринка окунулась в ночь. Постояв, пока глаза привыкли к темноте, она почти ощупью добралась до чердачной лестницы.

   «Свет! Откуда он там?» – удивилась Маринка. Действительно, из-за неплотно прикрытой двери на чердак сочился слабый свет. Маринка тихо поднималась по лестнице, почти не касаясь ступеней. Она боялась скрипом выдать свое присутствие. Заглянув в щель двери, она обомлела: свечи в канделябре горели, хотя свет их был каким-то странным, не живым. В комнате явно вырисовывались какие-то силуэты. Кто-то сидел в кресле, три тени за столом, кажется, что-то обсуждали, о чем-то спорили. Это Маринка поняла по взмахам «рук» и движениям «голов».
 Меж тем гроза приближалась.  Раскаты грома были сильнее, молнии все чаще распарывали темноту ночи. Маринка побольше приоткрыла дверь. Вдруг там, где стояли свечи, что-то ярко вспыхнуло, видимо, от возникшего сквозняка, а оглушительный раскат грома, казалось, обрушился на старый дом.

   Последнее, что увидела Маринка, это загоревшуюся за канделябром крышу и заметавшиеся по чердаку силуэты. Истошно крикнув, она кубарем скатилась с лестницы, и тьма поглотила ее сознание. Когда баба Катя, найдя внучку у лестницы, вытащила ее во двор, крыша уже полыхала. К дому бежали соседи, гудела пожарная машина. Но Маринка этого уже не видела и не слышала.

   В больнице она пришла в себя на некоторое время. У кровати сидели родители. Поискав глазами, она увидела бабушку и еле слышно спросила:

   - А что с ними?
   - С кем? – не поняла баба Катя.

   По щекам Маринки покатились слезы, а в глазах стояла такая боль, что встревоженная мать бросилась за врачом. Маринка опять провалилась во тьму.
Вдруг она увидела свет, и кто-то положил на горящий жаром лоб прохладную ладонь. Перед ней возник силуэт. Маринка пригляделась. Это была та самая женщина с портрета. У нее был добрый, теплый взгляд. Она ласково сказала:

   - Не волнуйся, с нами все в порядке. Спасибо тебе! Мы наконец свободны. С тобой тоже будет все в порядке, я побуду с тобой рядом. А ты поспи.

   Маринка улыбнулась и спокойно уснула. Стоявшие у кровати близкие и врач, увидев улыбку и испарину на лбу, говорившую, что горячка отступила, облегченно вздохнули.

   Потом баба Катя рассказала ей, что молния попала в дом, вот он и загорелся. Только она в толк не могла взять, как Маринка оказалась там, у лестницы. А Наташка по секрету поведала, что во время пожара она стояла на крыльце своего дома и видела, как среди бушующего на крыше огня появилось пять голубовато-белых  силуэтов, которые, вырвавшись из пламени, растаяли в темноте ночи.