глава 2 романа "Игра"
Телефонный звонок прервал утреннюю нирвану.
Иногда между пробуждением и подъемом Ольга испытывала легкое приятное состояние, которому не могла дать определения - быстрый сон, мечтания, полудрема, полубдение… «З» пропустила», - съязвил внутренний голос. «Молчи, поганка, молчи! Все опошлить норовишь», - укорила его Ольга.
А когда он молчал, в этом утреннем мыслеОбразном тумане формировалось настроение предстоящего дня - иногда тихо-благостное, иногда тоскливое, иногда болезненое.… Поэтому нирвана и не нравилась вечному Ольгиному оппоненту. «Открыл глаза – не лежи в кровати. Тотчас встань и умой лицо холодной водой», - напоминал он поучения Иоанна Лествичника из главы «Лень и уныние».
Сегодня нирвана была светлой, манящей, нежно-лиловой… Телефонный звонок мгновенно все развеял и разозлил Ольгу. Она взглянула на часы: «Девять ноль пять. О! В такое время добрые люди не звонят. Звонят лишь те, которым от тебя что-то нужно. Которые хотят что-то у тебя отнять. Не встану!» – подумала Ольга.
Телефон звонил. «Не будь букой! Может, кому-то твоя помощь нужна». И Ольга зашлепала босыми ногами в гостиную, где стоял квартирный телефон.
- Слушаю.
- Ольга Ивановна? Это вам из собеса звонят, - звучал из трубки женский голос.
- Да-а-а? Чем могу вам помочь? – не особенно любезно спросила Ольга.
Женщина усмехнулась.
- Это мы вам хотим помочь. Путевку в санаторий предлагаем.
- Да-а-а? – удивилась Ольга. – А я разве просила?
- Да. Мы делали ревизию и нашли ваше заявление, которое вы писали десять лет назад.
- Ах, десять ле-е-т! Так я сейчас уже на пенсии. И не работаю. Считай – каждый день в санатории. Выбросьте мое заявление и забудьте о нем!
- Так нельзя: оно в компьютерную базу данных внесено. … А почему вы не хотите поехать? Санаторий прекрасный, путевка бесплатная, такие только раз в десять лет и бывают…
- … и то не каждому. - Сообразил внутренний голос. - Откупиться, видно, хотят. Дорогой ценой … за свою недоработку.
Однако поездка, пусть и в дорогой санаторий, по-прежнему не вызвала у Ольги интереса.
Долгий разговор закончился тем, что инспектор собеса сказала:
- Тогда Вам придется придти в собес лично и лично написать письменный отказ. Да, еще по дороге зайдите в поликлинику и возьмите справку о состоянии здоровья.
- А это еще зачем?
- Так, может, вам по состоянию здоровья нельзя ехать, тогда и ваш отказ будет убедительным. А может, еще передумаете?
- Ох, видно, горит путевочка синим пламенем …
- Ну, моей вины в этом нет.
В поликлинике очереди к участковому не было, что очень удивило Ольгу. «Ну да, кто же летом болеет! Летом лечатся на дачах, - подумала она. – Или в санаториях…» И усмехнулась.
Участовая тоже принялась уговаривать Ольгу поехать в санаторий. «Как сговорились!» Медсестра быстро оформила справку, и врач пошла ее подписывать к заведующей.
«Что это происходит? – ожидая ее, думала Ольга. – Я словно игрушка в чужих руках … или пешка в чужой игре? А ведь как сладко начиналось утро! Сиреневый туман искрился и манил.… Куда? Уж не в санаторий ли?»
«Без меня меня женили?» - думала она, чувствуя себя слегка одураченной. Ольга вышла из поликлиники и направилась в собес.
Летний денек разгорался. Ольга вышла на пешеходную улицу города, которая была в тени. Здесь было много исторических мест, памятников культуры и, соответственно, много беспечных отдыхающих и веселых туристов. Радостная, праздничная атмосфера улицы окутала Ольгу. Она шла, улыбаясь и недоумевая. Шла на свет…, нет, на звук. На чистый звонкий голос молодой трубы. Так очарованно идут вверх по течению горной реки, бессознательно устремляясь к ее истоку.
Вдруг невидимый пока трубач сфальшивил, взяв неверную ноту. Но тут же, не теряя азарта, правильно переиграл фразу, и мелодия продолжилась. «Призрачно все в этом мире бушующем, есть только миг, за него и держись…» Раз за разом, смело и весело выводила слова песни задорная труба. «Пикколо, что ли? Или трубач молодой?»
Ольге нравились трубы, «медные», правильнее сказать. И если бы ей предстояло назвать свой самый любимый инструмент, она бы «запуталась в трех соснах». Вроде, рояль. Но это по глубине музыки, которая для него написана. А по выразительности звука первая, конечно, скрипка. Но по силе воздействия на чувства ее опережала труба. Такая чистая, светлая, пронзительная, в умелых и добрых руках. Понятно, назначение трубы – передавать сигналы, мгновенно мобилизующие человека.
«Есть только миг между прошлым и будущим, именно он называется жизнь» - щедрой россыпью золотых звуков одарила труба летнюю улицу, и в густой зелени деревьев, как на новогодней елке, будто вдруг вспыхнули разноцветные огоньки. Воздух наполнился озоном. Захотелось жить - петь, смеяться, любить, широко распахнуть руки и обнять мальчишку, улицу, весь мир!
«Какой молодец! - подумала Ольга восторженно, и ей хотелось захлопать в ладоши. – Обязательно подам!» Она присела на лавку, чтобы достать кошелек, и в это мгновение трубач, так же радостно и воодушевленно снова заиграл, и снова ту же мелодию.
Ольга осторожно выглянула из кустов - и была поражена увиденной картиной: под раскидистой липой играл трубач, в коротких шортиках и резиновых кедах на ногах. Перед ним стоял пюпитр, на котором бельевой прищепкой был приколот обрывок бумаги с нотами мелодии. Оказывается, музыкант играл по нотам! У его детских ног, запыленных и исцарапанных, лежал открытый футляр от трубы, в котором виднелось несколько монет. А трубачу-то было лет десять, не больше.
Ольга стояла, открыв рот. Горячая нежность к мальчишке, творившему радость, переполняла ее сердце. Вдруг рядом с ней другой мальчишеский голос крикнул «атас!» Трубач схватил пюпитр, а его дружок, выскочивший из кустов, футляр от трубы, и оба мальчика в мгновение ока исчезли в переулке. Ольга и рта закрыть не успела. «Горячий поцелуй среди знойного лета» - вот что это было!
Через час все еще очарованная Ольга вышла из собеса с путевкой в руках. Ехать надо было завтра.