У нас в селе в ходу были клички. Почти все из нас имели какую-нибудь кличку, а некоторые даже по две. Был Матрос, который никогда матросом не был, был Секретарь, который никогда не был секретарём, Доктором прозвали мужа нашей сельской фельдшерицы, Ваньку Баклушина величали Цыганом за его чёрные глаза, а Павла Овечкина без всякой причины окрестили Паулем. Когда Матрос женился на приезжей учительнице, ей прилепили прозвище Боцман. Через год у них родился сын, и его прозвали Юнгой. Даже на разнарядке бригадир не мог обойтись без обзывков: «Доктор поедет жерди заготавливать, а ты, Пауль, дуй на силосную яму...»
Клички не влияли ни на зарплату, ни на премиальные, поэтому на них особо и не обижались. В деревне никому в ум не приходило считать Доктора доктором, Цыгана цыганом, а Секретаря секретарём, хотя, конечно, в каждую кличку народ вкладывал какой-то особый смысл и под новым именем что-то особенное всё-таки подразумевал. Собственно, Доктор с удовольствием захотел бы стать настоящим доктором, а Секретарь секретарём. Это ведь необидные клички. Были и обидные. В деревне все на виду, чтобы не прилипла обидная кличка, надо было следить за своим поведением и на злые языки не нарываться.