Гл.33
Семён Кочкин долго не верил в своё счастье, даже тогда, когда Люся согласилась стать его женой. Продолжал не верить и на собственной свадьбе, целуясь с невестой под общие громкие призывы: "Горько!"
Ему казалось, что Люся, привлекательная и здравая духом и телом, вскоре поменяет его, инвалида, на видного и нормального парня.
Сначала пришлось поломать голову над некоторыми неувязками: "Зачем ей понадобилось это торжество? назло кому-то? ну да, ей наплевать на меня и мою душу, которую она вконец безжалостно растопчет последующим разводом."
Но потом Люся забеременела. Он наблюдал, с каким восторгом и радостью она ожидает их общего ребёнка, как нежно льнёт к Семёну и говорит ласковые слова.
"Нет, так притвориться невозможно. - успокаивал себя молодой мужчина. - А там, кто их разберёт, этих женщин."
Но шло время, уже и первенец подрастал, а Семён всё приглядывался к жене и приглядывался. Но однажды сам себе сказал:
- Хватит ерундой заниматься! Любит меня Люська и мы с ней прекрасная пара. - и сразу так легко стало на сердце.
Жили они в достатке. И вперёд не выскакивали, но и не отставали от других. Сын с отличием закончил школу и поступил в институт, радуя своими успехами родных и близких. Единственное, что порой тревожило Семёна, это то, что Артёмку они так и не покрестили. Вспоминал, как его покойная мама, воспользовавшись отсутствием сына и невестки, без их разрешения договорилась с соседом и повезла Артёма в церковь. Но видно не судьба, машина сломалась на пол-пути, пришлось бабушке и внуку обратно возвращаться автобусом, но задуманное крещение так и не состоялось.
*****
Артём уже приехал домой на летние каникулы, помогал матери в огороде, отцу чинить мотоцикл и забор на хоздворе. Он ничем не отличался от сверстников, также посещал клуб, вечеринки, был любимцем компании, хоть совсем не пил и не курил. И кто тогда мог подумать, что этого юношу ждёт впереди очень странная и своеобразная судьба. Знал бы и он заранее, так никогда бы не поверил и посчитал сумасшедшим того, кто ему сообщил бы об этом.
Где-то в середине лета в Валеевку, на рассвете, прибыл цыганский табор, который расположился за деревней на самом большом лугу. Не впервые сюда заглядывали подобные "визитёры", потому Ларионович уже имел опыт, как вести с ними беседу. Ровно через час директор уже был на том травокосе, отыскал барона, пожал тому руку и с улыбкой изложил свои условия:
- Не воровать, по деревне зря не шастать и не предлагать местным гражданам свои услуги: гадания, ворожбу, привороты и так далее. И только тогда мы подружимся. Вы должны неукоснительно придерживаться этих правил, если хотите размеренно и безмятежно погостить на нашей земле.
Барон, в свою очередь, заверил его, что они и не думали никому докучать, просто возвращаются сейчас из дальнего путешествия и решили до конца лета передохнуть в этих благодатных местах.
- Хорошо, коли так. А если вы тут до самой осени, то могу поспособствовать, чтобы ваши женщины принесли в общий котёл кое-какой заработок. У нас в нынешнем году большой урожай на помидоры и разнорабочие не успевают с уборкой. Пусть завтра с утра, скажем так, ваши подопечные, подойдут к конторе, а я их направлю прямиком в поле. А что, также и овощей доставлю в табор, разве вам не выгодно?
- С удовольствием поговорю с людьми! Мне нравится ваше предложение. - обрадовался старший цыган и тут же кликнул к себе народ. На его зов отреагировали и сразу к ним подтянулись разновозрастные "чавелы", одетые в пёстрые свободные одежды, а у некоторых мужчин на головах были водружены широкополые соломенные шляпы. Все с любопытством созерцали на происходящее, отчего Мики подозвал их в срочном порядке? Ведь все устали с дороги, с утра маковой росинки во рту не имелось даже у самых младших членов их крохотного общества, не говоря о взрослых, а также нужно побыстрее устраиваться на новом месте, мастерить надёжную крышу над головой, на случай сильных ливневых дождей или града.
А старики, с нескрываемой тревогой посматривали на чужака, с чем он сюда явился, может худое задумал против них?
Но барон сообщил обратное, будто начальник полезное для всех дело предлагает, потому потрудиться на данный совхоз, за считанные секунды, насчиталось почти двадцать человек, которые прибыли к конторе без опоздания, что сильно не пришлось по нраву разнорабочим женщинам.
- Ларионович, ну на что нам эти ромалы, мы что, без них не управимся? - ворчала Аня Бусарова, её поддержали и другие.
- Аня, представь себе, нынче не управимся. Томаты девать некуда, а их надо вовремя убрать.
- Ларионович, то бы нам одним заработок достался с тех гектаров, а теперь надо поделить его с цыганами. Ну и кому такое понравится?
- Не скупись, Анна! На всех хватит. А то ты дожадничаешься, что помидоры - прямо на делянках погниют, вы же просто физически не успеете их поснимать. А от этого, уж точно никому не будет пользы.
Но женщины не успокоились, они искали причину, чтобы Ларионович выгнал цыганок с работы. Особенно их самолюбие ущемляло то, что ромалы в первый же день выполнили норму в два раза больше, чем они, те, кто всю жизнь отдал себя этой профессии.
И повод вскоре был найден.
- Ларионович. - окликнула директора Аня, не успел тот появиться в бригаде. - Эти черномазые таскают с собой своих детей. А те едят помидоры, как будто сто лет их не видели, а ещё давят и бросаются ими. Прогони чавелок отсюда, Ларионович, мы просим тебя всем коллективом.
- Ань, не начинай! - проворчал Зубков. - И не оскорбляй нацию. Какие они черномазые? Они цыгане. И совсем не виноваты, что родились не белыми. А помидоры пусть едят, тебе что, жалко? А вот разбрасываться и давить овощи, то нельзя. Я поговорю с их мамашами, но гнать их взашей не вижу причины. Зато пользу какую приносят, я и не ожидал, что они ту делянку за день доведут до ума. Вот молодцы, наверное, премию им выдам.
Расстроенная и злая Аня ни с чем возвратилась в своё звено. Но в дальнейшем, слава Богу, все притерпелись к друг другу, никто на цыганок потом и внимание не обращал, а те - на них.
К сожалению, рабочих рук всё равно не хватало. Ларионович, так сказать, в добровольно-принудительном порядке привлекал на уборку все имеющиеся на селе резервы. А именно: медперсонал, после их смены; плотников, всё равно водку пьют за углами; студентов, которые приехали на каникулы в родную деревню; и даже пенсионеров, но последних с уважением, коли у тех есть возможность помочь совхозу.
Клавдия явилась в числе первых. На просьбу откликнулась и Машка, а Люся Кочкина пришла вместе с Семёном, но Семёна - Иван Ларионович отправил обратно.
- Ты мне ещё пригодишься в конторе, не с твоим позвоночником тут лазить.
Чуть позже, подсобить матери, подтянулся в поле и Артём. Вот там он и заметил смазливую ромалочку, с которой потом глаз не спускал.
Давно уже в деревню захаживали цыганские дети: и малышня, и постарше. Валеевская пацанва тоже в табор забегали, успели подружиться с ихними ребятишками и они всей гурьбой мотались на речку и затевали совместные игры. А вот эту девушку Артём видел впервые.
"Хороша!" - он без конца оглядывался на длинноволосую черноокую красавицу. От неё это не укрылось, а она тоже, застенчиво и немного призывно ему улыбалась.
"Интересно, сколько ей лет? - размышлял Артём. - На вид малолетка, а грудь так и рвётся из блузки. Эх, хороша!" - в который раз он восхищался этой симпатяжкой.
Удивительно, но никто из деревенских девчат до сих пор не мог завоевать его сердца, а тут... Чудеса да и только.
"Вот я дурак! - ругал себя Артём. - На кого зыркаю? Это же цыганка."
Но сердцу не прикажешь, и он вновь и вновь устремлял свой взгляд туда, где в это время находилась обаятельная ромалочка.
До этого дивчина не появлялась в клубе, куда бегали её сородичи, а сегодняшним вечером пришла. И Артём точно знал, что из-за него.
"Да зачем она тебе? - спрашивал юноша сам у себя. - Ещё не хватало в кустах валяться с перерезанным горлом. Он, как Тамаш, её соплеменник, ножом владеет, вроде лет десять в спецназе прослужил. Такой сразу отправит к праотцам, если узнает, что кто-то над цыганкой надругался."
Артём не был трусом, регулярно занимался восточными единоборствами, но перспектива погибнуть из-за какой-то мимолётной связи, совершенно его не прельщала.
Но сердцу снова не прикажешь. Однажды, девушка прибежала в село без сопровождения.
- А ваши где пацаны? - спросил её кто-то из молодёжи.
- Барон их работать заставил. - тут же ответила она.
В конце посиделок ей предстояло идти одной по темноте.
- Тебя довести? - помимо воли вырвалось у Артёма.
- Ладно. - опустив голову проронила она.
- Зита, чего имя у тебя такое необыкновенное, как в индийском кино.
- Именно отсюда и имя. Мамка была беременная мной и посмотрела этот фильм. Потому так и назвала меня.
По дороге им встретились парни из табора, но они и слова против не сказали, что у Зиты попутчик из чужаков. С тех пор он каждый вечер её провожал, но между ними пока не было даже единого поцелуя, но и это вскоре случилось. Ведь всё когда-либо начинается с малого. А дальше - больше.
И поползли по Валеевке слухи, что сын Семёна Кочкина связался с ромалкой.
Первым разговаривал с Артёмом отец. Семён отозвал его в сторонку, чтобы Люся ничего не услышала и когда они присели в саду на лавочку, спросил:
- Ну, и что там за сплетни? Только не прикидывайся, вроде ты здесь не при делах и всё это происки врагов.
- А я и не прикидываюсь. Но не стоит этому придавать особое значение.
Семён молча переварил информацию, а потом легонько хлопнул сына по плечу и добавил:
- Да я понимаю, что всё это ерунда. Побалуетесь, а потом - она в кибитку и укатит в далёкие края, а ты останешься. Просто смотри, сынок, нам проблемы не нужны. Запомнил? Цыгане, они люди горячие, могут много шума наделать.
- Пап, ты о чём? Это же просто так, даже обсуждению не подлежит. Обещаю, конец истории будет нормальным.
- Вот и я о том же. Повторяю, проблемы нам не нужны.
Семён и не сомневался, что всё закончится благополучно. Он лично частенько заскакивал в табор и часами проводил там свой досуг, общаясь с бароном на различные темы. Там все в курсе, что Артём, это сын Семёна, потому никому и в голову не придёт обидеть его пацана. Но эта огласка, будто Артём увлёкся чавелкой, не очень ему нравилась. Но что поделаешь, мальчишка уже взрослый, у него свои задумки, свои желания.
Ничего, скоро дивчина покинет их совхоз и всё позабудется, вроде ничего и не было.
А вот Люся, куда значительней восприняла такие новости.
- Сынок, - сказала она тихим голосом. - поскольку ты уже вырос и не считаешься сопливым подростком, то я часто задумывалась о твоей женитьбе. И знаешь, я даже предположила, что твоей избранницей может быть женщина с ребёнком. Артём, я поклялась себе, что буду относиться к нему, как к собственному внуку, уважая твой выбор. Но только не цыганка. Я никогда с этим не соглашусь.
Люся изъяснилась коротко, но доходчиво. И Артём навсегда запомнил, что мать против их отношений, потому начал скрывать свои встречи с полюбившейся ему Зитой, а друзей своих частенько подбивал на обман, чтобы они его матери доносили ложные сведения, будто он всю ночь находился с ними, если вдруг родительнице вздумается вести собственное расследование.
Но стремительно приближалось время их разлуки и Артём не представлял, как дальше он станет жить без этой красивой, фигуристой смугляночки, которая, в добавок ко всему, досталась ему девственницей. Сам удивлялся, как так получилось, что он влюбился без оглядки. Конечно, расставаться с Зитой не входило в его планы и Артём попытался ещё раз поговорить с матерью.
- Мам, ну бывает же такое, когда люди, имея разные национальности, создают семьи.
- Бывает, сынок, бывает. Я даже знаю одну такую семью из райцентра, где их сын женился на русской, а сам цыган. Но они ведут осёдлый образ жизни, а не кочевой. Твоя ромалочка не будет сидеть на одном месте, штопая тебе носки или разогревая ужин, кровь у неё другая, понимаешь? Если бы табор приземлился здесь навсегда, она бы ещё подумала, но без своих сородичей она и дня в Валеевке не выдержит. Но я не об этом. Артём, я никогда тебе не дам своего материнского благословения на брак с цыганкой. Это моё последнее слово.
Как-то утром Люся не обнаружила сына в его спальне.
- Семён, а Артёмка что, не приходил на ночь?
- Без понятия. - пожал плечами Семён. - Я рано отправился в поле, но к нему не заглядывал. Потом мы цыган провожали. Сегодня табор укатил из нашего села, а мы им вслед руками махали, но Артёма среди нас не было, это точно.
На этот раз хорошие ромалы к нам заглянули, все к ним привыкли, потому и прощались с грустью.
- Табор, говоришь, укатил? - Люся поспешно удалилась в другую комнату, но вскоре с криком вновь ворвалась на кухню.
- Семён, наш сын уехал вместе с табором!
- Ты с ума сошла?
- Паспорта его нигде нету! - расплакалась расстроенная и потрясённая женщина. - Сам иди и посмотри. - она махнула дрожащей рукой в сторону зала.