Владимир Тутыхин
П Л А Т Ь Е К О Л О М Б И Н Ы
\ П ь е с а в д в у х д е й с т в и я х \.
Орел 2018
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:
АНТОНИЙ, Антон Андреевич, актер, режиссер, директор театра,
45 лет.
ЕВРИПИД, Евгений Дмитриевич, драматург, 45 лет.
ВОРОНА, Вероника Константиновна, помреж, смотритель театрального музея,
60 лет.
РОБЕРТ, Роберт Иванович, актер, 70 лет.
АЛЕКСЕЕВА, Алексеева Александра, девушка с улицы пришла на прослушивание,
30 лет.
ЕЛЕНА ПРЕКРАСНАЯ, Елена Андреевна, капитан милиции, 40 лет.
ВОЛОДЯ, странствующий артист, 25 лет.
НАДЕНЬКА, странствующая артистка, 25 лет.
Просторный кабинет директора театра. Напротив зрительного зала большое окно с выходом на балкон. Дорогая мебель. На стенах эскизы, макеты, костюмы к разным спектаклям, в которые можно одеться и повесить обратно. Пальма в кадке. Картины, портреты. Портрет Станиславского. Рядом с портретом Станиславского птичка в клетке.
Общий шум. Где-то рядом в репетиционном зале закончилась читка пьесы, слышны голоса: «Прекрасная пьеса! Нам так нужна эта пьеса! Театр так долго ждал эту пьесу! Я так хочу играть в этом спектакле! Только современная пьеса! Зритель хочет видеть героя на сцене! Зритель хочет участвовать в спектакле! Репетировать! Немедленно репетировать! Ха-ха-ха! Допишите роли!.. Все хотят играть в этом спектакле! Мы победим всех на конкурсе! Мы победим на всех конкурсах! Драматург свое дело сделал, а театр?! Немедленно репетировать! Зритель уже ждет! Прекрасная пьеса!»
На сцене из этого общего шума появляются: Еврипид, Антоний, Роберт, Ворона, Володя, Наденька. Еврипид начинает танцевать, вокруг него танцуют остальные. Антоний в танце потихоньку выводит Ворону, Роберта, Володю и Наденьку из кабинета. Вывел. Роберт вернулся.
Роберт. \Еврипиду\.Вот если бы вы вашего героя сделали на сорок лет старше! Как бы я сыграл эту роль! Ах, как бы я сыграл эту роль!..
Антоний в танце выводит Роберта.
Еврипид. Вот сожалеют, что люди не летают как птицы. Летают! Летают! Еще выше летают!.. Быстрее!.. Свободнее!.. Счастливее!.. И куда захотят!.. В любую сторону!.. Вот!.. Вот!.. \Летает\. Я могу еще выше! Я смогу оттуда увидеть все! Все и всех. \Наталкивается на птичку в клетке. Птичке.\ Потом я возьму тебя с собой, и мы полетим вместе.
Антоний. У вас, Евгений Дмитриевич, это не первая пьеса. Вы автор известный. Почему вы такой счастливый? Чему вы так радуетесь?
Еврипид. Жизни. Жизни радуюсь! От меня ушла жена!.. Ваш театр берет мою пьесу!.. Берет с радостью, с желанием быстрее поставить! Вокруг прекрасные люди! А ведь я прилюдно давно не танцевал. И, надеюсь, у меня появился друг!? \Протягивает Антонию руку.\ Друг!
Антоний. Друг! Друг!
Еврипид. Друг! Друг! \Обнимаются.\
Антоний. И я с первого взгляда!..
Еврипид. А я с первого слова! Вот бывает любовь с первого взгляда! А бывает дружба с первого слова! Алло! Алло! Это кто?
Антоний. Это друг! Это твой друг! Как хорошо! Как хорошо!
В дверях стоит и любуется ими Роберт. Роберт подходит к Антонию.
Роберт. Антоний, а когда мы с твоим отцом были молодыми и поэтому счастливыми… Мы влюбились оба в одну актрису! Красивую, обаятельную!.. Сейчас таких нет. Она с таким вниманием слушала других, что ей хотелось говорить, говорить, говорить… И она всем говорила, что до сих пор не встречала такого умного человека. Ха-ха-ха! Мы с твоим отцом были самые большие друзья. Мы ходили по театру, пели песню и танцевали… Как мы танцевали!.. Танцевали везде: на сцене, в буфете, на улице у входа в театр, перед дверями трамвая на остановке! И ни одного повтора! А песня была одна. \Поет\.
Если радость на всех одна, на всех и беда одна.
Море встает за волной волна, а за спиной - спина.
Здесь, у самой кромки бортов, друга прикроет друг.
Друг всегда уступить готов место в шлюпке и круг.
Друг всегда уступить готов место в шлюпке и круг.
Танцуют втроем. Роберт показывает им, как надо танцевать, как они танцевали тогда. Все танцуют по-разному. Поют песню. Хорошо поют. Хорошо танцуют, будто долго репетировали перед этим. Из дверей на них смотрят и подпевают Ворона и Алексеева. Остановились.
Роберт. С тех пор прошло сорок лет. Сорок с небольшим. Устал. А раньше нам говорили, что устали на нас смотреть. Ха-ха-ха! Устали смотреть, как мы танцуем. И не смотреть нельзя, и делами другими надо заниматься. Ха-ха-ха! Устал. Пойду, отдышусь. А вообще-то я никогда не устаю. \Уходит\.
Антоний. Да-а. Народный артист. Талантище.
Еврипид. Да-а. Он так одевался пятьдесят лет назад. Пижон из шестидесятых. Как хорошо сохранился. Его так и хочется погладить по голове и сказать: «Никто тебя не бросит одного, мы всегда будем с тобой рядом».
Антоний. А мы и не бросаем. Я во всех спектаклях его пытаюсь задействовать. Придумываем ему роли… Начинал в нашем театре. Хорошо начинал. В театральном музее много фотографий, рецензий. Потом влюбился и женился на артистке из другого театра. Не хотел уходить отсюда, упрашивал ее… Всю жизнь играл в том театре, а хотел здесь. Приезжал: целовал сцену, целовал стены, кланялся пустому зрительному залу… Общался с ним: «Спасибо! Спасибо! Знаю, знаю, что вы меня любите и ждете. Умру только под ваши аплодисменты»! Четыре года назад жена его умерла. Он сразу приехал, и я его взял. И теперь мне кажется, что он меня переживет. Ха-ха-ха! А твоя жена, мой друг Еврипид, ушла от тебя… Заслуженная артистка! «Дорогая Лариса Сергеевна!" И принесла тебе этим столько радости!?
Еврипид. Да! Да! Да! И я полетел.
Хочет опять полететь, но Антоний его останавливает.
Антоний. Ах, а вот если бы от меня ушла жена?! Я даже представить себе этого не могу. Как это начинается?
Еврипид.\Поет.\ От меня ушла жена, примадонна! А начинается это, как у всех. «Приходит муж домой»… Я звонил ей. Телефон не отвечал. Репетирует, так часто бывало. Прихожу домой, а там репетируют... Так бывало. Громко репетируют, эмоционально. Я пьесу эту знаю. Вот, вот должна быть ремарка: « Непонятный шум за дверью». Приготовился уже пошуметь «непонятно». Придумываю, как это и чем я буду шуметь. И тут дверь чуть приоткрывает сквозняком. Они репетируют только вдвоем, а где остальные? И этот молодой актер голый. Нет, небрежно накинут мой халат… И никакого «непонятного шума за дверью» они не ждут. И я робко, потихоньку, не зная, что мне делать, покинул сцену…
Антоний. Это во всем виноваты режиссеры. Давай выпьем очень горячего чаю. И ты сразу остынешь. Ха-ха-ха! Вероника Константиновна!
Ворона.\Из дверей.\ На прослушивание пришла Алексеева Александра… Которой мы уже второй год говорим : «Приходите завтра». Антон Андреевич… «Приходите завтра. Приходите завтра».
Антоний. Хорошо, хорошо…
Ворона. Алексеева Александра пришла с вещами.
Антоний. Хорошо, хорошо. Подождите, подождите. Пожалуйста, принесите нам с Евгением Дмитриевичем очень горячего чаю. Нам надо немного остыть. Ха-ха-ха! \Еврипиду.\ Какая яркая театральная сцена!..\Пауза.\ У тебя вырастают крылья, и ты улетаешь! У тебя вырастают крылья, и ты улетаешь! Улетаешь вверх! Улетаешь вверх! Без единого взмаха крылами! Без единого взмаха крылами! А если без крыльев, то это совсем другое... А они!.. А они!.. Ветер, молния и гром!
Еврипид. Через два дня она уехала на театральный фестиваль. Приехала, собрала три больших чемодана. Обязала меня стоять и смотреть, как она собирает чемоданы. В первый свои вещи. С этим чемоданом я три года назад привез ее к себе. Во второй вещи, которые подарил ей я. В третий вещи, которые подарили нам. Ушла к сталелитейному магнату. Я ее теперь называю «Сталеварка». Она часто варила себе кофе. И раньше я ее звал «Кофеварка». Он ей обещал построить театр. С бассейном.
Антоний. Ха-ха-ха! Подари ей спасательный жилет.
Еврипид. Она хорошо плавает.
Антоний. Жаль этих прожитых лет?
Еврипид. Нет. Подошел к этому по-философски: «Она взяла с собой три чемодана и оставила мне десять». Вот от тебя уходила жена?
Антоний. Нет. \Пауза.\ Ха-ха-ха! \Танцует.\ Я все понял. Вот если бы от меня ушла жена… То я бы начал искать другую. Я бы сразу начал искать другую. И летал бы!.. \Оба летают.\Подлетал бы к ней близко, щекотал бы ее за ушком: «Ты самая красивая! Я люблю тебя!»
Роберт. \Появился в танце.\ Плохие новости из бухгалтерии, капитан Антоний. У театра совсем нет денег, чтоб поднять якорь и отправиться на всех парусах к своей мечте: «Поставить самый лучший свой спектакль и победить всех на конкурсе». Красиво сказал… На старости лет стал красиво говорить и мыслить. А дикция у меня всегда была прекрасная. Ах, как я танцевал!
Антоний. Как дите малое. Я-то об этом знал. Подстрелил чайку в полете…
Роберт. \Смотрит на Еврипида.\ Дорогой Еврипид, вот если бы вы сделали своего героя на тридцать пять лет старше… Ах, как бы я смог сыграть эту роль!
Еврипид. Мой герой… Он влюбляется! Влюбляется по-настоящему! Хотя еще и не знает этого…
Роберт. Вот именно! Идите и спросите в театре. Как умеет влюбляться Роберт Иванович на сцене?! Народный артист! Укажите мне объект. И я сразу дорисую остальное. И через день я буду сгорать от любви к ней! А она ко мне!
Еврипид. Мой герой молод… В него все влюбляются. Вокруг все мечтают о долгой и счастливой жизни.
Роберт. О долгой и счастливой жизни. Да… Денег в театре нет. Долгой жизни нет. А так еще многого хочется. Влюбиться. Сыграть большую роль. Жениться. И потом только умереть в третьем акте, в самом конце… Тихо, за сценой. Вот если бы вы вашего героя сделали лет на тридцать старше… Ах, как бы я смог сыграть эту роль.
Еврипид. Я вам верю. Я напишу для вас пьесу. Любовь, танцы, женитьба, смерть в конце третьего акта за сценой – все случится.
Роберт. Если будут: любовь, танцы, женитьба…То умирать в конце третьего акта за сценой уже не хочется.
Еврипид. Смерть окажется шуткой, которая продлит вашу счастливую жизнь.
Роберт. Как вы меня заинтриговали, Евгений Дмитриевич! Позвольте вас еще раз обнять и расцеловать. \Обнимает Еврипида.\ Вы очень добрый человек. Вот даже если этого не случится… Вот даже если этого всего не случится… Я же буду мечтать об этом. Я уже мечтаю об этом. Я влюбляюсь, женюсь и не умираю! Кстати, привезли гроб для спектакля. Ни одного человека. Я сам разгружал. Очень красивый гроб. Очень хороший лак. А какой цвет! Стоял и гладил его… Люблю красивые вещи. Хотел принести его сюда. Какие научились делать гробы. Хотел лечь в него… Милиционерша Елена Прекрасная не дала. Говорит: «У вас справка о смерти есть?!" И засмеялась, и захохотала, и заржала. Какая она красивая, колоритная, уверенная… Но лошадь. Красивая лошадь. Все в театре, наверное, попрятались от нее. Сейчас будет штрафовать. Сейчас будет всех штрафовать за все. Я ей уже сказал, что в театре нет денег. Пойдемте, спрячемся от нее в буфете. В буфете с горячим чаем…
Друга не надо просить ни о чем, с ним не страшна беда.
Друг это третье мое плечо – будет со мной всегда.
Ну а случится, что он влюблен, а я на его пути –
Уйду с дороги таков закон: третий должен уйти!
Поют песню втроем, танцуют, уходят. Появляются Ворона и Алексеева. Ворона ходит по кабинету, а Алексеева стоит в дверях.
Ворона. Не волнуйся.
Алексеева. Не волнуйся… Столько ожиданий и мечтаний…
Ворона. Пять лет назад был похожий случай. Пришла с улицы прослушиваться девушка «Мисс красивые ноги». Села и ноги на стол. У нее спрашивают: «Какую басню читать будете»? Отвечает: «Любую. Давайте книгу – любую прочту». Прочла… Взяли… Через год перешла в очень известный театр… Ни одной басни не знала, но талант был. Наивность, которую никак нельзя сыграть. Ко мне обратилась так: «Бабушка, здесь так много дверей, через которую мне выйти из театра на улицу»? Отвечаю ей: «Милая, у тебя сегодня дебют, ты приляг на диване, а я тебя вовремя разбужу». Уложила ее на диван, а сама рядом… Стала ей колыбельную петь про то, какой дебют был у меня. Весь театр знал, что я хочу стать актрисой. Что я уже давно жду случая своего первого выхода на сцену. Дождалась. Театр был на гастролях. Все меня напутствовали за кулисами. А те, кто не ездил на гастроли, прислали телеграммы с поздравлениями. Роль без слов. С чего-то надо начинать. Режиссер сто раз говорил: «Ничего играть не надо! Сутулясь и прихрамывая, ходишь по сцене. Размахиваешь клюкой. Посылаешь проклятия в зрительный зал. Все. Одна минута». В пьесе этого не было – это режиссер придумал для моего дебюта. \Пауза\.
Алексеева. И как прошел ваш дебют?
Ворона. Хорошо.
Пауза. Ворона танцует.
Алексеева. И как прошел ваш дебют?
Ворона. Сначала я думала, что прекрасно. Все в жизни сбывается. Наконец-то. Я уже думала о тексте телеграммы, которую пошлю домой: «Дебют состоялся. Много цветов. Получила новые роли». За кулисами актеры подняли на руки и понесли. Кричали «Браво»! Из зрительного зала доносились аплодисменты, шум, смех.
Алексеева. И как прошел ваш дебют? Пресса?
Ворона. Всего лишь один критик отметил оригинальность моего образа. А в театре говорили об этом целый год: « Вышла сутулой старухой с клюкой… Потом превратилась в балерину… Порхала по сцене… Несколько раз садилась на шпагат… Перепрыгивала через стулья. И всем дирижировала своей клюкой. И все время раскланивалась перед зрителями. И подавала зрителям знаки: «Успокойтесь, успокойтесь! Я на сцене не одна. Надо смотреть и на других актеров. Они, конечно, не могут сравниться со мной, но все же… Я вас прошу… Я вас прошу… Будьте к ним снисходительны. Я сейчас вам еще!.. Нет, нет, цветы в конце спектакля»… \Пауза\.
Алексеева. Были цветы?
Ворона. Да. Кто-то кинул на сцену букет цветов во время моей клоунады. Мне его потом принесли. Уже тридцать пять лет стоит у меня дома. Я с ним разговариваю.
Алексеева. А дальше?
Ворона. Что дальше? Еще живу. Помощник режиссера вот уже почти сорок лет. Создала театральный музей. Написала две книги о нашем театре. Я же театровед. Зимой чищу наши длинные театральные порожки ото льда и снега. Вожу экскурсии по театру и музею. После антракта помогаю убирать со столиков в театральном буфете. Мы с буфетчицей Василисой в театре обе одинокие престарелые женщины. Поем песни. Ругаем всех за нашу одинокую жизнь. Она ругает, а я ей слова подбираю: «Никакой справедливости! По пять раз замуж выходят! Она его разлюбила!.. Он перестал ей признаваться в любви!.. Он забыл о ее дне рождения!.. Да ты на год старше его!.. Он опять водит дружбу с Бахусом! Ха-ха-ха! А как с ним не дружить?! Бог!.. И они часто ругаются. Он напился до конца спектакля!.. Да его расстреляли!.. Я плакала, когда он умирал!.. Напился… Обними и неси! Заслуженный артист! А какой он красивый был в декабре, когда ему вручали театральную премию!» А вот этот костюм Гамлета я дошивала. Все портные запросились в отпуск одновременно. Надену на себя и дошиваю. Надену на себя и дошиваю…
Надевает на себя костюм Гамлета.\ Могильщикам: « Чей это череп?» \ К своему удивлению слышит от Алексеевой ответ Могильщиков. Сама играет: «Здесь были эти губы, которые целовал я». У Гамлета еще есть губы, а у Йорика губ уже нет. Губами говорят, губами целуют, губами признаются в любви. В театре меня зовут Вороной. Почему – не знаю. Вот так вот и живу! И так буду жить.
Алексеева. Поцелуйте меня… Поцелуйте меня в лоб… Благословите…
Ворона. Милая ты моя. Родственные мы с тобой души.
Ворона обнимает Алексееву, и они уходят. Появляется Елена Прекрасная. Долго ходит по сцене. Подходит к портрету Станиславского и клетке с птичкой.
Елена Прекрасная. Константин Сергеевич, зачем птичку в неволе держите? Оштрафую! Не верите?! И не надо. \Замечает в дверях Антония и Еврипида.\ И долго я буду ждать директора театра, у которого так много нарушений?!
Антоний. Нет, недолго. Я уже здесь. Мы уже здесь.
Елена Прекрасная. А это кто?
Антоний. Драматург.
Елена Прекрасная. О чем пишите?
Еврипид. О жизни. О любви.
Елена Прекрасная. О любви! И вы даже можете страстно обнять любимую женщину?! Почему молчите? \Антонию.\ Почему ваша театральная красная, наглая машина перегородила улицу? Я выписываю вам сотый штраф!
Антоний. У нас в театре много наглых машин, вы сумели в этом нас убедить, но красных машин в театре нет.
Еврипид. Это моя машина. Очень наглая машина. Она мне досталась от жены при разводе. Нас развели, мы вышли из зала суда, ей надо было уезжать, и всем этого хотелось, а в ее машине закончился бензин… И мы поменялись с ней машинами.
Елена Прекрасная. Вы так сильно ее любили? Да, вы умеете по-настоящему любить… Как и я…
Еврипид. И сильно любил, и сильно разлюбил.
Еврипид начинает танцевать, к нему присоединяется Елена Прекрасная. Их останавливает Антоний.
Елена Прекрасная. Какой хороший сегодня день. Антон Андреевич, а меня сегодня опять разжаловали в лейтенанты. За принципиальность, не совместимую с реальной жизнью. В третий раз. В третий раз из капитанов в лейтенанты. \Зовет.\ Вероника Константиновна!..
Появляется Ворона. Вслед за ней Роберт. Он пытается занести в кабинет гроб. Все на него ругаются, и он оставляет эту свою затею.
Ворона. Я несу всем горячего чаю.
Роберт. А я мечтал вас увидеть полковником…
Елена Прекрасная. Не судьба. Передаю театру, как и обещала, свою форму. Подала сегодня рапорт и все. Свободна. \Снимает китель, рубашку… Одевает на манекен.\ Жаль вот только, что в любимый театр с проверками приходить не смогу. Я же вас всех любила.
Роберт. А мы вас боялись… Боялись и любили… И восхищались вами!
Елена Прекрасная. Дайте стакан воды. Я сейчас буду плакать. Я вас всех любила. Я вас всех люблю. Я вас всех всегда буду любить. Я теперь буду работать директором кладбища… В гости не зову… Так, при случае… Не стесняйтесь… Все ваши спектакли знаю наизусть. Все ваши роли знаю наизусть. Как же мне трудно будет без вас. Как мне жить дальше?!
Роберт. Товарищ полковник…Дамочка… Дамочка без кофточки… Елена Андреевна, ах, какие научились делать красивые гробы! Какая у вас яркая красивая губная помада! Ах, сколько в вас еще не раскрытого!.. Не высказанного вами!.. Ах, сколько над вами еще облаков, туч, молний и солнца!
Елена Прекрасная. Но… Роберт Иванович, надо мной только одно солнце. И я сегодня должна с ним говорить. Я готовлюсь. За комплементы спасибо. Удерживаю себя, чтоб не заржать, как лошадь. Ха-ха-ха! Мой любимый театр, как я люблю тебя! Ха-ха-ха! А слезы текут!.. \Уходит.\
Роберт. Я вот про лошадь… Я все свои слова, про лошадь, беру обратно. Расплакалась. Со своим солнцем готовится говорить… А я? Мне стыдно перед всеми… Пойду успокою ее. \Уходит.\
Пауза. Тихо.
Еврипид. Сегодня утром был на выставке современной живописи: « Разный, разный мир». Хотел вдруг натолкнуться на талант. Талант, который вдохновит тебя, который тебе откроет что-то новое. Или подскажет тебе, что ты уже прошел мимо чего-то: «Остановись, обернись, протяни руку»… Мир устает жить по-человечески. Ходил, ходил… Смотрел, смотрел… Часто пересекался с одним стариком… Борода до пояса, сзади косичка и колючий взгляд. Выставочные залы просторные, светлые, зрителей много, но все молчат. Только толкают друг друга локтем и плечи поднимают: «Что это? Откуда? Зачем? Этот огненный шар – это солнце или наша смерть?» А на выходе этот старик подождал меня и говорит, но так, чтоб многие слышали: «Мир устает жить по-человечески. Вы со мною согласны?» И всех обвел дразнящим лукавым взглядом. И когда пауза затянулась, он стал подходить к каждому и пристально смотреть в глаза. И тыкать своим сухим, длинным указательным пальцем в живот, стоящего перед ним: «Отвечай, мне интересно услышать твой ответ». Но все молчали и улыбались. И когда он дошел до беременной студентки, и ткнул ей пальцем в живот - она ойкнула и сказала: « Он еще не разговаривает. У него есть, что вам сказать, но он еще не разговаривает». Тут-то все и засмеялись. И я громче всех… И все мы с каким-то облегчением посмотрели на эти полотна, и вышли на улицу вслед за беременной студенткой. Вот так и шли долго и молча: впереди беременная студентка, как знаменосец, за ней все остальные и мы с Бородою в конце. И когда нам с ним надо было расходиться, мы пожали друг другу руки, и я ответил ему: « Я тоже ощущаю это вокруг, а не только в выставочном зале. Я начеку».
Пауза.
Антоний. Мне бы твои заботы. \Ходит по кабинету.\ Вот птичка третий день не ест, не пьет и не поет. Пробовал выпустить на волю. Не улетает. Денег нет. \Пауза.\ Нет, деньги, конечно, появятся. Птичка переболеет. \Пауза.\ Вот только перед твоим приездом разобрали нашу театральную фотовыставку. Вероника Константиновна всем командовала. Называлась: «Счастливые дни нашего театра». Очень много хороших, жизнерадостных фотографий. Театр - семья! Артисты умеют хорошо выглядеть на фотографиях. Ха-ха-ха! Очень много всяких фотографий! И с моим участием, конечно. Вот на одной из них я первый раз женюсь! Я совсем молодой! Только после училища в театр пришел. Счастливый, очень счастливый! Вот я второй раз женюсь! Я такой же счастливый.
Еврипид. Красивый, счастливый, возмужавший!
Антоний. Она очень талантливая актриса. Если первая очень красивая, то вторая очень талантливая. \Пауза.\ А вот я в третий раз женюсь. Молодая, восторженная, боготворит тебя! И я счастлив. И все три жены – актрисы. Работают в одном театре. И ты у них режиссер...
Еврипид. Ты хочешь, чтоб я для вас четверых написал пьесу?
Антоний. Хочу. Только не о нас. Не про нас! А для нас. Мы должны быть другими… Чуть-чуть лучше, чем на самом деле. Романтичнее… Другими… Меня можешь написать, каким хочешь. А вот они… Они красивые, талантливые… Но разные. Но это не сейчас, это потом, когда-нибудь. Это я, чтоб не забыть. Все. Вот главное я тебе сказал. Дети есть. И от первой жены, и от второй. Они почти все время в театре. Одного правой рукой обнимаю, другого – левой. Но они дерутся. Спорят из-за меня: кому я больше папа. Разнимаю их деньгами, когда есть. Поровну. И мамам их даю тоже поровну. Когда в театре деньги есть, меня все любят. А когда в театре денег нет, то жизнь размеренна. Все ждут конца репетиции, потом конца спектакля, какого-нибудь далекого события, которое принесет перемены. Вот ждали твоего приезда. Театр в ожидании. \Пауза.\ Вероника Константиновна, когда же вы принесете нам горячего чаю?!
Пауза. Появляется Ворона с большим чемоданом. Она ставит его у входа.
Ворона. Это вещи Алексеевой Александры, которой мы уже второй год говорим: «Приходите завтра». И этот день настал. Она на него присядет, если вас опять кто-то будет отвлекать.
Антоний. Хорошо, хорошо. Нам только две чашки горячего чаю…
Ворона приносит им две чашки чаю. Они пьют чай.
Еврипид. Какой аромат! Какой букет!
Антоний. Да-а… Я скоро тебе перечислю…
Появляется Алексеева. Скромно стоит у своего чемодана. Пауза.
Антоний. Смелее, Алексеева. Вы тут, Алексеева, не одна… Ха-ха-ха! Константин Сергеевич будет вам помогать. Расскажите о себе.
Алексеева. Не судилась. Не разводилась. Не влюблялась.
Еврипид. Да как же вы жили? Одними мечтами?
Алексеева. Мечтами… И обязательствами.
Антоний. А сколько вам лет?
Алексеева. Тридцать.
Антоний. Да, да, да… Это самый хороший возраст, чтобы жить. Тридцать лет. А вот когда мне было тридцать лет, то я возмущался, что мне еще не дали звание "Заслуженного артиста». Очень был наглым, я был абсолютно уверен, что я самый талантливый артист в мире! Через два года звание дали.
Еврипид. Да, лучше всего быть домохозяйкой. Уют в доме, детки за тобой бегают. Обед приготовить… Мужа с работы ждать… Расспросить его обо всем… Погладить его по голове. Платочком детским вытереть ему нос. Капитан на своем корабле. \Пауза.\ Закройте глаза… И я закрою… Представьте: лес, деревья высокие, летняя прохлада, птички щебечут, дом с колоннами большой, вокруг скамейки, беседки, дорожки ровные… Это дом престарелых работников искусств. Одинокие… Народные, заслуженные… Один другого в кресле инвалидном везет. И самая популярная реплика: «Утку, утку!» И лица все узнаваемые… Я к ней с огромным букетом: «Спасибо, что так прекрасно играли когда-то!» А у нее губы накрашены криво… В голове редковолосой перо павлина. Челюсть вставить забыла. Забыла, что у нее юбилей сегодня – 90 лет. Говорит: «Да, я всю жизнь мечтала эту роль сыграть. Так и не сыграла. А всю жизнь мечтала. Вы режиссер? Из какого театра? Как хорошо, что вы меня нашли. Когда премьера? А кто будет играть Гамлета? Я согласна! Согласна! Я – Офелия!.. Хорошо, что вы меня нашли. Я всю жизнь мечтала… Мне только хорошего суфлера. Я сегодня слова забыла. Всегда помнила, а сегодня забыла. Но вы об этом никому не говорите. Никому. Я всю жизнь помнила, а сегодня забыла от волнения. Почему вы раньше меня не нашли?» Отвечаю: «Искали другую, но лучше вас нет». Соврал ей: что я режиссер, что премьера очень скоро, что готовы декорации и костюмы, что ее платье самое красивое, что билеты все распроданы. Что я даже вижу эту картину, как ей зрители бросают цветы»!.. А через день она умерла. Со словами: « Я сыграла свою главную роль». Похоронили… Под мои одиночные аплодисменты.
Пауза.
Алексеева. Так это когда еще будет… Мне ее очень жалко. Мне слезы могут помешать…
Еврипид. Не скоро. Я до этого не доживу.
Антоний. Покоряйте нас! Влюбляйте в себя! Вот… Проходите и садитесь в мое кресло директора, а я вам прочту басню. А потом я сяду в кресло, и вы мне прочтете басню. А если хотите, то и Евгений Дмитриевич нам прочтет басню. А Вероника Константиновна станцует. Проходите, садитесь.
Алексеева идет через всю сцену и садится в кресло.
Еврипид. Нет, нет, нет. Ей там будет неудобно. Александра, вернитесь к своему чемодану… Вы должны пройти вон к тому стулу и сесть на него… Нет, Александра, вы вернитесь… Сядьте вон на тот стул… Да нет , не на этот, а вон на тот… Да нет, нет… Да, вот здесь на вас очень хорошо падает свет…
Все сидят. Пауза. Тихо.
Антоний. Евгений Дмитриевич, можно начинать прослушивание?
Еврипид. Какое прослушивание? Ах, да… Александра, дорогая, вы можете на одну минуточку выйти в приемную.
Алексеева. С чемоданом?
Еврипид. Нет. Без чемодана.
Алексеева уходит. Еврипид переносит чемодан вглубь кабинета.
Антоний. Евгений Дмитриевич, ты мне друг, но давай хоть одну басню ее прослушаем… Она так долго готовилась… Зачем спрятал ее чемодан?
Еврипид. Чтоб не убежала. Как она идет!.. Как она поворачивает голову!.. Как она поднимает на тебя глаза!.. У тебя в театре равных ей нет… Да и не только в твоем театре…
Антоний. Да разве можно в две минуты рассмотреть все? Хотя, конечно, красивая… Хорошо, хорошо, берем. За две минуты… У нас четыре глаза.
Уходит. Возвращается с Алексеевой.
Вы должны подписать контракт… Мы берем вас в театр. Евгений Дмитриевич, я правильно все сказал? Да, я правильно все сказал и сделал. Константин Сергеевич, я правильно все сказал и сделал? Да, все правильно.
Алексеева. Нет. А басню?
Антоний. Что-то очень оригинальное?
Алексеева. «Вороне где-то бог послал кусочек сыра»… Антон Андреевич, вы прочтете, а я покажу… Мне только надо переодеться в трико. \Уходит переодеваться. Кричит из-за ширмы.\ А потом я прочту, а вы покажете!
Антоний. Вот что такое хороший чай? Он никогда не остывает.
Еврипид. Ах, какой хороший букет!
Ворона.\Из дверей.\ Зачем вы заставили ее раздеваться?!
Антоний. Она сама!..
Еврипид. Она сама!
Алексеева. \Из-за ширмы.\ Я сама!
Пауза.
Антоний. Значит… Студентка беременная, как знаменосец, впереди. Толпа за ней. А философы сзади. Почему не наоборот?
Еврипид. Дойдет эта процессия до стены… И развернется. Философы впереди, а беременная студентка сзади.
Ходят по сцене.
Антоний. И опять до стены.
Еврипид. И опять до стены.
Антоний. Беременная студентка со знаменем…
Алексеева. \Из-за ширмы.\ Я готова. Начинайте. Свет только на меня и на вас.
Антоний. \Поет.\ «Вороне где-то бог послал кусочек сыра…»
Появляется Алексеева. Она хорошо танцует. На них смотрят все. Танец закончился. На сцене остались только Антоний и Еврипид.
Пауза.
Еврипид. Я в твой кабинет зашел высоким, красивым, умным… А сейчас я чувствую семя маленьким, уродливым и глупым. Вот ей никакого текста не надо.
Большая пауза. Они пытаются повторить ее движения.
Антоний. И откуда это в ней?
Еврипид. И откуда это в ней?
Появляется Роберт.
Роберт. Капитан Антоний, на наш корабль по ошибке привезли еще один гроб. И я понимал, что они привезли его по ошибке, но не сказал. Очень красивый! Красивее первого, когда не видишь первого. Ха-ха-ха! Да и первый уже родной. Десять минут в нем лежал. Испугался, что засну… Перед глазами так явственно события с моим участием, которых еще не было… И я там совсем старик… Я хочу быстро пойти, но не могу… И меня кто-то заботливо усаживает в кресло и везет… И кто-то сзади говорит: «Как хорошо он выглядит в свои годы! Какой ясный ум! Какая прекрасная дикция!». И уже вокруг роботы… И кто-то сзади продолжает: «Ему девятьсот лет, а он сам ходит.». Я оборачиваюсь, чтоб поправить его, что не девятьсот, а девяносто… И ни одного дома знакомого вокруг… Нет ничего узнаваемого… Евгений Дмитриевич, сделайте вашего героя хотя бы на двадцать пять лет старше. Мне нужно играть сегодня. Я должен зрителю отдать себя всего… Я боюсь дожить до девятисот лет! Я люблю вас всех! Я могу вас обнять и поцеловать! Я не смогу без вас! У меня слезы на глазах!
Появляется Ворона. Она хочет взять чемодан Алексеевой и унести его. К ней подходит Роберт, становится перед ней на колени и целует ее ноги.
Ворона. Это из какой пьесы?
Роберт. Вероника Константиновна, простите идиота!.. Спасите мой остаток жизни!.. Если сможете… Я – идиот. И тогда был, и сейчас… Вся ваша жизнь могла бы пойти по-другому. Совсем по-другому. Вы умная… Красивая!
Ворона. Роберт Иванович, вы довели себя до слез, вы все правильно играете… Но я не знаю этой пьесы.
Роберт. Вероника Константиновна… Эй, люди, идите все сюда!
Появляются все.
Это я, это я во всем виноват! Вероника Константиновна, придумайте мне наказание и простите меня. Век в гробу не лежать! Придумайте мне наказание и простите! Ведь это все моя заносчивость и уверенность в своем таланте!.. Да и не молод уже был!.. И никогда не мог себе ответить: зачем я это сделал?! Лицедей! Лицедей! И все!.. Придумайте мне наказание и простите!
Ворона. Евгений Дмитриевич, вы привезли с собой новую пьесу? Константин Сергеевич, как он прекрасен в этой роли!
Роберт. Ведь это я!.. Ведь это я назвал тебя в театре Вороной! Я – первый! И потом все стали называть. Все стали называть - и ты стала Вороной. Не вышла замуж! Не стала актрисой! Не родила детей! Когда ты пришла в театр, и сказали, что тебя зовут Вероника, я зачем-то с трагическим пафосом и очень членораздельно произнес: что эта Вероника похожа на Ворону. Игра слов. И весь театр стал называть тебя Вороной. А я потом уехал. И вот божья кара настигла… В театр везут гробы! И они все мне нравятся, и мне в каждый хочется лечь… Я сгубил твою жизнь!..
Елена Прекрасная. Застрелится? Еврипид, застрелится?
Еврипид. А кто будет влюбляться, жениться, играть до третьего акта?
Роберт. Вероника Константиновна, я каждый день откладывал. Завтра, завтра… Вот после первой премьеры… Вот куплю себе новый костюм… И при всех, на каком-нибудь собрании… А сегодня в театр привезли гробы.
Ворона. И сразу два.
Роберт. Вероника Константиновна, придумайте мне наказание и простите меня.
Ворона. Евгений Дмитриевич, мне стало очень интересно, что там дальше… Вы не затянули эту сцену?
Еврипид. Нет. Теперь он просит сначала простить его… А потом просит вас стать его женой.
Роберт. Вероника Константиновна, простите меня.
Ворона. Прощаю.
Роберт. Вероника, я прошу тебя стать моей женой.
Ворона. Евгений Дмитриевич, мне так никто не говорил. Я только всю жизнь мечтала об этом... Что у вас дальше? Я боюсь!..
Еврипид. Да, я согласна стать твоей женой.
Ворона. Да, я согласна стать твоей женой.
Еврипид. Ворона берет под руку Роберта, и они через весь театр идут в буфет, чтоб сообщить буфетчице Василисе первой о своем решении.
Ворона. А я… Не верю!
Еврипид. Ворона и Роберт плачут, обнимаются и целуются.
Антоний. Горько!
Все. Горько! Поздравляем! Муж и жена – одна сатана! Ха-ха-ха! Преступление раскрыто, наказание совершено. Горько! Примирение сторон состоялось! Ура! Все в буфет!
Ворона. Евгений Дмитриевич, где эта ваша пьеса? Она большая?
Еврипид что-то хочет ответить, но у него звонит телефон.
Еврипид. Алло! Да. Да. Да. Да. \Разговор очень долгий. Все несколько раз уже выходили… Но возвращались.\ Да. Да. Вероника Константиновна. Да. Да. Всего доброго! До встречи!
Пауза. Все не дождутся от Еврипида его рассказа.
Роберт. Что « Вероника Константиновна»? Она уже замужем!
Все смеются.
Еврипид. Звонил один миллионер… Мой товарищ… Друг. Извинялся… За то, что это он на театральном фестивале познакомил мою жену «Дорогую Ларису Сергеевну» со своим другом, сталелитейным магнатом… К которому моя жена «Дорогая Лариса Сергеевна» и ушла. И оставила меня одного.
Антоний. Только без полетов и танцев. А при чем здесь Вероника Константиновна?
Еврипид. Он сожалеет о случившемся, но исправить ничего не может… Но очень хочет загладить свою вину.
Антоний. А при чем здесь Вероника Константиновна?
Еврипид. Он знает, что театр очень хочет поставить мою пьесу, но у театра нет на это денег. Он дает театру деньги на постановку пьесы. И чтобы совсем загладить свою вину, он дает театру денег еще на одну постановку. Этими деньгами будет рачительно распоряжаться Вероника Константиновна. Без чьего либо контроля за ней.
Антоний. Рачительно, конечно, рачительно. А когда они?..
Еврипид. Какой-то « парашютист» бросит их нам на балкон совсем скоро.
Антоний. Меня в последнее время совсем разлюбили мои дети. Я так соскучился по туго набитому кошельку, что даже стал во сне плакать по этому поводу. Я хуже стал играть, я давно уже не говорил: «Я по-прежнему люблю тебя!» А я так чувствую, что от меня этого ждут…
Роберт. А я так давно хотел купить для театра телескоп. У театра крыша большая, плоская. Ночей звездных много. Посмотреть, поговорить со звездами… Похвастаться им, что у тебя крепкий кофе, что ты сам еще быстро ходишь… Прочесть им какое-нибудь стихотворение на большой театральной крыше… И чтоб они там восхитились: « Ах, какая у него дикция»!
Роберт читает стихотворение. Его обнимает Ворона. Потом они танцуют. Все потихоньку уходят. Остаются Роберт и Ворона.
Ворона. Эх, Роберт Иванович, вы эгоист.
Роберт. Я артист. Я принадлежу только зрителю. И я тебе это говорю в такой день.
Ворона. Вы сделали из меня ворону, чтоб приберечь для себя.
Роберт. Выходит, что так… То есть, я убедился в этом только сегодня. Но: «Они жили долго и счастливо и умерли в один день».
Ворона. Хотите умереть со мной в один день?
Роберт. Да, дорогая.
Ворона. Вы старше меня на десять лет.
Роберт. Нет, я юн. Годы, прожитые без тебя, я вычеркиваю из своей жизни.
Ворона. Ха-ха-ха! А ведь я вас всегда любила. И когда вы приезжали к нам, я всегда красила губы. В такой же яркий цвет как у Елены Прекрасной. Одевала свой лучший костюм. И мечтала, что сегодня «он» меня, как и всех других артисток, обнимет и поцелует. Но они, наглые, лезли целоваться к нему сами… А я так и оставалась не обнятой, не поцелованной…
Роберт. Я исправлюсь. Я могу очень красиво поцеловать свою спутницу…
Пауза. Ворона взяла Роберта под руку, и они ходят по сцене.
Ворона. Как жизнь может так быстро изменится. Я уже сейчас чувствую себя замужней много-много лет. Мне так и хочется при всех сказать тебе: «Мне стыдно идти рядом с тобой, ты почему сегодня не побрился?!»
Роберт. У меня сломалась бритва.
Ворона. А ты почему?!.
Роберт. Потому!.. \Пауза.\ Мы с тобой еще не посадили ни одной яблони…
Ворона. Вот ты все же умнее меня. А я только вчера закончила писать книгу о наших актерах и о себе… И теперь я в ней многое исправлю, и назову ее: « Моя не посаженная яблоня... Моя не посаженная яблоня в большом саду». А место для яблони было… И было много света…
Роберт. Умная. Честная. Дай я тебя поцелую. \Целует ее.\ Я теперь все свои грехи перекладываю на нас обоих. Поровну. Я так устал. Я так устал. Как мне легко с тобой. Какая ты у меня умная и честная.
Ворона. А тебя любят зрители.
Роберт. Ха-ха-ха! «Театралки со стажем». В театре все так и говорят: «Роберт Иванович, ваши «театралки со стажем» опять весь спектакль плакали »
.
Ворона. Они самые умные, мудрые. Они начали любить тебя молодого, когда и сами были молодыми. Они всегда плачут… \Вытирает слезы.\ А я, дура, смотрю на них и плачу вместе с ними за компанию… Мне их жалко.
Роберт. Слезами горю не поможешь.
Ворона. Какому горю? Как это не поможешь?! Еще как поможешь!
Появляются Володя и Наденька.
Наденька. Вот мы очень рады, что у вас это произошло сегодня! Мы ведь сегодня уходим. Мы поздравляем вас! Это очень неожиданно и поэтому еще радостнее!
Обнимаются и целуются.
Володя. Роберт Иванович, вы тот человек, с которым мне очень не хочется расставаться. Вот вы только появляетесь – и зритель аплодирует… И зритель уверен, что сегодня он не зря пришел в театр, что сегодня он увидел вас. И он будет потом рассказывать другим, что вы сказали и как вы это сказали!..
Роберт. Он будет рассказывать: «Старик еще жив и сам еще быстро ходит»! Ха-ха-ха! Что про это рассказывать… А вот вы, странствующие артисты… Пешком из Керчи в Вологду! Я только мечтал об этом… Жить в театре, потом собрать свой узелок, повесить его на трость, перекинуть через плечо и пешком до следующего города, до следующего театра… Вероника Константиновна?..
Ворона. Нет. У нас с тобой не хватит сил.
Роберт. Да. Дойдем до Вологды, увидим Вологду издалека, скажем друг другу: « Мы дошли!» и умрем. В один день и в один час.
Володя. Я всем буду рассказывать о вас. А через какое-то время я вернусь и поставлю спектакль с вашим участием. Я его вижу только с вашим участием. Спектакль про вас! Спектакль для вас!
Появляются все.
Еврипид. Да, расскажите нам о вашем театре… Каков он, спектакль будущего?
Все рассаживаются. Володя и Настенька начинают свой рассказ.
Наденька. « Столбы помоста врыты, доски сбиты, И зритель ждет от нас невесть чего». В первом действии на сцене двадцать актеров разыгрывают сцены из самых известных пьес. Десять актеров и десять актрис. Они играют самые известные роли. Прекрасные костюмы, прекрасный грим. Все происходит на сцене одновременно. Кто-то на авансцене, а кто-то в глубине… А потом наоборот… Красивые костюмы, прекрасный грим… И знакомый текст… И всем очень знакомый текст. И все повторяют его вместе с актерами.\Читает текст\. И все сразу на одной сцене одновременно: Шекспир, Мольер, Горький, Шиллер, Еврипид… Родные наши… Наши судьи.
Володя. Зритель немного растерян. Театр давно ослаб. Он уже давно не говорит зрителю: « Иди и смотри, что я хочу тебе сказать. Каким я хочу тебя видеть».
Наденька. Театр давно уже кланяется зрителю и нагло, но заискивающе говорит: « Я, кажется, нашел, что ты сегодня ХОЧЕШЬ увидеть… Ха-ха-ха! Я тебя сегодня буду убеждать в этом»! Зрителя надо судить!
Елена Прекрасная. А театр?!
Володя. Мы актеры… Зрителя надо судить, объявлять приговор и наказывать розгами. Вчера родившийся младенец тянет жребий… Ряд, место… Его выводят на сцену – и судят.
Наденька. За все грехи! За свои, за чужие… Судья перечислит все преступления и зачитает приговор…
Володя. А когда наступает развязка, то есть, когда жизнь кончается, то смерть у всех отбирает костюмы, коими люди друг от друга отличались. Вот как будто это и есть смерть! \Пауза.\ И все становятся равны.
Елена Прекрасная. Голые?
Володя. Безобразно голые! Безобразно голые!
Антоний. В театр никто не пойдет!
Елена Прекрасная. Наоборот! Я первая!..
Наденька. Да, да, да! Это жребий! Как и в жизни! Жребий! Ему не повезло! А может быть, наоборот - очень повезло! Жребий!.. Как и в жизни! Только это театр! И зрители опускают большой палец вниз!
Володя. Сильный взмах – и удар! Сильный взмах – и удар! Очень хорошо слышен свист!
Ворона. Может, вместо младенца жребий будет тянуть черная курица.
Володя. Черная курица?! Да что она понимает в человеческой жизни?!
Наденька. А младенец – это первый судия.
Антоний. А кто будет играть роль вчера родившегося младенца?! Вероника Константиновна, вызовите им карету скорой помощи! Карету им, карету!
Елена Прекрасная. И что же за наказанием?
Наденька. Антракт.
Елена Прекрасная. А после антракта?
Наденька. Водевиль. Короткий, современный водевиль. Вчера родившийся младенец кричит: «Мама, почему все это произойдет со мной?!" А с ним именно это и произойдет! Евгений Дмитриевич, вот ваши герои в бархатных курточках и соломенных шляпах ходят по сцене меж яблонь осторожно, тихо, чтоб не разлить чай из своей чашки… Дирижируют друг перед другом чайными ложечками, фехтуют между собой чайными ложечками… Они добренькие: «Нет, нет, только после вас. Помилуйте, ну как же я смогу уйти, не дослушав вас». Как вам удается выдумывать таких?!. Вы посмотрите вокруг!.. Вы Лука…
Еврипид. Ха-ха-ха! Я вижу вас с Володей… И у меня текут слезы умиления. И я себе говорю: «Вот как стать таким добрым, как они?»
Елена Прекрасная. А тот, которого осудили и наказали за всех?!
Еврипид. Ему надо под аплодисменты вручать театральный абонемент на год.
Все смеются. И больше всех Володя и Наденька.
Елена Прекрасная. Какие вы, театральные, все дураки. Так хорошо начали… Так захотелось вам поверить… Ведь у меня, кроме вас никого нет…
Пауза. Роберт подходит к Елене Прекрасной, становится перед ней на колени.
Роберт. Дорогая Елена Андреевна, позвольте мне от всех нас выразить вам наше восхищение вами. Мы вас все любим и всегда любили. Я теперь всегда буду со сцены отыскивать вас в зрительном зале и играть для вас в первую очередь. Я буду частичку себя отдавать именно вам. И мы оба будем плакать и смеяться.
Пауза.
Елена Прекрасная. Зачем я сегодня пришла в театр? Антоний, спроси у меня: «Зачем ты сегодня пришла в театр?»
Антоний. Зачем ты сегодня пришла в театр?
Елена Прекрасная. Чтоб сказать тебе… Чтоб рассказать тебе: как я тебя люблю. Но сегодня не об этом… Я тебя любила давно, я тебя люблю сейчас, я тебя буду любить всегда. Но сегодня не об этом. Я пришла к тебе с просьбой… У меня есть сын. Не младенец. Красивый, умный, уже взрослый… Служит в армии… Его отец… Я в выражениях всегда деликатна… Он нехороший человек. Совсем недалеко от нас жил. И он не знал, что это его сын. Он совсем недавно умер. Никто не знал, кто Сережин отец. А Сережа всегда спрашивал у меня. Маленького я его обманывала: «Что рассказывать, вот приедет – покажу». А потом: « Потом. Потом. Потом расскажу». Плакала: вот как он живет и не знает, кто его отец… В армию уходить: постригся уже, вещи в рюкзак собрал… И ждет от меня… А у нас давно висит театральная афиша, на которой ты, Антоний, в роли Мушкетера. Молодой, красивый, веселый… Ты всегда красивый. Он подошел к афише и спрашивает: «Это он»? А я это предчувствовала и так расплакалась, что и слова сказать не могу… Так как-то и получилось, что это было мое согласие: «Да, это он». \Плачет.\ Он афишу поцеловал, рюкзак за спину, меня под руку взял и мы пошли на вокзал пешком… Он никогда никого не целовал… А тут всех стал целовать… Радостный, счастливый и всех целует… И старого и молодого… А я иду рядом и тоже счастливая, но все время плачу. Понимаю, что даже розог мне мало будет. \Пауза.\ Сегодня приезжает в отпуск. Служил, старался, хотел скорее приехать и обняться с папой …
Пауза.
Все. Еврипид, дальше-то что? Антонио, скажи всем, что это было давно… Что это было, как во сне… Нет, да, это было во сне… Он красивый, он моряк!.. Он похож, похож на тебя. Красивый – значит похож… Вот только козлиная борода… Ха-ха-ха! Да это когда еще будет. \Пауза.\
Антоний. Дайте нам о чем-то договориться…
Все. Уходим, уходим…
Все уходят.
Елена Прекрасная. Подожди, подожди, не говори ничего. Дай я тебя один раз обниму и поцелую!.. Только один раз!..
Антоний и Елена Прекрасная обнимаются и целуются.
Конец первого действия.
Действие второе.
Кабинет. На сцене Антоний и Елена Прекрасная. Они в театральных костюмах и репетируют. Она с текстом в руках.
Эмоционально репетируют известную любовную театральную сцену. И у
них это хорошо получается. Она останавливается. \Небольшая пауза.\
Елена Прекрасная. А мы?! У меня кружится голова!.. Я не хочу умирать!
Появляются все.
Роберт. Капитан Антоний, на корабле бунт. Весь театр сидит в зрительном зале! Все! И старый хромой бутафор, который уже пять лет не работает в театре, сидит в первом ряду! Тихий бунт! Пока ни слова!.. Все сидят в зрительном зале и ждут. Все ждут выступления нашей новой артистки. Ни о чем другом слышать не хотят. Ждут выступления «таланта». Антоний, мы с тобой должны ей помочь. Никто еще не слышал, как она поет. Никто еще не слышал, как она читает. Всем интересно… Александра, сцена ждет! Публика самая изысканная, публика самая строгая. Антоний, мы с тобой будем танцевать - а она петь… Мы с тобой будем танцевать - а она читать… А потом мы все втроем будем танцевать! Ах, как мы будем танцевать! Пока это айсберг, но мы растопим его. Мы растопим его за пять минут.
Алексеева. Скорее пойдем, а то я буду бояться.
Ворона. Только не садись на шпагат и не прыгай через стулья.
Антоний. Александра, таким ожиданием не всякая театральная премьера удостаивается. Ты готова?
Алексеева. Готова.
Еврипид. Волнуйся, но помни: самые строгие судьи тебя уже видели.
Ворона. Попробуй заглянуть каждому в глаза…
Елена Прекрасная. Если кто-то будет свистеть – я оштрафую…
Володя. А ведь многие актеры хотят спрятаться в бархатную курточку…
Надежда. Ни пуха, ни пера!
Все. К черту!
Все, кроме Еврипида и Вороны, уходят. Пауза. У Еврипида звонит телефон.
Еврипид. Алло! Да. Да. Да. Да. Да. Вероника Константиновна. Всего доброго! \Пауза.\
Ворона. Опять Вероника Константиновна…
Еврипид. Перед вами, Вероника Константиновна, извиняется один шутник… Брат моей бывшей жены «Дорогой Ларисы Сергеевны». Тоже заслуженный артист. Вот уже десять лет пишет пьесу о театре.
Ворона. Десять лет… И у него получается?..
Еврипид. Он пишет о себе. Человек талантливый, активный… Поэтому он все время ее дописывает в ущерб предыдущему… Я его за это ругал…
Ворона. И он на вас злой. Ему тоже не нравятся ваши «бархатные курточки».
Еврипид. Да. Это он звонил от имени миллионера… От имени моего друга-миллионера. Это все, насчет денег, Вероника Константиновна, шутка. Это он голосом миллионера надо мной пошутил. Талантливый… Я ему поверил. Да и не столько голосу его, сколько содержанию его разговора. Сделать для театра доброе дело, сделать для меня что-то доброе… Поверил, был рад за своего друга-миллионера. Хоть мы с ним и не очень часто виделись, но считали себя друзьями… И теперь друг признавал свое не дружественное участие… И просил простить его! А я уже был готов сказать ему добрые слова, что он наоборот - освободил меня… Но, что это очень долгий разговор и не по телефону… /Пауза/. А это была всего лишь шутка. Но кто-то нашего шутника вразумил, и он обо всем честно рассказал… Вам, Вероника Константиновна, он особенно передает свои извинения.
Ворона. А я думаю: что это Еврипид так радостно танцует, когда от него ушла жена? Братик похож на сестричку…
Еврипид. А Роберт Иванович хороший…
Ворона. Антоний не поверит. Подумает, что это я сама деньги спрятала: «Будет теперь над денежками трястись». А я, Евгений Дмитриевич, когда его дети разбегаются возле его кабинета, а он занят или его вовсе нет, выйду, дам им по одинаковой бумажке и поглажу по головке обоих сразу: «Это папка вам дал, он вас любит, он помнит о вас всегда. Вы братики». А у меня ни брата, ни сестры. И родителей уж давно нет.
Еврипид. А Роберт Иванович… Он всех заменит.
Ворона. Ха-ха-ха! А Роберт Иванович нужен всем. А Роберт Иванович для всех.
Трансляция со сцены. Алексеева поет одна, потом с Робертом и Антонио.
Если радость на всех одна, на всех и беда одна.
Море встает за волной волна, а за спиной – спина.
Здесь, у самой кромки бортов, друга прикроет друг.
Друг всегда уступить готов место в шлюпке и круг.
Друг всегда уступить готов место в шлюпке и круг.
Ворона танцует одна. Сначала она танцует как Алексеева, а потом что-то свое. Вовлекает в танец Еврипида.
Еврипид. Ха-ха-ха! Да вы самая настоящая артистка! Вы заслуженная артистка! Вы народная артистка! Ха-ха-ха!
Там, на сцене, Алексеева читает стихи. Через какое-то время Ворона читает это стихотворение вместе с Алексеевой. Хорошо читает. Очень хорошо читает. Читает стихотворение и танцует. Как, скорее всего, это делает на сцене Алексеева.
Еврипид восхищается ею. Чтение и танец закончились. Тихо. Ворона и Еврипид стоят в тишине
.
Ворона. Да что же это за айсберг?! Откуда он взялся?!
Еврипид. Тихий, как гром и молния, бунт.
Тишина прерывается одиночными аплодисментами, которые постепенно перерастают в овации. Ворона и Еврипид обнимаются.
Ворона. Иди, иди и на сцене обними ее и поцелуй!
Ворона выпроваживает Еврипида. Ворона приносит сумку с деньгами и бросает ее на балкон. Эмоционально начинает читать басню, как будто она поступает актрисой во все театры мира. Но потом все тише и спокойнее. Спокойно сидит в кресле, даже засыпает. Появляются все.
Елена Прекрасная. Спит и видит сны…
Антоний. Дом престарелых работников искусств: ровные дорожки, инвалидные коляски, тихо, перо павлина, утки, заслуженные, народные и она всем подсказывает их любимые роли, которые они уже забывают, а она их так мечтала сыграть, но не сыграла и поэтому помнит все роли.
Еврипид. Нет, это вчерашний сон…
Алексеева. Она еще сыграет
.
Еврипид. Вероника Константиновна, ваша заветная роль?
Ворона. Роль Гамлета. Гамлета, которого уже давно высекли розгами. И он не вопрошает: «Быть или не быть?!» Он все знает. Он философ. «Здесь были эти губы, которые целовал я».
Володя. Вероника Константиновна, вы обязательно сыграете роль Гамлета.
Наденька. Вы обязательно поставите этот спектакль.
Роберт. А я?
Ворона. Ты, ты… Прошло сорок лет… И ты опять в роли Гамлета на той же сцене… Прошло сорок лет.
Роберт. «Здесь были эти губы, которые целовал я». \Сначала целует Ворону, а потом всех остальных.\ Я готов. Ах, какие красивые научились делать гробы! А зачем? Я – философ. \Цитирует что-то из Гамлета. Все аплодируют ему.\
Елена Прекрасная. А к нам на балкон какой-то посыльный принес деньги. Так небрежно положил их, что ветер вот-вот разнесет их!
Открывается дверь балкона, все начинают ловить деньги. Долго и с азартом. Вырывая друг у друга. Прижимают деньги к груди.
Все. Как хорошо жить без денег!.. Откуда они, зачем?! У меня больше! А у меня еще больше! Я куплю себе золотые часы! А я золотые зубы! Я ими набью свой кошелек! А у меня нет кошелька, я буду носить их в руках!.. И меня все будут узнавать в городе, и говорить: какой я хороший, добрый и верный его друг, который всегда готов прийти ему на помощь! Да, я себе куплю совсем немного, а остальное отдам… Я еще не знаю кому и зачем… И надо ли отдавать… А то потом не заберешь обратно… А когда у тебя много денег, то ты всегда думаешь о них! И когда их у тебя совсем нет, то ты тоже всегда думаешь о них. Давайте эти деньги разделим поровну. Давайте. Мы поставим самый лучший спектакль! Мы победим всех на конкурсе! \Все складывают деньги в сумку.\
Антоний. Вот я давно за собой заметил: как только в театре появляются деньги, то я сразу становлюсь очень дальновидным, умным, философом… Я смотрю далеко вперед: «Бывших жен не бывает».
Еврипид. Есть настоящие и будущие.
Елена Прекрасная. Я согласна, я согласна.
Антоний. А дети?
Еврипид. Все дети вырастут. И станут умнее родителей.
Елена Прекрасная. Я согласна, я согласна.
Антоний. Ты прав, Евгений Дмитриевич, вот когда денег нет, то пусть впереди будут философы. Ха-ха-ха! А когда деньги есть – то впереди беременные студентки.
Елена Прекрасная. Я согласна, я согласна.
Антоний. Жизнь кипит.
Все смеются.
Роберт. Жизнь кипит и радость жизни оплодотворяет уныние… Ах, как я стал красиво говорить! Мы обязательно должны купить телескоп. Володя, Наденька, я всегда готов играть в вашем спектакле… Подставного зрителя того самого ряда и того самого места. Ах, как мое самодовольствие соскучилось по розгам!.. Ах, как я их заслужил!..
Володя. Тогда, Роберт Иванович, мы с вами прощаемся на год-другой! Спасибо всем за все
!
Наденька. Мы вас всех любим. И никогда не забудем.
Елена Прекрасная. И денег не возьмете?
Наденька. Нам в бухгалтерии уже дали… И вычли.
Ворона. Отвернитесь все, я им дам немного денег на дорогу.
Все отвернулись. Ворона пытается Володе и Наденьке дать много денег, но Володя и Настенька отказываются и берут гораздо меньше. Ворона настойчиво повторяет свои попытки.
Ворона. Это вам на трамвай и на бутерброды. Доедете до конечной остановки и дальше пешком… До холодов должны успеть. Давайте обниматься на прощание.
Володя. «Над черной слякотью дороги
Не поднимается туман.
Везут, покряхтывая, дроги
Мой полинялый балаган.
Лицо дневное Арлекина
Еще белей, чем лик Пьеро.
И в угол прячет Коломбина
Лохмотья, сшитые пестро…
Тащитесь, траурные клячи!
Актеры, правьте ремесло,
Чтобы от истины ходячей
Всем стало больно и светло!
В тайник души проникла плесень,
Но надо плакать, петь, идти,
Чтоб в рай моих заморских песен
Открылись торные пути.
\Блок. «Балаган». 1906 г.\
Все обнимаются-прощаются с Володей и Наденькой. Все, кроме Еврипида и Вороны, уходят провожать Володю и Наденьку.
Еврипид. Вероника Константиновна, откуда у вас столько много денег?
Ворона. Это моя большая квартира. Да вон она, отсюда видна. А купил ее у меня мой сосед, мой одноклассник Гриша Марголин.
Еврипид. И когда же это он у вас ее купил?
Ворона. Вот только сейчас… Как только я стала распоряжаться его деньгами. То есть, теперь уже своими деньгами.
Еврипид. И где же вы сегодня будете ночевать?
Ворона. Сегодня ночевать буду дома… Буду прощаться… Буду плакать, вспоминать… Хотя Гриша мне говорил, что я смогу там жить до своей смерти… Сторожить, присматривать. Он жил в соседней маленькой квартире и всегда мечтал иметь такую квартиру как у нас. А потом он стал миллионером и уехал в Израиль. «Никакая квартира мне не мила – только ваша». Мы всегда гостеприимны были со своим соседями. Сто раз я ему отказывала. А он не спешил. Три года тому назад приезжал на могилки родителей… Принес в театр сумку с деньгами… Ха-ха-ха! Сказал: «Не тороплю, но хочется, чтоб это произошло при моей жизни. Радикулит мучает, родители по ночам снятся… А я все не могу их завести в вашу квартиру… Нашу квартиру… И сказать: «Вот, дорогие мои мама и папа, это теперь наша квартира, о которой мы все так долго мечтали».
Еврипид. Вероника Константиновна, а может…
Ворона. Да я сама давно хотела поступить именно так. Все эти три года. Хотела сама поставить спектакль. Я для этого уже давно созрела, я уже давно перезрела. А сегодня просто представился случай… Все совпало: гробы, замужество, твой приезд, Алексеева…
С шумом появляется Антоний.
Антоний. Дорогая Вероника Константиновна, театр верит вам. Только вам. Вот как вы скажите - так и будет… У театра есть деньги на два спектакля: пьесу Еврипида ставлю я, и мы побеждаем всех на конкурсе, вы ставите «Гамлета», вы это заслужили и Роберт Иванович это заслужил!.. Зрительный зал всегда будет полон!.. Роберт Иванович уже рассказывает всем в театре, что его Гамлет выедет в инвалидной коляске с пером павлина в голове и с красивым гробом, привязанным сзади коляски. Гамлет все знает: «Здесь были эти губы, которые целовал я». \Целует Еврипида и Ворону.\ Пока ему нравятся оба гроба…Не может выбрать. Идиллия! Театр плачет от умиления и радости! Будет много зрителей! Очень много зрителей! И цветы достаются всем! Все ходят по театру с цветами. Очень много цветов. Гамлет встает с коляски, принимает цветы и целует всех. «Здесь были эти губы, которые целовал я». Ха-ха-ха! Алексеева очень талантливая!.. Но труппа не хочет видеть ее актрисой нашего театра. Уже приехал фотограф и всех фотографирует… «Счастливые дни нашего театра». Наконец, все хотят крикнуть: «Горько»! Хотят крикнуть радостно!.. Хотят крикнуть со слезами на глазах… Все уже разбирают себе костюмы… Уже принесли много вина. Но труппа категорически не хочет видеть Алексееву актрисой нашего театра. Она очень талантливая.
Появляются Елена Прекрасная и Роберт.
Елена Прекрасная. Антоний, ты решил судьбу Алексеевой. Все ждут. Я ее пока держу взаперти, отвлекаю, она ничего не знает…
Антоний. Я советуюсь с Вероникой Константиновной...
Елена Прекрасная. Да что тут советоваться?! Берем розги и наказываем всех бунтарей!
Антоний. Моих жен в первую очередь, как самых ярых подстрекателей-бунтарей… В театре уже кто-то шутит: «Четвертая жена Антония»…
Елена Прекрасная. А я думала, что это про меня… Я согласна.
Еврипид. Да это когда еще будет.
Антоний. Театр счастлив!.. Что делать? Вероника Константиновна, что делать?!
Ворона. Да я сама вижу, что театр счастлив.
Антоний. Театр счастлив!.. Что делать?
Еврипид. Жить счастливой жизнью. Тогда получатся хорошие спектакли.
Ворона. А Алексеева тогда умрет.
Роберт. Конечно, умрет.
Ворона. Умрет.
Роберт. Это мы ее убьем.
Еврипид. Не умрет.
Елена Прекрасная. Я ее приведу сюда, и мы ей все расскажем.
Елена Прекрасная уходит. Пауза. Тишина. Зачирикала птичка в клетке. Все подходят к клетке.
Антоний. Это она нас зачем-то позвала…
Ворона. Это чтоб на нас судия строгий посмотрел…
Еврипид. Птичка ожила – значит все идет к лучшему.
Появляются Елена Прекрасная и Алексеева.
Елена Прекрасная. Она говорит, что жизнь прекрасна.
Алексеева. Если радость на всех одна, на всех и беда одна.
Море встает за волной волна, а за спиной – спина.
Здесь, у самой кромки бортов, друга прикроет друг.
Друг всегда уступить готов место в шлюпке и круг.
Друг всегда уступить готов место в шлюпке и круг.
Все танцуют вместе с Алексеевой и поют. Танец и песня закончились.
Алексеева. Вы все мои друзья! Мне так с вами хорошо! Это потому, что я так долго мечтала стать актрисой и поступить в театр. Я буду всей труппе говорить: «Здравствуй, мой дорогой друг»! И в ответ слышать то же самое! А у меня, кроме моего чемодана, ничего нет. Я специально с собой ничего не брала. И мои новые друзья мне столько много всего подарят!.. А вот мне сегодня даже умереть уже не страшно. Все случилось: я стала актрисой, мне аплодировал самый строгий зрительный зал. Как хорошо быть в театре. Как хорошо через какое-то время сказать про театр: «Мои родные стены». Вы что приуныли?! «Если радость на всех одна, на всех и беда одна».
У Еврипида звонит телефон. Разговор опять долгий и каждый занят своим делом.
Еврипид. Да, да, да, да, да. Александра Алексеева. Всего доброго. До встречи!
Пауза.
Роберт. Не томи, Евгений Дмитриевич, почему изменения?..
Еврипид. Звонил опять мой друг миллионер. Он очень сожалеет о происшедшем. Он еще раз очень сожалеет о происшедшем. Поэтому он к тем деньгам на два спектакля прибавляет еще деньги на премии артистам. Деньги скоро прибудут с посыльным.
Роберт. У него очень хорошее настроение, он в какой-то веселой компании.
Еврипид. Да. Вчетвером: моя бывшая жена «Дорогая Лариса Сергеевна»; ее брат, заслуженный артист; ее теперешний муж, сталелитейный магнат и мой друг-миллионер. Ларисе Сергеевне муж подарил большую океанскую яхту. Они сейчас сидят на этой самой яхте и любуются океанскими просторами. У них у всех очень хорошее настроение. Они назвали яхту: «Дорогая Лариса Сергеевна». Спросили: нравится ли мне такое название яхты? Ответил: «Да». Спросили: а как я назову свой катер, который я купил совсем недавно для рыбалки?
Антоний. И ты ответил: «Александра Алексеева».
Роберт. Еврипид, Евгений Дмитриевич, ты делаешь Александре Алексеевой предложение!
Еврипид. Да. Красивая. Умная. Талантливая.
Роберт. Да любят все равно не за это…
Все обступают Алексееву.
Все. А как такую не полюбить?! Красивая! Стройная! Умная! Талантливая! Всех любит! Все ее любят! А как такую не полюбить?! Да он уже и катер большой ей купил! У него есть удочка, леска, крючок. Они всегда смогут поймать себе рыбу. Ха-ха-ха!
Алексеева. А театр? А что подумает труппа? Они мне так аплодировали! Они меня так обнимали! Они мне говорили такие слова о моем таланте!.. Каждый клялся мне в дружбе!.. Как я обману их ожидания?!
Антоний. Да, в нашем театре тоже очень много талантов. Они любят тебя! Они всегда будут любить тебя! Они всегда будут ждать тебя! Они всегда будут помнить о тебе! Они всегда будут ждать тебя! И я больше всех!
Роберт. И я больше всех!
Ворона. И я больше всех!
Елена Прекрасная. Вот театр он такой! Все врут, а ты его все равно любишь! А ты без него не можешь! А потом подумаешь: да это они врут во благо.
Антоний. Да, «во благо».
Алексеева. \Еврипиду.\ Я не знаю, что вам ответить…
Ворона. Скажи, что он еще ничего…
Роберт. Только одевается как-то по-старомодному. Так уже года три никто не одевается. Зеленые брюки были модными в прошлом году. Вот портфель у него хороший, большой…Ха-ха-ха!
Антоний. А он больше всего мечтает о детях… У него уже седые волосы… Можно, можно еще полюбить такого… Эх, а как он летает: высоко, далеко, счастливо!
Елена Прекрасная. Мне очень хочется им что-нибудь подарить!..
Ворона. Она еще не знает, что ему ответить.
Роберт. Она знает. Она знает.
Алексеева. Да, знаю, но не знаю как…
Ворона. Еврипид, что там дальше?
Еврипид. Они жили долго и счастливо… И умерли в один день.
Алексеева. Да, да, да! И умерли в один день.
Алексеева и Еврипид обнимаются и танцуют. Все рассаживаются вокруг и смотрят на них.
Роберт. А я ведь наблюдал очень много танцующих пар… У них не было ни одной репетиции, а как хорошо они танцуют!
Елена Прекрасная. Они еще ни разу не посмотрели друг другу в глаза!..
Ворона. Да, это настоящая любовь.
Антоний. Я понял! Я все понял! Настоящая любовь сначала накрывает человека, а потом показывает сам объект… И ты уже ничего не можешь сделать. А все остальное – это эмоции.
Елена Прекрасная. Я согласна, согласна… Долой эмоции! Да здравствует настоящая любовь!
Ворона. Почему они так долго стоят?
Роберт. Они танцуют. Они очень хорошо танцуют.
Ворона. Роберт Иванович, я так давно мечтаю станцевать с тобою. Я так давно мечтаю сбить с тебя спесь, что ты в театре лучше всех танцуешь.
Роберт. Так говорят все. Я вызываю тебя!..
Роберт и Ворона танцуют. Еврипид и Алексеева выходят на балкон.
Елена Прекрасная. \Антонию.\ Если бы ты знал, как много раз я с тобою танцевала! Я надевала свои лучшие платья, обувала свои лучшие туфли… И мы с тобой танцевали, танцевали, танцевали…
Елена Прекрасная и Антоний танцуют. Обе пары перешли на очень спокойный танец. С балкона возвращаются Еврипид и Алексеева.
Еврипид. Посреди площади стоит красивый моряк. Он помахал нам цветами… И мы ему ответили. Откуда он узнал?..
Елена Прекрасная. Это мой сынок – «красивый морячек». Он приехал в отпуск. Сережа…
Все подходят к окну, но не выходят на балкон.
Все. Красивый. Морячек. Все у него застегнуто. Вежливый. С кем-то поздоровался. Вылитый Антоний. Иди, Антоний, встречай. А мы отсюда посмотрим. Он с цветами… Артисту… Папе…
Ворона. Антоний, не скупись на слезы при встрече. \Дает ему большую пачку денег.\
Антоний уходит, но потом возвращается.
Антоний. А я вот что подумал… Я его усыновил. Нет, это я всем вам говорю: он мой сын. Елена Андреевна, он мой сын! Конечно, это было давно, вы сами этого не помните. Ругайте меня все. Еврипид, ты мне друг, а он мне сын!
Антоний уходит.
Елена Прекрасная. Я согласна, я согласна.
Все стоят у окна.
Все. Идут. Идут навстречу друг другу. Все быстрее… Побежали… Обнимаются … Плачут… Смотрят на нас… Зовут…
Ворона. Пойдемте. Роберт Иванович, мы с вами обязательно должны пойти… Мы свидетели. Сережа очень похож на Антония. Мы свидетели.
Роберт. Да, нам, актерам, не привыкать…
Уходят. Остаются Еврипид и Алексеева. \Долгая пауза.\
Алексеева. Давай я тебе прочту басню Эзопа.
Алексеева читает басню Эзопа.
Еврипид. Вот если мы когда-нибудь разлюбим друг друга…
Алексеева. Да никогда мы не разлюбим друг друга
!
Еврипид. Вот если мы когда-нибудь разлюбим друг друга, то будем оставаться друзьями до гроба.
Алексеева. Нет, я так не согласна! Это невозможно! Ну, какие мы с тобой друзья?! Я хочу обнять тебя, поцеловать. Я хочу взять тебя под руку. Опереться на тебя. Прокатиться на катере. Если бы ты знал, как много я хочу… Я никогда не была в ресторане. Я никогда не танцевала со своим любимым. У меня не было любимого. Я не будила его утром. Я не готовила ему завтрак. Я не ждала, когда же он подойдет сзади, обнимет и поднимет меня под наш общий смех. Я всегда мечтала обнять его нежно… Ласково прижаться к нему и сказать: «Давай запомним этот день навсегда».
Еврипид. А театр?
Алексеева. А театр так и останется мечтой… Может быть, несбыточной мечтой… Я с самого раннего детства любила театр. Мой папа актер… Но он в театр меня никогда не брал… Он не хотел, а я не просилась. Он обо всем мне рассказывал дома… Обо всем. В лицах, с подробными комментариями. Я очень внимательно читала пьесы, которые ставили в театре. И когда он рассказывал о спектакле и забывал реплики – я подсказывала ему. Он очень подробно рассказывал: как прошла премьера, как прошел спектакль, как кто сыграл, кто и как рассказывает о ком-то… После его двух-трех рассказов о спектакле я сама ему показывала этот спектакль в лицах, и он хохотал до слез. Я в театре была всего три раза, когда была маленькой. На сказках… А последнее время папа болел, не ходил и я за ним ухаживала… А он просил меня отвезти его в дом престарелых работников искусств, чтоб я смогла пойти в театр. Умолял… И я повезла его… И увидела, что у него потекли слезы, и его руки и губы задрожали… И мы повернули обратно домой.
Еврипид. И два года назад он умер?
Алексеева. Умер. Вот он жил театром… И умер. Тихо умер. Просил меня, чтоб все было очень скромно. Не было даже одиночных аплодисментов.
Еврипид. А что он тебе сказал про театр? Про тебя и театр?
Алексеева. И про театр, и про меня в театре он говорил много и противоречиво: «Такая ты театру не нужна! Без тебя, таких, как ты, театр перестанет быть театром». Самый умный, как он считал, его совет мне: «Живи, как получится. Ты уже давно умнее меня». Две актрисы мне шепнули на ушко, как они хотят меня видеть в театральной труппе…Мой папа был очень талантливый артист и умный человек… Иногда он приносил из театра театральные костюмы для меня… Я играла перед ним Коломбину… «Вот так играла бы Седова, а вот так Смирнова»… Он закатывался от смеха… « Он ржал как лошадь»! И всегда говорил: «Если пойдешь в театр, то обязательно начни с Коломбины». И я всегда пела и танцевала дома в платье Коломбины. Я шила и перешивала свое платье Коломбины. Мы писали с ним тексты для Коломбины, и я играла перед ним. И он плакал и смеялся. Он плакал и говорил: «Я только один это вижу». Я очень его любила. Он мой отец, он мой единственный зритель. Я эти два года смотрела на себя в зеркало и играла сама для себя. Ты знаешь, у меня хорошо получалось. Я очень хочу, чтоб ты всегда был моим зрителем. Я хочу, чтоб ты написал для меня пьесу. Про меня и мое платье Коломбины, которое я перешивала тысячу раз.
Алексеева одевает театральный костюм Коломбины и играет в нем. В это время на сцене появляются Роберт и Ворона, у Роберта в руках портфель с деньгами. Они восторгаются ею, они обнимают ее и целуют.
Роберт. Ах, как наш капитан Антоний прекрасно играет свою роль! Сын, красивый морячек – справа, а Елена Прекрасная - слева. Портрет счастливой семьи. Все счастливы по-настоящему! \Трясет портфелем.\ Вот, посыльный из банка передал Веронике Константиновне деньги. Вероника Константиновна решила свою квартиру пока не продавать. Она еще не слышала в ней эха моего голоса: «Вероника! Дорогая! Любимая!.. Когда же ты мне принесешь мне чай»?! \Все смеются.\ Дорогая Александра, дорогой Евгений Дмитриевич, театр с восторгом принял известие о вашем решении соединить свои таланты. Театр ликует! Театр счастлив! Театр хочет вас обнять! Простите его! Простите нас! Театр ждет нас!
Ворона. «Столбы помоста врыты, доски сбиты, И каждый ждет от нас невесть чего».
Птичка в клетке радостно зачирикала.